– Давай, черт тебя дери! – закричала я, налегая на стекло.
Я отстранилась и попыталась с размаха открыть его. Когда это не сработало, я подцепила край рамы ногтями, пока не сломала их. Искоса я увидела вспышку света и вскрикнула, когда по белым простыням в коридоре пополз огонь.
Я посмотрела на окно, снова впиваясь пальцами в раму. На кончиках появилась кровь, металлические края резали кожу. Инстинкт самосохранения поглотил все другие чувства, и я сжала руки в кулаки, с силой ударяя по окну. Небольшая трещина побежала по стеклу, которое с каждым ударом покрывалось моей кровью.
Я еще раз стукнула по окну кулаком, потом сняла ботинок и стала бить им со всей силы. Вдалеке завизжали сирены, и я всхлипнула, в отчаянии хлопая ладонями по стеклу. Моя будущая жизнь была совсем близко, по ту сторону стекла. Я снова вцепилась в раму, а потом принялась колотить по окну руками.
– ПОМОГИТЕ! – закричала я, увидев, как пламя подползает все ближе. – КТО-НИБУДЬ, ПОМОГИТЕ!
Позади кто-то кашлянул.
– Голубка?
Услышав знакомый голос, я крутанулась.
В дверном проеме возник Трэвис, его лицо и одежда перепачкались гарью.
– ТРЭВИС! – выкрикнула я. Спрыгнула со стола и побежала к нему, измученному и грязному. С силой врезалась в него. Кашляя и задыхаясь, он обнял меня и обхватил мое лицо.
– Где Трент? – спросил он хриплым голосом.
– Он пошел за ними! – заорала я, по лицу катились слезы. – Я пыталась убедить его пойти со мной, но он не захотел!
Трэвис взглянул на приближавшееся пламя и изогнул брови. Я вдохнула и закашлялась, когда дым заполнил легкие. Трэвис посмотрел на меня, и его глаза заволокло слезами.
– Голубка, я вытащу нас отсюда.
Он быстро и страстно поцеловал меня, а потом забрался на мою импровизированную лестницу. Надавил на окно и повернул замок, мышцы на его руках напряглись – он использовал всю свою силу.
– Эбби, отойди! Я выбью стекло!
Боясь пошевелиться, я сделала назад лишь шаг. Трэвис согнул руку в локте, занес кулак и с криком ударил по окну. Я отвернулась, закрывая лицо окровавленными руками, когда стекло с дребезжанием разлетелось.
– Идем! – закричал Трэвис, протягивая руку. Комната заполнилась жаром от огня. Трэвис потянул меня наверх и вытащил наружу.
Стоя на коленях, я ждала, когда он сам выберется на улицу, и помогла ему встать на ноги. С другой стороны здания выли серены. На соседних домах плясали красно-синие круги от пожарных и полицейских машин.
Мы побежали к собравшейся перед зданием толпе, выискивая среди перепачканных лиц Трента. Трэвис принялся звать брата по имени, с каждой секундой отчаиваясь все больше. Достал мобильник – посмотреть, не пропустил ли он звонок, а потом захлопнул его, прижимая перепачканную ладонь к губам.
– ТРЕНТ! – закричал Трэвис, вытягивая шею и ища в толпе брата.
Спасшиеся обнимали друг друга и всхлипывали рядом с машинами «Скорой помощи», с ужасом наблюдая, как пожарные заливают в окно воду и бегут внутрь, держа перед собой шланги.
Трэвис провел рукой по волосам.
– Он не выбрался, – прошептал он. – Голубка, он не выбрался.
Мое дыхание остановилось, когда я увидела слезы на покрытом гарью лице. Трэвис упал на колени, и я опустилась вместе с ним.
– Трэв, он умен. Он выбрался. Наверняка он нашел другой выход, – сказала я, пытаясь убедить в этом и себя.
Трэвис рухнул мне на колени, обеими руками хватаясь за кофту. Я обняла его, не зная, что еще могу сделать.
Прошел час. Крики и всхлипы выживших и зрителей сошли на нет, превратившись в зловещую тишину. С угасающей надеждой мы следили, как пожарные вывели двух людей, а потом стали возвращаться по одному. Пока медики помогали пострадавшим, а «Скорые» уносились в ночь с жертвами ожогов, мы ждали. Прошло полчаса. Вынесенные тела невозможно уже было спасти. Количество пострадавших, лежавших на земле, превысило выживших. Трэвис не спускал глаз с двери, ожидая, когда из пепла вынесут его брата.
– Трэвис?
Мы одновременно повернулись и увидели Адама. Трэвис поднялся, потянув меня за собой.
– Рад видеть, ребята, что вы выбрались, – потрясенно сказал Адам. – Где Трент?
Трэвис не ответил.
Наши взгляды переместились на обуглившиеся останки Китон Холла, из окон все еще шел густой черный дым. Я зарылась лицом на груди у Трэвиса, крепко зажмуриваясь и надеясь, что очнусь от этого кошмара.
– Я должен… э… я должен позвонить отцу, – сказал Трэвис, сводя брови вместе и открывая мобильник.
Я сделала глубокий вдох, надеясь, что голос не подведет меня.
– Трэвис, может, нам следует подождать. Мы пока ничего не знаем.
Он не сводил глаз с кнопок. Губы его задрожали.
– Это несправедливо, черт побери. Ему там вообще не следовало быть.
– Трэвис, это несчастный случай. Ты же не мог знать, что произойдет нечто подобное, – сказала я, прикасаясь к его щеке.
Лицо Трэвиса исказилось, и он зажмурился. Глубоко вдохнул и начал набирать номер отца.
Глава 22Полет
Из-за входящего вызова цифры на экране вдруг сменились именем, и глаза Трэвиса округлились.
– Трент? – С его губ слетел смешок удивления, а лицо расплылось в улыбке. Трэвис посмотрел на меня. – Это Трент! – Я ахнула и сжала его руку. – Где ты? Что значит в Моргане? Я буду там через секунду, не двигайся с чертова места!
Я рванула вперед, пытаясь угнаться за Трэвисом. Он как сумасшедший бежал через студенческий городок, таща меня за собой.
Когда мы добрались до Моргана, легкие мои разрывались на части. По ступенькам сбежал Трент, с силой обнимая нас обоих.
– Господи помилуй, братишка! Я думал, ты поджарился, как тост! – сказал Трент, так крепко прижимая нас к себе, что даже трудно было дышать.
– Ну ты и негодяй! – закричал Трэвис, отпихивая брата. – Я думал, ты мертв, черт возьми! Я ждал, когда спасатели вынесут из Китона твое обуглившееся тело!
Трэвис нахмурился, глядя на брата, а потом притянул его и крепко обнял. Нащупал мою кофту, прижимая к себе и меня. Через некоторое время Трэвис отпустил Трента, по-прежнему обнимая меня.
– Извини, Эбби. Я запаниковал.
– Рада, что с тобой все в порядке, – покачала я головой.
– Со мной? Да лучше мне умереть, чем явиться к Трэвису без тебя. Когда ты убежала, я пытался найти тебя, но потом заблудился и стал искать другой выход. Я шел вдоль стен, ища то самое окно, но натолкнулся на копов, и они помогли мне выбраться. Я здесь чуть не спятил, черт побери! – сказал он, проводя рукой по коротким волосам.
Большими пальцами Трэвис смахнул слезы с моих щек, а потом задрал майку и вытер гарь с лица.
– Давайте уходить отсюда. Скоро здесь все заполонят копы.
Трэвис обнял брата еще раз, и мы направились к «Хонде» Америки. Трэвис наблюдал, как я пристегиваюсь, а когда кашлянула, сразу нахмурился.
– Может, тебя стоит отвезти в больницу? На осмотр?
– Я в порядке, – сказала я, переплетая наши пальцы. Я опустила глаза и увидела глубокий порез на внешней стороне его ладони.
– Это из-за боя или окна?
– Окна, – ответил он, хмуро глядя на мои окровавленные ногти.
– Знаешь, ты спас мне жизнь.
Он сдвинул брови вместе.
– Я не собирался уходить без тебя.
– Я знала, что ты придешь, – сказала я, крепко сжимая его ладонь.
Мы держались за руки всю дорогу до квартиры. Глядя на багряную воду в душе, я уже не могла отличить, моя ли это кровь или Трэвиса. Я рухнула на кровать, по-прежнему ощущая запах дыма и паленой кожи.
– Вот, возьми, – протянул мне Трэвис низкий стакан с янтарной жидкостью. – Это поможет расслабиться.
– Я не устала.
Он снова протянул стакан. В налитых кровью глазах Трэвиса читалось утомление.
– Попробуй передохнуть, голубка.
– Я даже боюсь закрывать глаза, – сказала я, принимая стакан и проглатывая жидкость.
Трэвис забрал его и поставил на тумбочку рядом со мной. Некоторое время мы сидели в тишине, переосмысливая последние несколько часов. Я крепко зажмурилась, когда воспоминания заполнились криками ужаса тех, кто оказался в ловушке. Пока я не знала, сколько времени мне потребуется, чтобы забыть это, и смогу ли я.
На колено легла теплая рука Трэвиса, выводя меня из кошмара наяву.
– Сегодня умерло много человек.
– Я знаю.
– До завтрашнего дня мы и не узнаем, сколько именно.
– По дороге мы с Трентом столкнулись с группой ребят. Смогли ли они выбраться? Они были так напуганы…
Глаза мои наполнились слезами, но не успели они заструиться по щекам, как меня обхватили крепкие руки Трэвиса. Рядом с ним я становилась защищенной. Когда-то меня пугало ощущение такой легкости в его объятиях, но после ужасных событий чувство безопасности могло только радовать. И ему было лишь одно объяснение.
Я принадлежала Трэвису.
Теперь я точно знала это. Без всяких сомнений, переживаний, что подумают другие, и страха совершить ошибку, я улыбнулась, обдумывая свои следующие слова.
– Трэвис? – сказала я, не отрывая головы от его груди.
– Что, детка? – прошептал он.
Наши телефоны зазвонили в унисон. Я передала Трэвису его мобильник и ответила на свой.
– Алло?
– Эбби? – завизжала Америка.
– Мерик, я в порядке. Мы в порядке.
– Мы только что узнали! Это во всех новостях!
Я услышала, как Трэвис все объясняет Шепли, и изо всех сил попыталась успокоить Америку. Ответила на дюжину ее вопросов и, сохраняя голос ровным, рассказала про самые страшные моменты своей жизни. Но расслабилась я, лишь когда Трэвис накрыл мою ладонь.
Я будто пересказывала чью-то еще историю, сидя в безопасности у Трэвиса, за миллион миль от кошмара, чуть не унесшего наши жизни.
Америка всхлипнула, осознав, как близки мы были к смерти.
– Я сейчас же пакую вещи. Утром мы будем дома, – шмыгнула носом подруга.
– Мерик, не уезжайте из-за нас. Мы в порядке.
– Я обязана увидеть тебя и обнять. Только тогда я пойму, что с тобой все в порядке, – заплакала она.