Я замурлыкала, откликаясь на его ласки. Он поцеловал нежную кожу у меня за ухом. Как только простыни подо мной намокли, я потянулась к ящику. Трентон знал, что я хочу сделать, и сам достал квадратный пакетик, открывая его зубами, затем натянул презерватив на свой твердый орган.
Когда тепло его груди и живота передалось и мне, я чуть не обезумела от удовольствия. Он просунул под меня руку, слегка приподнял бедра и проник внутрь, медленно и уверенно. Мы оба застонали, я прогнула спину и подалась бедрами навстречу, позволяя ему глубже войти в меня.
Трентон ритмично задвигался, и я стиснула простыни в кулаках. Он вновь дотянулся пальцами до моего центра, я вскрикнула. Прикосновение его бедер к моим обнаженным ягодицам вызывало невероятные ощущения, мне хотелось, чтобы он был еще глубже, ближе, напористее.
Трентон убрал с моего лица и глаз несколько прядей. Меня охватило потрясающей силы напряжение. Оно окутало все тело, пронзило его словно электрический разряд.
– Черт побери, – прерывисто проговори Трентон, – не прекращай издавать этот звук.
Я даже не знала, какой именно звук издавала, настолько я забылась, растворившись в мгновении и в нем. Он задвигался сильнее, каждый новый толчок посылал по моему телу волны удовольствия. Трентон прикусил мое ухо, одновременно грубо и нежно, как раз так он и трахал меня. Он выпустил ухо и вжался пальцами в кожу на бедре. Зарычал, вонзившись в меня в последний раз, его тело содрогнулось, и он застонал.
Трентон рухнул рядом со мной, прерывисто дыша и улыбаясь, его кожа блестела от пота. Я знала, что на моем лице то же довольное, перевозбужденное выражение.
Трентон нежно убрал с моего лица влажные волосы.
– Ты чертовски потрясающая.
– Может быть. Но я определенно влюблена в тебя.
Трентон коротко усмехнулся.
– Просто сумасшествие быть таким счастливым… ты ведь так же счастлива, как и я?
– Я самая счастливая, – улыбнулась я.
И вот тогда все пошло под откос.
Глава 20
– Только подпишите здесь и здесь, и можете идти, – сказала я.
Ланден Фриман поставил несколько загогулин и облокотился о стойку ресепшена. Я раньше видела его в небольшом студенческом городке Истерна, когда брала дополнительные занятия, но он на год пропал куда-то, – неудивительно, что он не узнал меня.
– Во сколько закрывается это заведение? – Он неотрывно смотрел мне в глаза, сверкая сексуальной улыбкой, которую наверняка репетировал перед зеркалом с момента полового созревания.
Я ручкой указала на вывеску на двери, а потом намеренно сосредоточилась на документах.
– В одиннадцать.
– Не против, если я загляну? Мне бы хотелось сводить тебя в «Ред Дор». Ты там бывала?
– А ты? – с иронией спросила я.
– Иногда захожу. Но я загружен по двадцать часов в семестр. Хочу побыстрее закончить и свалить отсюда.
– Мне это знакомо, – сказала я.
– Так что… насчет выпивки?
– Какой еще выпивки? – спросила я.
– Которую я тебе куплю.
Рядом со мной появился Трентон, взял бумаги и стал их просматривать.
– Если тебе нужна тату от руки, то это к Кэлвину, а он сегодня не работает.
Ланден пожал плечами.
– Мне неважно, кто это сделает. И необязательно от руки.
– Хочешь, чтобы я это сделал? – спросил Трентон.
– Да, конечно. Я видел твои работы на сайте. Круто.
– Ладно, я сделаю, только прекрати пялиться на грудь моей девушки.
Я изумленно посмотрела на него. Я и не заметила, чтобы Ланден пялился на мою грудь.
– Э… – запинаясь, произнес Ланден.
– А если подумать, лучше тебе позвонить и записаться к Кэлу. Я занят, – сказал Трентон.
Он подбросил документы в воздух, и бумаги разлетелись вокруг нас. Затем он сдвинул козырек кепки набок, и я с полным равнодушием проследила, как он широким шагом направился в свой зал. Шел он важной походкой, которая обычно появлялась перед тем, как он затевал драку.
Ланден посмотрел сперва на меня, потом бросил взгляд на коридор и вновь вернул его на меня.
– Я… я прошу прощения, – сказала я, протягивая ему нашу визитную карточку. – Вот телефон салона. Кэлвин работает по средам и четвергам, только по записи.
Ланден принял визитку.
– А я и не знал, – пугливо улыбнулся он.
Дверь зазвенела, когда он ушел, и я направилась прямиком в зал Трентона.
– Что это, черт побери, было?
– Он пригласил тебя на свидание!
– И что?
– И что? Да мне следовало надрать ему задницу!
Я вздохнула и зажмурилась.
– Трент, у меня все было под контролем. Ты не можешь отпугивать клиентов каждый раз, когда они со мной флиртуют. Для этого Кэл и нанял меня.
– Он не нанимал тебя для того, чтобы с тобой флиртовали. Он нанял…
– Горячую штучку на ресепшен. Ты сам предложил мне эту работу, не забывай.
– Он даже не спросил для начала, есть ли у тебя парень! Даже полный идиот начал бы с этого!
– У меня все было под контролем, – повторила я.
– Не слышал, чтобы ты ему отказала…
Я поморщила нос.
– Я уклонилась от вопроса! Не могу же я отшить его прямо в приемной! Это называется профессионализмом.
– Ах вот как это называется!
Я прищурилась, глядя на него.
– Ты могла бы сказать ему, что у тебя есть парень.
– Значит, в этом все дело? В том, что я не разглашаю о своем новом статусе, как на митинге? Может, мне еще сделать на лбу татуировку: «Девушка Трентона»?
Выражение его лица смягчилось, и он усмехнулся.
– Я бы с радостью сделал такую татуировку в каком-нибудь другом месте.
Я раздраженно зарычала и вернулась в приемную. Трентон вприпрыжку побежал за мной.
– Не такая уж и плохая мысль, – только отчасти шутя, сказал он.
– Я не собираюсь делать на себе татуировку с твоим именем, – сказала я, возмущенная тем, что он вообще допускал такую мысль.
На первой неделе рождественских каникул Трентон уже набил татуировку маков ярко-вишневым цветом, а за два дня до Рождества добавил на ту же руку рисунки в стиле «трайбл» и ярко-зеленый вихрь облаков. Через неделю после Нового года я приобрела роскошную распустившуюся красную розу с желтыми акцентами. Еще немного, и я стану обладательницей замысловатого и крутого «рукава». Мы уже окрестили наши сеансы «болетерапией». Обычно я что-нибудь рассказывала, а Трентон набивал рисунок и слушал. Я обожала это совместное время, а еще то, что куда бы я ни пошла, со мной всегда были его восхитительные произведения искусства.
Трентон сел на стойку и уперся ладонями о столешницу фирмы «Формика».
– Может, я как-нибудь спрячу свое имя среди твоих татуировок…
– А может, я разобью твою машинку на миллион кусочков, – ответила я.
– Ух ты! Да она не на шутку взбесилась! – сказал он, спрыгивая со стойки и становясь рядом со мной. – Ну уж извини, что отвадил от тебя парня. Правда, в этом я не раскаиваюсь, лишь в том, что разозлил тебя. Но сама подумай. Я не собирался делать ему татуировку после того, как он клеился к моей девушке. Поверь, так было лучше для всех.
– Прекрати так разумно рассуждать! – фыркнула я.
Трентон обнял меня со спины и зарылся лицом у меня на шее.
– Я уже почти не раскаиваюсь, что взбесил тебя. Ты чертовски сексуальна, когда злишься.
Я шутливо толкнула его локтем под ребра, и дверь снова зазвенела. К стойке подошли Колин и Чейз, последний скрестил руки на груди.
– Тату? – спросила я. Однако братья не были настроены шутить.
Трентон ослабил объятия.
– Чем можем вам помочь, парни?
Колин нахмурился.
– Нам нужно поговорить с Камиллой. Наедине.
Трентон покачал головой.
– Этого не будет.
Чейз прищурился и подался вперед.
– Она, черт тебя дери, наша сестра. Мы не спрашиваем твоего разрешения, Мэддокс.
Трентон изогнул бровь.
– А стоило бы, вы просто об этом еще не в курсе.
Глаз Колина нервно дернулся.
– Я пришел поговорить с сестрой. Камилла, выйди на улицу. Быстро.
– Колин, ты можешь поговорить со мной и здесь. Что вам нужно?
Брат сердито глянул на меня.
– Ты правда хочешь поговорить об этом здесь?
– О чем ты собирался поговорить? – спросила я, пытаясь сохранять спокойствие.
Я не сомневалась, что, если мы выйдем наружу, кто-нибудь из братьев сорвется, и тогда драки не миновать. Безопаснее оставаться внутри.
– Ты не появилась на День благодарения. Отец сказал, что ты работаешь. Ну и ладно. Потом ты не появилась на Рождество. Твой стул пустовал и в новогоднюю ночь. Камилла, что, черт побери, происходит? – возмутился Колин.
– У меня две работы, а еще я учусь. Просто так сложилось в этом году.
– На следующей неделе день рождения отца, – сказал Чейз. – Тебе, черт побери, лучше там появиться.
– Или что? – сказал Трентон.
– Мэддокс, это ты мне, что ли, сказал? – фыркнул Чейз.
Трентон задрал подбородок.
– Ей лучше появиться или что? Что ты сделаешь, если она не придет?
Чейз облокотился о стойку.
– Тогда я приду за ней.
– Не придешь, – сказал Трентон.
Колин тоже подался вперед.
– Трент, это семейное дело, – процедил он сквозь зубы. – Тебе лучше не вмешиваться, твою мать.
У Трентона на скулах заиграли желваки.
– Кэми – вот мое дело. И ее братья-мерзавцы, которые заявляются к ней на работу и угрожают ей, – это определенно мое дело.
Колин и Чейз метнули злобные взгляды в сторону Трентона и отступили на шаг. Колин заговорил первым, как и обычно:
– Камилла, сейчас же выйди с нами на улицу или я разнесу это заведение в пух и прах и заодно поддам под зад твоему приятелю.
– Я ей не приятель, а парень. И я вышвырну вас отсюда до того, как вы хоть краску на стенах поцарапаете.
По другую сторону от меня вырос Кэлвин. Я опустила глаза и увидела, что его ладони сжаты в кулаки.
– Вы сейчас заикнулись, что разнесете мой салон?
– И что вы сделаете? – Чейз плюнул на пол.
– Боже, Чейз! – вскрикнула я. – Да что с тобой такое?