– Ага. – Шепли усмехнулся. – Ночью помирятся.
Трентон покачал головой.
– Они чокнутые.
Коуди сделал шаг вперед.
– Мы ищем Брэзила и Рейган. Ты их не видел?
Шепли огляделся и пожал плечами.
– Пока нет.
Мы поискали их внизу, на главном этаже, а потом пошли наверх. Коуди не пропустил ни единой комнаты и посмотрел даже в кладовых. Когда мы добрались до балкона, то нашли Брэзила.
– Джейсон, – позвала я.
Он повернулся. Кивнул Трентону и мельком взглянул на Коуди.
– Это вечеринка Сиг Тау, ребята. Простите, но вы не можете остаться.
– Я тоже в Сиг Тау, – сказал Трентон.
– Без обид, приятель, но больше нет.
Коуди развернулся боком к Брэзилу, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не кинуться на парня.
– Где Рей?
Брэзил покачал головой и опустил глаза. Потом посмотрел на меня.
– Я пытался все наладить. На этот раз правда пытался. Я просто терпеть не могу назойливости.
Коуди подался вперед, и Трент положил ладонь ему на грудь.
– Она не назойливая, – процедил Коуди. – Тебе стоит быть благодарным за то время, что она хочет проводить с тобой.
Парень хотел что-то возразить, но я подняла руку.
– Брэзил, мы здесь не для того, чтобы упрекать тебя.
– Не обобщай, – прорычал Коуди.
Я махнула головой этому гиганту.
– Ты совсем не помогаешь. Замолчи.
– Ты знаешь, где она? – спросил Трентон. – Мы приехали лишь для того, чтобы забрать ее домой.
Он покачал головой.
– Я ее не видел.
Мы оставили Брэзила одного, спускаясь по лестнице на основной этаж. Вышли на улицу, и Трентон обхватил меня рукой, ограждая от холода.
– И что теперь? – спросил Коуди.
– Попробуй ей позвонить, – дрожа на холоде, сказала я.
Мы вернулись к внедорожнику и замерли, увидев Рейган на обочине рядом с машиной Коуди.
– Рей? – позвал ее Коуди.
Подруга поднялась, обернулась и помахала телефоном.
– Батарея села, – сказала она и заплакала.
Коуди подхватил Рейган своими могучими руками, и она обняла его, не переставая плакать. Он забрался во внедорожник, не выпуская Рейган из рук, а мы с Трентоном обошли машину. Странно, но Рейган не хотела обсуждать свою ссору с Брэзилом. Вместо этого темой разговора стал Трэвис.
– А потом он сказал: «И за этот кошмар, черт побери: потерять лучшего друга, потому что ты по глупости влюбился в нее», или что-то вроде этого. – Она положила ладонь на грудь Коуди. – Я чуть не умерла на месте.
Я взглянула на Трентона, но вместо веселости, которую ожидала увидеть на его лице, поняла, что он о чем-то задумался.
– Ты в порядке? – спросила я.
– Попал почти в самую точку, – сказал он.
Я поцеловала его в щеку.
– Малыш. Прекрати. У нас все хорошо.
– Мы даже на ужин не сходили.
– Давайте заедем в магазин, – предложил Коуди. – Купим чего-нибудь. Я буду готовить.
– А я помогу, – сказал Трентон.
– У нас дома навалом продуктов, – сказала я. – Еще надолго хватит.
– А макароны-ракушки есть? – спросил Коуди.
– Есть, – в унисон ответили мы с Рейган.
– А сливочное масло? – спросил Коуди. Мы кивнули. – Мука? Заправка «саусвест»? – Я взглянула на Трентона, который кивнул. – Молоко? Сыр «джек»?
Я отрицательно покачала головой. Трентон подал голос.
– Но у вас есть «пеппер джек».
Коуди коротко кивнул.
– Сгодится. Помидоры? Зеленые чили? Панировочные сухари?
– Панировочных сухарей нет, – сказал Трентон.
Коуди крутанул руль направо, и мы подъехали к его квартире. Пробыв внутри меньше минуты, он вновь направил машину к нам, на этот раз с коробкой панировочных сухарей.
– Умираю с голоду, – сказала я. – Что для нас приготовите?
– Особое гурманское блюдо для Дня святого Валентина, – театрально сказал Коуди. – «Саусвестерн мак энд чиз».
Мы засмеялись, но в желудке у меня заурчало. Аппетитное название.
– Прости, что не сводил тебя на ужин, – прошептал мне на ухо Трентон.
Я обхватила его руку.
– Все намного лучше, чем мы планировали.
Он поцеловал меня в щеку и крепко прижал к себе.
– Не спорю.
Глава 23
Несмотря на небольшое количество пар, экзамены в середине семестра просто выматывали. Коуди, Рейган, Грубер, Блиа и я усиленно готовились в «Реде» до того, как там становилось слишком многолюдно, или же в «мертвые» дни, а Трентон помогал мне с учебой в «Скин Дипе». Стремительно приближались весенние каникулы, и я с нетерпением ждала побольше свободного времени и денег, которые заработала бы сверхурочно, но сначала нужно было сдать экзамены.
Первая неделя марта прошла как в тумане, а на экзаменационной неделе было и того хуже. Потратив все отведенное мне время на учебу, я все-таки сдала экзамены и приготовилась насладиться каникулами.
Воскресной ночью после работы, вместо того чтобы поехать к себе, я направилась в квартиру к Трентону. Если Коуди не остался у нас дома, значит, Рейган отправилась к нему. После нескольких дней сомнений, «встречаемся мы или нет?», они продолжили там, где остановились, и я еще никогда не видела Рейган такой счастливой. Из-за их «медового месяца» мне было неловко, хотя я вновь наслаждалась завтраками Коуди. Конечно, я радовалась ее улыбке, но проведенные у Трентона ночи стали облегчением, по нескольким причинам.
Утром в понедельник я перекатилась на бок, медленно просыпаясь. Трентон полностью накрыл меня своим телом. Нашим ночным ритуалом стала поочередная смена позы – то я его обнимала, то он меня. Мне было удобнее спать на правом боку, а Трентону на левом, поэтому мы часто ворочались во сне.
Я зевнула, и по привычке Трентон притянул меня к себе сильнее. На белых стенах повсюду висели семейные фотографии в бронзовых рамках, портреты его мамы и много совместных снимков со мной: в «Ред Доре», «Скин Дипе» и нелепый снимок с празднования моей шестой татуировки – замысловатого павлина с насыщенными желтыми, синими, зелеными, красными и фиолетовыми красками, который растянулся от моего бедра до середины ребра. Трентон сказал, что это его лучшая работа, и он с нежностью водил по рисунку пальцем перед тем, как уснуть.
Мое тело становилось похожим на ходячее произведение искусства, и меня это вполне устраивало. Трентон несколько раз спрашивал, почему я продолжаю работать в салоне даже после того, как Коби закончил программу и вновь встал на ноги, а я подшучивала, что все ради бесплатных татуировок. Но, честно говоря, Трентон и так сделал бы их бесплатно – преимущество того, что я девушка татуировщика.
Между клиентами Трентон делал зарисовки, сидя за моим столом, а когда мне какая-нибудь особенно нравилась, я позволяла набить ее на моем теле. Оригиналы же я помещала в рамочку и вешала в своей спальне, а Трентон лицезрел их в постели.
Я встала с кровати и поплелась в ванную. Из-за яркого солнечного света, отражающегося от белых стен, я прищурилась. Наступила на коврик для ванной, который помогла выбрать, потом открыла шкафчик, чтобы достать оттуда свою зубную щетку. Все здесь было очень по-домашнему, и хотя раньше мне казалось, что я не смогу так жить, теперь я наслаждалась каждым моментом.
Я присела на ярко-оранжевый диван и потерла глаза. В этот утренний час, если жалюзи были открыты, солнечные лучи падали на мозаику из битого стекла и зеркал, что висела прямо над диваном и отбрасывала радужные блики на противоположную стену. Я обожала сидеть тут с чашечкой кофе и наслаждаться этим видом. Кофе я пила только у Трентона. У нас с Рейган не было кофеварки, здесь же я могла сделать себе небольшую чашечку.
Трентон проковылял из спальни и потер лицо.
– Я, черт возьми, еле отодрал себя от постели, – сказал он глубоким и хриплым голосом. Он сел рядом со мной и положил голову мне на колени.
Прошлой ночью мы побрили ему голову, и теперь щетина покалывала.
– Не забудь, – сказал он.
– Знаю. Бой Трэвиса может состояться в любое время, и когда он позвонит, тебе придется пойти, чтобы присмотреть за Эбби.
– Надеюсь, объявится тот мерзавец, который приставал к ней в прошлый раз. Он пожалеет, что его побил не Трэвис.
– Если ты отлупишь его еще хуже, чем сделал бы Трэвис, то запросто убьешь его. Так что будем надеяться, он не появится.
– Ты сможешь пожить в моей квартире, пока я буду сидеть в тюрьме.
Я закатила глаза.
– А может, не надо попадать в тюрьму? Меня и так все устраивает.
Он поднял на меня взгляд.
– Правда?
– Еще как.
– У меня есть ключ с твоим именем.
– Малыш, пока рано, даже не начинай, – простонала я.
Он сел.
– Когда-нибудь я перестану предлагать, и ты просто упустишь свой шанс.
– Сомневаюсь.
– Сомневаешься, что я перестану предлагать или что ты упустишь шанс?
– И то и другое.
Он нахмурился.
– Вредина!
Я взглянула на часы.
– Через пару часов пора на работу.
– Нет. Я отпросился.
– Хорошо. Тогда мне пора на работу.
– Я отпросил нас обоих.
– Зачем? – Я свела брови вместе.
– Потому что я жду звонка от Трэва и решил, может, ты пойдешь со мной.
– Трентон, нельзя вот так распоряжаться моим рабочим временем, не спросив меня. И Кэлу не следует тебе потакать.
– Всего лишь один день. В конце концов, тебе не так уж сильно нужна вторая работа.
– Мне нравится работать. Неважно, нужна она мне или нет, ты переступил черту. Трентон, это касается моих денег. Не смешно, – сказала я и встала с дивана. Голова Трентона упала на подушки, потом он проследовал за мной в спальню.
– Ну хорошо. Я позвоню Кэлу и скажу, что ты придешь.
– Нет, я сама позвоню Кэлу. С каких это пор ты разговариваешь с моим боссом за меня? – спросила я, натягивая джинсы и кофточку.
Плечи Трентона поникли.
– Детка, не уходи. Я так хотел провести этот день с тобой. Прости меня.
Я обулась и надела куртку, проверила, на месте ли телефон, ключи и сумочка, и пошла на выход.