Трентон уперся ладонью в дверь.
– Не будь злюкой.
– Я не злая. Я просто в бешенстве. Именно поэтому, Трентон, я не хочу переезжать к тебе. Не надо контролировать мою жизнь.
– Да я не пытаюсь контролировать твою жизнь! Мне хотелось сделать что-нибудь приятное!
– Хорошо, но ты понимаешь, почему я решила, что ты перешел черту?
– Нет, мне кажется, ты преувеличиваешь.
Я вздохнула.
– Я ухожу. Убери руку.
Он не сдвинулся с места.
– Трентон, пожалуйста, убери руку. Я хочу поехать домой.
Он вздрогнул.
– Домой? Это твой дом. Ты провела здесь всю неделю. И тебе это нравилось! Не понимаю, почему ты, черт побери, так упрямишься! Ты собиралась переехать в долбаную Калифорнию к тому кретину, c которым встречалась меньше, чем со мной!
– Ти Джей два года прожил в своей квартире! Он немного более стабильный!
Трентон разинул рот, будто я в него выстрелила.
– Проклятье, детка. Не отгораживайся от меня.
Я поморщилась.
– Мне не следовало так говорить. Прости.
Трентон подошел ко мне на шаг, и я вздрогнула. Как бы ни обидело его сравнение с Ти Джеем, еще больше задела моя еле уловимая реакция.
Он заговорил медленным тихим голосом:
– Я бы ни за что не ударил тебя.
– Знаю. Это привычка… я…
Он развернулся, ушел в спальню и с силой захлопнул за собой дверь.
Мои плечи вздрогнули, чуть ли не касаясь ушей, я зажмурилась.
Через несколько секунд тишины я услышала громкий шум за дверью, будто Трентон опрокинул тумбочку, но наверняка я не знала. Да и проверять не стала. Просто выбежала из двери, спустилась по ступенькам и запрыгнула в свой джип.
С наступлением каникул салон опустел. Время медленно тянулось, посетителей не было, а меня снедало чувство вины. Трентон знал, что на работе мы будем умирать со скуки, так что имело смысл взять отгул. Но я по-прежнему не могла извиниться за то, как повела себя. Я многое сделала, чтобы самостоятельно встать на ноги, и не было ничего противозаконного в том, чтобы как можно дольше ни от кого не зависеть.
Я сидела за стойкой, раскачивая ногой взад-вперед. Хейзел опустилась на диван возле входа, с помощью пилки превращая свои ногти в когти.
– Он привел серьезный аргумент, – проговорила она.
– Какой? – спросила я, протирая пол шваброй.
– Ты собиралась переехать к Ти Джею. Так почему не к Тренту? Он не менее стабильный, чем кто-либо еще.
– Не сыпь мне соль на рану. Я просто разозлилась.
– Он знает.
– Тогда почему не позвонил?
– Может, он тоже чувствует себя виноватым. А может, ужасно испугался из-за того, что ты вздрогнула.
– Это вышло рефлекторно. Я ничего не могла поделать.
– Он знает. Глубоко внутри знает. Думаю, ты просто сбила его с толку. Ведь он раньше говорил, что считает смыслом своей жизни оберегать тебя, так?
– Так он сказал.
– Но потом он напугал тебя.
– Не нарочно.
– Все же. Понимаю, почему он так близко все воспринял. Кэлвин! – крикнул она, из-за чего я подпрыгнула.
– Что? – крикнул он в ответ.
– Давай закроем уже эту дыру! Никого за весь день не было, и Кэми все равно скоро уйдет в «Ред».
Кэлвин вышел в приемную, на его лице не отразилось ни единой эмоции.
– Ты только что назвала наш салон дырой?
– Да, – ответила Хейзел. – Я уволена?
– Бишоп приходил? – спросил он.
Хейзел кивнула.
– Да, но пятнадцать минут назад получил эсэмэску. Сегодня вечером бой.
– Что? – сказала я, поднимаясь. – Так вот куда он пошел?
Хейзел кивнула.
– Да, и что?
– Значит, Трент будет там сегодня вечером. Он поставит много денег, а еще будет приглядывать за Эбби по просьбе Трэвиса. Кажется, в прошлый раз на нее напал какой-то парень.
– Да ладно тебе! – Миндалевидные глаза Хейзел округлились.
– Мы закроемся, если ты заберешь свои слова обратно и если сможем потом выпить в «Реде», – заявил Кэлвин, глядя на меня. – Бесплатно.
Я покачала головой.
– Угощаю вас первым бокалом, но отдавать выпивку бесплатно – повод для увольнения, так что – нет.
– Беру свои слова обратно, – сказала Хейзел. – Это самый милый и чудесный салон на свете, и я никогда не захочу уйти отсюда. Кроме сегодняшнего дня.
Кэлвин кивнул.
– Встретимся в «Реде».
Хейзел хлопнула в ладоши.
– У меня самая лучшая в мире работа!
Девушка поднялась и помчалась в свой зал за вещами.
Я закрыла кассу, выключила компьютер, а Кэлвин погасил свет.
Я вышла на улицу к джипу и остановилась, увидев, что подъехал «Интрепид» Трентона. Он быстро припарковался и выпрыгнул из машины. Выхватил у меня ключи, открыл водительскую дверцу джипа, завел его и захлопнул дверцу.
– Сегодня ночью бой. В Китон-Холле. Мне пора идти, я уже опаздываю, просто хотел увидеть тебя.
Он поцеловал меня в щеку.
Меня вдруг охватило странное беспокойство. Трентон будто прощался со мной.
– У нас все в порядке? – спросила я.
Он выглядел расслабленным.
– Нет, но все будет в порядке.
Трентон посмотрел на меня с печальной улыбкой, на его щеке появилась ямочка.
– Что это значит?
– То, что я придурок, но я исправлюсь. Клянусь. Просто… дай мне шанс, хорошо?
Я покачала головой.
– Постой.
– Детка, мне пора.
Он поцеловал меня в лоб и побежал к своей машине.
– Позвони мне, когда освободишься. У меня странное предчувствие.
Он подмигнул мне.
– У меня тоже. А значит, сегодня я выиграю чертову уйму денег.
Трентон отъехал от салона, а я прыгнула в джип. Внутри было тепло, и я сжала руль, испытывая невероятную любовь к мужчине, который всегда так заботился обо мне. Хейзел просигналила, сидя в своем черном «Игл Талон», и я поехала следом за ней в «Ред».
Глава 24
– Никого нет. Трагедия какая-то, черт побери, – сказала Рейган. – Проклятые бои!
– Как драматично, – сказала я, глядя, как подруга со злостью кидает четвертак в пустую чашу для чаевых. – Помнишь, как ты в прошлый раз проклинала арену? А потом все завалились сюда, и мы работали не покладая рук, некоторых даже выставляли за порог до того, как они успевали сделать заказ.
– Помню, – сказала Рейган, хлопая себя ладонью по щеке. Подруга раздраженно вздохнула, и челка упала ей на глаза.
– Не грусти, детка! – крикнул ей с другого конца зала Коуди.
Внутрь забежала девушка, и Коуди даже на долю секунды вздрогнул. Она что-то прощебетала на ухо одному из парней за бильярдными столами, потянула его за руку, и они вместе умчались.
Затем я заметила, что люди стали читать приходящие эсэмэски или отвечать на звонки и куда-то убегать.
Рейган тоже это увидела. Она встала и свела брови на переносице.
– Странно… – Она махнула Коуди. – Снаружи драка?
Парень откинулся назад, встречаясь взглядом с Грубером, стоявшим на входе.
– Что-то стряслось снаружи? – крикнул он. Его голос прозвучал даже громче грохочущей музыки. Коуди покачал головой, глядя на Рейган. – Ничего.
Вбежала Блиа, поднимая вверх свой телефон.
– Жуть какая-то! «Фейсбук» кишит новостями! – крикнул она. – Китон-Холл горит!
– Что? – Я села, все мое тело напряглось.
– Выключи эту хрень! – крикнул на диджея Хэнк.
Музыка стихла, и Хэнк достал пульт, включая плоский экран, на котором обычно транслировались спортивные события. Он переключал каналы, пока не нашел выпуск новостей.
Темное изображение на экране задрожало, потом попало в фокус. Из окон Китона валил дым, и студенты в ужасе бежали прочь от здания через газон. На новостной полосе было написано «Любительское видео с мобильного телефона, вид снаружи Китон-Холла университета Истерн».
– Нет, нет! – закричала я, хватая ключи.
Я резко подняла откидную столешницу и сделала два широких шага в направлении выхода, но Хэнк перехватил меня.
– Что ты надумала? – спросил он.
– Там Трент! Он пошел на бой Трэвиса!
Я попробовала вырваться, но Хэнк меня не отпустил.
Рядом с нами появилась Джори, ее глаза блестели.
– Кэми, ты не можешь туда поехать. Там всё в огне!
Я по-прежнему сопротивлялась.
– Отпусти меня! Отпусти! – кричала я.
К нам подошел Коуди, но вместо того, чтобы помочь, стал удерживать меня с Хэнком на пару. Грубер выбежал из-за угла и остановился в нескольких футах, глядя на нас изумленными глазами.
– Ш-ш, – тихо проговорила Рейган, отводя меня от парней. – Позвони ему, – сказала она и протянула телефон.
Я взяла его, но у меня так сильно тряслись руки, что я не могла набрать номер. Рейган забрала у меня телефон.
– Какой у него номер?
– 402-1448, – продиктовала я, пытаясь не запаниковать еще сильнее.
Сердце выпрыгивало из груди, и, вымотавшись после борьбы с Хэнком и Коуди, я хватала ртом воздух.
Мы подождали. Никто не двигался, не разговаривал. Взгляд Рейган мельтешил по сторонам, пока не остановился на мне. Она покачала головой.
Второго шанса удержать себя я не дала. Изо всех сил рванула к выходу, промчавшись сквозь двойные двери, и побежала к джипу. Мои руки все еще тряслись, и я не сразу попала ключом в зажигание, но как только машина завелась, я пулей вылетела со стоянки.
Студенческий городок находился меньше чем в десяти минутах езды, и мне пришлось несколько раз съезжать на обочину, чтобы обогнать едущие впереди машины и добраться до ближайшей к Китон-Холлу стоянке. Место происшествия оказалось еще более устрашающим, чем по телевизору. Вода из пожарных шлангов уже пропитала всю землю и добралась до асфальта. Пока я бежала по газону, моя обувь промокла из-за влажной травы.
Красные и синие огни машин «Скорой помощи» отражались на стенах соседних зданий. Из пожарных кранов, насколько хватало глаз, тянулись многочисленные шланги, заведенные в окна и двери Китон-Холла, куда навстречу опасности ринулись пожарные. Повсюду плакали и стонали люди, выкрикивая имена. В линию лежали дюжины тел, накрытые желтыми шерстяными одеялами. Я прошла мимо них, глядя на обувь и молясь, что не увижу здесь желтых рабочих ботинок Трентона. Когда я добралась до конца линии, то отпрянула от ужаса. У одного тела отсутствовала ступня, вторая нога лежала оголенной, демонстрируя идеальный педикюр. Большой палец был покрашен в черно-белую «елочку», с красным сердечком. Эта девушка еще совсем недавно красила ногти… а теперь безжизненно лежала на холодной мокрой земле.