Если поднять руку, закрывающую диктофон, Джейд сразу себя выдаст, поэтому она оставляет руку рядом со стаканом, наваливается на стол, будто переутомилась, а рука оказалась там совершенно случайно.
– И что мы здесь делаем? – интересуется Мэг, внезапно появившись рядом.
Джейд притворно вздрагивает, мол, подумаешь, вздремнула. Мышка в ее руке машинально открывает последнее письмо от мистера Холмса – верхнее сообщение в почтовом ящике. Оно открывается, и можно предположить, что письмо пришло недавно.
– Просто… – Джейд сглатывает, призывая на помощь всю свою смекалку, – мистер Холмс написал. – Она откидывается назад, протягивает руку, приглашая Мэг заглянуть в ее почту. – Мой отец в интернет не верит, – добавляет она, съеживаясь от того, что вынуждена разыгрывать такую убогую карту.
Мэг проглядывает письмо. Речь идет о вольностях, которые себе позволила Джейд с библиографией в последней работе, и самая большая из них – библиографии нет вообще.
– Я… – снова мямлит Джейд после затянувшейся паузы. – Спросите шерифа Харди. Я вовремя работу не сдала, он хотел, чтобы я все-таки ее написала.
– Шериф?
– Мистер Холмс. По истории.
– Разве ты не окончила школу?
– Все сложно.
– Охотно верю, – говорит Мэг, придвигаясь, но пока не вытесняя Джейд, на что Джейд реагирует слишком бурно, задевает проволочный стакан для карандашей, и тот падает со стола, следом за ним птицей пикирует цифровой диктофон.
– Блин, блин, извините! – Джейд подскакивает так, что кресло на колесиках ударяется о шкафчик с документами.
– Вот почему все должны находиться на своих местах! – шипит Мэг, собирая разбросанные предметы, и поднимает диктофон. – Если он сломался…
Джейд кивает, мол, виновата. Только в этом, больше ни в чем.
– Пиши ответ, – велит Мэг, указывая на электронное письмо на экране. – Не хочу препятствовать учебному процессу. Летом учителя просто мечтают получать письма от своих учеников. Особенно пенсионеры.
Джейд кладет пальцы обеих рук на клавиатуру и пишет как можно короче: «Только что закончила, завтра к полудню пришлю – док или пдф?» Она отправляет письмо с самым торжественным видом – так пианист, беря последнюю ноту, нажимает на белую клавишу, но, фантазируя на фортепианную тему, случайно открывает файл, прикрепленный выше. Джейд в ужасе – вдруг из колонок Мэг раздастся невнятное бормотание Харди? Но у компьютеров свои приколы – цифровые байты просто объединяются, открывая текстовый документ.
– Ему и печатная копия нужна? – спрашивает Мэг, возможно, из опыта Тиффи, ведь она знает: цифре Холмс всегда предпочтет бумагу.
Возможно, чтобы читать работу, покуривая у себя на крылечке.
– А можно? – спрашивает Джейд.
Мэг кивает – продолжай, и так ясно, от тебя одни хлопоты, Джейд нажимает клавишу «печать», и – блин, блин, блин – вот попала! Это один из ее списков, либо итальянские ужастики, сначала самые длинные названия, потом покороче, либо «Актеры, сыгравшие свою первую роль в слэшере»!
Если честно, оба списка так себе.
Валик принтера оживает, поднимается и начинает выплевывать страницы – не одну, если бы это был список итальянских ужастиков, а трех- или четырехстраничный документ, тут тебе и Том Хэнкс и Джордж Клуни, Дженнифер Энистон и Дафна Зунига, все звезды первой величины, и Мэг просто не может обойти их молчанием.
Мэг, читая служебную записку, подходит к Джейд, берет распечатанные листы и бегло просматривает.
– Джонни Депп?
– «Кошмар на моей улице», – бормочет Джейд, прикусывая верхнюю губу.
Мэг делает глубокий вдох и медленно выдыхает, затем отдает Джейд распечатку.
– За использование служебного оборудования мы вычтем из отработанного тобой времени пятнадцать минут.
– Спасибо. – Джейд аккуратно закрывает почту и поворачивается в кресле, как бывалый местный клерк, на коленях у нее чудом оказывается ее комбинезон.
– Он клевый, надо отдать ему должное, – бросает ей вслед Мэг.
Джейд оглядывается. Кого она имеет в виду?
– Джонни Депп. – Мэг игриво вскидывает брови. – Раньше у меня на стене висел его постер.
– А Брэд Питт снимался в ужастике «Сокращая класс», – сообщает Джейд.
Мэг обдумывает обе реплики, не видя прямой связи, и заключает:
– Ясно, у вас свои дела. В смысле, у тебя с мистером Холмсом.
– И со школьным округом, – добавляет Джейд, скатывает список дебютных слэшеров в трубочку и легонько хлопает им по столу, видимо, подавая Мэг сигнал – выведите меня отсюда, пожалуйста.
– Неужели двенадцать часов прошло? – спрашивает Джейд как бы в шутку, толкая дверь.
– Погоди, – говорит Мэг, выставляя из участка ходячую проблему по имени Джейд, – доживешь до моих лет, отдашь что угодно, лишь бы вернуть эти самые часы.
Джейд сует комбинезон под мышку вместе с распечаткой и, шагах в пятнадцати от здания, когда все ее внимание приковано к телефону – звуковой файл скачивается, – вдруг слышит звук, хуже которого и не придумать: в темноте справа блеет овечка.
Джейд вздрагивает, хватает ртом воздух, заходится кашлем и наклоняется, упираясь руками в колени, борясь с рвотными позывами.
Блеянье раздается вновь, теперь чуть протяжнее, будто чудовище сознает, какую может вызвать реакцию. Глаза Джейд привыкли к темноте, она различает фигуру, которая выходит на свет, и поскольку Джейд есть Джейд и знает то, что знает, то готова биться об заклад своим последним вздохом – который только что выкашляла, – что объятая тенью фигура на кривых ногах сейчас затопает к ней, растопырит руки, и пальцы-ножи на правой оцарапают стену, дерево, ее горло – да что угодно!
– Эй, полегче! – восклицает этот Фредди.
Этот голос знаком Джейд еще с детского сада.
– Бэннер? – спрашивает она. Неужели Бэннер Томпкинс?
Он делает шаг вперед, переворачивает в руке песочные часы… только это не песочные часы, а манок – есть такие баночки с воздушным механизмом внутри, когда ее переворачиваешь, раздается крик оленя. У Бэннера через плечо винтовка, под глазами боевая раскраска, охотничьи штаны заправлены в сапоги.
– Джейд, – приветствует ее он, и оба поднимают глаза, потому что мир становится галогенно-белым: с визгом подъезжают два пикапа, первый передним колесом заезжает на траву. В кузовах сидят несколько охотников.
– Что? – интересуется Джейд скорее для проформы.
– Пока! – Бэннер касается края соломенной ковбойской шляпы и прыгает на сиденье первого грузовичка, который тут же отъезжает.
– Кто? – спрашивает Джейд, потому что первый вопрос дал поразительный результат.
Она отходит в сторону, пропуская машины, и видит насупленные лица выпускников средней школы и их отцов, они сидят друг напротив друга на скамейках, приклады винтовок упираются в колени, длинные стволы направлены к небу – солдаты, что ли? Прямо война.
С кем – с оленями?
Последний, кого видит Джейд, – Ли Скэнлон. Он оглядывается, держась за откидной борт кузова, губы крепко сжаты, глаза смотрят на нее с мольбой, типа, его похищают и надо, чтобы кто-то об этом сообщил властям.
Джейд следит за габаритными огнями, около выезда на шоссе они утекают направо. Но дороги там только для лесовозов, все они сходятся у Старого моста, в двух милях ниже по ручью. И мост ведет к Национальному заповеднику Карибу-Тарги, на другой стороне озера…
– «Челюсти», – наконец соображает Джейд, запоздало опознавая оба грузовика. Есть в «Челюстях» одна комическая сцена, где лодки борются за место на воде, за право доставить акулу-убийцу на остров Эмити.
В реальной жизни это совсем не смешно. Во взгляде Ли Скэнлона, который Джейд видела полсекунды, явно читался страх. Вряд ли акулы водятся в горах. И вряд ли такая разношерстная команда селян способна убить слэшера – вспомним четвертый «Хэллоуин».
Джейд вспоминает стадо погибших лосей на лугу «Овечья голова», на другой стороне озера. А ведь лоси куда выносливее людей… У нее мелькает мысль: не вернуться ли в участок, не попросить ли Мэг передать Харди, что на бензоколонке творится что-то странное? Как бы люди не пострадали.
Впрочем, слэшер все равно сделает то, что задумал. Большие и неподвластные времени колеса не остановишь, они так и будут перемалывать тех, кого суждено перемолоть. Что остается? Смотреть в оба – вдруг такое колесо катится прямо на тебя?
Джейд вставляет наушник в одно ухо, потом в другое, покачивает головой, проверяет шнур – в уши течет монотонное журчание Харди:
«Тот, что был похож на Джорджа Пеппарда в молодости? Или он для тебя староват, Меган?»
Джейд украдкой оглядывается – никого рядом нет? В ухо шепчет Харди, и ей уже не так одиноко. Она сразу замечает, что Харди говорит о ком-то в прошедшем времени. Он сказал «был похож», а не «похож». Динь-динь-динь, готовьте человеку надгробие, свое отплясал.
Джейд понятия не имеет, кто такой «Джордж Пеппард», хотя ей нравится, как Харди делает ударение на втором слоге. Ей даже охота это слово повторить, но только он, понятное дело, ее не ждет, знай себе бубнит. Быстро-быстро она ставит диктовку на паузу, ищет в интернете «Джорджа Пеппарда» и понимает, что Харди прав. С фото глядит один из Основателей, щегольская улыбочка, роскошная копна волос, мягкая обходительность – спутники больших денег.
Дикон Сэмюэлс.
Чтобы убедиться, Джейд находит в телефоне и его, сравнивает с Пеппардом – да, все правильно.
Харди молодец, заработал очко.
– Спасибо, сэр, – благодарит она и снимает его голос с паузы.
«Разрешения как такового у него не было, нет, вычеркни, вычеркни, удали. Пиши, я его предупреждал, так лучше? Да, видно, кто-то решил устроить фейерверк, бах, пшик, бах, пшик, оранжевые шары дугой взлетали из старого лагеря и с шипением гасли в озере».
– Значит, это был ты, – обращается Джейд к Дикону Сэмюэлсу и поднимает голову, словно отсюда можно увидеть Кровавый Лагерь. Но если обитатели Терра Новы облюбовали старый лагерь для пальбы с фейерверком, где теперь будут тискаться, лобызаться и бухать детишки из Пруфрока? И самое главное для Джейд: ей-то где пересидеть пару ночей, когда понадобится?