Открывается водительская дверца, и Джейд понимает две вещи сразу. Во-первых, это не «Бронко» Харди или другая полицейская тачка, которую Основатели арендовали для охраны своей территории. Иначе дальний свет или луч мощного фонаря тут же пригвоздил бы ее к месту. Во-вторых, она в этой машине уже ездила.
– Помощь требуется? – спрашивает Стрелковые Очки. За ослепительным сиянием возвышается его неброский силуэт.
– Вы здесь взрывчатку держите? – отвечает Джейд вопросом на вопрос, прикрывая глаза рукой. – Или подсвечники, свинцовые трубки, кинжалы?
– Кого собралась убивать в этот раз? – интересуется Стрелковые Очки.
В этот раз. Потому что в прошлый раз жертвой была сама Джейд.
– А если всех сразу? – Джейд старается держать равновесие, чтобы не подвернуть лодыжку, чтобы не схватила судорога.
– Думаешь, они заметят? – Стрелковые Очки приглушает свет до оранжевого.
– «Мертвы и похоронены», тысяча девятьсот восемьдесят первый год, – сообщает Джейд вместо ответа. – Целый город покойников, которые не знают, что умерли. Так бывает.
Стрелковые Очки демонстративно тянется пальцем к дверной кнопке. Джейд подходит к машине с пассажирской стороны и сообщает:
– Есть фильм, называется «Трупы детям не игрушка». Если сделать продолжение, можно его назвать «Не садитесь, дети, в украденные машины».
Стрелковые Очки наклоняется над рулем и спрашивает:
– Еще один из твоих слэшеров?
– Если бы. – Джейд устраивается на сиденье. – Вообще-то этот режиссер потом снял «Черное Рождество», так что, если не очень придираться, генеалогическую связь найти можно.
– Тоже восьмидесятые?
– Тот и другой – грязные семидесятые, – поправляет Джейд, следя, как тусклые огни фар бродят вдоль забора стройки. – Но восьмидесятые – действительно крутые! Тогда…
Стрелковые Очки прерывает ее, пытаясь завести уже заведенную машину, и слышен металлический скрежет, какие-то детали трутся друг о друга и – что важно – на проезжающей мимо машине вспыхивают тормозные огни.
– Приятно, ничего не скажешь, – ворчит Джейд, глядя перед собой, и ждет, когда другая машина проедет.
– Такая тихая, что не поймешь, включен мотор или нет, – оправдывается Стрелковые Очки.
– В восьмидесятые, – продолжает Джейд, наконец найдя благодарного слушателя, – слэшеры были во всей своей чистоте! В смысле, самые грязные, самые дешевые. Цены на производство бросовые, диалоги сляпаны наспех, актеры вообще никакие, одни и те же съемочные площадки – лишь бы сделать бабки по-быстрому. И как раз поэтому восьмидесятые стали Золотым Веком, когда появились и Джейсон, и Фредди, и Чаки – Чаки, правда, кукла, но не важно. Каждую пятницу появлялся новый слэшер, а то и два, или те же самые, что вышли несколько месяцев назад под другим названием. Вот времечко! Жаль, что я родилась слишком поздно.
– Коди тоже так всегда говорит. – Стрелковые Очки кивает на задние габаритные огни, которые наконец покидают Пруфрок.
– Коди? – переспрашивает Джейд. – Аа, тот самый индеец?
– Он тоже считает, что поздно родился. Мол, родись он сто лет назад, все бы сложилось иначе.
– Рада за него. А у меня вряд ли что-то поменялось бы.
Стрелковые Очки смотрит на нее искоса.
– Городские парни сыграли бы со мной злую шутку, швырнули бы меня в воду, я бы сбежала и превратилась в легенду.
– Извини, если что, но с такими, как ты, я в жизни не разговаривал.
– Достроили ваш замок Камелот? – спрашивает Джейд, указывая подбородком в сторону озера.
Стрелковые Очки сдает назад, разворачивается, и теперь они смотрят на стройку за забором со стороны озера. Дальше посверкивает огнями Терра Нова.
– Возникли проблемы с фундаментом, – признается Стрелковые Очки.
– Почва каменистая, – объясняет Джейд. – Поэтому кладбище – на этой стороне. А на той только заброшенные шахты. Мой учитель истории говорит, что скалы все изъедены пещерами. И, – Джейд закрывает глаза, чтобы все сказать правильно, – до появления озера по ночам там сверкали искры – это желающие разбогатеть долбили мотыгами землю.
– Разбогатели?
– Сам как думаешь?
Стрелковые Очки поднимает банку «Доктора Пеппера», сплевывает в нее, сбивает пальцем слюну и ставит банку обратно в держатель.
– Мне нравится, как ты косишь глазом, когда сплевываешь. Типа, знаешь, что невежливо.
Стрелковые Очки выключает парковочные огни, и вместе с Джейд остается в кромешной тьме. Зато из виду скрылся забор, что уже отлично.
– Почему ты хочешь всех убить?
– Кого-то больше, кого-то меньше.
– Обойдемся без имен.
– Сказал угонщик машин!
Стрелковые Очки виновато ухмыляется.
– Слышал про парня, которого на той неделе вытащили из озера? – спрашивает Джейд, любовно поглаживая приборную панель. – Наверняка где-то здесь есть его отпечатки. И ее тоже.
– Кого – ее?
– Подружки того парня. Она тоже сгинула. Скорее всего, отправилась в Утонувший Город.
– Это старый город, который под резервуаром…
– Под озером, – поправляет Джейд. – Ага.
– Я слышал, кто-то из них про это говорил. Вроде космонавт?
– Марс Бейкер? По-моему, он адвокат.
– Хочет запустить туда подводную лодку с дистанционным управлением, поснимать видео.
Джейд смотрит себе в колени, одновременно удивившись и огорчившись.
– Некоторые вещи лучше не раскапывать.
– Хочешь сказать, что не стала бы смотреть такое видео?
– Смотрела бы, пока в объективе камеры не появится разложившееся личико той девушки.
– Это было в «Челюстях». – Стрелковые Очки смотрит ей в глаза, ожидая подтверждения.
– У Спилберга прокатило, а я чем хуже? – откликается Джейд.
Стрелковые Очки молчит. То есть никуда не уходит, не сбегает, чтобы шепотком доложить корешам, какая она чокнутая со всеми киношными воспоминаниями, ужастиками и запекшейся кровью. Джейд бросает в жар, и, молясь, чтобы не дрогнул голос, произнеся это несколько раз в голове, она выдавливает из себя:
– Ты мне нравишься. – Стрелковые Очки смотрит на нее, ожидая продолжения, держа банку «Доктора Пеппера» у нижней губы, и она быстро добавляет: – В том смысле, что с тобой приятно поговорить.
– Где я был последние четыре года? – перевирает он строчку из какой-то песни.
– Зачем ты сюда приехал, включил фары? – спрашивает Джейд. – Знал, что это я?
– Говорят, тут медведь бродит. Мишки обожают помойки.
– Этот, похоже, любитель человечины.
– Похоже?
– Это все подстроено, отвлекающий маневр.
– Я думал, тут только форель водится.
Джейд снисходительно усмехается.
– Мне даже не разрешили прийти сюда в субботу, – сообщает она огорченно, меняя тему.
– На День независимости? Когда на озере будут фильм показывать?
– Фильм покажем мы.
– Мы?
Джейд чувствует, что Стрелковые Очки снова на нее смотрит.
– Очень многие, – она поднимает голову, чтобы увидеть его реакцию, – умрут.
– Сказала девушка, которая ищет орудие убийства на мусорной свалке.
– Ты прав, – признает Джейд. – Я первая подозреваемая, но это отвлекающий маневр, копченая селедка.
– Хорошо, что не форель.
Джейд бьет его по руке тыльной стороной ладони, и он отклоняется к своей дверце, но банку-плевательницу держит крепко.
– Ты рассказала шерифу про резню в заповеднике, про которую не знает никто, кроме тебя?
– Он не поверил.
– Из-за твоих волос и твоей… истории.
– Идиотских причин хватает.
– Твои киношные интересы? – угадывает Стрелковые Очки.
– Киношные интересы у меня – что надо! – Джейд гневно сверкает взглядом и вдруг замечает их отражение в лобовом стекле: двое взрослых деток придуриваются, пикируются, а сами строят друг другу глазки.
Кстати, она даже не знает, как его зовут.
Стрелковые Очки поднимает руки, признавая поражение.
– Если не ты, – продолжает он больше для поддержания разговора, – тогда кто же? Может, тот уборщик, который сгорел при пожаре? Кропси?
– Кропси – это Стейтен-Айленд, – объясняет Джейд. – Нью-Йорк Сити.
– Тогда Джейсон, Фредди, кто там еще?
– Майкл.
– Нет, другой, который людоед.
– Кожаное Лицо. Извини, это не слэшер. Там нет ни мести, ни повода для нее. На кого ему охотиться? На экономику Техаса, которая довела его семью до каннибализма?
– Я про другого людоеда.
– Ганнибал Лектер, – догадывается Джейд. – Увы, тоже не слэшер, хотя он и надевает лицо, срезанное у другого человека. Просто ему нравится пробовать людей на вкус, понимаешь? Кто еще, пока мы не перешли к главному? «Терминатор», «Чужой», «Роковое влечение»?
– Чувствую, тебя хватит на всю ночь.
– Я что пытаюсь сказать, – продолжает Джейд, – тому, кому нужно знать про слэшеры больше всех, я уже все объяснила.
– И он в это дело въехал?
– Она. – Джейд грустно качает головой, нет, Лета не купилась. – Хотя погоди-ка! Слэшер наверняка вырядится, как наша местная легенда, Стейси Грейвс.
– Имечко вполне себе, – одобряет Стрелковые Очки и в очередной раз сплевывает в банку, пуская длинную струю слюны.
– Кстати, об именах. – Джейд смотрит, как ловко он управляется с банкой, потом переводит взгляд на его желтоватые глаза.
Он понимает намек, улыбается и спрашивает:
– Грейсон?
– Грейсон Браст, – заканчивает Джейд, показывая, что с памятью у нее все в порядке. – Я так и не узнала, чем все закончилось.
– Вроде я тебе начал рассказывать?
– Ничего я не слышала.
– Потому что выскочила из машины?
– Пришлось, – признается Джейд. – Ты собирался выложить все, а я была не готова слушать.
– Думаешь, это важно?
– Сейчас мы не знаем, что важно, а что нет.
– Но, по-твоему, то, что случилось с Грейсоном, важно?
– Хватит тянуть резину! Что с ним стряслось? Почему ты виляешь? Есть причина?
Стрелковые Очки опускает взгляд на заплеванное отверстие банки и пожимает плечами.
– Типа того.
– В смысле?
– С одной стороны, выходит, что мы его просто продали.