– За сколько?
– По восемьсот на брата. Церковник отстегнул нам наличными, а мы подписали отчет о несчастном случае, который он накатал.
– Церковник? – переспрашивает Джейд. – Старый дяденька-священник, седой, с безумными глазами, здоровенными ручищами, рифмуется с Безекиилем?
– Что? Нет, другой, которого медведь…
– Дикон Сэмюэлс, – вставляет Джейд. – Никакой он не церковник, не дьякон. Его церковь – купи-продай.
– Он нам заплатил. Если сейчас что-то вякнем, это будет считаться лжесвидетельством.
– Не уверена, что это действительно так работает.
– У него сработает именно так.
– Так и сказал вам?
– Намекнул.
– Но он уже на том свете.
– На отчете стоит моя подпись. – Стрелковые Очки упирается подбородком в рулевое колесо с мягкой обивкой.
– То есть все объяснение – липа?
– Вроде это ничего не меняло, – объясняет Стрелковые Очки. – Мы думали, он умрет по дороге в больницу, но Грейсон…
– Нравится мне это имя.
– Можешь забрать себе. – Стрелковые Очки откидывается на спинку и смотрит в окно, в стекле Джейд видит его отражение. – Ему оно больше не нужно.
– Тут ты мне все и расскажешь.
– Гипнотизируешь?
– Предлагаю обмен.
Он смотрит на нее и, помолчав, интересуется:
– Что получу я?
– Не то, о чем ты думаешь. – Джейд сверлит его взглядом. – С тех пор как мы познакомились… в ту ночь. Тебе хотелось узнать, почему я на такое решилась.
– Можешь не рассказывать. Знаю, причин всегда много.
– Попробуй угадать.
Он обдумывает ее слова, кивает, снова сплевывает, стараясь выиграть время.
– На месте Грейсона мог быть любой из нас, верно? Мы выравнивали площадку под большой дом. Дом дракона.
– Мондрагона.
– Ну да, Мондрагона. Тот, где…
– Где будет жить та горячая штучка и долго мыться под душем, – заканчивает за него Джейд.
Судя по ямочке на его щеке, она угадала.
– Чтобы поверхность получилась ровной, бетон надо лить аккуратно, – продолжает Стрелковые Очки и проводит рукой слева направо, объясняя наглядно. – С фундаментом легче. Там особая точность ни к чему. Прежде чем заливать бетон, копают углубление. Лучше всего в скальной породе, хотя там, как ты знаешь, совсем неглубоко.
– Ты имеешь в виду залегание породы, – уточняет Джейд.
– Да, а что?
– Озеро там как раз глубокое – противоположная часть долины круче. Ладно, извини, не важно.
Жестом Тео Мондрагона она приглашает его продолжать.
– Экскаватором управлял не я, а Телли. Выскребаешь дно ковшом, сдвигаешь с места большие куски породы, потом двигаешь их в сторону, чтобы не мешали. Пару раз они покатились по склону и упали в озеро. Получалась такая игра. Еще у нас была штука типа воздуходувки для опавших листьев. Очищать дочиста поверхность после того как Телли удалит грунт. Чтобы мы видели, сколько еще работы осталось.
– И куда вы втыкали эту воздуходувку?
– Она на бензине.
Джейд кивает, браня себя, что снова его перебила.
– Короче, Грейсон в защитных очках берется за дело, после того как Телли вынул очередную глыбу… – В тесном пространстве кабины Стрелковые Очки изображает трубу, водит ею взад-вперед на уровне ног, словно гоняет воздухом мышей. Картинка получается такая яркая, что Джейд невольно улыбается. – Я стою рядом с его дурацкой задницей, понимаешь. И глаза зажмурил, потому что Грей дует мне на ноги. А ему смешно. Всегда дурака валял, вечно напрашивался на неприятности. Ну я стою, глаза зажмурил, эта хрень мне по ногам хлещет. И вдруг в брючины ничего не летит. Тут я сразу понял – что-то не то. Сначала решил, что бензин кончился.
– Это все средь бела дня? – уточняет Джейд, не в силах поверить, что слэшер до того обнаглел, что уделал человека в открытую, у всех на глазах.
Стрелковые Очки кивает, будто эта так, мимоходом.
– Он упал вниз. Наверное, мы стояли на краю пещеры. Не знаю, как ковш Телли ее целиком не выскреб. Грейсон провалился в трещину, а воздуходувка застряла и продолжала работать. А его как ветром сдуло. Рухнул, блин, в тартарары или куда там.
– И вы кинулись его выручать?
Стрелковые Очки морщится, вспоминать об этом ему неприятно.
– Мы бросили ему фонарь. Глубины всего футов пятнадцать, понимаешь? Может, даже меньше. Так себе впадина, примерно пятнадцать на пятнадцать. Твой учитель истории прав – там сплошь пещеры. Просто швейцарский сыр, мать его.
Джейд знает, почему в швейцарском сыре отверстия, но не говорит – гниль разъедает все изнутри.
– Но вы его вытащили?
Стрелковые Очки кивает.
– Как?
Стрелковые Очки невесело хмыкает.
– Пришлось накинуть на него петлю, как на свинью, чтоб ей пусто было. – Он утирает губы рукавом. – Грей… все пытался удрать от луча фонаря. Типа, на четвереньках, будто забыл, что он – человек.
– Голову зашиб?
– В общем, мы направили все фонари в угол, куда он забился. А он давай бегать от света по всей яме. Мы набросили грузовую сетку, он и запутался. И рвался изо всех сил, издавая такие звуки, что и не опишешь.
– Его кто-нибудь укусил?
– Чего? Нет. Блин, не знаю! Кому там кусаться? Он прямо задохся. Гипо… нет. Как это называется?
– Гипервентиляция.
– Вот, точно. Дышит быстро-быстро, как кролик, кажется, сердце вот-вот разорвется. Сжался в комок, бьется как в припадке, пальцы скрючились, но не сломаны. Вряд ли он их переломал. Помнишь день, когда «Скорая» приехала?
Джейд отрицательно мотает головой.
– Когда это было?
Стрелковые Очки пожимает плечами, копаясь в памяти.
– До тебя… до той ночи.
– До того, когда я у воды запястье порезала?
– Может, неделей раньше.
– А тачку ты нашел на следующее утро?
Он смотрит на нее с удивлением, мол, как она узнала?
– Досказывай, – велит она ему.
– Что?
– Грейсон Браст. Где Дикон Сэмюэлс его прятал?
– В каком смысле?
– Укрывал, хранил, складировал, – перечисляет Джейд, не зная, как лучше объяснить.
– В доме престарелых в…
– Плезант Вэлли!
– Когда мы к нему поехали в тот вечер, он… Господи! Он все еще ползал на четвереньках, будто считал себя тараканом!
– В тот самый вечер?
– Когда мы мусор жгли, помнишь? Ты еще нам лекцию прочитала про… как их там?
– Про слэшеры.
– Он, типа, замирал, когда мы к нему обращались, но наших слов не слышал. А что слышал, один Бог ведает.
– Грейсон Браст, – вновь повторяет Джейд, смакуя имя.
Неужели в пещере его кто-то укусил, он чем-то заразился, каждую ночь вылезает через окно палаты в Плезант Вэлли и убивает кого ни попадя – хоть лосей, хоть людей? Неужели это сверхъестественный слэшер? Хотя Золотой Век прошел так давно, что его можно считать Бронзовым? Сердце Джейд радостно подпрыгивает.
– Думаешь, это он? – спрашивает Стрелковые Очки.
– Надо на его ноги посмотреть. Чтобы его навестить, записываться в журнале посетителей не обязательно, не помнишь?
– Уже нет.
В голове Джейд проносятся разные мысли: Грейсон Браст воет на луну, морда окровавлена, острые пальцы того и гляди что-нибудь разорвут…
– Погоди. – Она откидывается на спинку сиденья. – Ты же сказал, что, когда вы пришли его в тот вечер навестить, он ползал на четвереньках?
– В тот вечер, да, – соглашается Стрелковые Очки. – В марте. А концы отдал в апреле.
– От чего он умер?
Стрелковые Очки пожимает плечами – теперь-то какая разница?
Наверное, он прав.
– Восемьсот баксов, – повторяет Стрелковые Очки. – Мы его продали за вонючих восемьсот баксов на брата.
– Что сказал Дикон Сэмюэлс?
– Насчет Грейсона?
– Насчет всего.
Он кривится.
– Велел ничего не говорить тому, другому.
– Тео Мондрагону.
– Да, потому что это был фундамент для его дома, – поясняет Стрелковые Очки таким тоном, словно это само собой разумеется. – Мистер Сэмюэлс сказал, что у каждого дома – своя история. Только знать ее целиком ни к чему. Меньше знаешь – крепче спишь.
– А что стало с пещерой?
Стрелковые Очки снова включает парковочные огни, и ограждение из проволочной ромбовидной сетки перед ними омывается бледно-желтым светом.
– Техника для фундамента там уже была, заливать собирались через пару дней. И тут особых сложностей не возникло. Мы просто… – Он показывает, как в трещину в земле направляет серую жесткую трубку, и через нее ползет цемент. Точно так же Грейсон Браст, должно быть, орудовал воздуходувкой, только теперь из нее шел не воздух, а цемент.
– Вы ее залили? – спрашивает Джейд.
– Если есть полость, ее обязательно нужно залить.
– Может, это он, – размышляет Джейд.
– Грейсон? – удивляется Стрелковые Очки. – Я же сказал, он…
– Знаю, умер.
Джейд умалчивает о Тео. Незачем все валить в одну кучу. Тео облапошили, поставили его дом на хлипком фундаменте. Значит, ему есть за что сводить счеты с Диконом Сэмюэлсом. Да, Грейсон Браст – это прекрасное имя для слэшера. Но и Тео Мондрагон ничуть не хуже. Если это он, тогда в сюжете возникает дополнительная фишка, человек-страшилище оказывается отцом последней девушки – классный ход для мистического слэшера, никакая сверхъестественная хрень из Золотого Века не требуется.
Не сказать, что это полный супер, даже дурно попахивает, зато все концы сходятся. Тем более что Джейд сразу заподозрила: с Тео Мондрагоном дело нечисто. И вовсе это не бред! Он не станет первым чернокожим слэшером – до него были и Кэндимен, и Джимми Боунс, и Мачете Джо, – но всех их переплюнет.
– Ты там дышишь? – спрашивает Стрелковые Очки со своего конца машины, до которого сейчас не меньше четырнадцати миль. У Джейд и правда перехватило дыхание. За последние два дня она совсем истомилась – Лета отказалась брать на себя роль последней девушки. И что теперь делать? Зато этот поворот сюжета все меняет!
До субботы осталось три дня, значит, у нее один день на сбор разведданных, день на то, чтобы прокрасться в Терра Нову и выяснить, чем занимается Тео Мондрагон, точит ли лезвие, и еще день на то, чтобы это лезвие предъявить Лете.