— Ах «подумаешь». Да с твоими тупыми куриными мозгами разве можно говорить слово «думать»? Я тебе сказала, мои вещи не трогать⁈
— А я потрогала и чё? — нагло спросила Люда. — Что ты мне сделаешь?
Паутинка дрожала и Кира поняла, что что-то упускает, но от ярости не понимает что. В любом случае, терпеть это она больше была не намерена. Как что, хмыкнув, Кира вышла из комнаты и направилась прямиком к коменданту. Та, к счастью, находилась на месте и её узнала.
— Галина Валерьяновна, здравствуйте, тут такое дело… — начала подстройку Кира. — Я приехала сдать практику, захожу, а в комнате у нас посторонние люди. В моей постели спит какая-то девка, грязная как бомжиха, она в моих вещах. Часть моих вещей вообще пропала. Соседка, Люда Скрипина, которая привела каких-то подружек своих, распивала спиртные напитки, она сломала мой магнитофон. В комнате вообще бардак… Я с этой особой не могу жить совершенно.
— Скрипина? Из девятьсот девятой? Так она вроде съезжает от тебя, в шестьсот двенадцатую, — удивилась комендант.
— Шестьсот двенадцатую? Двушку? — переспросила Кира, моментально поняв, с чем была связано наглое поведение Люды, когда ту застали на горячем.
— Ну да. Там Долдина Анна живёт с пятикурсницей, Викой, та нынче заканчивает, точней, уже закончила. Там чистенько, опрятно, свежий ремонт. И Скрипина твоя уже заявление написала на заселение с Долдиной.
— То есть, она сейчас решила нашу комнату засрать до самого небалуйся, а потом в двушку съехать? — еле сдерживая новую волну злости, уточнила Кира. — А знаете что, Галина Валерьяновна? Заселите-ка вы меня с моей соседкой в эту двушку шестьсот двенадцатую, пожалуйста. А Анька, которая сейчас в постели у нас спит, пусть к Людке переезжает. Нечего им в двушке жить.
— А и правда, — усмехнулась комендант. — Сейчас заполню бланки, и тебя с соседкой переселим пониже.
— Когда мне заселяться? — деловито спросила Кира.
— Можно прямо сейчас. Вика мне полчаса назад ключ сдала и уехала из общежития, — ответила комендант. — У нас через неделю уже заселение первокурсников, в начале августа.
— Офигеть я вовремя, — пробормотал Кира и вспомнила про практику. — Тогда я схожу практику сдам и договорюсь о том, чтоб мне с вещами помогли. А вы… Вы…
— Иди, я к вам поднимусь и скажу о том, что двушка им не достается. И чтобы Долдина освободила комнату.
— Спасибо, Галина Валерьяновна! — улыбнулась Кира, ощутив слабость. Похоже, что со злости она слила всю ману в коменданта и её лояльность.
Отчёт Кира сдала быстро и на отлично, а в общаге даже оказался Кирилл, которому продлили сессию. А ещё Стас и Сашка, у которых всё ещё была практика.
К моменту, когда Кира собрала свои вещи, причитающая Анька уже освободила комнату. Парни быстро перетащили холодильник и посудный шкафчик со всей посудой, которую комендант заставила помыть, все картины, два ковра, плед с двойной кровати, шторы, чертёжную доску, которая была в кровати, музыкальный центр, плитку и чайник.
По поводу плитки Люда даже пыталась возмутиться, как ей готовить и что «можно было потом забрать», ведь Кире «прямо сейчас не надо».
— У тебя всё равно нет посуды, ты же так ничего своего не привезла, — пожала плечами Кира. — А с учётом тенденции брать моё, ломать и портить я тебе ничего не собираюсь оставлять. К тому же, у тебя давно каникулы начались. Вали домой со своей «сеструхой».
Единственное, что Кира оставила, это шкаф, который делил комнату: тот в двушку не влезал. Тем более что в новой комнате была отгорожена прихожая с вешалками для одежды и местом под обувь. Комната реально была чистая, приятная, светлая и опрятная, с продуманным разделением. В ней были хорошие тумбочки, кровати с двойными матрасами, квадратный кухонный стол на котором было удобно готовить и есть. Широкие и крепкие книжные полки. Отличная комната.
— Так что со шкафом? — спросил Кирилл.
— Ещё подумаю, в сентябре, может, продам или подарю кому-то, не им же оставлять, — ответила Кира, раскладывая вещи в половину встроенного шкафа и выкладывая все свои конспекты в антресоль.
— Ты домой поедешь? — спросил Кирилл, целуя Киру.
— Ну… Если ты добудешь чистое бельё и чем-нибудь покормишь, то я могу остаться до завтра…
Кирилл добыл.
Приехав домой, Кира набрала номер родителей Таши и связалась с соседкой. У Таши был несомненный плюс в том, что она редко появлялась в общаге.
— Привет, слушай, Таша, а я вроде как переехала с тобой в двушку…
«В двушку? Зачем?» — спросила та.
— Да там Люда устроила погром, я решила, что нам вдвоём будет лучше и…
«Да не хочу я с тобой в двушке жить, меня и так всё устраивало…»
Кира бросила трубку, не дослушав.
— Ладно. Пофиг.
Она набрала ещё один межгород, на этот раз номер коменданта.
— Алло, Галина Валерьяновна? Это Кира Калинина вам звонит. По поводу комнаты и заселения в шестьсот двенадцатую. Вычеркните там из моих соседок Наталью Дмитровскую. Да, она захотела с Аней Долдиной и Людой Скрипиной остаться. А для меня найдите самую милую, добрую, спокойную, умную и красивую первокурсницу и поселите со мной. Ага, спасибо. До свидания.
— Обалдеть, какие у тебя были приключения, — покачала головой мама, когда Кира ей всё рассказала. — Но я рада, что ты избавилась от этих своих соседок. Эта твоя Таша тоже была не подарок. Я помню, как она, обувшись, по комнате бегала, а прибралась ты одна, и она считала, что там не живёт почти и не пачкает.
— И за блок я в половине случаев за неё платила Никите, — хмыкнула Кира. — А на втором курсе мыла в дежурство всегда.
— Ну, пусть поживёт с Людой и этой Аней, надеюсь, им там всем будет прекрасно житься вместе, — кивнула мама. — Уверена, что новая соседка у тебя будет хорошей.
— Да, я тоже, — ответила Кира. — К тому же я учту ошибки прошлого и сразу обозначу правила совместного проживания. Прям запишу их на плакате, чтобы точно дошло.
— Ну посмотришь ещё, что за девочку к тебе подселят, — погладила по плечу мама. — А этих девчонок, да ну их.
— Я тоже так думаю. Пофиг, пусть делают что хотят, хоть до потолка мусора нанесут, главное, меня это уже вообще не касается.
— И то верно, — согласилась мама.
— Мы с Лёхой на август едем в районный интеллектуальный лагерь вожатыми. В смысле, в лагере «Первомайский» в августе там будет интеллектуальный заезд, — поделился планами Андрей.
— «Первомайский»? Впервые о таком слышу, — удивилась Кира. — Это где вообще? Где-то за городом?
— Он недалеко от посёлка Светлый в пятидесяти километрах от нашего городка. На севере.
— А… Это там, где гравийная дорога? — спросила Кира. — У меня крёстная в деревне неподалёку от этого поселка живёт. Эти пятьдесят километров можно два часа ехать, если осенью в грязь. Проверено.
— Ну, в августе вроде сухо ещё, — пожал плечами Андрей. — Я подумал… Лёха уезжает в сентябре в Венгрию. Это наше последнее лето, ну… Неизвестно, как там у него вообще будет, сможет ли он приезжать. И, в общем, приезжай туда к нам, проведать, в игры поиграть. Вдруг там получится и как-то остаться, как на Кубке. Просто когда мы работали в городе, всякие возможности накормить и где-то остановиться точно были. А в лагере там вроде какие-то домики у вожатых будут. В крайнем случае, матрасы на пол кинем.
— Ладно, тогда приеду. Это когда будет?
— Так с четвёртого по двадцать четвёртое августа. Кстати, может, твоя Тамила захочет в лагерь? Ещё можно записаться.
— Я спрошу у неё, — кивнула Кира. — Но она как-то не очень с лагерями. У неё же дома компьютер и всякие на нём игрушки, которые необходимо пройти. Она и от всяких площадок отказывается обычно.
Как Кира и предположила: сестра куда-то ехать на почти весь август отказалась наотрез: ей принесли диск с новой игрушкой.
Андрей пришёл вечером к ним домой, забежал после своей практики.
— Ты как-то бледно выглядишь, — заметила Кира. — Что-то случилось?
— Ага… Я вот всё думаю… Мы же никто ничего не знал и никто не сказал.
— Ты о чём? — стало не по себе.
— Оказывается, Лёха Петров неделю назад попал в аварию. И я узнал об этом только на практике, когда его к нам привезли.
— То есть к вам… это в… В больницу? И… Что с ним?
— У него перелом скулы и ушибы. Ещё рука повреждена, но вроде только трещина на запястье или растяжение. А у Аниты…
— Ой, точно, он же с ней хотел ехать… — сжалось сердце Киры. — С ней что?
— Анита единственная в той аварии, что отделалась только синяками. Она была пристёгнута. Водитель и пассажир на переднем сидении погибли. Лёха сидел сзади посередине, он сказал, что аварию вообще не помнит. Только что разговаривал с Анитой и Светой и потом раз и сидит на дороге. Его выкинуло из лобового стекла.
— Так… Не поняла, они на какой-то машине ехали? С кем-то? Как они в машине оказались?
— Да, они с таксистами типа поехали. Лёха сказал, что он уговорил девчонок. И даже разницу за билет на автобусе вроде бы покрыл или что-то такое. Он их уговорил поехать на машине, и они в аварию попали…
— Я не поняла, а что за Света с ними была? — спросила Кира.
— Света — это сводная сестра Аниты, или как это называется? В общем, у них разные отцы, но одна мама.
— Тогда единоутробная.
— Ага. В общем, Света у Аниты гостила. Лёха сказал, что они втроём погуляли, а потом решили ехать домой. Света в десятом классе вроде учится. Она сломала таз как-то очень плохо и переломала обе ноги. Возможно, она даже ходить не сможет. Пока это неизвестно. Она всё ещё не в городе, её в той больнице оставили, которая рядом была с местом аварии.
— О… — Кира села. — Офигеть новости.
— Ага… — вздохнул Андрей, потерев лоб. — А я ещё всё хотел к нему зайти, думал, куда он подевался… Но я его адреса точного не знаю, только дом. Он обычно сам заходил… И я, главное, про эту аварию слышал. Но… Не думал, что там был Лёха. И Анита… И Света. Я её тоже хорошо знал. Она же нашим «ребёнком» в лагере была. Такая