— Ну как? — нетерпеливо спросил Миша. — Как ощущения?
— Очень приятно… — пробормотал Кирилл.
— Да? Обычно всем щекотно… — ответила Кира, увлечённая рисунком. — Ты мурашками покрылся. Холодно?
— Нет, — хрипло ответили ей.
Кира быстро провела линии основы и занялась раскрашиванием.
— Ты так быстро рисуешь… — снова подал голос Миша. — Прикольно выходит… Кирюха, ты там уснул, что ли?
— Нет, просто кайфую, — ответил Кирилл, который лежал с закрытыми глазами, и Кира засмеялась.
Кира успела разрисовать обоих парней, сфоткать их и уехать на танцы с расчётом заскочить в салон печати в главном корпусе и отдать там плёнку на проявку.
— После занятия не расходитесь, — предупредил их Владислав Игоревич на танцах. — У нас в декабре отчётный концерт, с вас снимут мерки, чтобы пошить костюмы для вашего выступления. У нас своя портниха, так что надо будет ещё денег сдать по пятьдесят рублей на ткань к следующему занятию или сейчас, если есть с собой. Мы собираем сценический гардероб, и все группы, можно сказать, один раз скидываются на костюмы. Их мы оставляем в гардеробе, но зато потом, если вы будете участвовать в постановках, то будете брать костюмы из сценического гардероба.
Кира только хмыкнула: она как раз перед танцами сняла денег.
Портниха задержала их почти на час, и в итоге Кира приехала домой почти в десять вечера, ужасно уставшая и голодная. Но кушать на ночь суп…
Стоило зайти в комнату и снять верхнюю одежду, как в двери постучались.
На пороге стоял Кирилл.
— Я тут… вот, просто подумал, может, ты хочешь… — и протянул ей крупную грушу «конференц», которые продавались только в большом магазине через лес. — Я помыл уже.
— О, спасибо! — Кира чуть не со слезами впилась в сочный плод. — То, что нужно!
Глава 9Жизнь и Смерть
Четвёртого декабря Даша объявила, что это последнее занятие цикла «Трудных игр» под названием «Подводная лодка» и что оно будет сложней, чем «Концлагерь», который был на прошлой неделе.
Грим после того занятия сообщил, что счётчик ментального возраста Киры скакнул больше чем на одну стандартную галактическую зиму. Так что она почувствовала интерес и азарт своего «заключённого», который сообщил, что у него всё готово к «перезагрузке».
Но Кира… По правде говоря, было страшновато. И она попросила ненадолго отложить это «мероприятие». Хотя бы до Нового года… ведь несколько недель ничего не решат, а Кира хотела ещё какое-то время побыть собой. Увидеть родных. Вдруг в ней что-то навсегда умрёт из-за этих экспериментов? И Грим всё же согласился с её доводами.
— Но перед основной игрой будет небольшая «разминка», — «обрадовала» собравшуюся группу Даша. — Мы сделаем короткую сессию под названием «Жизнь и Смерть». Двоим из вас я дам роли. Роль Жизни и роль Смерти. Кого коснётся Смерть — «умирает» и останавливается там, где его застали. Кого обнимет Жизнь — «воскреснет», если до этого вы умерли. При этом все вы будете с завязанными глазами и постоянно двигаться, символизируя «течение жизни».
— А как мы узнаем, кто умер? — спросил Лёшка. — Когда останавливаться?
— Я об этом буду объявлять, — пояснила Даша. — Жизнь и Смерть я тоже буду менять. Все в итоге примерят эти роли. Ну и отдельная задача Жизни — воскресить как можно больше умерших.
Даша раздала повязки на глаза. Игра началась, и все они принялись медленно ходить по залу.
Через какое-то время Даша прошептала Кире, что теперь она — Жизнь. И внезапно перед её глазами всё засверкало цветными пятнами, которые двигались. Ощущения были странными, появилась невероятная бодрость, словно действительно внутри всё «било ключом». Словно Кира каким-то образом подключилась к чему-то… большому. Хотя тут к гадалке не ходи, усматривалось влияние Грима, который очень хотел её «обновить». Или это так воображение разыгралось?
С завязанными глазами Кира как-то без труда нашла «мёртвых», которые виделись пятнами с налётом серого, и «оживила» их.
Даша объявила «пересменку» и через два круга, когда она «умерла», сделала Киру Смертью. На неё словно свинцовой плитой навалились безразличие и усталость. В какой-то миг стало очень страшно, потому что краем сознания Кира подумала, что вот то, что ощущает тысячелетнее существо… которым ей предстоит стать для Грима. Может, быть её преображение было связано с маной, разлившейся вокруг? Потому что как минимум на занятиях все «просыпались» и Грим всё это часто подсчитывал.
По правилам игры народ должен был спокойно ходить по комнате, возможно, иногда сталкиваясь, трогать друг друга и расходиться. Вроде как ты не знаешь, когда тебя коснётся Смерть, но Кира замерла, кажется, на несколько минут, пытаясь заставить себя пройтись. Трогать никого категорически не хотелось.
«Ничьё время ещё не наступило», — снизошло понимание откуда-то сверху.
Кира всё же принудила себя шевелиться, втайне опасаясь случайно на кого-то натолкнуться: в таком состоянии она могла быть попросту опасной для других. Её движению ничего не препятствовало, но и «видеть», чтобы избегать соприкосновения, как это было с «Жизнью», она не могла.
— Закончим на этом, — каким-то будто деревянным голосом сказала Даша, освобождая Киру от роли. — Снимайте повязки. Садимся для короткого обсуждения и приступим к «Подводной лодке».
Даша спрашивала всех, кто что чувствовал, когда «умер», когда «воскрес» и когда примерял на себя роли Жизни и Смерти.
— Кира? — дошла очередь до неё.
— Меня один раз задела Смерть, — вспомнила Кира, — это было… Сложно описать, словно нашла покой и тебя ничего не волнует. Больше.
— «Жизнь» тебя так и не нашла, хотя ты стояла прямо по центру комнаты… и все остальные тебя обходили, не задевая, хотя самое странное было, когда я сделала тебя Смертью. От тебя все как будто шарахнулись. И ты никого не задела, но, кажется, даже не пыталась, — сказала Даша.
— Роль Смерти мне не понравилась, — криво улыбнулась Кира, не желая обсуждать произошедшую мистику. — Гораздо больше — роль Жизни.
— Кстати да, — покивала Даша, внимательно её разглядывая, — когда ты была Жизнью, ты воскресила абсолютно всех умерших прямой наводкой, я даже подумала, что ты подглядываешь.
— Нет… я не подглядывала, просто попыталась почувствовать, кому я нужна… — пожала плечами Кира.
— Так это Кира была последней Смертью? — задумчиво спросил Вася, посмотрев на неё. — Я… мне показалось, что какой-то холодок пошёл по залу.
— Я тоже почувствовал что-то… странное, — кивнул Комсорг. — Мне показалось… Показалось, что рядом опасность и туда лучше не ходить.
С ним многие согласились.
— Просто в некоторые игры со мной лучше не играть, — тихо пробормотала про себя Кира.
— Ладно, переходим к игре в «Подводную лодку». Она достаточно короткая и как раз займёт следующий час, — распорядилась Даша. — Убирайте стулья.
Они освободили центр зала и выстроились в круг. Каждому Даша раздала кусочек плотного ватмана жёлтого цвета размером десять на два сантиметра.
— В данный момент все вы находитесь на подводной лодке, — началась «подводка» к игре. — К сожалению, ваше судно дало течь и начинает тонуть. До критической отметки, когда ещё можно выбраться, осталось всего двадцать минут. У каждого члена экипажа есть с собой кусочек плота — ваша жёлтая бумажка. Чтобы спастись и сделать целый плот, нужно восемь таких кусочков. Каждый член экипажа может отдать свой кусочек плота другому, но если вам отдали кусочек, вы не можете его никому передавать, он остаётся у вас. Тот, у кого будет меньше восьми кусочков, погибает. Если вам предлагают кусочек плота, вы можете его взять, а можете не брать. Выбор за вами: спасти кого-то, спасти себя, погибнуть всем. Также вы можете просить кусочки сами, но нельзя показывать и рассказывать другим, сколько у вас уже есть. Время пошло.
В ушах Киры гудело от понимания, что именно им предлагают. Восемь кусочков! Это… Их было двадцать семь человек, значит, в самом лучшем случае выживут лишь трое. И то, если… Если они смогут определиться и отдать свои плоты кому-то… сообща… И при этом не промахнуться… потому что это же запросто, потому что передаривать нельзя!
Кира нашла в толпе Катюшу и протянула ей свой кусочек плота, но… Катюша улыбнулась почти потусторонней улыбкой и покачала головой, сунув свой кусочек в руку Киры.
— Обязательно выживи, — прошептала ей Катюша, обнимая.
— Кира, ты очень замечательный человек, знаешь? — протянул ей свой кусочек Симба и обнял, целуя в щёку.
— Художник должен жить, — Марьян отдала свой кусочек и их уже стало четыре.
Никто не брал кусочек плота Киры, все отказывались, обнимали, прощались. К Кире подошли две подружки — Галчонок и Олечка, с которыми они не особо общались, так как были из разных «семей». В «карусельках» они чаще всего работали с парнями, а не с девчонками, да и те общались друг с другом и были знакомы до клуба. У обеих стояли слёзы в глазах, и они одновременно протянули Кире свои «плоты», видимо, договорившись об этом.
Шесть…
— Я… Я просто… Я бы очень хотел выжить, но… — Вася длинно выдохнул. — Просто возьми, ладно? — и протянул свой кусочек плота.
Семь…
И с каждым кусочком плота, который должен был её «спасти», Кире становилось тяжелей, словно она правда тонула.
— Кира… — окликнул её Дэн, тоже из другой семьи, — возьми. Ты удивительно сильный и цельный человек. Ты — достойна жизни.
— Спасибо… я… не знаю, что сказать, — растерянно моргнула Кира не понимая что происходит и почему все они… почему… почему делают это.
Восемь…
Ещё несколько человек подходили, предлагали ей свои кусочки, но Кира отказывала и говорила, что больше ей не надо: Даша сказала не уточнять количество, но о том, что нельзя сказать, что всё собрано, не говорила.
В итоге, на исходе двадцати минут, когда они закончили, выяснилось, что группа спасла максимум — трёх человек, которыми оказались Лёшка, Комсорг и Кира. Несмотря на это, Кира чувствовала себя отвратительно, по всей видимости, поймав известный «синдром выжившего».