Его губы сжались.
— Брак не будет настоящим.
— Кольцо будет, и документы тоже. — Я предупредила: — Я не собираюсь спать с женатым мужчиной.
— Это не будет изменой. Мы оба вольны заводить любовников по своему усмотрению. — Его мышцы сжимались, когда он пытался сдержать себя от оргазма. — И я вылечусь задолго до того, как надену кольцо, так что не волнуйся. Ни для кого из вас это не конец. Ни она, ни ты.
Его слова задели меня, но прежде чем я успела до конца осознать оскорбление, он сжал свой член, поморщившись, словно ему было больно.
Он вырвался из моего промокшего белья и кончил, выпустив толстые струи горячей спермы мне на живот. Мы завороженно смотрели, как он мечет в меня струю за струей.
Через несколько секунд наши глаза встретились.
— Ты трогал меня, — пролепетала я.
Его глаза смотрели гневно, рот скривился в оскале. На мгновение я подумала, что он набросится на меня. Что он выбежит и нанесет себе ожоги третьей степени, смывая мое присутствие с себя.
Я задрожала от предвкушения и ужаса.
Но вместо этого Зак схватил меня за талию — пальцы дрожали, касаясь кожи, — и поднял на ноги.
Не говоря ни слова, он собрал рваную одежду, которую я бросила на пол — теперь уже совершенно мокрую, — и, не прикасаясь ко мне, швырнул свернутую в клубок ткань мне в руки.
Я замерла, стоя спиной к нашему незваному гостю.
— Надень лифчик и штаны, Осьми.
Я сделала то, что мне было велено, хотя и не знала, почему. Послушание противоречило моей природе. Может быть, я действительно боялась, что он всадит нож между бровей этого чувака.
Я с трудом натянула джинсы на ноги, затем лифчик.
Зак накрутил мои волосы на кулак, используя их как веревку, чтобы повернуть меня, прежде чем я успела накинуть рубашку на голову.
Мы вместе пошли к незваному гостю, он вел меня на импровизированном поводке. Его липкая белая сперма стекала по моему животу и попадала в джинсы.
К стыду, мой клитор снова затрепетал от одной мысли о том, что он вытекает в мою киску.
Мы остановились в паре футов от незнакомца.
Я подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом. Он выглядел изможденным, раскрасневшимся и потным, его член теперь был скрыт полотенцем.
Он уставился на Зака с приоткрытыми губами, не ожидая, что тот начнет ему противостоять.
— Видишь это? — Зак жестом указал на свою сперму на моем животе. — Отвечай, пока я не всадил тебе нож в глаз.
— Он ответит, — задыхаясь, сообщила я парню, трясясь от ужаса и… да, от возбуждения тоже.
— Д-да, — наконец откашлялся незнакомец. — Я… я вижу это.
— Это моя сперма. На ней. — Он крепче вцепился в мои волосы, с наслаждением потянув за них. — Она моя. Понятно?
— Я не его. — Мой позвоночник выпрямился, став прямым. Я посмотрела мужчине прямо в глаза. — Если я захочу трахнуть тебя — если я захочу трахнуть кого-нибудь еще — я это сделаю.
Одно дело — помогать Заку преодолевать его проблемы.
Одно дело, когда он помогает преодолеть мои.
Но я отказалась быть игрушкой. Его игрушкой.
— Ладно, полегче, пожалуйста. — Парень поднял руки, его глаза метались между нами, брови были сведены вместе. — Я просто хотел попасть в сауну перед работой. Я… я… вы не остановились, когда я вошел, и я подумал, что можно посмотреть. В следующий раз я спрошу.
— В следующий раз, когда ты будешь пялиться на то, что принадлежит мне, — наклонившись вперед, прошептал Зак ему на ухо, — твоя гордость будет не единственным, что ты потеряешь.
31
ЗАК
Олли:
Я собираюсь убить Зака.
Олли:
@ЗакСан, из-за тебя меня выгнали из загородного клуба.
Ромео Коста:
Я думал, тебя выгнали за то, что ты переспал с женой президента?
Олли:
Они развелись и переехали на Гавайи и в Нью-Йорк, соответственно, после этого романа.
Олли:
Меня восстановили в должности.
Олли:
До тех пор, пока вон тот Дикбэг МакЭксгибиционистсон не решил показать свой член незнакомцам.
Ромео Коста:
Тебе придется рассказать подробнее.
Ромео Коста:
[Майкл Джексон улыбается и ест попкорн GIF]
Олли:
Видимо, наш мальчик решил трахнуть кого-то в сауне.
Олли:
Сын МакГрю вошел. Наблюдал за всем этим. Он сказал, что это был один из нас троих.
Олли:
Естественно, они указали пальцем на меня.
Зак Сан:
Откуда ты знаешь, что это не Ромео?
Олли:
Женщина, с которой он трахался, не была сильно беременна и не обнимала ведро KFC.
Зак Сан:
Может, Ромео решил попробовать одноразовую любовницу?
Ромео Коста:
@ЗакСан, пожалуйста, не заставляй меня помогать ему убивать тебя.
Ромео Коста:
У меня и так много гребаной совести.
Зак Сан:
Я верну тебе членство.
Олли:
Тебе лучше это сделать.
Олли:
Женская теннисная команда собирается принять двадцать новых членов.
Олли:
Это должно было стать моим домашним проектом на этот год.
Ромео Коста:
Господи.
Олли:
…умер за мои грехи, так что я мог бы сделать их достойными его, верно?
Ромео Коста:
А что случилось со Старшим вечером бинго?
Зак Сан:
Не говори мне…
Олли:
Мы с Глорией провели вместе чудесные выходные, пока она не уехала во Флориду.
Олли:
Эта женщина изобрела Кегели. Король Артур не смог бы вытащить меня из нее.
Зак Сан покинул чат.
Олли добавил Зака Сана в чат.
Зак Сан:
Есть тюрьмы, из которых легче сбежать, чем из этого группового чата.
Олли:
Так или иначе, кто же та невезучая женщина?
Ромео Коста:
Вероятно, трижды нобелевский лауреат, ботаник в области STEM.
Олли:
Я ставлю на новую горничную.
Ромео Коста:
На ту, которая уничтожила его в Го?
Зак Сан:
В последний раз говорю, она не уничтожала меня в Го.
Зак Сан:
Мы все еще играем.
Олли:
И очень весело.
Олли:
Почему меня не пригласили?
Зак Сан:
Ты не играешь в Го.
Олли:
В ИГРУ В САУНЕ.
Зак Сан:
Потому что я предпочитаю половой акт без сифилиса?
Ромео Коста:
Это официальное подтверждение того, что ты с ней переспал? [Улыбающееся лицо со слезой эмодзи]
Олли:
Это первый раз, когда я получил конкретное доказательство того, что Зак не девственник.
Ромео Коста:
Заткнись, Ол.
Олли:
А я-то думал, что он собирается обручиться с той цыпочкой-врачом.
Зак Сан:
Так и будет. Скоро.
Ромео Коста:
Ты серьезно?
Олли:
От отсутствия личной жизни до превращения в Беллу, Золушку, Эдварда и Джейкоба доктора Улика.
Олли:
Браво, @ЗакСан. Браво.
Зак Сан:
Доктор Улик?
Ромео Коста:
Эйлин Улик. [Эмодзи с невозмутимым лицом].
Олли:
[Язык эмодзи].
Олли:
Любовный треугольник — мой любимый троп, кстати.
Ромео Коста:
Ты не читаешь.
Олли:
При чем тут чтение? Я говорю о порно.
Олли:
Просто набери в Гугле "две медсестры — один полицейский". Поблагодари меня потом.
Олли:
Но убедись, что ты делаешь это через iPhone, чтобы избежать вирусов.
Ромео Коста:
В миллионный раз повторяю: айфоны не застрахованы от вирусов.
Олли:
О, черт.
Олли:
Это объясняет то, что Анита Ханджаб получила 2 миллиона долларов.
Зак Сан:
Ни в одной из них нет любви.
Олли:
Продолжай говорить себе это, нарушая все правила, которые когда-либо были у тебя для Золушки.
32
ЗАК
Первый признак того, что мне нужно спустить на тормозах крушение поезда, которым была моя ситуация с Фэрроу Баллантайн, подала Натали.
Она загнала меня в угол в зимнем саду, где я сидел с шестью открытыми ноутбуками, пытаясь и безуспешно отслеживая многочисленные рынки на крошечных 12-дюймовых экранах.
— Что-то случилось с твоим офисом?
Да. Фэрроу в нем.
Я не избегал ее.
Напротив, она провела последние три дня после инцидента в сауне, уворачиваясь от меня каждый раз, когда я сворачивал за угол.
Изредка она заглядывала ко мне в кабинет и пересматривала нашу игру Го, перекладывая камень то тут, то там, но только когда меня не было внутри. Что, как ни прискорбно, вынуждало меня разбивать лагерь в противоположном крыле поместья.
Я не поднимал глаз от экранов.
— Ты здесь по какой-то причине?
— Просто беспокоюсь.
И ты, и я.
С каких это пор я стал перестраивать свою жизнь под нужды другого человека, не состоящего со мной в кровном родстве?
А еще лучше — с каких пор Фэрроу Баллантайн стала человеком, чьи мысли, поступки и эмоции я вообще принимаю во внимание?
Я вскочил с кресла, напугав Натали, когда оно загрохотало. У нее чуть челюсть не вывихнулась, когда я начал вышагивать вдоль окон от пола до потолка.
Туда-сюда.
Туда-сюда.
Я собирался извергнуться.
Три дня.
Три гребаных дня.
Три дня с тех пор, как Фэрроу столкнулась со мной в сауне, заставив меня усомниться в собственном здравомыслии.
Три дня с тех пор, как я чувствовал, как ее возбуждение капает на мои пальцы, и разминал ее задницу — ее плоть, не сворачиваясь и не срываясь.
Три дня прошло с тех пор, как тугие стенки ее влажной киски зажали кончик моего члена внутри себя, сжимая его изо всех сил.
Каково будет трахать ее голышом?
Этот вопрос занимал все мои дни и пожирал ночи.
Я был одержимым мужчиной и не мог сосредоточиться ни на чем, кроме как на ее ощущениях.
Внезапно я не смог вспомнить, почему и когда человеческая кожа вызывала у меня отвращение. Я хотел ее на своей двадцать четыре на семь.
Это привело меня к следующей проблеме.
Фэрроу не проявляла никаких признаков того, что ее холодное плечо, которым она одаривала меня с того дня, стало теплее. Я жаждал любого признака жизни от нее. Любое доказательство того, что она хотела моих прикосновений так же сильно, как и я ее.