Он замолчал и посмотрел на меня. А я на него.
Курт Торхайм глядел на нас и улыбался.
– Охота на Тени! – хором сказали мы.
– Курт, – подозрительно поинтересовалась я, – а зачем тебе нужна была эта информация?
Коллекционер пожал плечами.
– Когда я понял, во что вляпался, начал прикидывать, как выкрутиться. А для этого необходимо было понимание того, в чем главный прикол.
– Не сходится! – брат покачал головой. – Не сходится с тем, что знаем мы!
Торхайм молча смотрел на нас. Мы переглянулись. Это был момент истины.
– Ну, хорошо! – решилась я. – Тем вечером…
И я рассказала ему все с самого начала – про нападение Лжеколлекционеров, про Зиля и Файлефайль, про наложенные на меня чары и про узнанное во Дворце-На-Семи-Холмах.
Торхайм слушал, затаив дыхание, лишь теребил клановый перстень – то снимал с пальца, то надевал снова, то катал по столу.
– По-моему, все просто! – заметил он, когда я замолчала, чтобы промочить пересохшее горло. – Охотники, утверждаешь ты, ищут твоих подопечных. Я говорю – они охотятся за Сердцем Короля. Значит, твои подопечные, Шарен, и есть хранители Сердца!
– Ты шутишь! – засмеялся Транш. – Так просто?
– Зачем искать сложности? Ставка высокая – она оправдывает и убийства владельцев Теней, и гибель эльфийки. А Безымянный маг принадлежит к одному из правящих кланов или работает на него.
– Ты хоть смог его разглядеть? – поинтересовалась я. – Вел же переговоры, наверное, торговался за свои услуги?
– А ты не любишь меня, амистресса! – покачал головой Торхайм.
– Мне не за что тебя любить, Коллекционер, – спокойно ответила я. – Мы, амимары, оберегаем жителей Семимирья от неприятностей, болезней и врагов. А ты их обкрадываешь! Но если поможешь спасти моих подопечных – я буду благодарна, хотя не перестану считать тебя вором!
– Договорились! – серьезно сказал Курт. – Спасибо за откровенность!
– Всегда пожалуйста!
Я поднялась и потянулась. Пора отправляться. Загадок слишком много. Времени слишком мало. И где-то в темноте бродит маг, прозванный нами Безымянным…
– Так куда? – Транш бросил на стол плату, включающую компенсацию морального ущерба, нанесенного почтенной фее.
– Домой! – решила я. – Мне надо поговорить с Распутом!
– У меня есть Билет! – предложил Курт. – Воспользуемся?
Покинув волшебный мир Рассветного Лисса, мы отправились в туманы Закатного Дриомайса. Минуя улицу, по которой вполне могли бродить Лжеколлекционеры, сразу оказались в пустующей столовой нашего дома.
Ранее утро вступало в свои права. Со второго этажа доносился богатырский храп дядюшки, похожий на громовое мурчание Небесного Кошака. Однако стоило нам сделать пару шагов, а Траншу цапнуть со стола одну из булочек, накрытых с вечера полотенцем, как храп прекратился, и Распут в трогательной полосатой пижаме показался наверху лестницы, грозно размахивая Когтем.
– Это мы! – хором сказали мы с братом. – Есть разговор!
Дядя тяжело вздохнул и скрылся в спальне.
Вернулся через пару минут полностью одетый. Обреченно уселся на место. Только сейчас я заметила, как он сдал за несколько последних дней: волосы на висках и усы побелели, под глазами залегли тени, морщины от крыльев носа до уголков рта стали резче.
Лина уже спускалась по лестнице, кутаясь в уютный халат. Она молча поцеловала мужа в макушку, меня – в нос, потрепала Транша по щеке, подарила Курту недоверчивый взгляд и ушла на кухню.
– И этот с вами? – вздохнув, спросил Распут. – Странные у вас знакомые.
– Ты был тут? – я удивленно посмотрела на Торхайма.
Тот кивнул.
– Прежде чем отправиться во дворец, мы с Дашаном побывали здесь, и он сообщил твоим родственникам, что с тобой все в порядке. Только Транша в тот раз не застали.
– Садитесь! – дядюшка еще раз тяжело вздохнул. – Гулена рассказала о чем-нибудь?
– Она не знает подписанта контракта. Но знает, кто должен был обеспечить его исполнение.
– А я думал, она узнала и второго тоже…
– Почему ты скрывал от меня правду? – не дав ему договорить, спокойно спросила я, хотя в душе все кипело. – Почему?!
Распут молчал.
Вошла тетушка, неся поднос с завтраком. Споро расставила тарелки, чашки и кувшин с молоком, и ушла, передернув плечами. Я подумала о том, что ей не надо присутствовать при разговоре – она и так в курсе всего.
Дядя вяло взял булочку, повертел в пальцах и положил на место. Я впервые видела его таким растерянным.
– Меня попросили об этом! – наконец, сказал он.
– Кто? – удивился брат.
– Не скажу. Но я не мог отказать!
– Лигос даэр Тамраэль? – уточнила я.
Он покачал головой.
– Второй, заказчик? – подал голос Курт. И, так и не дождавшись ответа, добавил: – Значит, с ними был третий?
– Тот, кто подписал контракт за меня? – жестко спросила я.
Распут сцепил пальцы в замок и похрустел суставами.
– Нет.
– Четвертый! – изумился Транш. – Это смахивает на заговор!
– Я не знал, что контракт будет более опасным, чем те, с которыми нам уже приходилось сталкиваться! – воскликнул дядя. – Я не знал нанимателя и твоих подопечных, Шарен, не знал! Я никогда не стал бы подвергать тебя опасности бо́льшей, чем любого из амимаров! Золотой клан известен в Семимирье. Наши услуги всегда пользовались повышенным спросом, и подписание контракта юной амимары ее заместителем никого не удивляло ни тогда, ни сейчас!
– Но единственный, кто мог подписать контракт за нее – ты! – уточнил Транш. – После родителей больше некому!
– Есть кому! – раздался голос, который я меньше всего ожидала здесь услышать.
Мы обернулись.
В дверях стоял Красногрив. За его спиной Дашан менял ипостась на человеческую. Похоже, они только что сошли с Лунного пути прямо на порог гостиной.
Распут и Транш вскочили и низко поклонились. Я последовала их примеру. Курт заколебался, но тоже встал и даже чуть наклонил голову, приветствуя неизвестного гостя.
– Красногрив! – раздался взволнованный голос тетушки. – Неужели это ты?
К моему немалому удивлению, она не собиралась ни кланяться, ни выказывать уважение любым другим способом – подойдя, провела ладонями по щекам старика, словно пыталась наощупь вспомнить его лицо.
Он взял ее руки в свои и поцеловал.
– А ты все такая же, рыжая!
Лина улыбнулась. Мне показалось, или в глубине ее прекрасных глаз вдруг тонкой струной задрожала грусть?
– Твои вкусы не изменились, мой друг? Топленое молоко?
– Помнишь? – растроганно покачал головой Красногрив. – Ты помнишь…
Я невольно покосилась на дядю. Распут смотрел в сторону и смешно морщил нос – видимо, вибриссы нервничали!
– Присаживайтесь, я принесу! Дашан, проходи… Будешь молоко?
Фракен элегантно поклонился.
– Конечно, госпожа!
Лина ушла на кухню, а вновь прибывшие присоединились к нам за столом. Повисло молчание, которое нарушил Красногрив. Посверлив меня желтыми глазами, он по-стариковски потер ладони, будто они мерзли, и хрипло произнес:
– Подписал за тебя контракт я, амистресса! Мои полномочия позволяют сделать это за любого из представителей нашего народа. И поверь мне, тому, кто просил твоего дядю согласиться, не смог бы отказать даже я!
Я потрясенно смотрела на него. Неужели в дело вмешался кто-то из Правителей Миров?
– Но почему она? – подал голос Транш, пока я пребывала в ступоре.
Дашан тоже взглянул на учителя с интересом.
– Полотно судьбы событийно, – пояснил Красногрив. – Каждое происшествие не происходит само по себе – такой вот каламбур! Оно как коготь – задевает одну из нитей полотна, оставляя зацепку. И если на одной из нитей две зацепки появляются одновременно – это знак! В тот день и час, золотая Шарен, когда ты впервые отказалась умирать, с другими существами случилось кое-что, исключительно редкое в Семи мирах!
– Ирэн и Александр? – потрясенно спросила я. – Они должны были погибнуть, но выжили благодаря мне?
– Именно! – кивнул Красногрив. – Что ты помнишь о гибели своих родителей?
Я потерянно покачала головой. Транш обнял меня и притянул к себе, будто желая защитить. Мне показалось, или ладонь Дашана, лежащая рядом с моей, дрогнула, словно он хотел взять меня за руку?
– Вы посещали Краггат по делам твоего отца. Был ярмарочный день, Дагомирр и Шаншалла прогуливались вместе с тобой по рыночной площади… В это же время на поверхность вблизи столицы поднялся один из обитателей Бездны. Случилась паника, много народу погибло, просто передавив друг друга. Загнать его обратно было под силу только самому Темному властелину, но, к сожалению, Драггах отсутствовал в своем мире. А когда вернулся, выходец уже поубивал около четверти населения Краггата.
Твои родители погибли одними из первых, у тебя на глазах – они пытались задержать тварь, чтобы дать людям выбраться с площади. Ты была спасена парой подростков, не успевших скрыться. Котенок, ничего не понимающий в таких вещах, ты совершила чудо – ради них отказалась от одной из своих жизней! Но чудо вдвойне, что они приняли ее и разделили пополам! Вот так вы оказались неразрывно связаны.
– Мне никто не сказал, что родители погибли в Краггате по вине твари из Бездны! – воскликнул Транш. – Я всегда считал, что это несчастный случай!
– Это и был несчастный случай, – вздохнул Распут. – Обитатели Бездны крайне редко покидают ее – Драггах, хоть и Темный властелин, но добросовестно следит за порядком. Кому охота лишиться своего мира и подданных? А твари не подчиняются никому и ничему, кроме грубой силы. Силищи, я бы сказал…
– Именно так! – покивал Красногрив.
Вошедшая Лина поставила перед гостями кружки и села у окна, промокая глаза краем фартука.
Уткнувшись в грудь Транша, я тоже глотала слезы. Нет, рассказ Красногрива не открыл дверцу моей памяти, но все так живо стояло перед глазами, будто я действительно была там.
Теплые пальцы нежно почесали меня за ухом. Я повернула голову и утонула в разноцветных глазах Дашана, в которых плескалась боль – отражением моей.