Зиль Ригтон, голый по пояс, бегал вдоль дальней стены и иногда останавливался, чтобы сделать физические упражнения. Смотреть на друга мне было больно в прямом смысле – ибо магия самых разных видов, пород и экстерьеров выплескивалась из него, как гейзеры из щелей в скалах Камчатки Срединного мира. Несколько явно агрессивных заклинаний, печально напоминавших зеленого шмеля, летали под потолком, сердито шипя и разбрасывая искры.
– Уходи ради Богов, Шарен! – страдающим голосом воскликнул Зиль, едва я поменяла ипостась. – Я опасен для общества!
– Ты и правда Дитя Хаоса? – невинно поинтересовалась я, забираясь с ногами на его кровать. – И что это за ипподром?
Зиль быстро попрыгал, будто замерз, потом прошелся колесом и отжался раз двадцать. После чего сел прямо на пол.
– Новорожденная нулевая магия не поддается управлению разумом, – тяжело дыша, пояснил он. – По сути, из подобной материи состоял первородный Хаос, исторгнувший из себя вселенную. Поэтому первая реакция любого, обретшего ее – разрушение. Чем я и занимаюсь. Это помещение – учебный класс с высшей степенью защиты для отработки приемов нулевой магии. Иногда его используют, как карантин для Детей Хаоса…
Он обреченно махнул рукой.
С кончиков его пальцев сорвалась красивейшая голубая молния, ветвистая, как рога старого лося, и такая же опасная. Я мгновенно нырнула под кровать и разглядела ровные столбики защитных заклинаний, украшающие ножки и рейки матраса. Пол под кроватью был истерт до блеска – похоже, здесь находили спасение научные руководители горе-студентов.
Удар молнии потряс кровать до основания. На пол стекли язычки голубоватого пламени.
– Ох, какой ужас! – застонал Ригтон, обхватив голову. – Прости, Шарен!
– Ничего! – я уже сворачивалась калачиком, устраиваясь удобнее. – Давай, я тебе спою тихонько, а ты послушаешь. Иди сюда, ляг и попытайся успокоиться.
– Думаешь, поможет? – засомневался мой друг, но подошел и с наслаждением растянулся на матрасе. – Устал как собака! – пожаловался он, пока я меняла ипостась. – Магистр сказал, что физическое утомление немного снизит магическую активность коры головного мозга. Если я продолжу в таком же духе, скоро догоню в объемах Дрика Мяк Фракена!
Представив Зиля Ригтона во всей красе огромного тулова Дрикена, я подавилась мурчанием. Пришлось потереть лапой нос и прочихаться.
Я пела своему другу несколько часов. Он, измученный сам собой, уснул на удивление быстро. К концу третьего часа моего пения «дикие» заклинания, маявшиеся под потолком, поблекли, а затем и вовсе рассыпались, напоследок вспыхнув. Голубое астральное желе, напитавшись остаточной маной, приобрело великолепный лазурный оттенок. Вредоносные в обычной жизни, здесь эти сущности исполняли благую роль, поглощая излишки магии. Когда Зиль задышал ровно и размеренно, а не со всхлипами и вскриками, как ранее, я спрыгнула на пол, чтобы размять лапы.
– Отличное место! – раздалось от двери.
В помещение входили Транш и Курт. Щеку последнего рассекала глубокая царапина, а братец выглядел так, будто встретил мантикору в узком переулке, но глаза его горели воодушевлением. Естественно, защитных амулетов ни на том, ни на другом не наблюдалось!
– Давно я так не развлекался! – воскликнул он. – Надо будет купить сюда многоразовый абонемент и привести Дрика!
Зашипев, я ударила его лапой по ноге.
– Что? – обиделся Транш.
– Не ори так, – укорил Торхайм, разглядев спящего Зиля, – видишь, умаялся маг.
– Иди, пой! – добавила я, принимая человечью ипостась. – Иначе он Цап знает что творит! Надо переговорить с Бораном, пусть на постоянной основе подключат амимаров к адаптации Детей Хаоса. И магам легче, и нам заработок!
– Какие еще дети? – растерялся брат.
– Потом расскажу! – я подтолкнула его к кровати. – Если Зиль проснется, спрячешься под ней. А я проголодалась! Курт, отведешь меня позавтракать, раз уж мне не удалось поужинать с вами?
– Конечно, прекрасная Шарен! – улыбнулся Торхайм. – Транш показал некоторые из заведений, любимых Золотым кланом. Куда хочешь пойти?
– Под кроватью? – возмутился Транш. – Ты шутишь!
– Вовсе нет! – рассердилась я. – Вспомнишь еще мою доброту! Хочу…
Я мечтательно взяла Курта под руку и повела прочь. Так куда же я хочу?..
Обратная дорога далась легче. Горгулья мило улыбнулась – видно мальчики, идя сюда, расположили к себе ее черствое сердце. Студиозусы оглядывали меня, ведомую явно опасным Куртом, быстро и ненавязчиво, и ни одного умертвия или подобной же гадости нам не встретилось!
На улице вовсю хозяйничал гуляка-полдень. То́лпы учащихся в цветных мантиях различных школ дефилировали по двору Университета, птицы пересвистывались в ветвях дубов, сурово стерегущих прямые полотнища улиц. Их яркую зелень заливало солнце, которого было так мало в Сумеречном Кроттоне и Нижнем Вартейле, играло искрами в облицовке зданий, мостило пятнами дворы и плитки тротуара.
– Как тебе Тайлевилль? – поинтересовалась я. – Бывал здесь раньше?
Курт усмехнулся:
– В места, где закон работает, таким, как я, лучше не соваться! Теперь жалею, что не доводилось бывать в Тайле – этот мир делает меня лучше!
По его лицу пробежала едва уловимая тень.
– Почему ты покинул Срединный мир? – напрямую я спросила. – Тебе угрожала опасность?
Торхайм колебался лишь мгновение. В игре, в которую мы вступили с Безымянным магом, следовало доверять партнеру.
– Сам виноват, Шарен! Моей специализацией на Земле была кража предметов искусства у коллекционеров…
Я хмыкнула.
– Похоже, специализацию ты так и не поменял?
– Наоборот, – без улыбки ответил собеседник, – квалификацию повысил. Однажды я получил заказ от очень серьезных людей – на некое ожерелье. Заказчики особо предупредили о том, чтобы я сразу убрал его в самозапирающийся контейнер, код от которого знали только они. Но когда я увидел украшение, ради которого рисковал свободой, был поражен до глубины души! Дешевая бижутерия, безвкусные стекляшки – уж я-то отличу драгоценные камни от стекла! Я разглядывал ожерелье, не веря глазам своим, забыв об осторожности, и хозяин застал меня на месте преступления. В комнате было полно старинного оружия, а старик оказался силен – метнул в меня алебарду. Уворачиваясь, я уронил ожерелье и случайно раздавил один из камней… Он оказался портальным! Так я впервые попал в Сумеречный Кроттон и узнал истинную картину Семимирья. Блуждая по Кроттону около года, бо́льшую часть времени я уверял себя, что не сошел с ума. Затем мне удалось вернуться в Срединный мир, но заказчики решили, будто я обманул их, сбежав с ожерельем, и открыли охоту. И даже если бы я вернул его, они бы меня уничтожили – ведь я стал обладателем информации, которую обывателю знать не следует! Года три я скрывался, пока не понял, что меня все равно достанут…
– И тогда? – заинтересованно спросила я.
– И тогда я вернул ожерелье хозяину, – просто ответил Курт. – С условием, что он даст мне возможность навсегда покинуть Срединный мир.
– Ты рисковал, – покачала я головой и потянула его на скамейку на Сквере Знаний под сенью старой липы.
Рядом умиротворяюще журчал один из фонтанов.
– Я вообще рисковый! – хохотнул Курт. – Жить не на острие ножа – скучно безмерно!
Я и осуждала его, и… понимала. Тот, чья жизнь связана с опасностями, со звуками погони и запахами жертвы, не сможет по-другому. Курту Торхайму следовало бы родиться амимаром, а не человеком!
– Старик чуть не пристрелил меня, застав на своей кухне. Мы поговорили. Я назвал имена заказчиков – чтобы он смог защитить себя на будущее. В обмен он дал один из камней, и я снова очутился в Кроттоне. У меня были с собой кое-какие драгоценности, золото – они же ценятся в любом мире. На первое время хватило. А дальше… я нашел работу, примкнув к клану Коллекционеров. Да, я не стал лучше Курта Торхайма, обитавшего на Земле, но сейчас моя жизнь не в пример интереснее. И даже если мне сужено умереть, – он улыбнулся и засмотрелся в небеса, – я умру не так, как мог бы в Срединном мире. Потому что теперь даже смерть моя связана с чудом!
Я разглядывала морщинки на его обветренном лице, трехдневную щетину, ярко-голубые глаза, отражавшие небо, и думала: так вот он какой – Курт Торхайм, по воле судьбы покинувший Срединный мир – опасный, противоречивый авантюрист… чертовски романтичный!
Кажется, этот авантюризм начинал меня заражать.
– Знаю, где хочу позавтракать! – заявила я, вставая. – Покажи мне свою любимую забегаловку в Сумеречном Кроттоне!
– Не понял! – Торхайм поднялся следом. – Транш сказал, что Властитель запретил тебе покидать Тайлевилль!
– Это правда.
– И ты?..
– Я просто позавтракаю с привлекательным мужчиной, – солнечно улыбнулась я, зная, как трудно самцам устоять перед таким комплиментом, – после чего вернусь сюда. Вряд ли Безымянный маг и его Лжеколлекционеры знают твое заветное местечко для завтраков!
– Прав был Мяк Гаррет, там, в подземелье! – рассмеялся Курт.
– Он что-то говорил обо мне? – насторожилась я.
– Что ты настолько же дорога ему, насколько и непредсказуема, Шарен. И что он сожрет любого, кто обидит тебя!
Я чуть было не муркнула вслух от удовольствия. Харт сказал «сожрет»! Как это… прекрасно!
– У тебя ведь есть портальные камни? – поинтересовалась я, уводя спутника из Сквера Знаний.
– Конечно. Я же уважающий себя Коллекционер! – Курт стукнул себя кулаком в грудь.
– Тогда перенеси нас в Кроттон!
Этот мир давно и прочно поселился в моем сердце, и даже Рассветный Лисс не вытеснил его!
Здесь наступало раннее утро, подернутое дымкой и моросящее серым дождем. Клочья тумана спешили спрятаться в проулки, вода в узких каналах, через которые были перекинуты многочисленные мостики, ни один из которых не повторял архитектурой другой, отражала низкое небо. Пахло сыростью и чуть-чуть грибами, как в том лесу, где мы охотились с Хартом… Сердце сжалось от воспоминаний о его тепле, запахе, негромком голосе. Махни хвостом, золотая, ведь все прошло. Все давно прошло!