Незаметно меня укачало и я заснула на плече у Райана. Хоть и не очень удобно для моей шеи, но все равно лежать было тепло и уютно.
К моменту как мы забрали наш багаж уже в Гватемала-Сити, прорвались сквозь ряды носильщиков, жаждущих поносить наши чемоданы и нашли свободное такси, было полдесятого. Я назвала таксисту свой адрес. Он обернулся к Райану за инструкциями, я ответила за него.
В четверть одиннадцатого мы подъехали к отелю. Пока я расплачивалась, Райан выгружал багаж. Когда я попросила у водителя чек, он посмотрел на меня словно я у него попросила сдать мочу на анализ. Бормоча себе под нос, он оторвал кусок ленты прикрепленной к сидению, накарябал что-то на ней и отдал мне.
Портье приветствовал меня по имени, радуясь моему возвращению. Его глаза тут же переместились на Райана.
— Один номер или два?
— Один для меня. 314 свободен?
— Да, сеньора.
— Беру.
— А сеньор?
— Спросите у сеньора.
Я протянула свою кредитку, записалась, забрала свои сумки и пошла наверх. Развесив одежду, разложив туалетные принадлежности, я набрала ванну, но тут зазвонил телефон.
— Не начинай, Райан. Я собираюсь спать.
— Зачем бы мне начинать с Райана? — спросил Гальяно.
— Ты его сюда пригласил.
— Я и тебя пригласил. И начал бы с тебя.
— Я летела с детективом Важная Персона 12 часов. Мне нужно поспать.
— Райан тоже был резок.
Братья по разуму уже пообщались. Меня это задело.
— Он застрелил парня.
— Да.
— Мы с ним завтра собираемся заглянуть к Аиде Пера, подружке посла. Затем я хочу поговорить с матерью Патрисии Эдуардо. Она заявляет, что у нее есть какая-то новая информация.
— Как-то скептично прозвучало.
— Ну, она странная.
— А где отец?
— Умер.
— Она согласилась дать слюну на анализ?
Я просила об этом Гальяно еще до моего отъезда в Монреаль. Теперь, когда у нас есть подозреваемый, можно сравнить и ДНК. Образец от сеньоры Эдуардо сравнят с образцом останков найденных на скелете в «Параисо». А учитывая что митохондриальная ДНК передается по материнской линии, то ребенок, его мать и бабушка будут иметь совпадения.
— Уже сделано. И я забрал кости из лаборатории Матео.
— Сеньора Эдуардо видела мой набросок?
— Да.
— Она допускает что это может быть скелет Патрисии?
— Да. Как и все здесь, в штабе.
— Она наверное совсем опустошена.
Он вздохнул в трубку.
— Боже. Это самое грустное известие для родителей.
Какое-то время мы вместе молчали. Я думала о Кэти, а Гальяно, наверное, задумался об Алехандро.
— Ну, так что, поедешь?
Я согласилась.
— А что говорит Пера?
— Два года назад она закончила школу и с тех пор работает секретаршей. Шанталь об этом не упоминала.
— И что же Пера поведала о Спектере?
— Об этом еще не спрашивали. Подумал мы сделаем это при личной встрече.
— Когда?
— В восемь.
— Привези кофе.
Я положила трубку, разделась и улеглась в ванну. И тут же выскочила, ударившись бедром о бортик. Вода уже была настолько холодной что можно было превратится в ледышку. Ругаясь, я завернулась в полотенце и покрутила краны. Из обоих текла холодная вода.
Дрожа и еще пуще ругаясь, я влезла под одеяла.
Вдруг дрожь прошла.
Райан мне не позвонил.
Заснула я в сомнении — то ли меня это раздражает, то ли мне от этого легче.
На следующее утро я проснулась от такого громкого стука отбойного молотка, что впору лишится слуха. Накинув на себя одежду, я высунула голову в окно. На улице, три этажа ниже, шестеро мужиков дробили тротуар. И видимо это было надолго.
Жуть.
Я позвонила Матео, сообщила что я вернулась в Гватемалу и что буду в лаборатории Фонда после обеда. Когда я спустилась в холл, Райан уже ждал меня.
— Как спалось, пирожок?
— Как бревно.
— Настроение улучшилось?
— Что?
— Вчера ты должно быть сильно устала.
Гальяно настучал уже.
Я закрыла открывшийся было рот и толкнула стеклянные двери, перешла улицу и заняла переднее сидение, так что Райану пришлось усесться сзади.
По дороге к Аиде Пера, Гальяно проинформировал нас о продвижении в деле Клаудии де Альда.
— В ночь когда пропала Патрисия Эдуардо, Гутиеррес был в церкви, готовил цветы ко Дню Всех Святых.
— Кто-то подтвердил? — спросил Райан.
— Около полдюжины прихожан, включая и его хозяйку, сеньору Ажичан. Она же провела его до дома, и клянется что он никуда не уходил, по крайней мере не выезжал, потому что его машину она заблокировала своей на подъездной дорожке.
— Можно ей доверять? — снова Райан.
— Ажичан утверждает что просыпается каждый раз когда Гутиеррес приходит или выходит. — Гальяно свернул налево. — Так же она говорит о мистере Роджерсе. Что и мухи не обидит, что тоже одинок и у него нет друзей.
— Что нашли при обыске его комнаты? — поинтересовалась я.
— Чокнутый придурок прилепил сорок фотографий Клаудии на свое зеркало. Устроил там алтарь. Со свечами и всем прочим.
— Что он говорит по этому поводу? — Райан.
— Что он обожает ее чистоту и непорочность.
— Кто фотографировал?
— Он немного разбирается в этом. Однако мы нашли в его шкафу фотоаппарат с пленкой. Ты никогда не догадаешься что на ней.
— Маленькая леди.
— Бинго! Снимал ее издалека через увеличенный объектив.
— У вас есть что-нибудь на него?
Гальяно снова повернул налево, затем направо.
— По документам у него компульсивное расстройство личности или какая-то психофигня типа этой. Эротомания? Ничего с собой не может поделать, возможно, никогда не причинил бы ей зла.
— Хорошо от этого Клаудии.
Гальяно свернул в проулок, въехал в парк и обернулся к нам.
— Что насчет Патрисии Эдуардо? — спросил Райан.
— Гутиеррес никогда не встречал Патрисию, никогда не был в Зоне Вива или в кафе «Сан Филипе», а также никогда не слышал о «Параисо». Клянется что единственная кого он любил это Клаудиа де Альда.
— И единственная кого он убил, — хрипло закончил Райан.
— Да.
— Вы ему верите? — я спросила.
— Hijo de la gran puta.[55] Он прошел три полиграфа.
Гальяно отвернулся и кивнул в сторону разбитого здания в дальней части улицы. Осыпающаяся розовая штукатурка, кроваво-красная дверь. Дремлющий пьяница. Граффити на стене, гораздо лучше чем где бы то ни было.
— Пера живет вместе со старшей кузиной в квартире на втором этаже.
— Она не на работе?
— Когда я сообщил что приеду, она решила взять выходной. Чтобы не расстраивать босса.
— Спрашивала о чем ты с ней собираешься говорить? — поинтересовалась я.
— Нет, — Гальяно удивленно посмотрел на меня.
Мы вышли из машины. И пока захлопывали дверцы, пьяница полностью сполз по стене и развалился поперек прохода. Переступая через него, я заметила что его штаны были застегнуты наполовину. Ну, или наполовину расстегнуты. Это уже зависит от точки зрения.
В холле размером шесть на шесть, плиточный черно-белый пол пах дезинфицирующим средством.
На одном из шести почтовых ящиков обнаружилась табличка с именами Пера и Ирфас. Гальяно нажал на кнопку домофона. Ответили сразу же — наш приезд отслеживался камерами.
— Да?
— Детектив Гальяно.
Дверь щелкнула и мы прошли к узкой лестнице.
Квартира Пера-Ирфас была за одной из двух дверей в крошечном коридорчике второго этажа. Как только я ступила в коридор, щелкнул замок и одна дверь распахнулась, показывая красивую девушку. Я просто почуяла как Райан и Гальяно встали в стойку. Надо бы и мне подсобраться.
— Детектив Гальяно? — вопрос был задан детским голоском.
— Добрый день, сеньорита Пера, — поздоровался Гальяно по-испански.
Аида Пера кивнула. У нее были льняные волосы, бледная кожа и огромные карие глаза, одновременно и доверчивые и испуганные. От таких глаз мужчины тупеют.
— Спасибо что согласились с нами побеседовать, — поблагодарил Гальяно.
Еще кивок и, наконец, она смотрит на Райана и меня.
Гальяно нас представил и тоненькая морщинка между бровей разгладилась.
— О чем побеседовать? — она перебирала пальчиками дверную цепочку. И хоть пальцы были тонкие и длинные, однако ногти были неухожены и кутикулы кое-где кровили. Насколько я могла видеть это был ее единственный недостаток.
— Мы можем войти? — спокойно спросил Гальяно.
Пера отступила и пропустила нас в прихожую. Дальше в квартиру вел длинный коридор. Впереди виднелась гостиная. Она провела нас туда и жестом пригласила присесть. Диван и стулья были оборудованы подлокотниками и подголовниками. Мне стало интересно насколько же старше ее кузина.
Гальяно решил не тратить попусту время.
— Сеньорита Пера, насколько мне известно вы являетесь другом канадского посла Андре Спектера.
Теперь морщина между бровей пролегла длинная и глубокая.
— Я могу поинтересоваться природой ваших отношений?
Пера жевала согнутый палец смотрела по очереди то на меня, то на Райана, то на Гальяно. Видимо я ей показалась наименее устрашающей. Так что свой ответ она давала глядя на меня.
— Я не могу рассказать о своих отношениях с Андре. Просто не могу. Я… Я обещала Андре.
— Мы можем все это сделать в официальном порядке, у нас в управлении, — голос у Гальяно немного стал тверже.
Пера судорожно оглядывала нас и снова выбрала девушку.
— Обещайте что никому не скажете? — словно ребенок, раскрывающий страшный секрет.
— Мы сделаем все что в наших силах, чтобы сохранить конфиденциальность, — заверил ее Гальяно.
Глаза Бэмби взглянули на детектива и вернулись ко мне.
— Мы с Андре собираемся пожениться.
Глава 25
Гальяно взглянул на меня.
— Как давно вы встречаетесь с послом? — спросила я.
— Полгода.
— Вы любовники?