спин. Наследники — ее сестра Ширли Грегори и некий доктор Халвер. Погибшая вроде бы была с ним обручена…
Голубь сел на карниз за окном и начал прихорашивать перышки. Дэвидсон говорил долго, но я не слушал. Если дело поручат мне, то всегда можно самому прочитать, а эти словесные упражнения…
— … поэтому прыгай в самолет и лети, — закончил речь генерал, и я сразу проснулся.
— Лететь? Куда?
— Ты что, не слышал? На остров Сант-Криспин!
— О, разумеется, сэр! Но где, собственно, этот остров Сант-Криспин?
— В Британской Вест-Индии!
После трех недель в холодном Бостоне это было как раз то, о чем я мечтал. И, конечно, старикан все учел. Он подбросил мне горячий островок как шоколадку за дело с алмазами.
— Благодарю вас, сэр, — сказал я, вставая и забирая досье.
— И не сори там деньгами! — крикнул он мне в спину.
На сборы ушло целых десять минут — дольше, чем заказать билет прямо из офиса. И вот я уже смотрю в иллюминатор на скучные волны.
Вид в салон намного лучше. Тут действительно есть на что полюбоваться — у стюардессы такие ноги…
— Как в раю, — шепчу я.
— Вы что-то сказали, сэр? — спрашивает мисс Ноги.
— Выходи за меня замуж, — говорю я, и она весело смеется.
Когда самолет начал снижаться, я открыл досье. Фактов немного, да и те не очень вразумительные, честно говоря.
Энн Грегори занималась морской биологией. После смерти родителей переехала на остров Сант-Криспин, где купила большую виллу на берегу пресного озера. Результатом исследований этого озера стала ее книга, имевшая неожиданный успех не только в научных кругах, но и среди широкой публики. У автора оказался высокий художественный стиль.
М-мг… Значит, мы имеем знаменитую писательницу на крохотном островке посреди Карибского моря.
В доме живет ее сестра Ширли. Что касается доктора Халвера, то он гость на вилле. С Энн Грегори он познакомился еще в университете. Она и после публикации книги продолжала изучать подводный мир озера Барнаби. Использовала, однако, не акваланг, а просто маску с ластами, потому что озеро было мелкое и только в центре была таинственная глубокая впадина. В тот злополучный день Энн Грегори вышла из дома как обычно в одиннадцать часов, с маской и с ластами. До озера было всего сто метров. Минут через пять Ширли Грегори и доктор Халвер поехали в соседнюю деревню, чтобы купить к обеду фруктов и рыбы. Они вернулись после двенадцати.
Энн еще не было дома.
Она не появилась и в час пятнадцать, когда обед подали на стол. Ширли и доктор Халвер забеспокоились. Они пошли к озеру. Энн и там не оказалось. Через час они подключили к поискам прислугу — Тимоти и Дороти Тэвиш.
Тимоти и нашел труп. Энн лежала, в маленькой бухточке, раскинув руки и ноги. Маска и дыхательная трубка пропали, хотя следов насилия не было видно.
Сумма страховки равнялась 300 000 долларов.
Из них 240 000 получала сестра погибшей и 60 000 — доктор Халвер.
Я остановился в отеле «Пиратское гнездо». Комнаты там были чуть меньше кабинки туалета в нью-йоркском «Радио-сити».
Под потолком еле вертелся допотопный вентилятор. Крошечный бар казался оазисом. Снаружи был узкий балкон, и я расположился там в кресле-качалке, глядя, как глупая луна выплывает из Карибского моря. И это рай? Может быть…
Утром я позвонил Ширли, и она любезно пригласила меня на обед. Приятный голос, по крайней мере по телефону… Взяв одно из двух имеющихся на острове такси, я назвал адрес.
Отличное приобретение сделала покойная Энн Грегори! Большой дом на берегу озера Барнаби смотрелся чудесно. Множество башенок, куполов, минаретов, лесенки, тенистые переходы и застекленная терраса — настоящий дворец. Из него получился бы роскошный бордель.
Я расплатился с шофером и тут увидел девушку, идущую от дверей дома, красивую, как куколка. Густые черные волосы, приятная улыбка… и босиком. Ноги были грязные. Как это понять? С такой фигурой можно и ноги не мыть?
— Мисс Грегори? — Я одарил ее улыбкой № 4 — медленное сокращение лицевых мускулов, от которого молодые женщины начинают ржать, как кобылы в жару.
— О, нет, что вы, сэр! — ухмыльнувшись, ответила она. — Я Дороти Тэвиш. Я здесь работаю. Мисс Ширли и доктор Халвер ждут вас, сэр.
Я моментально включил улыбочку № 6 — самую откровенную и развратную, предназначенную служанкам, официанткам и секретаршам. Вот теперь получилось! Дороти сразу заулыбалась.
В прохладной полутемной столовой пахло креветками, сваренными в масле и с чесноком, а также французскими духами, от всех этих утонченных запахов вздрагивали сердце и ноздри. Широкий стол из красного дерева был уже накрыт, поэтому был понятен источник первого запаха, а второй окружал молодую леди, которая встала при моем появлении.
— Мистер Лэнихем, добро пожаловать на Сант-Криспин, — сказала она.
Высокая… стройная, как фотомодель… волосы черные, коротко подстриженные… ей лет 28… взгляд спокойный, холодный… не красавица, но что-то в ней есть, это безусловно… грудь маленькая… изумительный загар… обнаженные плечи… заманчиво смотрится.
Я пожал ей руку и выразил соболезнование по поводу трагической гибели Энн. Мне показалось, что в углу кто-то стоит. Повернувшись, я увидел гиганта.
— Доктор Саймон Халвер, — представила его Ширли.
И доктор вышел из тени. Почему-то я хотел съездить ему по физиономии. Может, мне не понравились его тонкие, закрученные кверху усики, а может, меня разозлила снисходительная улыбка или эта его небрежно поданная рука. А скорее всего, я негодовал оттого, что он был почти на голову выше меня — настоящий атлет с крутыми плечами и узкими бедрами.
Загарчик у него тоже был что надо, и полный рот зубов, белых, как клавиши нового рояля. Но, думаю, больше всего меня раздражала его футболка. Короткие рукава он еще и загнул — конечно, чтобы похвастать своими бицепсами!
Обед был великолепный. Креветки, цыплята жареные с чесноком, рис, салат, удивительный и неповторимый. Я навалился на еду, ни словом не упомянув о деле. Какой-то парень подал напитки. Ширли называла его Тимоти. Я немедленно сообразил, что это Тимоти Тэвиш — дворецкий и одновременно муж обворожительной смуглянки Дороти.
Он был маленький, тоже смуглый и быстрый как молния. У меня мелькнула дурацкая мысль — я сравнил его с атлетом Халвером и, пожалуй, поставил бы на Тэвиша, который даже с виду походил на отполированную сталь.
Мы заговорили о жизни и смерти. Ширли Грегори и доктор Халвер отвечали честно. Я не заметил ни тени сомнения, ни дрогнувших ресниц, ни застывших поз — ничего.
— А давно вы обручились с Энн? — спросил я доктора.
Он развел в стороны свои мускулистые руки, потянулся и чуть не зевнул.
— Да лет шесть, — сказал он. — Если это важно.
Я пожал плечами, но не стал копать глубже. И повернулся к Ширли:
— Нет ли в доме фотографии вашей сестры? Кроме того, я хочу побеседовать с прислугой.
— Конечно! — с готовностью ответила Ширли.
Сначала она принесла снимок. На нем Энн Грегори стояла в резиновом водолазном костюме, облокотившись на одну из колонн у дверей дома. Энн была крупная женщина, не похожая на младшую сестру. Ни грамма жира — все солидные мускулы.
Затем я взял интервью у Тимоти, отведя его в уголок застекленной террасы. Я заставил Тимоти расщедриться на детали, но не назвал бы его болтуном.
— Вы и ваша жена готовите обед вдвоем?
— Да.
— Вы были все время на кухне?
— Да. Иногда выходили.
— Иногда?
— Собрать овощей в огороде. Жена выходила несколько раз.
— Значит, вы не были все время вместе?
— Верно. Не были.
— Вам нравилась Энн Грегори?
— Сэр?
— Вам нравилось работать у нее?
— Да, это хорошая работа.
— Случались недоразумения?
Он пожал плечами, и легкая тень улыбки мелькнула на его смуглом лице.
— Между прислугой и хозяином всегда бывают недоразумения, — сказал он. — Но ничего серьезного.
— Понятно, — кивнул я. — А мисс Ширли? Вашей жене она нравится?
— Да.
— И доктор Халвер ей тоже нравится?
Мне показалось, что в его черных глазах мелькнула искорка, но тут же они стали тусклыми и невыразительными.
— Доктор Халвер, — ответил он, — хороший человек.
Это было все равно, что колоть гранит пилкой для ногтей. И я сдался. Тимоти ушел, а через минуту я увидел его, направляющегося с удочкой к озеру Барнаби. Что-нибудь вкусненькое будет на ужин?
Я поблагодарил Ширли и доктора Халвера за гостеприимство и обрадовался, когда узнал, что Дороти Тэвиш отвезет меня на семейном джипе. После такого обеда еще и десерт!
Она гнала как сумасшедшая, заливаясь смехом и прибавляя скорость на поворотах. Шины пищали в дюйме от пропасти.
У «Пиратского гнезда» она развернулась и затормозила так, что у меня перехватило дыхание.
— Большое спасибо, — сказал я. — Буду счастлив прокатиться с вами снова… лет эдак через двести.
Снова дикий хохот. Господи, ну что за женщина! И я позволил себе пригласить ее на «чашечку кофе».
— Конечно! — закричала Дороти. — Почему бы и нет!
Найдя на улице сто долларов, вы же не будете стоять над ними и повторять: «Почему я такой счастливчик?» Через пять минут мы были в моих «апартаментах», и вентилятор лениво вращался над нами.
Она хихикала, смеялась и покатывалась со смеху. Ее изобретательности не было границе Снизу, сверху, сидя, стоя — только что не повиснув на вентиляторе.
— Ты мне нравишься, — сказала она.
— А как насчет мужа? — спросил я.
— При чем здесь муж? — удивилась Дороти.
Я взмолился и взял тайм-аут.
— Ширли Грегори, — пыхчу, — и доктор Халвер… как они… вообще?..
— А, да, — ответила она. — Они друзья.
— Тесно дружат?
— Купаются вместе, ездят на машине.
Девяносто процентов всех этих страховочных убийств надо раскручивать с конца. И теперь мы имеем в качестве подозреваемых Ширли Грегори и доктора Халвера? Интересно!
Попрощавшись с Дороти, я, однако, решил начать с начала.