Тюрьма такая маленькая — всего три камеры, из которых одна пустовала. Узкий коридор и комната побольше, дверь в нее не закрывалась, оттуда иногда доносились голоса.
Но Чарли прислушивался только к своему внутреннему голосу. А этот голос мог многое ему порассказать.
Чарли не считал себя сумасшедшим. Он знал, что делал. Знал, например, что Фрэнк Кастен, Сид Ленкер и Сэм Джессап были плохие люди. Они были злом. Он уничтожил зло.
Зачем ему задумываться, имеет ли он право судить людей? О нет! Тут он был не согласен с Томом. Немногие знают, что такое зло, как оно опасно. У Чарли было особое зрение, он сразу видел зло и те способы, которыми зло действует в нашем мире.
А главное — Чарли знал, как бороться со злом. Безжалостно уничтожать! Под корень. Чтобы ростки зла не могли появиться снова. Никаких компромиссов. Уничтожать зло. Всюду, в любой форме, в любом обличье. Всякое зло должно быть уничтожено.
Он решил это для себя окончательно и успокоился. Может быть, тогда он стал слышать другие голоса.
— Джо! Куда же ты, Джо!
Женский голос умоляет.
— Это бесполезно! — кричит в ответ мальчишка. — Я все равно убегу. Я не хочу жить с тобой!
— Джо! Только ты у меня и остался. — Она, наверное, стоит на коленях. — Умоляю, не уходи, Джо… Ты мне нужен…
Чарли зажал уши, чтобы не слышать эти голоса. Но было поздно. Голоса звучали у него в голове. Снова и всегда воспоминания. Слишком много воспоминаний. Если бы можно было все забыть!
«— Чарли… Чарли… ты один у меня… пожалуйста, не уходи…
— Я не хочу жить с тобой… оставь меня в покое…»
Он стучал кулаками по голове, но не мог выбить оттуда эти голоса. Они звучали все громче, все настойчивей…
«— Но я же вернулся, тетя Мэй…
— Вернулся, Чарли?.. Три года — это большой срок. Твоя мать не выдержала…
— Почему она ничего не говорила мне? Я бы приехал…
— Откуда же ей было знать, Чарли? И где тебя искать?
— Зачем она это сделала? Зачем?
— Ее бросил муж. Затем ты уехал неизвестно куда… Она не хотела больше жить».
Чарли оглянулся как загнанный зверь. Спасения не было. Все пути к отступлению были отрезаны. Теперь они встретились лицом к лицу. Он и его зло.
Том Мэдден нахмурил брови. Он только что закончил разговор с двумя свидетелями — матерью и сыном.
— Чертов мальчишка, — сказал Мэдден своему помощнику, когда их увели. — И несчастная женщина. Муж издевался над ней все время. Похоже, она его и убила. Но и сынишка не лучше папаши. Помяни мое слово, этот Джо Кастен еще доставит нам немало неприятностей.
Том встал, повел плечами, чтобы снять усталость.
— Пойду взгляну, что поделывает бедняга Чарли, — сказал он.
Ему не надо было далеко ходить. Из коридора он увидел тело Чарли, которое болталось, словно тряпка, подвешенная к потолку.
«Сумасшедший! Он точно был сумасшедший», — подумал шериф.
Флетчер Флора
ЖАЖДА СМЕРТИ
Мисс Мэлин из 912-го заказала джин и ведерко со льдом. «Мальчик» по имени Фриц доставил заказ в номер. Перед тем как постучать в дверь, Фриц просто так, случайно, взглянул на часы. Было одиннадцать ночи. Мисс Мэлин оставила дверь приоткрытой, но Фриц все равно слегка постучал, а уж потом вошел в номер.
Фриц сразу понял, что мисс Мэлин пьяная. Нет, она не буянила и не шумела, как это часто бывает с женщинами после приема даже сравнительно небольшой дозы алкоголя. Наоборот, она вела себя достаточно скромно.
На ней было маленькое черное платье, очень короткое в соответствии с модой, нитка жемчуга на шее и золотые сережки. Стильная прическа и дорогой парфюм завершали образ богатой избалованной особы. Куколка высший класс. Она потратила, наверное, целый вечер, чтобы выглядеть вроде бы так просто и в то же время потрясающе изысканно.
И пила она, наверное, тоже целый вечер. У Фрица был наметанный глаз.
— Поставьте все рядом с кроватью, — сказала мисс Мэлин.
В комнате горел только торшер. Мисс Мэлин стояла у балконной двери и смотрела на лежащий внизу город. Затем она повернулась, прошлась по комнате и села на диван. Фриц переминался с ноги на ногу, терпеливо ожидая свои чаевые.
— Еще чего-нибудь желаете, мисс Мэлин? — спросил он.
Она посмотрела на него. У нее было очень уставшее лицо. И в глазах — смертельная тоска. Может, она и не слышала его вопрос. Так или иначе, вместо ответа она спросила:
— Как тебя зовут?
— Фриц. Меня зовут Фриц.
— Красивое имя. В детстве у меня была собака. Ее тоже звали Фриц. Маленький фокстерьер. Он убежал, и его убили.
— Печальная история. Мне очень жаль, мисс Мэлин.
— Я плакала, но плакать бесполезно. Никогда не надо плакать. Это я поняла. Все время что-нибудь случается с теми, кого я люблю. Они умирают, уходят от меня и больше не возвращаются, плачь или не плачь. Ты был когда-нибудь один, Фриц?
— Конечно. Это со всяким бывает иногда.
— Ты ошибаешься, Фриц. Не иногда, а всегда. Ты всегда один. Ты или я — мы все страшно одиноки.
— Вы так считаете, мисс Мэлин?
— Да. Я много думала над этим и вдруг сразу все поняла. Одиночество — это единственная реальная вещь во Вселенной. Все остальное — иллюзия. Вещи, люди — все иллюзия.
— А как же я, мисс Мэлин? Я тоже иллюзия?
— Ты реален в твоей вселенной. А я реальна в моей. Мы не можем ни услышать, ни увидеть, ни понять друг друга. Между нами всегда будет пустота. Ты там, а я здесь, и никакого способа попасть оттуда сюда и обратно.
— Ну если вы так говорите… Я не стану вам возражать, мисс Мэлин.
— Спасибо, Фриц. Я рада, что ты меня понял. Все зависит от того, как посмотреть. Надо видеть реальность. Немногие это умеют. Некоторым это удается на какой-то момент. И в этот момент они чувствуют себя одинокими. Ты понимаешь, о чем я говорю? Когда им плохо, когда им не хочется жить, потому что они одиноки. Но это проходит, и они снова тешат себя иллюзией, что им хорошо в этом мире, потому что в нем есть любовь. Это и есть самая большая ложь. Любовь — это ложь.
— Ничего, мисс Мэлин, утром вы проснетесь и будете чувствовать себя гораздо лучше.
— Ты так думаешь? Очень мило с твоей стороны. Но твои слова тоже ложь. Согласись, что это жестоко.
— Я не хотел обманывать вас, мисс Мэлин.
— Ты делаешь это ненарочно. Чтобы не ранить меня. Ты добрый. Ты не виноват, что не видишь, где ложь, а где реальность. Вот, например, ты видишь меня сейчас? Ты можешь сказать мне, где я?
— Вы прямо передо мной, здесь, в этой комнате. Я слышу вас и вижу вас, и могу потрогать вас, если захочу. Вы здесь, и я здесь.
— Все понятно. Ты ничего не видишь. Это все иллюзия. Ты должен уяснить себе, что меня здесь нет. На самом деле меня не существует. Я голая и одинокая в моей вселенной, которая возникла вместе со мной и исчезнет вместе со мной. Я умру, и все исчезнет в тот же миг. От этого никто не уйдет. А пока я одна в моей личной вселенной.
— Да. И еще Господь Бог.
— Нет. — Она покачала головой. — Только я одна.
Фриц слегка занервничал. Он почувствовал, что столкнулся с чем-то, чего лучше не знать. Чтобы не оказаться в еще худшей ситуации, он решил обратить все в шутку:
<— Знаете, что вам нужно, мисс Мэлин? Хороший глоток джина. Хотите, я открою для вас эту бутылку? Где ваш бокал? Я за вами немного поухаживаю.
— Нет, спасибо, Фриц. Думаю, что если я выпью еще бокал, то просто усну и снова проснусь утром. А я хочу уснуть и не проснуться. Учитывая все вышесказанное, так будет гораздо лучше.
— Вы же не хотите сказать, мисс Мэлин?.. Вы не должны так говорить!
— Неужели тебе никогда этого не хотелось, Фриц?
— Нет! Мне нет.
— Ты никогда не думал о смерти?
— Так, чтобы серьезно, — никогда. И я не думаю, что смерть так чертовски привлекательна.
— А я думаю, Фриц. Я постоянно об этом думаю. Сложная штука — смерть. Не знаешь, как умереть. Да, слишком много деталей в этом деле. Миллион способов. Ты не представляешь, как трудно выбрать. — Она посмотрела на балконную дверь. — Я стояла там и думала, когда ты вошел. Ты куда? — спросила она, заметив, что он попятился от нее.
— Работы много, — сказал он. — Надо идти.
— Не хочешь заняться со мной любовью?
— Что вы, мисс Мэлин! Меня могут выгнать за это.
— Ладно, не переживай. Не имеет значения. Все это только иллюзия.
Фриц стоял у двери.
— Послушайте моего совета, мисс Мэлин. Вы же хотели выпить. Так и выпейте, а затем ложитесь в постель. Утром вам станет лучше.
— Ты вниз?
— Да.
— Я тебя догоню.
Он вышел, закрыл дверь и пошел к лифту. Хотелось побежать. Но это было бесполезно. Он знал, что она все равно его «догонит». Когда он прибежит, она уже будет ждать его внизу.
ПРИШЕДШИЙ ИЗ МРАКА
Эвелин нашла его в саду. Он лежал в маленькой палатке, укрывшись москитной сеткой, такой рваной, что вряд ли она пригодилась бы ему, будь здесь москиты. Одежда его пропиталась кровью, а истощенного лица было не видно из-за грязной кудлатой бороды. На складном стуле рядом с походной кроватью лежали пустая фляжка, разряженный револьвер, два патрона, три спички, небольшая керосиновая лампа и старая засаленная карта северной части Конго.
Этот человек бредил, иногда вскрикивая громко:
— Пигмеи! Пигмеи!
Он ей сразу понравился. Такой забавный!
И она ему тоже понравилась. Когда он пришел в себя, бледный и дрожащий, ее лицо выплыло из тумана, и вся она предстала ему как белоснежное видение, как ангел-хранитель.
— Агата, — прошептал он. — Я хочу пить.
Ангел исчез. Он лежал, тяжело дыша в своей маленькой палатке.
Где-то в глубине его сознания затеплилась надежда, потому что Агата была рядом. Он принял Эвелин за добрую нянечку из его далекого детства.
Эвелин вернулась со стаканом воды и помогла ему приподняться. Вода пролилась на его куртку, но несколько капель все же смочило его губы, и он лег снова, совершенно обессиленный. Эвелин посмотрела на него благосклонно-сострадательно.