— Он мог посадить самолет на косе и просто оставить там труп, а не сбрасывать его в океан, — сказал я.
— Если бы он посадил самолет, то на песке остались бы следы от колес.
Я кивнул.
— И если бы он сбросил тело на берег, а не в воду…
— …то на нем были бы следы от ушибов! — воскликнул Джерри.
— Правильно, — сказал Дэн. — Он все рассчитал. Даже то, что подозрение падет в первую очередь на Эймоса Пая.
— Так оно и вышло, — кивнул Джерри. — Мы ведь его чуть не засадили, а, босс? Хорошо нашлись эти охотники, которые видели Дайкуса на косе.
Дэн как-то странно улыбнулся.
— Не было никаких охотников, — сказал он.
Я уставился на него, пораженный.
— То есть вся эта история про охотников — все это блеф?
— Ну не совсем блеф. Я был уверен, что он убийца. — Дэн провел пятерней по седым, белым как снег волосам. — Я вам скажу одну вещь. Вы, ребята, заметили, что веревка новая. Но разве может новая манильская веревка порваться через неделю?
Я почесал в затылке.
— Не может…
— Так я и подумал. И еще. Если хотят избавиться от трупа так, чтобы его никогда не нашли, то не будут привязывать к нему железяку с острыми краями, которые могут порвать веревку.
— Наверняка, — поддакнул Джерри.
— Но что же это был за телефонный звонок, после которого вы так разволновались? — спросил я.
— Это звонил наш док. Вы помните засохшие морские водоросли, найденные в кармане Гэлхауна? Так вот, после экспертизы оказалось, что это обыкновенные кувшинки.
— Кувшинки? — обомлел Джерри.
— Да, а кувшинки, как известно, не растут в соленой воде. Тогда я и понял, что мы имеем дело с мистификацией. Трой сам сказал нам о ссоре с Гэлхауном. Приплюсуйте сюда самолет и девчонку.
Мы с Джерри переглянулись.
Джерри вздохнул. Он был потрясен развитием этой драмы, которая произошла на наших глазах.
— И все из-за любви… — хмыкнул он.
Эдвин П. Хикс
МЫШЕЛОВКА
В дверь громко постучали. Джо Чависки включил свет и посмотрел на часы. Он завел будильник на три утра, как обычно, когда собирался на рыбалку, а сейчас было только два. И сумасшедший стук не прекращался. Что за дьявол! Кого еще принесло в такую рань?
— Ладно, иду! — крикнул Джо.
Он двигался удивительно легко и даже грациозно для своих 260 фунтов, его мощные ноги едва касались пола. Включив свет на крыльце и посмотрев в глазок, Джо увидел испуганное лицо Фрэнка Виверли.
Джо распахнул дверь.
— Проходи, Фрэнк. Что с тобой?
Виверли ворвался в комнату, будто за ним гнались черти.
— Что случилось, Фрэнк?
— Джо, у меня проблема!
— Какая проблема?
— Убийство!
Виверли всего трясло как в лихорадке, его черные глаза дико вращались.
— Сядь, — сказал Джо. Виверли упал на диван. — На сигарету, закури. И расскажи мне обо всем по порядку.
— Джо, ты должен мне помочь. Как только полиция узнает про убийство, меня сразу арестуют.
— Кого убили, Фрэнк?
— Салли Кавинес, — сказал Виверли.
Он вытащил из кармана платок и вытер вспотевший лоб.
Джо хорошо знал Салли Кавинес. Молодая рыжая красотка, разведенная. Она была любовницей Фрэнка Виверли.
— Салли Кавинес! — воскликнул Джо. — Лучше я сварю кофе, нам надо взбодриться.
Пока он варил кофе, Виверли немного пришел в себя. Да, это кошмар! Они с Фрэнком всегда были друзья. У человека есть право на личную жизнь, и Джо ничего не говорил Фрэнку о Салли. Но Джо и Уонда Виверли тоже были друзья, а Уонда Виверли была женой Фрэнка. Деньги принадлежали Уонде, она получила богатое наследство, и это она на первых порах содержала своего мужа, финансировала его проекты, пока он не стал одним из самых влиятельных людей в городе.
Фрэнку сорок пять. Уонда на семь лет моложе его. Они женаты уже пятнадцать лет, но у них до сих пор нет детей.
Салли Кавинес? Джо покачал головой. Это была обычная история. Богатый преуспевающий бизнесмен влюбился в женщину намного моложе его. Салли не было еще и тридцати, и она была потрясающе красивая, с такой фигурой, что все мужчины оглядывались на нее, когда она проходила мимо по улице.
Джо выключил будильник — рыбалка сегодня отменяется.
Он отнес кофе в гостиную. Фрэнк сидел на диване, погрузив лицо в ладони. Спина его согнулась, он был похож на древнего старика.
— Выпей глоток, — сказал Джо.
Медленно, слово за словом, Джо поведал ему свою историю. Он был у Салли сегодня вечером. Ушел от нее в половине десятого. Сказал ей, что они поженятся, как только он получит развод. Салли была счастлива это наконец услышать от него.
— Когда я вернулся после двенадцати, она лежала на полу, мертвая, — продолжал Фрэнк. — Ее застрелили!
Джо поставил пустую чашку на стол.
— Тебя видел кто-нибудь, когда ты входил или выходил от нее?
— Лифтер. Но он работает только вечером. Он видел меня в восемь часов, когда я пришел, а в половине десятого, когда я уходил, лифтера уже не было.
— А позже?
— Никто меня не видел.
— Зачем ты вернулся? И во сколько, поточнее, это было?
— Я думаю, в первом часу. Я вернулся, чтобы сообщить, что мы поймали Уонду, ну, то есть мою жену, ты знаешь, при компрометирующих обстоятельствах, и что теперь ей не отвертеться, ей придется дать мне развод.
— Какие еще «компрометирующие обстоятельства»? — удивился Джо. — О чем ты говоришь?
Он знал Уонду чуть ли не с пеленок, — тридцать лет в полиции все-таки, и, понятное дело, что для Чависки не существовало тайн в его родном городе, — и никогда он не слышал дурного слова про Уонду, хотя женщина она была темпераментная, этого никто не отрицает.
— А то и говорю. Мы застукали ее в очень интимный момент. Ты об этом помалкивай, конечно. Но мы следили за ней и нашли ее в отеле, она была там с мужчиной.
— Что за мужчина? — ледяным тоном спросил Джо.
— Гарри Валери.
— Этот сукин сын! Да ты ее просто подставил, Фрэнк, я уверен, что ты это все подстроил!
— Да, я все подстроил. Она не хотела, чтобы я женился на Салли, и поэтому не давала мне развод. Что мне оставалось делать?
— И чего ты от меня хочешь?
— Джо, кроме тебя мне никто не поможет.
— Чтобы я спасал убийцу?
— Я не убивал ее, Джо! Клянусь! Но как только труп найдут, мне крышка. Спросят лифтера, и он скажет, что я приходил вечером. Весь город знает про меня и про Салли.
— Кто мог ее убить? Если не ты… и не Уонда.
— В чем и дело! — простонал Виверли. — А у моей жены железное алиби. Она приехала в отель «Пикарди» в девять часов и была там до тех пор, пока мы ее не накрыли с Валери. Когда мы уехали, они с Валери еще катались по городу минут двадцать. Она была очень расстроена.
— Кто это «мы»? — поинтересовался Джо.
— Я и мой детектив Чак Черчилль. С нами еще был фотограф Джим Дарнелл.
— Следопыты! Ну и как вы действовали?
— Я ждал Валери перед отелем. Мы сидели в машине и строили предположения насчет того, что может предпринять Уонда, какие у меня шансы получить развод. Затем я пошел к Салли.
— Тебя кто-нибудь видел в отеле?
— Нет.
— А где сейчас бывший муж Салли?
— Тянет срок в тюряге, ему еще год осталось.
— Почему ты явился ко мне?
— Джо, мы с тобой давнишние друзья. Ты знаешь, что я не святой, но я не убийца. Ты же в полиции много лет, ты мудрый человек, опытный, тебя все уважают. Умоляю, Джо, помоги!
— Первое, что я должен сделать, — сказал Джо, — это позвонить в полицию и сообщить про убийство Салли.
— Подожди, Джо. Конечно, ты скажешь им, но я хочу, чтобы ты поехал и осмотрел место преступления. Может быть, ты найдешь там что-то, что указывает на убийцу. Ты лучший детектив. Все эти щенки даже не знают, где искать и для чего.
— Иди домой, Фрэнк.
— Домой? У меня теперь нет дома.
— Значит, в отель.
— Ты найдешь меня в «Вэрдлоу».
— О’кей. Если ты мне понадобишься, — сказал Джо и подвинул к себе телефон.
Детективы Марти Сойер и Фрэнк Хопп, из управления, ждали его перед отелем. Джонни Брукшер, из следственного отдела, тоже был здесь с небольшой лабораторией.
— Салли Кавинес была любовницей Фрэнка Виверли, ведь так? — сказал Сойер.
Джо хмыкнул неопределенно. Сойер был его учеником. Своих информаторов Сойер не раскрывал, но уже решил, что Виверли так или иначе замешан в этом убийстве.
Перед тем как войти в квартиру, Брукшер посыпал порошком ручку двери и затем чертыхнулся.
— Ничего! Чисто.
Джо открыл дверь ключом, который дал ему Виверли. Они вошли. Салли лежала посреди комнаты, перед диваном. На ней была красивая голубая с блестками ночная рубашка и прозрачные трусики. И в груди — три дырки от пуль.
— Двадцать пятый калибр, — сказал Брукшер, подобрав три гильзы с пола. — Автоматический.
Дорогая стереофоническая система была включена на полную мощность; надрывая душу, комнату заполняли звуки бетховенской сонаты.
— Этот балаган действует мне на нервы, — поморщился Сойер.
— Рок-н-ролл был бы лучше? — ухмыльнулся Джо.
Он выключил стерео.
— Тут намечалось какое-то торжество, — сказал Сойер. — Но если они были так счастливы, зачем он убил ее? Или кто-то испортил им вечеринку?
Джо был доволен своим учеником. Пусть поворочает мозгами. Десять лет назад, когда Сойер пришел к ним в отдел из дорожной полиции, никто бы не сказал, что у него вообще есть мозги.
Тем временем детектив Хопп приглядывался к фотографии на ночном столике в спальне. Это был свежий снимок самого Фрэнка Виверли, и на обороте надпись: «Моей дорогой и горячо любимой Салли!»
— Ну и дурак этот Виверли, — сказал Хопп. — Совсем сбрендил из-за девчонки. Хотя красивая, стерва, была, и фигура — закачаешься!
Они отошли в сторону, пока Брукшер делал снимки комнаты, стола, бутылки шампанского в серебряном ведерке. Затем началась собственно работа. Пистолет они нашли под диваном. Автоматический, 25-го калибра, с костяной пластинкой на рукоятке.