.
Доказательство. Если человеческое тело не подвергается никакому действию со стороны какого-либо внешнего тела, то (по т. 7) и идея человеческого тела, т. е. (по т. 13) человеческая душа, не подвергается никакому действию со стороны идеи о существовании этого тела, иными словами, существования этого внешнего тела она никоим образом не воспринимает. Поскольку же тело человеческое подвергается действию со стороны какого-либо внешнего тела, постольку (по т. 16 и ее кор.) и она воспринимает это внешнее тело; что и требовалось доказать.
Королларий. Поскольку человеческая душа воображает внешнее тело, она не имеет адекватного познания его.
Доказательство. Когда человеческая душа созерцает внешние тела через посредство идей о состояниях своего собственного тела, то мы говорим, что она воображает (см. сх. т. 17); каким-либо иным способом воображать внешние тела действительно (актуально) существующими душа (по пред. т.) и не может. Следовательно (по т. 25), поскольку человеческая душа воображает внешнее тело, она не имеет адекватного познания его; что и требовалось доказать.
Воображение есть созерцание душой внешних тел сквозь призму ее собственного тела, подвергающегося действиям со стороны этих внешних тел. Идеи воображения дают неадекватное познание внешних тел, поскольку образы этих тел всегда в той или иной мере «искривлены» моим персональным телом. И наоборот, образ моего тела «искривляется» постоянным воздействием на него внешних тел (см. две следующие теоремы).
Теорема 27
Идея какого бы то ни было состояния человеческого тела не заключает в себе адекватного познания самого человеческого тела.
Теорема 28
Идеи состояний человеческого тела, поскольку они относятся к одной только человеческой душе, не суть идеи ясные и отчетливые, но смутные.
Схолия. Точно таким же образом можно доказать, что идея, составляющая природу человеческой души, рассматриваемая сама в себе, не есть идея ясная и отчетливая; то же должно сказать, как это всякий легко может видеть, и об идее человеческой души и идеях идей состояний человеческого тела, поскольку они относятся к одной только душе.
Теорема 29
Идея идеи какого бы то ни было состояния человеческого тела адекватного познания человеческой души в себе не заключает.
Королларий. Отсюда следует, что человеческая душа во всех случаях, когда она воспринимает вещи из обыкновенного порядка природы, имеет не адекватное познание о себе самой, о своем теле и внешних телах, но только смутное и искаженное. Ибо душа познает самое себя лишь постольку, поскольку она воспринимает идеи состояний тела (по т. 23). Тело же свое (по т. 19) она точно так же воспринимает лишь через идеи о его состояниях, через которые (по т. 26) она воспринимает также и внешние тела. Следовательно, поскольку она их имеет, она имеет не адекватное познание о самой себе (по т. 29), о своем теле (по т. 27) и о внешних телах (по т. 25), но только (по т. 28 и ее сх.) искаженное и смутное.
Схолия. Я настаиваю на том, что душа имеет не адекватное познание о самой себе, о своем теле и о внешних телах, но только смутное и искаженное, всякий раз, когда она воспринимает вещи из обыкновенного порядка природы, т. е. во всех тех случаях, когда она определяется к рассмотрению того или другого извне, случайно встречаясь с вещами, но не тогда, когда она определяется к уразумению сходств, различий и противоположностей между вещами изнутри, именно вследствие того, что она рассматривает сразу много вещей. Так как во всех тех случаях, когда она определяется так или иначе изнутри, она созерцает вещи ясно и отчетливо, что я и покажу ниже.
Созерцая свое отражение в «кривых зеркалах» (аффективных) состояний тела, душа получает лишь смутное, искаженное знание о себе самой. Состояния человеческого тела – да и само его существование – зависят от всеобщего «порядка природы», т. е. бесконечного ряда причин, о котором конечная душа представления не имеет и не может иметь. Однако, будучи вещью мыслящей, разумной, человеческая душа, помимо массы неадекватных внешних восприятий, от природы располагает некоторыми простейшими идеями, ясными и отчетливыми. И всё, что мы видим в свете этих идей – так сказать, «изнутри» души, – познается нами не иначе, как адекватно.
Теорема 30
О временном продолжении (длительности) нашего тела мы можем иметь только весьма неадекватное познание.
Доказательство. Временное продолжение нашего тела не зависит от его сущности (по акс. 1); не зависит оно также и от абсолютной природы Бога (по т. 21, ч. I); но тело наше (по т. 28, ч. I) определяется к существованию и действованию такими причинами, которые определены к существованию и действованию известным и определенным образом другими причинами, эти в свою очередь третьими, и так до бесконечности. Таким образом, продолжение нашего тела зависит от всеобщего порядка природы и строя вещей. Адекватное же познание того строя, в каком находятся вещи, находится в Боге, поскольку он имеет идеи всех их, а не поскольку он имеет одну только идею человеческого тела (по кор. т. 9). Поэтому, поскольку Бог рассматривается составляющим природу лишь человеческой души, он имеет о продолжении нашего тела познание весьма неадекватное, т. е. (по кор. т. 11) это познание в нашей душе весьма неадекватно; что и требовалось доказать.
«Длительность» – это количество существования, или его временна́я продолжительность. Для познания длительности существования какой-либо вещи, хотя бы одной, необходимо охватить разумом причинную взаимосвязь всех единичных вещей во Вселенной, «всеобщий порядок природы и строй вещей». Конечному, человеческому восприятию открыта лишь бесконечно малая область сущего, поэтому всякий акт познания под формой длительности обречен быть неадекватным. Ограниченность нашего знания о длительности существования единичных вещей выражается категорией случайного (см. королларий следующей теоремы).
Теорема 31
О продолжении отдельных вещей, находящихся вне нас, мы можем иметь только весьма неадекватное познание.
Королларий. Отсюда следует, что все единичные вещи случайны и разрушимы. В самом деле, мы не можем иметь об их длительности никакого адекватного познания (по пред. т.), а это и есть то, что должно разуметь под случайностью вещей и их способностью к разрушению (см. сх. 1, т. 33, ч. I), так как кроме этого (по т. 29, ч. I) случайного нет ничего.
Теорема 32
Все идеи, поскольку они относятся к Богу, истинны.
Теорема 33
Идеи называются ложными не вследствие чего-либо положительного, в них находящегося.
Теорема 34
Всякая существующая в нас идея абсолютная, иными словами, адекватная и совершенная, – истинна.
Идеи, в отличие от тел, ни на йоту не искажают друг друга (в этом – различие атрибутов мышления и протяжения). Идеи бывают неадекватными лишь «объективно», поскольку в них выражаются аффективные состояния тела (модуса протяжения). «Формально» же – в отношении к другим идеям, к разуму в целом и к Богу как вещи мыслящей – все до единой идеи истинны. В своем первом письме Ольденбургу (1661) Спиноза оспаривает высказанное Ф. Бэконом уподобление разума «зеркалу с неровной поверхностью, которое, отражая лучи каких-нибудь предметов, примешивает свою собственную природу к природе этих предметов». Абсолютная, идеальная прозрачность «линзы» разума не позволяет ему служить «зеркалом» и отражать «лучи предметов».
Теорема 35
Ложность состоит в недостатке познания, заключающемся в неадекватных, т. е. искаженных и смутных, идеях.
Доказательство. В идеях нет ничего положительного, что составляло бы форму ложности (по т. 33). Но ложность не может состоять в абсолютном недостатке знания (так как не о телах, а о душах говорят, что они ошибаются и заблуждаются); она не может состоять также и в абсолютном неведении, так как не знать и заблуждаться – две вещи, совершенно различные. Следовательно, ложность состоит в недостатке знания, заключающемся в неадекватном познании вещей, т. е. в неадекватных и смутных идеях; что и требовалось доказать.
Схолия. В сх. т. 17 этой части я объяснил, в каком смысле ошибка состоит в недостатке познания. Для большего уяснения этого я дам такой пример. Люди заблуждаются, считая себя свободными. Это мнение основывается только на том, что свои действия они сознают, причин же, которыми они определяются, не знают. Следовательно, идея их свободы состоит в том, что они не знают никакой причины своих действий; что же касается того, что они говорят, будто человеческие действия зависят от свободы, то это слова, с которыми они не соединяют никакой идеи. В самом деле, что такое воля и каким образом двигает она тело, этого никто из них не знает; те же, которые болтают о другом и придумывают седалища и места пребывания души, обыкновенно возбуждают лишь смех или отвращение[66]. Точно таким же образом, смотря на солнце, мы воображаем, что оно находится от нас на расстоянии около 200 шагов. Но заблуждение это состоит не в одном только таком воображении, но в том, что, воображая таким образом, мы не знаем истинного расстояния солнца и причины этого воображения. Так как, хотя бы мы впоследствии и узнали, что солнце отстоит от нас более чем на 600 земных диаметров, тем не менее мы не перестанем воображать его вблизи; ибо мы воображаем солнце на таком близком расстоянии не потому, что не знаем его истинного расстояния, но потому, что состояние нашего тела обнимает собой сущность солнца лишь постольку, поскольку само тело подвергается действию со стороны его.
Ложность (заблуждение) представляет собой