Саша бодро ответила «Да». Ее голос прозвучал жалко и затравленно, но сделав буквально пару шагов и очутившись в общем, широком проходе на нее обрушилось неимоверное счастье, будто она уже спаслась от всех преследователей и оказалась если не дома в Москве, то уж точно в укреплении под надежной защитой. Здесь было легче дышать и, насладившись этим естественным процессом, она проверила на месте ли кольцо, не сильно доверяя похолодевшим и чуть онемевшим рукам. Теперь передать кольцо – крайне важная задача.
– Надо доработать светильники, – послышался рассудительный голос Отики, – светильники должны стать более прочными.
– Перекоос! Изирда! – кричали риспийцы.
– Стойте, где стоите! Мы идем к вам!
– Я всё делаю правильно, – подумала Саша, – если Альмахатери втянула меня в эту войну, значит, как-то по своей божественной шкале оценивала мои силы и возможности. Правда, силы немецкого рыбака и Джен тоже оценивала и где они теперь? Тьфу! Лучше вообще не думать, просто делать.
Выбравшись из тесного тайника, экспедиция очутилась в просторном проходе сверху донизу выложенным шестиугольными каменными плитами и все кто участвовал в первой вылазке в кулькит, безусловно испытали чувство де-жавю: в таком или точно таком же проходе они уже были вместе с драгэти. Кроме того, «факел» осветил оставленную драгэти метку на стене, о которой говорил Перекоос: один из шестиугольников на стене ярко-желтого цвета и в одном из шести углов имеется точка, указывающая направление выхода из нижнего уровня. Знак предлагал идти налево. В этом направлении ушел Перекоос с Изирдой, в этом направлении начала двигаться экспедиция, выкрикивая имена товарищей, которые не должны были уйти далеко. Над головой, под ногами и что особо печально, впереди и позади, послышался топоток – шуршали спешащие ноги мориспен. Вполне возможно строение прохода многократно усиливало звуки передвижения врагов человеческих, но даже деленное на два и на три, все равно их очень много! Если мори будут бежать очень быстро, то и зубы не понадобятся: просто затопчут. Это шуршание-топот и не думало затихать, оно создало неприятно щекочущий фон к поискам ушедших вперед членов экспедиции.
Помогая Саше подняться на ноги, Отика громко икнул, постучал себя легко в грудь и с налетом высокомерия произнес: – Извиняюсь. Слышите? Это мой «пылач» поджаривает мориспен.
Саша кивнула. За этим топающим фоном она не могла различить каких-то других звуков.
– Изирда!
– Перекоос! Отзовитесь! – звучало в проходе.
– Перекоос, где вы?
– Изирда!
В ответ лишь стены, новый желтый шестиугольник и молчание и начали закрадываться в голову тревожные мысли, как впереди, из стены появился светящийся «факел» и голова Перекооса.
– О! Решили прогуляться или обо мне волновались? Смотрите, что нашли! Необычное существо, вы таких еще не видели. Наверное, какие-то эксперименты мориспен.
Первым в боковой проход, ведущий к развилке из нескольких тупиковых помещений вошел усатый вестник, и послышалось его интригующее «ооооо», а потом зашли остальные и раздался звук, которого вообще нельзя было ожидать. Саша зашла последней и замерла, даже находящееся неподалеку войско мориспен на некоторое время забылось, отошло на второй план, потому что здесь находилось земное животное.
– Только этого не хватало, – с улыбкой сказала девушка.
Члены экспедиции с любопытством окружили лежащую на полу немецкую овчарку. Немецкой она была во всех смыслах этого слова. Именно с ней отправился на рыбалку несчастный владелец резиновой лодки. На ошейнике пса имелась надпись на немецком языке с адресом и кличкой: лохматого жителя Штугарда зовут Дак. Конец поводка придавлен каменный блоком, собака не поднимается на лапы, лежит на животе и поскуливает. Вероятно, давно не пила и не ела толком. Увидев Сашу, Дак приветливо начал размахивать хвостом и проскулил, что у него не хватает сил встать на лапы, а так бы он с удовольствием побегал и поиграл. Итак, убив двух людей с Земли, мори изловили собаку, само собой разумеется откуда им знать, как ухаживать за собаками.
– Это собака, – сказала Саша.
– Кто это «собака»? – уточнил Перекоос.
– Земное существо? – догадался Отика.
– Да, – кивнула девушка, сняла с пояса свою флягу, и, спрятав кольцо за пояс, налила воду в руку. Дак с благодарностью, с человеческим пониманием взглянул на Сашу, приподнялся и начал пить воду.
– Круто, – с восторгом вспомнил земное словечко Перекоос, довольно бесцеремонно вытащил из Сашиных рук ее же флягу, налил в свою ладонь воду и по примеру девушки, протянул псу. Бак был непривередлив, пил воду и позволял себя гладить и из-под лба приглядывался к Перекоосу. Шершавый язык облизал руки, сердце бравого риспийца таяло мороженым на солнце и можно уверенно сказать – перед нами собачник.
– Оно может само идти? – спросил Изирда.
– Не знаю, он выглядит слабым. Поднимите блок. Сможете?
В этот самый момент шуршание мориспеновских ног послышалось в основном проходе. Отика с двумя риспийцами выбежали туда и бросили по два шарика с буквой «V» в обоих направлениях. Мори появились со стороны предполагаемого выхода, таким образом перекрыв путь наверх. С той стороны, с которой экспедиция пришла мориспен не было, но идти назад в общем-то и не имело смысла. Если только чтобы потянуть время. В обоих направлениях брошенные шары превратились в светящиеся, защитные стены и надо сказать, это отличалось от первого, видимого Сашей раскрытия. Тогда шар раскрылся конусовидной «палаткой». Шары строили защитные ограждения в зависимости от того, каким способом были открыты. С помощью настроек, возможно менять их форму. Встретив неизвестную преграду, мори царапали ее, грызли, пинали, пробовали разрушить. Вернувшись обратно, Отика заявил, что ради спасения найденного кольца, предположительного сердца Альмахатери стоит побеспокоить Гриса Форста, но оказалось, что запасливый Перекоос уже думал об этом и разбил браслет сразу же как провалился в ловушку. Таким образом, можно уверенно предположить, что поиски экспедиции уже начались, но учитывая серьезное расстояние и то простое обстоятельство, что в кулькит по доброй воле и находясь в здравом рассудке никакой видимой нужды лететь не было, искать их здесь будут в последнюю очередь.
– Дракон не смог сдержать мори у выхода, – с горечью сказал Отика.
– Это неизвестно. Быть может они прошли тайными проходами. Надо прорываться, – уверенно сказал усатый.
Саша не стала предлагать воспользоваться тепепатической связью, по ее наблюдениям существующей между вестниками и риспийцами. Раз этот вариант не обсуждался, значит, сейчас невозможен и имеет свои ограничения. Сейчас, оказавшись в каменной ловушке, Саша подумала, сколь безрассудным было ее предложение отправиться в экспедицию без защиты драгэти, и ведь это было сделано под действием обиды из-за исчезновения другого драгэти. Иногда так трудно быть честным самим с собой и признать истинные мотивы поступков. И списать это все на то, что я – человек и ничего человеческое мне не чуждо. Сжимая кольцо, Саша виновато обвела присутствующих взглядом и хотела извиниться, но не смогла подобрать нужных слов. Ни вестники, ни риспийцы, несмотря на сотни две беснующихся и все прибывающих мори, не думали падать духом.
Освобожденный Бак приободрился, поднялся на лапы, чем привел Перекооса в восторг, и сел, как сидят собаки на задние лапы. У Саши собак не было, поэтому она не могла понять, насколько нормально ведет себя пес, насколько серьезна его слабость и сможет ли он самостоятельно передвигаться. У нее родилась догадка, что Дак признал ее по запаху, по человеческому запаху, остальные двуногие «существа» скорее всего, пахли иначе или чуть иначе, поэтому вызвали первоначальную осторожность. Земного пса пугают мориспен. По виду и скромным знаниям о немецких овчарках это молодой пёс, кобель, еще не набравший полный рост, но уже не щенок. Игривый, наверное. Только на лапы поднялся уже машет хвостом и тычется мокрым носом в большие руки Перекооса.
– Почему они не съели собаку? – удивилась Саша.
– Ну ты сравнила. Людей много бегает, а у собаки шерсть по всему телу. Можно погладить…таких они не видели и шерсть в зубах будет застревать. Неудобно жевать, людей удобно, – сбивчиво рассуждал Перекоос и наткнувшись на испуганный взгляд единственного находящегося поблизости человека, понял что «сморозил глупость», правда, опять не понял в каком именно месте сморозил, пожал плечами и сказал: – Не знаю. Спросим как-нибудь, почему не съели. У него зубы мясоеда. Хороший, лохматый.
– Это существо будет обузой. Мы не возьмем ответственность за его жизнь, – заявил Отика и не желая объясняться с новоиспеченным защитником пса, перевел взгляд на вестников и сказал: – Либо покидаем нижние уровни сейчас, либо ждем помощи до конца здесь.
– Идти надо сейчас. Катарац либо знает, либо скоро узнает, что вестники заперты в кульките и будет Гриса Форста. Не с пустыми руками, понтяное дело. Постарается не упустить такую возможность. Да что там: он давно ждал такую возможность. Пока драконы здесь надо выбираться и бежать придется очень быстро, двух ног не хватит, – сказал усатый вестник.
– Согласен, – кивнул Изирда, – только с нами человек.
– И собака, – добавил Перекоос.
– Собаке ничего не грозит, – отмахнулся Отика, – раз не съели, то и не нужен он им. Главное доставить кольцо драгэти, – и повторил эту странную мысль, – бежать нужно быстро, а с нами человек.
И все оглянулись на Сашу.
– О! Я хорошо бегаю, выступала от школы даже…пару раз.
– Так быстро ты не сможешь, – уверенно сказал Отика и они все смотрели на девушку с легким сожалением, как будто что-то хотели сказать, но не могли. Совсем недавно Саша точно также смотрела на них. Что происходит? Что всё это значит?
– Ты ведь поможешь нам выбраться отсюда? – начал издалека предводитель, имеющегося поблизости вестничества.
– Да, Отика, помогу, – осторожно пообещала Саша.
– Обещай не бояться, – продолжил в той же осторожной манере Отика.