Дак охотно отзывался на тренировки, учился легко – людей было трудней научить некоторым «трюкам». Вероятно, прежний хозяин тренировал Дака и теперь эти, в целом, простые команды доставляли удовольствие преемственностью и с прежним хозяином, и с прежней жизнью. Саша говорила с Даком на английском и русском, наглаживала, чесала за ухом и считала, что у собаки стресс от перенесенных неприятностей и, признаться, готова была поселить Дака в своих комнатах, благо расширить их не составит большего труда. Ведь она тоже имеет право на собаку. Они с одной планеты! Три потенциальных хозяина не знали, что такое стресс, делали вид, что не понимают объяснения и сократили общение Саши с собакой до минимума. Увы, ее вытеснили и поделили собачью любовь между собой.
Подросток Форт нашел в Даке дружка для совместных игр: носится с псом наперегонки, закидывается его в фонтан, где оба любят проводить самые жаркие часы и плещутся во все стороны, а то притворяются, что никого нет, и выскакивают, как черт из табакерки, доводя бедных женщин до полуобморока. Что тот, что другой – вчерашние дети, на том и сошлись. Форт научил пса не бояться доски для полетов и таскать узелки с едой.
Грис Форст, напротив, занимался дрессировкой Дака и они как-то понимают друг друга с полуслова и удивительно, что при всех своих способностях, Грис находит много удовольствия в общении с таким простым существом, как собака. Как будто может отдохнуть от всех своих способностей только с этим «простеньким» созданием. Люди на Земле тоже заводят домашних питомцев не для помощи в охоте и ни для ловли мышей. Собственно, из всех причин на первый план выходит желание общаться с более «простыми», но всё же разумными существами. У людей и животных нет зон с общими интересами: с братьями нашими меньшими мы просто отдыхаем от сородичей, от других людей, от необходимости добывать пропитание и прочих социальных «сложностей»: можно быть и толстым, и вонючим, и бедным и все равно любимым.
Касательного третьего хозяина, Перекооса, то это отношения двух братанов и добавить тут особо больше нечего. Риспиец вроде начинал дрессировать Дака, но быстро к этому занятию остыл, и носиться наперегонки ему не интересно и особо некогда. В отведенное время они просто ходят вместе и Дак машет хвостом и точно знает, кто спас его жизнь в страшном кульките. В это утро Дак ворвался на площадь с радостным лаем и сразу же прыгнул в фонтан к Форту. На пса дозволяется смотреть. Все три хозяина самым тщательнейшим образом следят за тем, чтобы никто его не гладил, и ничье чужие руки не давали ему еду. Только три хозяина могут кормить пса, тем самым образом получив его полный верности и любви взгляд.
Впрочем, за последние дни жизнь и людей, и риспийцев, и вестников настолько изменилась, что кроме Саши никто не пытался нарушить этот запрет. И все изменения произошли благодаря запасливости драгэти Ральфа Форста, до прихода на Риспу небыти погубившей почти всех драгэти, жившего по сути своей жизнью владельца крупных сельскохозяйственных владений и производств бумаги и тканей и красок на Риспе. А до того, как появилась эта загадочная небыть, как драгэти он был не у дел. Не ладилось у Ральфа с другими драгэти. Саша не спрашивала, что именно произошло на Риспе и послужило причиной раскола вестнических семей. Само это известие произвело на вестников удручающее впечатление и вряд ли сейчас они захотят это обсуждать с человеком. Рон, если и узнал, то хранит в тайне. Слова не вытянешь. Отправляясь в экспедицию с Катарацом, Ральф Форст не очень-то и представлял о каком количестве вестников и риспийцев на Горыянцы идет речь, поэтому взял всё, что было припасено на подобный случай. Запас значился: на случай необходимости скорого заселения мира. Скромно так. Где космические корабли? Скафандры? В конце концов, тюбики с борщом! Драгэти Риспы недоуменно приподнимет бровь и скажет: – Боги, к чему такие сложности?
Ральф Форст прихватил тайком от Катараца воздух, плодородные почвы, чистую воду, немного ценных и особо прочных камней, список Кружа – таблица с новыми, полученными за историю Риспы удачными сплавами металлов, где описаны их свойства и технология получения, ну и дальше по списку – аналоги электроинструментов, в которых батареи заряжают драгэти, одежду, ткани, даже обувь и отдельно стельки, хорошие стельки, бумагу, книги, аналоги чернил, карандашей, красок, семена, саженцы в большом количестве, мебель, сладости, нечто сильно напоминающее крупы в достаточном для потребления и посева количестве, сладкую пыльцу – да здравствует сладкий наркотик на Горыянцы, формы для выпечек, инвентарь для настольных и активных игр. Пуговицы из рогов какого-то животного: в большом количестве и разных форм, хочется перебирать и перебирать эти пуговицы в руках: очень много проработки деталей и рисунков. Холодное оружие, посуда для приготовления пищи, столовые приборы, шерстяные пледы, чудные вязаные накидки. Это только то, что успели достать из забитых хранилищ и назначение не вызывало вопросов. Окраину бархатного леса засыпали плодородной почвой и с помощью способностей драгэти распахали и засеяли, распахали и засадили, а вокруг полей высадили новые саженцы бархатных деревьев и ягодные кусты.
Люди с первого уровня получили подарки за все пропущенные дни рождения, Новые года, восьмые марта и двадцать третьи февраля. Червяки на завтрак, обед и ужин остались в прошлом. Кому они теперь нужны. Блюда с Риспы содержат мало мяса, но и каши с ягодами, и хлеб, и пироги, и похлебки с овощами безумно вкусные и сытные и без мяса. Дел прибавилось: работы много, работа интересная. Саше пришлось на время покинуть швейную мастерскую и записывать новые рецепты, вести книгу наблюдений за новыми разработанными участками почв.
– Книги, – вспомнила Саша. Отика обещал научить ее читать на риспийском языке, потому что появились книги и голодный до информации разум желал знать, что там написано. Но скоро стало ясно, что вряд ли у них скоро появится время для занятий, поэтому один преподавал, а другая училась на ходу и между делом в мастерской, куда Саша приходила складывать отчеты и делать копии с рецептов.
Грис Форст сменил гнев на «я подумаю», окончательное решение пока не принял и разрешил Отике не разбирать его искусственные создания. Помимо технических работ по обустройству сада, в ожидании окончательного решения, Отика разбирал технические новинки из Риспы, которые имели в целом понятную логику и простое предназначение и технические трофеи из кулькита и тут всё более запутанней. У одного такого трофея имелась крайне полезная функция делать копии. Оборудование выглядело, как огромная раритетная книга из обожженного дерева со вставками чудно обработанного матового камня. Внутрь ложился оригинал, с которого нужно сделать копию, а внизу без всякого «бжжззззы» и света появлялась копия. Бумага в нижнем отсеке заполнялась вся: то есть если положить десяток нарезанных вручную листов бумаги, то столько же копий и получишь. Они проверяла. Отика сказал, что копир может делать объемные копии с объемных изделий, но он пока не понял, как «книга» работает.
Легкость, с которой Саша делает копии, удивляет обитателей укрепления. Сам процесс и результат произвел на вестников тот же эффект, что огромный осьминог на московскую Сашу. При всех своих возможностях, драгэти пишут исключительно рукой! Должна быть какая-то срочная нужда, чтобы они написали не рукой. И книги написаны и переписаны от руки. В устоявшимся обществе идеального (с их слов) мира Альмахатери некоторое понятное и нужное нам развитие отсутствует за ненадобностью. Этакий эффект осьминога. Они не понимают, зачем куда-то ходить, лететь и делать копии, когда можно написать. У Саши возникло предположение, что при таком подходе к сохранению информации количество самой информации резко уменьшается. Суть! Суть! Подайте суть и на десерт что-нибудь к размышлению. Если вольно поразмышлять, то можно отметить, что большая часть сохраненной информации касается описания окружающего мира и происходящих в нем процессов и лишь толика – к теориям, развитию, прогрессу, к «шагу вперед». Эта толика может выстрелить, а может и не выстрелить. А если она выстрелит и человечество сделает шаг вперед, то вперед – это куда? Ведь прежде чем шагать, важно, по меньшей мере, знать, где ты стоишь: на берегу теплого моря с песчаным, пологим входом или на краю обрыва.
Саша отмахнулась от этих мыслей и вздохнула, улыбка стала ироничной и, глядя на свои руки, она с горечью сказала: – Коротышка до Мордера донес, я только минут двадцать смогла удержать кольцо!
Увы! Кольцо потеряно. Что это было за кольцо так и осталось загадкой. Оба драгэти сошлись во мнении, что черное сердце Альмахатери не могло оказаться в Горыянцы, потому что не могло. Другими словами: это было бы слишком «жирно» для маленького филиала вестничества и человечества, невозможно много для всего двух драгэти. Все артефакты Альмахатери подчинены ее обещанию к риспийцам и вестникам «развеять любую тьму в мирах моих». Красное, черное, золотое кольца (сердца) Альмахатери – это как ось, основа Риспы и хоть в обычной жизни к ним не прибегают и хранят где-то, Саша не поняла значение этого слова, но поняла, что хранят очень надежно, ее не покидала мысль, что кольцо было настоящим. Жаль, Ральфа Форста не спросить: улетел и вернуться не обещал, как московский щеголь злой усмешкою судьбы оказавшийся по весне в уральской деревне, где пробираясь к вокзалу вынужденно месит грязь по колено.
Драгэти вместе с участниками второй экспедиции в кулькит уже четырежды? Да, разва, два, три, четыре раза возвращались туда, провели самые тщательнейшие поиски и, к сожалению, кольца не нашли. Мориспен при этом тоже не нашли. Схлынуло, как и не было: беспокойные соседи-людоеды вернулись в ближайшие кулькиты-города и, кажется, решили взять передышку. Прекратились вылазки в вестнический лес. По этой причине возникли сложности с добычей «языка», а если б не Отика, Саша вообще б ничего не узнала. Опальный изобретатель видит в Саше кого-то больше, чем человека – видит соратника дум его и замыслов и с легкостью делится последними новостями. Драгэти изловили и доставили в тайное место трех мориспен, а потом еще трех и двух и через время отпустили, не узнав ничего нового. Во всем благополучии последних дней, загадочный звук, поразивший вестников в кульките – это ложка дегтя в солнечном, нынешнем благополучии укрепления. Драгэти говорят,