– Проходите, – сказала Мэдди.
Виктория и Кэт последовали за ней в гостиную, где на консоли у стены все еще стоял раскрытый чемодан Ральфа. Им пришлось обойти раскладушку в центре комнаты. Садясь, Виктория ударилась об одну из ее металлических ножек.
– Прости, – смущенно промолвила Мэдди и слабо улыбнулась. – Ральф постоянно забывает убрать ее.
Виктория перевела взгляд на Кэт, которая кивнула ей с видом «а я что тебе говорила?», но промолчала. Она хотела сразу перейти к делу.
В комнату вошла Фиби и с любопытством оглядела Викторию.
– Ты кто?
Сходство между Фиби и Саломеей неожиданно оказалось таким сильным, что у Виктории сжалось сердце.
– Мама Ральфа, – объяснила она, стараясь, чтобы голос прозвучал ровно. Она не знала, рассказывала ли Мэдди о ней дочери.
Фиби хотела включить телевизор, но Мэдди остановила ее:
– Не сейчас.
Дочь топнула ногой.
– Мне скучно!
– Прекрати! – крикнула Мэдди.
Малышка выставила вперед нижнюю губу и разразилась рыданиями. Виктория закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов. Саломея вела себя так же, когда день складывался не очень удачно.
– Прости, – вздохнула Мэдди, протягивая к дочери руки, чтобы обнять ее, но Фиби выбежала из комнаты.
Виктория почувствовала, что напряжение понемногу начинает отпускать ее. По крайней мере, сейчас они могут поговорить. Мэдди сидела слишком близко к Виктории, и ей было некомфортно, но не устраивать же из-за этого скандал? Кэт опустилась в кресло напротив. Мэдди подробно рассказала им о событиях последних дней, в том числе и про разговор о поездке в Европу, который завел Ральф.
– Мне показалось, он хочет поехать, – добавила Мэдди. – И я посчитала хорошим знаком то, что он думает о будущем. Хотя, конечно, Ральф переживал, когда ты не отвечала на его звонки.
– Но почему он исчез? – недоумевала Виктория. – Наверное, что-то подтолкнуло его к этому.
Мэдди вздохнула и скрестила руки на груди:
– Честно говоря, он мог расстроиться из-за наших отношений. Понимаешь, ему могло показаться, будто меня интересовали лишь его экзамены, а поскольку они закончились…
Виктория внимательно выслушала рассказ Мэдди о том, как все эти месяцы она помогала Ральфу готовиться к экзаменам. Мэдди объяснила, что чувствовала вину из-за его постоянных визитов и придумала, как извлечь из этого пользу.
– Я стремилась к тому, чтобы Ральф хорошо сдал экзамены и поступил в университет. Хотела, чтобы он задумался о будущем и о том, как обеспечить себе хорошую жизнь. Но в то же время я очень много работала, и, боюсь, Ральф чувствовал себя брошенным. – Она посмотрела Виктории в лицо. – Я не хотела его расстраивать. Ральф хороший парень, и у него все еще впереди. Он говорил, что поедет путешествовать с друзьями. Я и подумать не могла, что он способен на какую-то глупость.
Виктория рассматривала свои ногти: короткие, без маникюра. Кое-что в рассказе Мэдди ее удивило. Например, беспокойство этой женщины за будущее Ральфа – судя по всему, вполне искреннее. Но Виктория не собиралась прощать ее. С какой стати?
– Сейчас самое важное – найти его как можно быстрее. Ты говоришь, обзвонила всех знакомых? – Голос Виктории дрожал.
Мэдди кивнула:
– И местные больницы. На всякий случай.
Виктория нахмурилась, стараясь понять ход мыслей Ральфа. Куда или к кому он мог отправиться в первую очередь, если не к друзьям? Конечно, если быть уверенной в том, что сын не совершил какую-нибудь глупость. У нее заболело сердце. Думай, Виктория, думай. Внезапно она вспомнила кое-что: маленький Ральф, почти как Саломея сейчас, в шортах и кроссовках, а за спиной – его любимый красно-белый рюкзак. Он держит отца за руку и улыбается. Она вдруг взяла с пола сумку и принялась искать ключи от машины. Мэдди взволнованно смотрела на нее.
– У меня возникла идея, – сказала Виктория, поднимаясь. – Возможно, я ошибаюсь, но попытаться следует. Поеду сейчас туда. У меня с собой телефон, так что звоните, если появятся какие-нибудь новости.
Глава 29
Ральф стоял напротив огромного аквариума, который отбрасывал на него жутковатый сине-зеленый свет. Он не двигался, словно загипнотизированный свирепыми акулами, медленно проплывающими мимо, их мускулистые тела грациозно изгибались и поворачивались, пасти были слегка приоткрыты, а глаза внимательно следили за происходящим вокруг. Он стоял спиной к Виктории, но она сразу поняла, что этот высокий, худой, немного неуклюжий молодой человек напротив аквариума – ее сын. Виктория неторопливо приблизилась, прикоснулась к его руке и тихо произнесла:
– Это ты!
Ральф взглянул на нее и снова повернулся к аквариуму.
– Они такие красивые, правда? – Виктория взяла сына за руку и прижалась к нему щекой, вдыхая знакомый запах.
Он проворчал что-то себе под нос.
– Ты давно тут? – осторожно поинтересовалась она.
– С самого утра.
– Я надеялась найти тебя здесь.
Сын не отстранился от нее, но она ощущала себя настолько счастливой, что просто стояла и молчала. Как приятно чувствовать его рядом: едва заметные движения тела, дыхание. Мимо них проплывали яркие рыбы, которых Виктория видела впервые в жизни.
– Ты же приходил сюда несколько раз с отцом? – наконец произнесла она, вспомнив, что лондонский аквариум был одним из тех редких мест, которые отец и сын посещали вместе.
Лео всегда увлекала подводная жизнь, он считал ее тихой, спокойной и любил представлять, как сам плавает вместе с рыбами в прозрачной глубине. Мог стоять здесь часами.
Виктория почувствовала, как Ральф напрягся, и выпрямилась, но продолжала держать его за руку. Она ощущала комок в горле и боялась заговорить с сыном снова, чтобы не спровоцировать резкую реакцию.
– Мне бы хотелось, чтобы он чаще бывал дома, – промолвил Ральф, по-прежнему глядя на рыб.
– Знаю.
– Но он всегда отсутствовал.
– А я всегда находилась с тобой.
Внезапно Ральф скривился и отбросил ее руку.
– Как ты можешь так говорить после всего, что произошло? С Мэдди… И вообще… Ты же сама сказала, что я предал тебя.
Виктория помолчала, понимая, что ее ответ станет решающим в их отношениях и ей следует тщательно подбирать слова.
– Мы можем справиться с этим, – произнесла она, – пережить и двигаться дальше.
Ральф отступил на шаг, и между ними словно образовалась пропасть.
– Я хотел причинить тебе боль, – сказал он. – Отомстить. Это ведь плохо?
Двое маленьких детей подбежали к аквариуму и прижали носы к стеклу, мгновенно запотевшему от их дыхания.
– Мамочка, смотри! Большая рыба!
Ральф и Виктория отступили к стене. Виктория боялась, что едва возникшая между ними связь вот-вот прервется. Что бы ни происходило, нужно собраться и продолжать разговор.
– Да, – кивнула она, – не очень хорошо. Но, возможно, я заслужила подобное отношение. Мне очень жаль, что я мало говорила с тобой. – Она смахнула слезу со щеки. – Ты наверняка был озадачен тем, что происходило дома. Однако я старалась оберегать тебя и Саломею и не думала, что ты знал… – Она сжала кулаки. – Что происходило между твоим отцом и Мэдди.
Виктории было по-настоящему больно произносить вслух это имя в присутствии Ральфа. Но она подумала, что в следующий раз это сделать будет гораздо легче.
К аквариуму подошли несколько человек, и ей захотелось перейти в другое место. Неужели они не видят, что люди ведут разговор, который может изменить всю их жизнь?
– Он был подлецом, – произнес Ральф, стиснув зубы. – Я ненавижу его.
Виктория поморщилась. Раньше она набросилась бы на сына и защищала бы Лео до последнего, но сейчас все изменилось. Сделав глубокий вдох, она произнесла:
– Я размышляла над этим. Действительно, многие его поступки вызывают у меня ненависть, но я также благодарна ему за то, что у меня есть ты и Саломея. И я никогда не стану сожалеть об этом. Моя ошибка в том, что я долго оставалась рядом с Лео. Это причинило много боли… всем нам.
Виктория не смотрела на Ральфа, но чувствовала, что он внимательно слушает ее.
– Есть кое-что, что тебе следует знать об отце. И я тебе этого еще не рассказывала, – продолжила она, провожая взглядом маленькую бело-оранжевую рыбу-клоуна, пока та не скрылась за каменным выступом. – Я сама узнала об этом недавно. Вот почему мне нужно было увидеться с Мэдди… и с Кэт.
– Что именно? – В его голосе прозвучал страх.
– Может, нам пойти куда-нибудь? В кафе, например? Здесь не очень удобно…
– Расскажи мне сейчас, – тихо и настойчиво произнес Ральф, но Виктории не хотелось обсуждать Анну, Эльзу, семью Гэннон и остальных тут, в аквариуме.
Разговор должен состояться в удобном месте, где было бы достаточно светло, чтобы она могла следить за реакцией Ральфа и знать, когда нужно немного смягчить правду.
– Ральф, прошу тебя…
– Сейчас! – Он почти кричал, и несколько посетителей оглянулись. – Я не верю, что потом ты расскажешь. У тебя обязательно найдется какая-нибудь отговорка, чтобы не делать этого.
У Виктории вспотели ладони, и она вытерла их о джинсы.
– Хорошо, – кивнула она, – раз ты этого хочешь…
Она решила честно рассказать сыну обо всем. Частая ложь в прошлом обернулась большими неприятностями. Ральф заслуживает того, чтобы узнать правду.
Он молча слушал, пока Виктория говорила о младшей сестре Лео, оставшейся в Вене, и о своей последней встрече с Эльзой, бабушкой Ральфа. Она рассказала, как старуха помогла ей разгадать загадку пустых счетов Лео, и о том, что она почувствовала в тот момент. Они то вставали, то садились на корточки. Время от времени мимо проходил охранник и странно поглядывал на мать с сыном, но ведь порядок они не нарушали.
– Это не оправдывает его поступки, – добавила Виктория, – но помогает нам понять, почему Лео вел себя именно так, не женился на мне или не остался с какой-нибудь из своих женщин. Скорее всего он был человеком с большими внутренними проблемами.