Хорошо, что уже темнело, потому что сто процентов я зарделась от смущения. Согласитесь, всегда приятно, когда говорят, что ты красивая. А еще и интересная. Это, конечно, немного необычный комплимент, но его можно простить иностранцу, он точно вкладывает в это слово немного больше.
Дома я поставила телефон на зарядку, зарылась в подушки и написала Алине, увидев, что она онлайн.
Нормального разговора у нас не получилось, но я была уже и тому рада, что Али вышла на связь, поэтому я начала вариться и копаться в своих мыслях. Вот Ле-е-еночка точно не стала бы переживать и закрутила с Патрисом роман на каникулы. Почему я так не могу? Я ему, кажется, нравлюсь. Как научиться разрешать себе глупить? Позволить себе выйти за рамки и почувствовать свободу, не только когда я одна нахожусь в квартире. Почему я не могу позволить себе расслабиться и прикольно провести время с парнем? Месяц без обязательств. Звучит вполне прикольно. Но… Но это буду уже не я. Лучше посижу в своем панцире. Там тихо, спокойно и комфортно. Научиться бы работать со своими страхами и комплексами… Может быть, тогда жизнь показалась бы проще?
Вот это я дал маху! Опять! Ну когда я научусь молчать? Почему рядом с Таяной мне хочется заваливать ее комплиментами? Может быть, из-за того, что она такая недоступная? Я чувствую себя охотником рядом с ней?
Она точно самая необычная девушка, которую я только встречал. Кто еще из ее сверстниц готов пойти в парк, который находится так далеко от ее дома, чтобы съесть неспелое яблоко? Точно не Лена, которая половину дня не сводила с меня глаз. Да и не Вивьен, которой музыка важнее, чем окружающий мир.
Таяна… Она видит мир совершенно по-другому! Она готова пойти на прогулку, чтобы встретить рассвет. Может просто смотреть на звезды. Может наслаждаться солнцем, когда то садится. Вот бы она была француженкой! Я в Париже ее не отпускал бы от себя. Мне кажется, мы родственные души. Нет, нет, нет! Хватит мечтать!
Мне нужно совсем немного – продержаться рядом с ней месяц и не влюбиться.
Глава 8Где мы слушали стихи
Утром я проснулась от громкого смеха. Приплыли… Родители веселятся с Патрисом. Ладно, я понимаю, мама. Но папа! Он, наверное, сошел с ума.
Быстро умывшись, я зашла на кухню и обомлела от увиденного. Родители сидели за столом и смеялись, а Патрис стоял у плиты, что-то активно готовил и, видимо, рассказывал какие-то смешные истории.
– Правда! Все так и было, – Патрис обернулся и заметил меня. – О, доброе утро, Таяна. Я, как и обещал, готовлю завтраки.
– И смешишь родителей, – недовольно пробурчала я. Ночью мне плохо спалось. Меня поочередно мучили жара с холодом, а назойливые мысли превращались в сны, которые меня будили. – Всем привет.
– Дорогая, что с тобой? – заботливо спросил папа.
– Ничего, – насупилась я. Вот, как обычно, я не могу справиться со своим плохим настроением.
– Думаю, желтый завтрак тебе поднимет настроение! – Патрис поставил передо мной тарелку с яичницей, жареными желтыми помидорами и желтым болгарским перцем.
Я посмотрела в тарелку и невольно улыбнулась: разве можно долго быть недовольной, когда твой завтрак похож на солнце?
– Спасибо, – с благодарностью сказала я. Меня потихоньку стало отпускать, и градус настроения стал ползти вверх с каждой вилкой ароматной яичницы.
– Кстати, я свое обещание выполняю, – сказал Патрис и вопросительно посмотрел на меня.
– Я что-то забыла?
– О-о-о, это она любит, – засмеялся папа. – Это у Таяны получается лучше всего.
– Па-а-ап, – простонала я. – Не начинай. Я редко о чем-то забываю.
– А я и не начинал. Но если дело касается, например, выкидывания мусора… То в забывчивости тебе нет равных!
– Ты забыла, что обещала сводить меня еще в один музей, – Патрис подлил мне чай в чашку и «масла в огонь» – в спор с папой.
Точно! Как можно было пообещать что-то важное, а потом просто забыть об этом. Ладно, про мусор я с папой согласна. Но я никогда не забываю что-то глобальное. Только какие-то незначительные вещи.
– Обещаю, я исправлюсь! Можем сходить перед литературным вечером?
– Хм… А не много искусства будет?
– Смотри сам, – я кокетливо повела плечом. – Я могу искусством наслаждаться каждый день.
– Вы там поаккуратнее с искусством, – сказал папа, резко став серьезным. – У меня и ружье есть.
Это было вранье. Но Патрис этого не понял и, заинтересовавшись, спросил:
– А вы и по человекам стреляли?
– Нет, по человекам не стрелял, но что-то всегда может быть впервые.
– Так! – мама прервала этот разговор. – Мы работать, вы мыть посуду. И куда бы вы ни пошли – не забывайте писать мне СМС. Не хочу думать о чем-то страшном.
– Вообще, неплохо бы посадить тебя под домашний арест, – сказал мне папа. – Мы же переживали, пока вы по Коломенскому шлындали.
– Я не знаю, что такое «шлындали», но арестовывать никого не надо, пожалуйста! – заступился Патрис. – Просто мы потеряли счет времени.
– Ишь ты! Защитник. – Папа внимательно посмотрел на Патриса и потрепал его по плечу. – Кажется, в тебе есть широкая русская душа. Думал, ты до мозга костей француз.
– Я ничего не понял, Савель Михалович, но приму это за комплимент, – довольный Патрис незаметно для родителей показал мне язык.
– Ну, раз я обещала тебе музей – будет тебе музей. Собирайся! – сказала я, когда родители ушли в свою комнату.
– Chose promise, chose due, – иронично произнес Патрис.
– Да-да, обещал – сделай! – И, совершенно неожиданно для себя, я смяла салфетку и кинула в Патриса. – Прости, у меня просто вылетело из головы.
– Ты имеешь в виду – забыла?
– Да! Так ты пойдешь? А то нам еще стихи сегодня слушать.
– Пойду, пойду! Какая ты серьезная. Настоящая русская женщина, – Патрис засмеялся и выбежал из кухни.
Парни когда-нибудь взрослеют или всегда остаются детьми? Я смотрю на убегающего Патриса и думаю, что нет – они всегда остаются в душе детьми. Наверное, поэтому шутят, что женщины живут дольше.
Теперь я начала переживать, что Патрис подумает, что я не выполняю обещания. А я выполняю! Папа просто пошутил, но эту шутку поняли только я и мама. Да, иногда, конечно, я что-то забываю, но это же нормально. Правда?
Патрис говорил, что он любит искусство, поэтому, не раздумывая, я решила повести его в Третьяковскую галерею. Уже на выходе из метро я уловила его восторг от архитектуры здания галереи, которая сразу погрузила нас в атмосферу творчества и ожидания – мне хотелось быстрее показать Патрису великолепную живопись, которая скрывается за этими стенами.
Пройдя через двери галереи, мы оказались перед залами, наполненными произведениями русских художников, от которых захватывало дух. Патрис на секунду остановился, чтобы оглядеться.
– Это нечто! Вперед! – Патрис, не обращая на меня внимания, пошел рассматривать картины.
Мы остановились у работы Василия Пукирева «Неравный брак», и оба были поражены мощью изображенных героев, глубокими чувствами и экспрессией, которые передал художник.
– Так ее жалко… – тихо сказал Патрис, но его услышала рядом стоящая женщина, которая сразу подошла еще ближе к нам.
– Вы иностранец? Хотите расскажу о картине?
– Да, спасибо! – Патрис в растерянности посмотрел на меня.
– Я тоже о картине мало знаю, – я соврала. О картине я вообще ничего не знала, несмотря на то, что она очень известная и в школе о ней рассказывали.
– В середине девятнадцатого века очень остро стоял вопрос неравного брака, даже вышел указ, запрещающий большую разницу в возрасте, – начала рассказывать наша собеседница. – Так вот, до этого указа женщина была бесправна, и ее могли выдать замуж за старика. Сейчас вам этого не понять, потому что многие молоденькие фифочки и сами добровольно выскакивают замуж за стариков… Но что-то я отвлеклась… Браки тогда строились на материальной выгоде. Вот художник и решил изобразить эту проблему общества. Посмотрите, как интересно он расставил акценты на женихе, невесте и гостях. Эту картину нужно рассматривать, тогда можно понять, кто из гостей со стороны жениха, а кто со стороны невесты. Поэтому смотрите, изучайте! И хорошо, что вы ровесники. Вам такое не грозит! Правильное место для свидания ты выбрал! – подытожила женщина и с какой-то невероятной легкостью, не свойственной ее тучности, упорхнула от нас.
– Это не… – начала я, но женщина нас уже не слушала, а подошла к группе китайских туристов.
– Вау! – Патрис был потрясен. – Это, конечно, было очень интересно, но неожиданно.
– Просто у нас люди очень любят искусство, – нервно засмеялась я, потому что чуть-чуть испугалась женщину. Не люблю, когда нарушают мое личное пространство. Но на картину я посмотрела уже с бóльшим интересом.
Мы старались надолго не задерживаться на одном месте, но этого не получалось. Мы изучили «Вид на взморье в окрестностях Петербурга» Ивана Айвазовского, «Московский дворик» Василия Поленова и мою любимую картину Михаила Врубеля «Демон». Каждая работа рассказывала нам невероятные истории, мы с Патрисом их обсуждали, делали предположения, а потом гуглили, что художники хотели сказать.
После прогулки по классическим залам галереи мы зашли в зал, где выставлялись работы современных художников. На несколько минут зависли перед инсталляцией, которая вызвала у нас много разных чувств и мыслей. И, обсуждая это произведение искусства, кажется, смогли увидеть мир глазами друг друга. Узнавая друг друга.
Но время нас поторапливало, не хотелось опаздывать на литературный вечер, поэтому мы решили пойти немного прогуляться и поделиться впечатлениями уже на улице. Сначала немного прошлись, а потом Патрис предложил сесть на лавочку, словно у нас и правда было свидание, но обсуждали мы только свои мысли о живописи и влиянии культуры на нашу жизнь. Это был, как мне показалось, взрослый и обдуманный разговор. Так я общаюсь только с родителями, когда мы ходим в музеи, кино или обсуждаем прочитанные книги. Думаю, этот день стал для нас с Патрисом запоминающимся и важным. А Третьяковская галерея превратилась для меня не только в место, где можно насладиться искусством, но и неожиданно обрести родственную душу. Почему-то на ум пришла строчка из песни несравненной Ланы Дель Рей: «…Но ты подходишь мне больше, чем мой любимый свитер». Противоположности же притягиваются. И несмотря на то, что при первой встрече мы с Патрисом были в похожих футболках и даже сами чем-то похожи, – мы очень разные. Он – веселый и шумный. Не боится приключений. Я – замкнутая и спокойная. Не готовая к авантюрам. Я бы назвала это «сильная и независимая», а то «трусливая» звучит немного обидно. Такие разные родственные души. Стоп! Кажется, на меня как-то странно действуют картины… Главное, не сказать это Алине… Я прям слышу, как она говорит: «Уехала на месяц, а ты сразу нашла мне замену?!»