Я села в позу сапожника, чтобы расслабить мышцы ног, спины и, конечно, отпустить мысли. Но бабочки, которые порхали у меня в животе, настойчиво не давали сосредоточиться на йоге, возвращая меня ко вчерашним поцелуям. К рукам Патриса, которые гладили мне волосы и лицо. К его кудряшкам, которые немного щекотали меня, когда мы целовались. К его уверенности. К моей покорности. К его очаровательной букве «р». Это был калейдоскоп эмоций – мне хотелось петь от счастья, плакать от мыслей, что я быстро поддалась своим чувствам, танцевать от переизбытка энергии.
– Ты чем тут занимаешься? – Ба вышла на улицу.
– Решила йогой позаниматься.
– И чего не спится в такую рань?.. – пробурчала Ба и скрылась в теплице.
Настрой на йогу моментально улетучился, поэтому я пошла в ванную и приняла контрастный душ. Когда я вышла, Патрис сидел на кухне, рядом с ним был Марлон Брандо, а Ба, ревниво поглядывая, нарезала свежие овощи.
– Ба, давай я чем-нибудь помогу? – предложила я.
– Ой, вот не надо, Катастрофа! – Ба махнула на меня рукой. – Ты лучше своему дружку помоги.
– С чем?
– Не знаю, может, он еще у меня что-то хочет забрать?
– Ба! – Я заулыбалась, обняла ее и чмокнула в щеку.
– Ой, иди завтракать! – Ба была довольна: и побурчала, и ласку получила. – Чем вы сегодня займетесь?
– Я думала на озеро сходить.
– Дело хорошее! Жара. – Ба закивала головой. – У нас, конечно, не французские озера, но тоже очень даже ничего.
– Ба, – Патрис впервые ее так назвал, и у меня от этого внутри все съежилось. – Мне очень нравится ваша природа. Она же не только «ваша», она и «моя». Я чувствую себя как дома.
– Но не забывай, что ты в гостях.
– Ба! – вскрикнула я. – Патрис, это просто поговорка, не обижайся.
– Я не обижаюсь, Таяна.
– Он не обижается, он провоцирует. – Ба подмигнула Патрису и встала из-за стола. – Пойду до подруги пройдусь.
Ба ушла, а мы остались вдвоем. Смущение смешивалось с желанием, и я, не выдержав, вскочила и стала убирать продукты в холодильник.
– Мы, кажется, вчера на чем-то остановились? – спросил Патрис.
Он подошел ко мне, развернул к себе и посмотрел в глаза.
– Можно? – Он спрятал мой локон за ухо.
– Вчера разрешения ты не спрашивал, – прошептала я и привстала на цыпочки, давая понять, что он может действовать.
И это было прекрасно. Как и вчера. Все-таки не зря этот поцелуй называют французским. Патрис в этом деле был великолепен. А может быть, я была неопытна. Но факт остается фактом – мне нравится с ним целоваться.
Кажется, я могу целовать ее вечно. Мне очень сложно оторваться от ее мягких губ со вкусом клубники, которую она только что съела. Каждое касание к ее коже отдает ударом тока. Искры, которые разлетаются от нас, могли бы разжечь огонь. Я не могу прекратить ее целовать. Она задурманила мне голову.
Что я творю? Потом будет больно. Очень больно. Я смогу справиться со всем. А она? Таяна выглядит смелой, но понимает ли она, в какую ловушку мы попали?
Ощущение беспокойства перемешивается с желанием, поэтому я просто продолжаю ее целовать. Хочу наперед насладиться ею. И боюсь, что все потеряю. Себя я уже потерял. А точнее, растворился… Растворился в ней. Хрупкая смелая девочка, которая позволила мне чувствовать. Вот черт. Хочу увезти ее домой и больше не отпускать. Помогите мне.
Наши поцелуи такие естественные, что меня не покидает ощущение, как будто мы уже давно пара. Просто мы не виделись какое-то время и теперь немного стесняемся друг друга. Так же бывает?
Мне совершенно не хочется его отпускать. Я боюсь, что, когда отпущу его, он растает, как сон. Или мираж. Поэтому мне хочется его целовать, чтобы доказать себе – все это реально. Я не сплю.
– Наверное, нам уже пора, – я нехотя отстранилась от Патриса. Откуда во мне столько смелости – целоваться с парнем, когда в любой момент может вернуться Ба, – остается для меня большим вопросом. Патрис смог во мне раскрыть и эту черту – смелость. А может быть, глупость.
Марлон Брандо спрыгнул со стола и потерся о ногу Патриса. Наглый кот, он мой!
– Пора? – голос Патриса прозвучал разочарованно.
– Да, нас ждут, – я почему-то смутилась.
И знала почему – я переписывалась с Игорем. Мы обсуждали, что соберемся старыми друзьями на озере. Но от этих сообщений мне было неловко – не покидало ощущение, что я предавала Патриса. Но Игорь для меня только друг. И точка.
– Твой добродушный друг? – спросил Патрис и взял меня за руку.
– И не только, там будет несколько человек, – я сжала его руку и посмотрела в глаза. – Все будет хорошо. Они все милые, правда.
– Я не переживаю. С тобой я… я готов пойти куда угодно.
– Это звучит как вызов, – я рассмеялась. – Даже в баню?
– Куда угодно, кроме бани. – Патрис поправил очки. – Вашу любовь к баням мне не понять. Как можно в такую жару пойти париться?
– Не знаю, я не фанатка такого досуга. Надо у папы спросить.
Патрис чмокнул меня в щеку, и мы пошли собираться на озеро. Но когда я увидела свой купальник, поняла, что зря истерила из-за детской фотографии, где я голышом. Сейчас мне придется раздеться перед Патрисом до купальника. Сколько раз я была на озере или море, никогда не стеснялась себя. А оказаться перед Патрисом почти без одежды – страшно. Но не зря же я стала смелее с ним? Сверху я надела шорты и футболку – не решусь раздеться, буду плавать так.
– А сколько нам идти до озера? – спросил Патрис, когда мы спустились вниз.
– Минут сорок.
– Ты же понимаешь, что на велосипеде будет быстрее?
– Я боюсь, если сяду на велосипед, то все закончится, как вчера.
– Ты про падение или про поцелуи? – Патрис улыбнулся уголками губ, а я, засмущавшись, покраснела.
– Ну тебя!
– Доверишься мне?
– Что ты хочешь? – Я испугалась, но понимала, к чему он клонит.
– Поехали на одном велосипеде.
– О, нет! Я на эту машину смерти больше не сяду!
– Таяна… – Патрис провел пальцами по моим волосам. – Рискни и доверься.
Я не могла сопротивляться. От его взгляда я теряла рассудок. Вот что бывает, когда родители тебя оставляют без присмотра, – от первого парня сразу сносит голову. И я не могла понять: я лечу на небеса или падаю в бездну. Если бездна, то это уже проблемы Таяны из будущего. Потом как-нибудь разберусь. А сейчас лучше буду наслаждаться моментом.
Патрис выкатил из гаража папин велосипед и похлопал по багажнику:
– Запрыгивай и крепко держись.
– За что? – Я осмотрела велосипед, как в первый раз, но ручек не увидела.
– Неужели родители тебя в детстве не катали?
– Нет, – отрезала я. – Зато я умею кататься на скейте.
– Отличный транспорт! Особенно для деревенских дорог, – съязвил Патрис.
– Ты учишься на факультете сарказма?
– Нет, всего лишь подрабатываю! – Патрис засмеялся. – Ты можешь держаться за сиденье или за меня.
Еще чего! Не буду я за него держаться. Но как только я села на багажник, то поняла, что держаться за сиденье не очень удобно.
– Ты только не торопись, а то я боюсь, – промямлила я и положила руки на Патриса.
Его тело было таким горячим даже через футболку, что у меня моментально вспотели ладони. И в этой поездке было что-то откровенное: мой страх перед велосипедом, мой страх перед Патрисом, близость наших тел, учащенные удары сердца от чувств, которые наполняли меня.
Патрис начал крутить педали, а я еще сильнее вцепилась в него. Страх быстро сместил все положительные эмоции. Ничего романтичного в этом не было.
– Давай споем? – предложил Патрис.
– В каком смысле? – Я сжала его еще сильнее.
– Будет весело! Давай! – уже сквозь боль крикнул Патрис.
Не знаю почему, но я запела песню Ma philosophie, которую обожаю с детства. И это помогло. Я немного ослабила хватку, дав Патрису нормально дышать, когда сосредоточила внимание на тексте песни. Со второго куплета он ко мне присоединился, и я смогла на несколько секунд получить удовольствие от поездки – ветер трепал нам волосы, деревья проносились с бешеной скоростью, а я почувствовала себя свободной! Еще мгновение, и я буду готова раскинуть руки в стороны…
– Мы точно пойдем к ним? – спросил Патрис, когда мы подъехали к озеру.
– Конечно, точно! Они мои друзья! – Не буду врать, но мне было приятно, что он меня ревнует.
– Окей, – недовольно протянул Патрис.
Мы подошли к ребятам, которые уже сидели на пледе и играли в Uno. Каждый раз, когда летом мы встречаемся, в душе у меня становится невероятно тепло: приятно видеть, как мы все взрослеем и меняемся, но остаемся вместе. Хочется верить, что и через много-много лет мы так же будем собираться на дачном озере. Только уже большей компанией – со своими вторыми половинками. Но пока только я привела новичка.
Игорь, Катя, Милена, Борис и Глеб вместе повернулись в нашу сторону.
– Какие люди! – ахнул Игорь. – Изольда Генриховна отказалась нянчиться?
– Игорь! – Милена перекинула свою белокурую косичку на другое плечо и шлепнула его картами по макушке. – Хватит язвить!
– Она попросила присмотреть за младшими, – Патрис не остался в долгу. – Переживает, что ты плохо плаваешь.
– Парни! – прикрикнула Милена. – Вы не в бойцовском клубе. Можно не портить отдых? Таяна, знакомь нас.
– Это Патрис. Он… – я растерялась и не понимала, как его представить. – Мой друг из Франции. Студент по обмену…
– Интересно… – Катя с любопытством посмотрела на Патриса. – И как там, во Франции, живется?
– Вполне неплохо. – Патрис стянул с себя футболку, отчего я моментально покраснела. – Пойду окунусь. Тут же можно плавать?
И не дождавшись ответа, Патрис побежал к озеру. А я так и не решилась снять одежду. Кажется, привести сюда Патриса была не лучшая идея. Парни смотрели на него как на соперника. Девчонки – с интересом. Я испытывала смущение, злость, ревность и страх. Зря, очень зря я пришла с ним. Точно что-то произойдет. Моя интуиция подавала странные сигналы. Главное, чтобы он не утонул в этом озере.