– Савелий Михайлович, – Олимпиада Борисовна бросилась к папе. – Ну что за чудо! Спасибо! Это так важно для нашего университета! Вероника Львовна, вы не против, если я украду вашего мужа на несколько минут? Таяночка, проводи маму и Патриса в зал.
Олимпиада Борисовна отвела папу в сторону и о чем-то весело защебетала. Мы с мамой и Патрисом пошли в зал, оставив грустную Катеньку встречать всех гостей вечера.
Мы прошли к большому кинозалу, который был рассчитан как минимум на четыреста зрителей. Столько мы, конечно, не соберем, но выглядело масштабно. Особенно большая стойка с газировкой в бутылках и стаканчиками с попкорном. Меня переполняли радость и гордость за папу: если бы не он, то смотрели бы мы фильм по телевизору в аудитории. А так мы в настоящем кинозале, да еще и с попкорном! Разве это не лучший поход в кино? Но все же к горлу потихоньку стала подкатывать тревога: что будет, если выбранный нами фильм не понравится? И люди начнут с него уходить, как мы сбежали с выступления Вивьен… Карма – штука интересная.
Постепенно все зашли и расселись по местам. Мы с Патрисом стояли с краю сцены, чтобы выйти и сказать вступительную речь. Когда свет немного погас, к нам подошла Катенька и протянула микрофоны:
– Скажите что-нибудь.
Мы с Патрисом поднялись по ступенькам, и каждый шаг мне давался все труднее и труднее. Волнение сделало свое дело – мои ноги стали свинцовыми от тяжести. Мне нестерпимо захотелось взять Патриса за руку, но я не могла этого сделать под пристальными взглядами родителей.
– Привет! – охрипшим за секунду голосом поздоровалась я.
– Мы вышли и не споткнулись, – Патрис сделал ко мне шаг и прошептал на ухо.
– Мы хотим показать вам кино… – и я, обессилев, опустила микрофон: вся речь, которую я готовила, вылетела у меня из головы.
– Это правда, – Патрис сразу подхватил. – Мы покажем вам кино. И оно будет французское. Да, Таяна?
Его вопрос вернул меня в реальность. Ну чего я так испугалась? На сцене выступала? Выступала. В олимпиадах участвовала? Участвовала. Доклады перед одногруппниками читала? Читала.
– Да! – почти крикнув, ответила я, и хрипота улетучилась так же быстро, как и появилась, и я наконец-то собралась. – Мы долго думали, какой фильм показать. Нам хотелось, передать атмосферу Франции, ее культуру. Хотелось, чтобы вы послушали красивый французский язык, который уже изучаете. А потом мы решили, что нужно показать вам просто хорошее кино. Давайте же получим удовольствие от фильма.
– А язык не так важен для чувств, – сказал Патрис. – Мы можем говорить на одном языке, можем говорить на разных. Но чувствовать мы одинаково. Я правильно говорю?
– Да, почти, – я хихикнула в микрофон. – Давайте окунемся в атмосферу французского немого кино, где язык совсем не имеет значения. В этом фильме важны эмоции и судьбы. Хорошего вечера! – закончила я.
Мы спустились со сцены и сели в зал. Случайно или нет, но нам повезло: родители расположились подальше, рядом с Олимпиадой Борисовной, которая, как коршун, следила за всеми студентами и абитуриентами. Свет погас, и нас накрыло атмосферой Голливуда двадцатого века. Немое кино обладает особой магией. Разве нужны слова, когда взгляд может передать всю палитру чувств, которую испытывает человек? В немом кино не нужно пробираться через слова, в нем все на ладони: все эмоции – вот они, рядом с тобой. Просто посмотри.
Фильм захватил меня в плен и не отпускал все полтора часа. Я смеялась и плакала, переживала и вздрагивала. Фильм черно-белый, а мои эмоции – яркие. Патрис сидел рядом, иногда очень аккуратно касаясь меня рукой. Если бы родителей не было в зале, то, возможно, исполнилось бы мое маленькое желание – поцелуй в кинотеатре, как в каждом романтическом фильме, где пара проводит свое свидание за просмотром глупого ужастика. И я не сдержалась, быстро поцеловала его в щеку.
Я никогда не была большой поклонницей немого кино. Конечно, я знала фильмы Чарли Чаплина, и на этом мое познание заканчивалось. Но после «Артиста» я готова еще и еще смотреть немые фильмы. Актеры потрясающе играют, показывая переломный момент Голливуда. «Старая школа» и новые технологии. Перемены в целом поколении. Ностальгия и риск.
Это лучшее свидание, которое не являлось свиданием.
– Это был хороший фильм, – Олимпиада Борисовна подошла к нам, когда мы стояли с одногруппниками. – Отличный выбор. И замечательное место. Спасибо!
– Главное, что без слов, – засмеялся Кирилл.
– Тебе бы только посмеяться! – вздохнула Олимпиада Борисовна. – Ладно, к делу. Ребята, вы уже продумали экскурсию? Переведите вопрос Жану и Базилю.
– Да, у нас уже составлен маршрут, – улыбнулся Базиль. – Мы позже пришлем подробный план.
– Вот и отлично! Не забывайте отмечаться. Всем счастливо! О, Савелий Михайлович! – Олимпиада Борисовна сразу забыла о нас и помчалась к папе.
– Если серьезно, то фильм и правда классный. – Ваня пожал руку Патрису.
– Хоть и немного скучный. – Леночка томно закатила глаза.
– А куда мы поедем на экскурсии? – спросила я. Мне было очень интересно, какая она, «французская» Москва.
– Пусть это будет сюрпризом. Так же интереснее? – ответил Жан. – Надеюсь, вы узнаете что-то новое о своем городе.
Она сидела рядом, и от этого я не мог сосредоточиться на фильме. Мысли бегали и мешали. Хочу ее целовать. Хочу держать за руку. Хочу настоящее свидание. Мне надоело, что всегда рядом с нами кто-то есть. Мне надоело чувствовать себя школьником, который урывками целует девчонку.
Кажется, я больше не могу держать в себе эти чувства. Если бы я ее не поцеловал, то лучшим решением было бы встать, выйти, собрать свой чемодан и уехать домой.
Я, словно ниндзя, в самом темном моменте фильма наклонился и поцеловал ее. Да, это то, что мне было нужно. Ее губы немного тряслись от волнения, и пальцы так сильно сжали мою руку, но это стоило того. Надеюсь, она не подумала, что я маньяк. И надеюсь, что Савель Михалович этого не видел. Не хотелось бы с ним сейчас обсуждать развитие наших отношений с Таяной. Для начала нам стоит самим это обсудить. Вот только нужно найти силы, чтобы поговорить на эту тему.
А в конце фильма она поцеловала меня в щеку. И это был самый трепетный поцелуй в моей жизни.
Балкон – мое любимое место в квартире. На нем все располагает к тому, чтобы окунуться в свои мысли, воспоминания и подумать о будущем: удобное кресло, плед, мягкая подушка. На улице было так тихо, словно почти вся Москва пошла спать. Редкие машины освещали окна, а шум от шин будил уличных котов, которые с недовольным мяуканьем убегали в другое место.
Именно сейчас я почувствовала себя такой же кошкой, которую неожиданно разбудили, – мне захотелось убежать. Кажется, на меня стал давить груз мыслей. И это оказалось сложнее, чем я думала. Жаль, что я боюсь темноты (и всего, что в ней может произойти), так бы вышла на прогулку. Мне нужен свежий воздух. А его так мало залетает в открытые окна…
– Не поможешь? – неожиданный шепот Патриса испугал меня, и я вздрогнула, чуть не закричав. Он пытался пройти в полуоткрытую дверь с двумя кружками.
– Прости, да, конечно! – Я суетливо подбежала к двери, перепрыгнув через цветы. – Ты почему не спишь?
– Услышал тебя, решил сделать какао.
– Я была тихой, как мышка.
– Ты слишком громко думала, – Патрис хмыкнул и достал из кармана пачку печенья курабье. – На ночь много есть вредно, но сладкое же не считается за еду? И сладкое помогает думать.
– А я как раз успела проголодаться, – призналась я.
– А о чем думала? – Патрис сделал глоток сладкого какао.
– Честно? – Я задумалась.
– Конечно, честно! – Патрис посмотрел на меня и протянул печеньку.
– Если честно, то о кошках.
– Серьезно? – Брови Патриса поползли вверх и спрятались за кудряшками.
– Да, – кивнула я. – Думала, как хорошо быть кошкой и не бояться гулять ночью.
– Знаешь, мне кажется, кошки тоже испытывают страх перед темнотой и неизвестностью.
– Думаешь? – Я посмотрела вниз.
– Уверен, – твердо сказал Патрис. – Поэтому они часто гуляют парами. Вдвоем не так страшно идти в неизвестность. За темнотой обязательно ждет свет.
Я посмотрела на Патриса и, не выдержав, подошла и обняла его. Он и правда читает мои мысли. Мне хотелось плакать. Мне не хотелось говорить. Да и слова уже были лишними. Он гладил меня по голове, играя пальцами с моими волосами, а я мечтала, чтобы эта ночь длилась вечно.
Глава 15Запоздалое первое свидание
– Ты же не откажешь? – Патрис легонько дернул меня за руку. – Отвечай!
Патрис ходит за мной все утро и предлагает пойти на свидание. Первое. Официальное. А мне страшно. Навязчивая идея, что я все испорчу, преследовала меня с его первого вопроса.
– Мне нужно подумать, – я не понимала, это заигрывание или страх.
– Ты так отвечаешь, словно это предложение руки и сердца, – Патрис притянул меня к себе, и по моей спине побежало тепло. – Давай, нам уже пора проводить время на свиданиях. А то первый поцелуй мы сделали, а первого свидания еще нет.
– А куда мы пойдем? – Интерес закрался в мою голову.
– Это будет секрет, – сказал Патрис полушепотом.
– Я боюсь сюрпризов, – я поежилась. А вдруг он захочет покататься на колесе обозрения или подняться на воздушном шаре?!
– Не переживай! После велосипеда я понял, что ничего суперактивного тебе лучше не предлагать.
– Ла-а-а-адно, – мой интерес перебил страх перед первым официальным свиданием. – Но мне нужно понять, во что одеться!
– Ты во всем великолепно выглядишь. Это честность. Но сегодня все еще, кажется, прохладно. Надень что-нибудь удобное.
– Главное, что дождя нет, – от комплимента мои щеки зарделись румянцем, и, чтобы это как-то скрыть, я плечом пихнула Патриса в грудь и выскочила из кухни.