Сила фотографии, даже самой нейтральной, заключается в том, что
снимок создает диалектическое противоречие между однозначным и простым воспоминанием и той реальностью, в которую он нас возвращает.
Фотография помогает восстановить детали прошлого, которые мы не можем узнать иным способом, особенно это касается первых годов жизни. Они помогают ярче и четче увидеть болевые точки. Эта моя детская фотография – очень ценная находка.
Согласно научным исследованиям, по целому ряду причин, изученных нейробиологами, в первые три-четыре года жизни невозможно сохранить в памяти все события. А фотография может помочь нам что-то внезапно вспомнить.
ТЕПЕРЬ ВАША ОЧЕРЕДЬ:
Снова возьмите выбранный снимок и внимательно рассмотрите.
Возникли ли у вас трудности при выборе фотографии, и если да, то какие?
Сколько вам лет на фото?
Где вы находитесь?
Кто рядом с вами и какую роль эти люди играют в вашей жизни сейчас?
Какие предметы присутствуют на фото? Вызывают ли они какие-то воспоминания?
Что вы чувствуете, глядя на снимок? Какие эмоции испытываете?
Почему был сделан этот кадр?
Какое воспоминание хотел оставить человек, сделавший эту фотографию?
Что бы вам хотелось изменить на этом снимке сейчас?
Скрываются ли на этой фотографии какие-то болевые точки? Если да, то какие? Ощущаете ли вы их до сих пор / на сегодняшний день?
Последний вопрос наиболее важен: какие болевые точки активирует ваша фотография? Чтобы побудить вас выполнить это упражнение, хочу рассказать о встрече с Лаурой, на которой я задавал как раз эти вопросы. Надеюсь, наша беседа вдохновит вас. Мне кажется, что история Лауры очень поучительна.
На этом снимке мне шесть или семь лет. Мы на озере Гарда. Там мы проводили пару месяцев каждое лето; у нас был трейлер в кемпинге в Мадерно. На неделе я жила с бабушкой по отцовской линии, а родители приезжали на выходные. У отца был магазин, он работал даже по субботам, поэтому они приезжали в субботу вечером, мы проводили вместе воскресенье, а в понедельник они снова уезжали.
Чтобы отыскать эту фотографию, мне пришлось поехать к родителям. В этом для меня нет никакой проблемы. Настоящей проблемой было найти снимок. Моих детских фото не так много, так что в активных поисках участвовали и мать, и отец, которые решили посоревноваться между собой. Еще они пытались узнать, зачем мне понадобился снимок. Отец даже спросил меня на днях: «Что ты в итоге сделала с той фотографией? Для чего она тебе была нужна?»
Д. Н.: Эта информация уже дает некое представление о ситуации: ваши детские фотографии до сих пор находятся в доме родителей. Следовательно, вы должны были приложить усилия, чтобы поехать и забрать их. Вы взяли только этот снимок или целый альбом?
Л.: Нет, в итоге я выбрала два или три фото.
Д. Н.: Насколько я понимаю, это вызвало некоторое сопротивление со стороны ваших родителей?
Л.: Да, так и было.
Д. Н.: Кто с вами на фото и какую роль он играет в вашей жизни?
Л.: Это мой отец, он защищает меня от опасностей этого мира.
Д. Н.: Вы положили свою руку на его плечо – это знак обладания и лидерства.
Л.: Да, это отчасти потому, что отец, несмотря на роль защитника, был в то время очень тревожным и ранимым. Со временем это изменилось, сейчас ему восемьдесят один год, но тогда он был таким. Если отец видел кровь, он тут же падал в обморок, а в определенных ситуациях оказывался очень подверженным стороннему влиянию. Рука на плече выражает мою поддержку.
Д. Н.: Значит, вы пытались в каком-то смысле опекать своего отца?
Л.: Наверное, да. Возможно, я чувствовала его тревогу. Он всегда боялся, что со мной что-то случится, мало что мне позволял, переживал из-за всего, поэтому-то я и приняла на себя опекающую роль в отношении отца.
Д. Н.: В каком году это было снято?
Л.: Учитывая, что я родилась в 1969 г., это примерно 1975–1976 гг.
Д. Н.: Вызывают ли какие-то воспоминания предметы, присутствующие на снимке?
Л.: Единственное, что привлекает мое внимание, это легкая хлопковая футболка: она ассоциируется у меня с тем временем, когда я была маленькой, очень живой и энергичной. Я тогда начала заниматься гимнастикой, и моменты, когда я стою неподвижно и никуда не бегу, были очень редки, в том числе на фотографии. Эти штаны я тоже помню: их можно было пачкать и делать в них все что угодно, потому что они были повседневными.
Д. Н.: Какие эмоции вы испытываете, глядя на эту фотографию?
Л.: Она вызывает у меня положительные эмоции, я переношусь в то беззаботное время. В кемпинге у озера я чувствовала себя совершенно свободно. Там не было серьезных опасностей, поэтому нам позволяли немного расслабиться. Для меня эта фотография ассоциируется с полным погружением в природу, с беззаботной жизнью, со свободой действий и дружбой с другими детьми. И, конечно, с временной свободой от родительского контроля.
Д. Н.: Как бы вы назвали эту положительную эмоцию?
Л.: Беззаботность, определенно. Откровенно говоря, это чувство для меня редкость. Не то чтобы все было мрачно, но у меня нет детских воспоминаний о беззаботной жизни. Но этот кадр пробуждает во мне именно чувство беззаботности.
Д. Н.: Кто и почему сделал это фото?
Л.: Почти наверняка снимал мой дядя, брат отца. У него тоже был трейлер на озере, он всегда приезжал в этот кемпинг, а еще ему нравилось фотографировать. Могу предположить, что в тот момент у него в руках был фотоаппарат, и… вот озеро, бурное и неспокойное, вот прекрасный солнечный день… и, видимо, ему захотелось сделать несколько снимков, что-то оригинальное… озеро на фоне, мы на переднем плане. Воображаю, как он предвкушает красивый кадр: «Я запечатлю этот пейзаж с братом и племянницей на переднем плане, которые только украсят его собой».
Д. Н.: Что хотел оставить после себя тот, кто сделал этот снимок?
Л.: Я думаю, он хотел запечатлеть момент гармонии природы и двух людей, на лицах которых написана радость и безмятежность. Запечатлеть момент, который разделили мы с отцом. Это не какое-то особое событие, это мгновение, вырванное из повседневной летней жизни.
Д. Н.: Что бы вам хотелось поменять в этой фотографии сегодня?
Л.: Позу отца… Единственное, что кольнуло меня при взгляде на эту фотографию, – это рука отца, которая не обнимает меня. Он не обнимает меня как ребенка.
Д. Н.: Скрываются ли на этой фотографии болевые точки? Какие? Ощущаете ли вы их сегодня? Одной из них может быть, что отец недостаточно тепло приобнял вас, вы уже озвучили это.
Л.: Да, хотя, как ни парадоксально, проблема отца заключалась в обратном – в том, чтобы отпустить меня… он всегда боялся, что со мной что-нибудь случится. В общем, отец был очень тревожным родителем. Я помню, как однажды вечером на озере я свернула не на ту тропинку и немного заблудилась, родители не знали, где я… меня искали минут 15–20, и отец чуть не сошел с ума за это время. Воздух был пропитан напряжением и постоянным чувством опасности. А я была очень пугливой и замкнутой.
На самом деле, думая о болевых точках, я всегда связывала их с матерью, с динамикой именно наших с ней отношений. Начав анализировать фотографию с отцом, я открыла для себя потайные двери, на которые раньше не обращала внимания.
Спасибо, Лаура, что поделились со мной и читателями рассказом о встрече с этой фотографией, которая позволила пересмотреть детали ситуации и углубить осознанность.
Работа с изображениями из прошлого служит для того, чтобы мы перестали чувствовать себя чужаками в собственном детстве, смогли переосмыслить его и освободиться от наиболее тяжелых и удушающих последствий.
Теперь я хочу познакомить вас с другими историями, которые я черпаю, как всегда, из бесед.
Симона, следующая рассказчица, показала мне очень необычную фотографию, на которой ей четыре месяца.
В таком возрасте мы ожидаем увидеть ребенка с мамой. Первый год жизни является для нас основополагающим, именно в это время формируется первичная привязанность и базовое доверие к миру – основа нашего существования. Это решающий период для благополучного взросления. Симона же из всех детских фотографий выбирает снимок с бабушкой, что пробуждает во мне большое любопытство.
Вот как Симона объясняет свой выбор:
Бабушка – самый важный человек в моей жизни, она заменила мне мать. Не то чтобы мать не участвовала в моем воспитании, но ориентиром для меня всегда была бабушка. На фотографии мы находимся на кухне, где я провела бóльшую часть детства: здесь я смотрела, как бабушка готовит, делала уроки… Я всегда была на этой маленькой кухне. И только сейчас осознаю, что и в четыре месяца уже находилась там.
Симона предполагает, что на этой фотографии бабушка ругает ее брата двух с половиной лет, защищая малышку. Точной причины она не знает. Несмотря на строгое выражение лица женщины, Симона видит в нем любовь и заботу, которые всегда чувствовала по отношению к себе. Она добавляет:
Нас с братом всегда пытались настроить друг против друга. Но я чувствовала, что на нас давят и что мы могли бы жить дружно безо всяких проблем.
В определенный момент рассказа Симона словно вспыхивает:
Моя болевая точка не в этом: она скорее в осознании – и эта фотография тому подтверждение, – что эмоциональная забота обо мне в детстве была возложена на другого человека – бабушку. Я ожидала увидеть себя на руках у матери. Теперь же вспоминаю, что на многих других снимках из самого раннего детства, я с бабушкой, а не с мамой, которой приходилось заботиться о брате, потому что он был более активным и перетягивал на себя все ее внимание. В итоге мама перестала кормить меня грудью, потому что была слишком занята «на другом фронте». Из бутылочки меня кормила бабушка.