Дон прислушался к себе: получилось ли натаскать себя на мужественное преодоление грядущих испытаний? Не очень — оценил «барбос» и предложил программу по ликвидации обнаруженной проблемы. В основе программы лежал заезженный до дыр принцип: включить дурака и самоустраниться. Не в этот раз — окончательно решил Дон и вышел на залитый солнцем задний двор дома. Дома, который он обещал своим неотразимым гадюкам и раздобыл. Мужик сказал — мужик сделал.
И почему он не завёл для них какого-нибудь холопа на побегушках? А лучше парочку. Лох он, а не стабилизатор.
Глава 11
Конструкторы могли бы предугадать, что манипуляторы окажутся
предметом гонений и всяких других издевательств
Объевшаяся Лэйра в коконе пледа свилась бубликом на диване. И выпячивала страдальческую физиономию со всех сторон обиженной феи. Если бы армы не расстарались для своих милых дам и не обустроили летнюю кухню. Если бы Руф не вылез из кожи, разыскав для них хоть какие-то корешки да зелень в суп. Если бы Тарьяс не встал засветло и не сложил печь. Если бы заботливая Гортензия не приволокла наисвежайшего почти блеющего мяса. Если бы дражайшая подруга Паксая не развела бурную деятельность в приготовлении праздничного завтрака. Короче, если бы бедняжку не окружали одни сволочи, эта дура не обожралась бы и не маялась сейчас пузом.
Паксая с Дасланой и Лэти, отхлопотав над завтраком и откушав, расстелили на травке плед и улеглись принимать солнечные ванны. В майках безрукавках и завёрнутых до колен штанах. Этот мир ещё не дозрел до женских пупков и ягодиц, выставленных на всеобщее обозрение. Ему хотя бы до паровозов дорасти. Армы разлеглись вокруг трёх граций в прежнем состоянии слияния с природой. Все элементы композиции лежали молча с закрытыми глазами — учились переваривать пищу без часовых и беспрестанного мониторинга окрестностей.
Дед с Тарьясом бродили вокруг млеющей молодёжи и обсуждали, с какого начиная места, станут жить-поживать в унаследованном… Пожалуй, не меньше, чем какой-нибудь нарат. А то и целое королевство, если сравнивать земли Утробы с прочими царствами-государствами. С «какого места начиная», два патриарха системы станут «наживать добра», Дон старался даже не представлять. Методы наживы этой парочки стратегов грядущего экономического процветания наверняка мирные, но их законность под вопросом.
Дайна с Руфом и Гранкой унеслись к официально закреплённому за грагами бассейну. Оттуда доносился приглушённый расстоянием визг Рамаза и Бестолочи. Взрослые граги знали, как с толком провести время после праздника живота. Это двуногие недотёпы выбрали бассейн, большая часть которого имела каменные бортики из обнажившейся породы. А бассейн умных людей со всех сторон окружён залежами целебной грязи, елозить и рыться в которой райское наслаждение.
Мнение «умных людей» разделяли Руф с Гранкой. Когда Дон в задумчивой созерцательности обошёл дом и полюбовался детками, на ум пришла мультяшная песенка. Ты свинья и я свинья, все мы братцы свиньи — так, кажется. Маленькая гадючка и её верный хранитель елозили и рылись в грязи наравне с парочкой грагёнышей. Дайна сидела на камушке по колено в грязи и месила её в какой-то ножной гимнастике. При этом о чём-то весело щебетала с малышнёй. Они счастливы — позавидовал Дон. Потому, что его час близился.
— Ага! — желчно обозначила поимку подлого манипулятора Лэйра.
Дон только-только опустил зад на широкое крыльцо фасада, как она явилась портить жизнь. Прямо так: в пледе и с намерением на лице, освободившемся от страдальческих гримас. Гадюка походила на жирную ядовитую сколопендру, изготовившуюся сожрать нерасторопного кузнечика-поэта.
— Я могу от тебя избавиться хотя бы на часок? — немузыкально проскрежетал кузнечик. — Могу посидеть в тишине и полюбоваться природой?
— Засранцами, что возятся в грязи? — скептически уточнила сколопендра, заползая на крыльцо и наваливаясь на жертву всем телом. — Ты что, поклонник фигурного валяния свиней в грязи?
— Не твоё собачье дело! — вяло огрызнулся Дон и припомнил, чего ему недоставало: — А где ваш подозрительный Дружок?
— Ещё вчера смылся, — отмахнулась Лэйра и капризно оповестила стабилизатора системы: — Я спала, как бомж. В грязной рубахе и завернувшись в плед. Хочу постель, чистые трусы и будуар. Ты собираешься стабилизировать мою жизнь? Или мне тебе твою испоганить?
— Ты же брюхом маялась.
— Перемаялась, — немедля призналась гадюка в удовлетворительном состоянии здоровья. — И дурью тоже. Пошла копаться в наших закромах. Открытие склада пледов и подушек меня не устраивает. Хочу глобальных открытий и приобретений.
— Там темно, как в заднице, — пригрозил Дон, что полноценного счастья истинная барахольщица не поимеет.
— Накося выкуси, — скрутили ему изящный кукиш. — Ребята утром нашли подвальные окна. Они-то настоящие мужики. Нечета некоторым заморышам.
Стало понятным происхождение звуков, сопроводивших нападение гадины на манипулятора: это постукивание с обеих сторон дома. Не успел об этом подумать, как из-за угла вынырнул Фуф. Гаденько ухмыльнулся, подмигнув Дону, наклонился к подножию дома и что-то сделал. Понизу стенки обнажилась сплошная застеклённая полоса: освещение подвала было обеспечено.
— Нормально? — уточнил арм у довольно лыбящегося щупа.
— Ты мой герой, — промурлыкала Лэйра, поучительно пихнув локтем скуксившегося манипулятора.
— Чего расселись? — осведомилась появившаяся в дверном проёме Паксая. — У нас шопинг? Или сейчас начнём справлять поминки?
— Я-то вам зачем? — взмолился о пощаде Дон. — Там сухо и тепло. Теперь ещё и светло. Все двери нараспашку. Копайся, не хочу.
— Традиции нужно блюсти, — нарисовавшись в дверях, ехидно напомнила Лэти, что в прошлый раз они знатно подтоварились всем коллективом. — Нам без тебя скучно. К тому же ты у нас такой умный. Самый крутой эксперт, — подольстилась малявка, наклонившись к жертве бабского произвола, и обняла его за шею.
— Эксперт по подушкам? — желчно скривился Дон.
— По всему этому миру, — шепнула на ухо Лэти и пихнула его коленом в согбенную спину: — Поднимайся и не зли девчонок.
— Особенно меня, — ласково уточнила Паксая и рявкнула: — Ну-ка, подъём!
Фуф слева и Гнер справа подняли по последнему люку и сквозанули каждый за свой угол дома. Армы умели держать слово: это крест манипулятора, и тот понесёт его в одиночку.
Дон мысленно поставил на себе пресловутый крест и поднялся. Приговорённый уныло поплёлся на Голгофу, где вполне могли обойтись и без него. Девки его туда затаскивали чисто из вредности — не тот случай, дабы натягивать командный настрой на обстоятельства.
Филей Дасланы торчал из ящика с пледами. Воспитанная барышня, искушённая в вопросах убранства покоев, выбирала расцветку. Судя по шипению, вкусы пращуров её разочаровали. Лично Дона устраивала та двухцветная клетка, которая попалась им с мужиками вчера. Да и Лэйре она шла: клетчатая гусеница с мохнатой чёрной набитой ядом головкой.
— Ну, как? — озаботилась Паксая результатами.
— Все такие, — презрительно отчиталась Даслана. — Обидно признавать, но мы ведём свой род от убогого народа.
— Здесь жили учёные и вояки, — напомнила Лэйра, даже не переступив порог склада пледов. — Бросай это дело. Они все одинаковые.
— Я ещё поищу, — завредничала Даслана и хлопнула крышкой контейнера.
— Вскроешь их все, так вскоре это богатство просто сгниёт, — от души испоганил гадюкам настроение Дон. — Они потому и сохранились, что правильно упакованы.
— А я по одному из каждого ящика, — упрямо стояла на своём Даслана.
— Бог в помощь, — процедил манипулятор и предложил: — Давайте сразу в обход подушечной.
— А так же постельной и полотенечной, — обрадовала его Паксая. — Там мы вчера уже немного поковырялись. У нас целые горы банно-постельного богатства. И ты прав: пусть эти полезные ископаемые залегают, как залегали. Будем экономными.
Следующее пока непознанное помещение оказалось складом мужской одежды. Дон ощутил горячий прилив интереса, когда из первого же контейнера Паксая выудила небольшой мешок, а из него комплект: брифы-боксеры и футболку без рукавов. Тёмно-серые и обалденно шелковистые на ощупь — Дон зацапал истинный подарок судьбы и машинально огляделся в поисках ширмы.
— Разбежался! — нагавкала на него сестрица, отобрав обновку. — Ты вчера даже не сполоснулся. И сегодня бродишь тут, воняешь потным мужиком.
— Отдай ему, — вздохнула Лэйра, вскрыв второй пакет и внимательно осмотрев бельё. — Пусть примерит прямо сейчас. Тогда мы сможем хоть примерно понять местную нумерацию размеров, — указала она на пару цифр и букву, вытатуированные на трусах и майке.
— А вам оно надо? — удивилась Лэти, соскучившись от бесцельного времяпровождения в неправильном складе. — Бросьте его тут, и пусть сам выбирает. И ребята пусть сами лезут одеваться. У нас что, других забот нет?
Девчонка вскинула подбородок, вырулила из помещения и распахнула дверь напротив. Лэйра двинула за ней, а вот сестрица осталась. И с самым загадочно-зловредным выражением лица залезла в соседний контейнер. Достала комплект белья, вскрыла: боксеры и тот же фасон майки.
— Что встал? — прицепилась она к недотёпе братцу. — Помогай. Смотрим в каждом ящике. Думаю, по одному будет достаточно. Ты же хочешь испоганить девкам настроение?
— Испоганить? — провернул Дон в башке шестерёнки и допёр: — Думаешь, тут только мужское бельё?
— А ты думаешь, что немногие обретавшиеся здесь учёные одевались на военном складе? — хмыкнув, осведомилась трудившаяся, не покладая рук, Паксая. — Наверняка у них было своё барахло. И вряд ли среди них было много женщин. Как думаешь, из этого можно сделать нормальные трусики? — сунула она под нос расплывшегося в ехидной улыбке манипулятора боксеры небольшого размера.
— А что тебя не устраивает в таком практичном фасоне?
— Хочу сразить любимого супруга видом бикини, — призналась Паксая, приложив трусы к себе. — А этим даже Мамонта с Троцким не сразить.