— Ловко-то ловко, — задумчиво пробормотал Хран, проигнорировав подначку. — Да тока хреновое дело получается. Вы-то их прочь наладили.
— А вот кто эту стаю к нам наладил? — догадался Радгар, о чём тужил пестун. — По всему выходит, не своей волей кабаны припёрлись. Дон, наши догадки о ведьмах Утробы верны? Их рук дело?
— Тамошние ведьмы их сюда гонят, — рассудительно встрял Чедом. — Чужаки отсюда. И чего? Так и станут гонять эту напасть туда-сюда. Как не было покоя, так и не светит.
— А не по души ли наших ведьм вы заявились? — отважно проворчал Хран. — Ведь поперёк их воли попёрли. Если наши догадки не чушь.
— Не чушь, — ворчливо подтвердил Дон. — Но и не всё так гладко. Если ваши… ведьмы нас не тронут, так и мы воевать не станем. А если попытаются, так это не ваше дело. Утробу мы займём. Говорю прямо, чтобы домыслов вредных не провоцировать. А нашествия грагов с прочими гостями прекратим. Мы заинтересованы в долгой и плодотворной дружбе с Черногорьем. Потому и на нашу посильную защиту вы можете рассчитывать. Кого бы это не касалось, — многозначительно поиграл он голосом.
— Что, и против свердов? — недоверчиво уставился на него Юрат.
— Да хоть против морского царя, — не удержался от насмешки Дон.
— Диктатору Рунии не по нраву придётся, — уверенно заявил Хран. — Не любит, ежели кто сильней прочих становится.
— Насколько я понял, он практически отказался от вас, — выдал Гнер результаты разведки, которыми местные прожужжали им все уши. — Кто мешает вам отказаться от него?
— Ну, парень, ты хватил! — изумился Хран, невольно оглянувшись в поисках лишних ушей.
— Ничуть, — поддержал своего арма манипулятор. — Я же сказал: обоснуемся в Утробе, а дальше в полном вашем распоряжении.
— Ещё обосноваться надо, — скептически указал Чедом на последовательность прыжка и «гопа».
— Это, как раз, не проблема, — отмахнулся Дон от мудрствований сельского философа. — Тут возможен только один исход.
— Насколько я слыхал, верное дело, — уважительно поддакнул Хран.
— Хвост собакой крутить не может, — выступил с ответной мудростью Дон.
Собеседники сдержанно поржали. Едва появившись в этом мире, Дон осознал, что банальщина отнюдь не родилась таковой. А народная мудрость весьма эффективно работает на твой имидж вундеркинда.
— А твои сестрицы-ведьмы послушны ли братцу, как плеть руке? — задал резонный вопрос Чедом, украсив его очередной заумью.
— Поменьше о том болтай! — окоротил трепача пестун. — Не нашего ума дело. Не хватало ещё гостям обиды ненужной учинить. Их дело, кто у них кем вертит.
— У нас с этим всё в порядке, — хмыкнул Гоб.
— И не диво, — уважительно одобрил Юрат. — Силищи-то у вас, мужики, немеряно. Здоровы, как медведи. А ловки, как горностаи. Таких обломов и у нас не сыщется. А говорили, будто все южане хлипаки.
Радгар с Храном переглянулись — они-то знали, кем являлись пришлые богатыри. Цвий недаром слыл дотошливым пройдохой: умел при случае разжиться полезной наукой. И особо о запретном: о делах древних мудрецов, испоганивших целый мир.
— Хорош лясы точить! — досадливо поморщился Хран. — О деле поговорим, раз намечается поход в Утробу.
— Разбежался! — деланно возмутился Дон. — Пока меня не накормят, никаких военных советов. Не позволю меня голодом морить!
— Тебя заморишь! — столь же нарочито огрызнулся Гоб.
— Договорим в крепости, — подвёл итог их кривляний Гнер, кивнув манипулятору.
И вновь барр из Чесла переглянулся со своим наставником. «Барбос» транслировал хозяину чувство их глубокого удовлетворения, дескать, так они и знали. Что конкретно? Невеликая тайна: кто у чужаков пуп земли. В битве они могли этого и не понять: уж больно впечатлила профессиональных вояк произвольная программа, с которой выступили армы. У них тут рулят воины — закономерное распределение власти. Но роль манипулятора — пусть и понаслышке — им ясна предельно точно. Кукловод в любом обществе при любом раскладе кукловод.
Девчонки уже смылись. Ручные «заколдованные» кабаны не потащились во двор крепости — им не рекомендовано излишне пугать народ. Вся троица улеглась под южной стеной подремать на солнышке.
— Этих бы разделать, — на ходу указал рачительный Хран на туши прирезанных грагов.
— Разделывайте, — не понял Дон, с какой стати у него испрашивают разрешения утилизировать добычу.
Может, потому, что это не их добыча? Средневековый этикет?
— Если наши парни за них возьмутся, ваши… кабаны на них не кинутся? — уточнил Радгар суть проблемы.
Местного олигарха заверили в том, что бронетехнике союзников до балды всё, что не касается их личных интересов. А их прежний обед — заправились, прежде чем притащиться в крепость — ещё не переварился, чтобы косить голодным глазом на окружающих.
Обед человеческий прошёл в тёплой дружественной обстановке. Хозяева Черногорья изо всех сил пытались продемонстрировать цивилизацию, дабы южане не подумали о них чего-нибудь «такого». Все, кроме Радгара — этот выпячивал деланное хладнокровие в ответ на иезуитские ухмылочки манипулятора. Армы с местными батырами нестройно гудели вполголоса о всякой ерундовине: стратегиях, тактиках и моральных принципах ведения войны с дамами, засевшими на ИХ базе. Лэти, Даслана и Дайна шушукались о своём женском. Храну надоело вымудривать из себя идальго и он встрял в дискуссию с Радгаром. Что-то невыразимо нудное про управление хозяйством и народом.
Дон со скуки поинтересовался у аборигенов о Белом озере, являющимся центром композиции графской долины. О нём складывались легенды одна краше другой. Озеро считалось главным достоянием долины — из-за него нары когда-то и обосновались здесь, выстроив крепость.
— Самое большое, — солидно похвастался колдуну Чедом. — И самое рыбное на всё Черногорье. Сроду им никто не владел единолично. Даже нар. Всякий мог удить здесь рыбу. Тока издалека к нему не набегаешься. Оттого рыбали завсегда строились по берегам. А всякой рыбой торговали на ярмарках. Или везли в какой-то баррат, коли сверху приплатят. Были у них и деляны под огороды. Нынче-то все берега обратно заросли. В ином месте к берегу за так и не продраться. Рубить тропу приходится. Уж больно хочется иной раз озёрной рыбиной почавкать. В реках-то оно что: сплошь мелочь пузатая…
Дон понял, что сага про озеро грозит обернуться какой-нибудь ораторией с разветвлением сюжета — так ему когда-то объясняли её отличие от кантаты. Ни того, ни другого он не слышал, но воображение рисовало пугающую перспективу. Одного многозначительного взгляда в адрес Юрата хватило, чтобы коллега по прохиндейскому цеху пришёл на помощь собрату. Втянул Чедома обратно в дискуссию военных, откуда тот выпал. Дискуссия ширилась, постоянно прирастая второстепенными подробностями и теряя изначальные подлинные детали — мысленно прокомментировал Дон.
— А возвращаться непременно завтра? — пискнула Дайна, просительно уставившись на мужа.
— Я против! — надула губы Даслана.
— Я тоже! — поджала свои Лэти.
— Цыц, курицы! — резко пресёк назревающую склоку стабилизатор, воспользовавшись опытом деда. — Или выставить вас, чтобы воздух не портили?
Девки присмирели, одарив его нелестными взглядами. Лэти злюще фыркнула, но от комментариев воздержалась. Хочет оспорить решение стабилизатора — накляузничал «системник». Обойдётся — огрызнулся Дон. Они сию секунду возвращаются домой, и это не обсуждается. Ибо вторая попытка обсудить его решение выльется в такую междоусобицу, что никому не поздоровится. У них там — Дон моментально привык обзывать базу домом — может, уже война во всю голову, а они тут кобениться вздумали. Не рискнут — многозначительно пообещали ему взгляды армов. Вот и славно.
— Я останусь, — вдруг услыхал он, как вздохнул Хран.
С видом идущего на заклание агнца. Останусь — надо полагать — здесь на хозяйстве. Вряд ли мужику по вкусу решение воспитанника и командира слинять в авантюрный поход по тёмному царству зла и гноища. Откуда Дон выдрал это «гноище», не вспомнить, но прозвучало.
— При ватаге, — подтвердил его догадки Хран.
Радгар вроде и сдержанно, но с чувством кивнул. Дон невольно позавидовал: ему такой воспитатель-потатчик не светит. Потатчик у него был, но каштартан Нуобат скорей вообще не замечал опекаемого пацана, чем замечал и давал свободу. А воспитатели в виде деда с Тарьясом потатчиками и за большие деньги не станут, и за крутые пытки. Уж такие сво!..
— Сколько вас будет? — между тем уточнил Гнер у барра из Чесла.
— Мы трое, — кивнул тот на колоритную парочку за столом. — Хватит?
— Вполне, — одобрил Гнер.
Он растёкся по лавке, оперевшись спиной о стену, и наматывал на пальцы волосы Дасланы. Гадюка то и дело морщилась: лапы гориллы не слишком приспособлены для куртуазных кунштюков. Но в целом их пасторальная возня всё больше напоминала прелюдию к долгому заслуженному сексу. Которым уже давно пора заняться — жадные глаза Дона ощупали фигурку жены. Та слиплась с Лэти и о чём-то жарко шепталась. Спелись паразитки «с характером» ему на горе. Кабы один характер, жить можно, а у них же ещё и мозги — мрак и преисподняя!
В душе засвербело куснуть Лэти за «мягкое место» — а нечего учить его невинную от цивилизации жену всяким гадостям!
— Из Ромео такой же боец, как из таракана граг, — ласково плюнул он в гадючку ядом.
— Почему? — первой отреагировала на выступление мужа сердобольная Дайна.
— Он дурак, — мгновенно куснул насупившуюся гадину стабилизатор.
Лэти выпучилась на мерзавца, готовая разразиться… «Системник» щёлкнул «тумблером», и щуп засунул своё мнение о стабилизаторе в источник его происхождения. Сам стабилизатор тоже получил по мозгам за мальчишескую попытку дестабилизации системы. Гоб, не сдержавшись, хмыкнул, а Гнер укоризненно покачал головой и досадливо изрёк:
— Пора отдыхать. Пока гады друг друга не пожрали.
И семейная чета Паксаров возглавила отступление — Дон уже и забыл, что имеет фамилию. Не женился бы, так и не вспомнил бы. Дайну сдуло с лавки — он настиг её уже в развороченном проёме кухонной двери. При штурме крепости десять лет назад сверды брали пищеблок с особым рвением. Уже в дверях Дон зыркнул на притихшую в раздумьях Даслану — та удивлённо пялилась на Гнера: а мы что, так и будем здесь торчать без дела? Эспе-Аэгл попал — злорадно констатировал стабилизатор, досадуя на быстроногость же