). Тоже брат. Старший.
КИРА. Да. А это… Это…
КОСТЯ. Тоже брат. Младший. Ну вот, братья, мы и встретились!
ЗУРАБ. Я тебе не брат! (Кире). Ты кто получаешься, скажи, пожалуйста? А? Со всех деньги хочешь взять? С дураков бери, а я не дурак! Все, я тебя не знал и никогда не видел! (Уходит).
ЛЕОНИД. Вообще-то я себя дураком тоже никогда не считал. Да, Кира… Тут венеролога нет? Провериться бы надо. (Косте). И тебе советую.
Уходит. Костя стоит молча. Кира тоже молчит. Размышляет, как быть.
КИРА. Костя… Я не хочу врать, у меня были с ними отношения… Но как с тобой — ни с кем.
КОСТЯ. Естественно.
КИРА. Я серьезно говорю. Ты единственный, от кого я захотела ребенка.
КОСТЯ. Так рожай.
КИРА. Без отца? Спасибо.
КОСТЯ. Ну, не рожай.
КИРА. Какие вы все жестокие!
КОСТЯ. В самом деле.
КИРА. Ты же хотел жениться на мне.
КОСТЯ. Ага. И на твоем ребенке, который неизвестно от кого.
КИРА. Он твой!
КОСТЯ. Будь здорова. Успехов в труде и личной жизни. Впрочем, ты это сочетаешь. Работа, как жизнь и жизнь, как работа. Всегда мечтал. Пока. (Уходит).
КИРА. У меня денег нет совсем!
КОСТЯ. Бывает. Не делай меня идиотом, ладно? Кто-то тебе втюхал ребенка, а я буду оплачивать аборт? Слишком смешно!
Уходит. Кира бредет к дивану, садится. Появляется Саша. Она приоделась, накрасилась, выглядит очень хорошо. С нею выходит, естественно, Плод. Они курят.
Появляется Максим, Саша и Плод поспешно гасят сигареты, Саша достает жвачку, делится с Плодом. Жуют. У Максима в руках опять букет.
МАКСИМ. Здравствуйте. Как вам цветы?
САША. Красивые.
МАКСИМ. И не скажешь, что искусственные, правда?
САША. А они разве искусственные?
МАКСИМ. Конечно. Оле нельзя обычные, аллергия. Но мне хочется, чтобы у нее всегда были цветы. Как ваш мальчик?
САША. Спасибо, ничего.
ПЛОД. Ну?!
САША (вздрагивает). Ой!
МАКСИМ. Беспокоит?
САША. Ничего, даже приятно.
МАКСИМ. Живот у вас, извините, явно грушевидный. А вот у Оли не поймешь. Сбоку как бы грушевидный, а спереди все-таки будто дыней. Не замечали?
ПЛОД. Ну, лови шанс! Скажи ему!
САША. Да, может быть… Нет, но все правильно.
МАКСИМ. Что?
САША. Да я так…
ПЛОД. Дура! Кесарево и перитонит! Гарантирую!
САША. У нее не мальчик.
МАКСИМ. У кого?
САША. У Оли. У нее девочка.
МАКСИМ. Откуда вы знаете?
САША. Я… Мы… Она сама сказала…
МАКСИМ. Да? Ясно…
САША. Но это тоже хорошо. Девочка, мальчик, какая разница? Лишь бы человек!
МАКСИМ. Да. Конечно. Какая разница? Никакой разницы.
Сует букет в урну, уходит.
Почти сразу же появляется Ольга.
ОЛЬГА. Доброе утро.
САША. Да.
Ольга садится. Ждет. Смотрит на часы.
ОЛЬГА. Мужа моего не видели?
САША. А? Мужа? Вашего?
ОЛЬГА. Что-то он опаздывает, на него не похоже… Может, зашел и вышел за чем-то? Не видели?
САША. Нет. Нет.
Второе действие
Начинается там же, где кончилось первое.
Ольга нажимает на кнопки телефона, слушает.
ОЛЬГА. Ничего не понимаю… Не отвечает… А мне на процедуры… Вы скажете, если придет, что я скоро вернусь?
САША. Да, конечно.
Ольга уходит.
САША. Ну? И чего я добилась? Он вообще ушел!
ПЛОД. Вернется! Только вопрос — к кому! Ты его явно заинтересовала! Женщина с готовым сыном, с гарантией, можно сказать. А у человека идея-фикс, он уже настроился, он ждет, что вот-вот появится сын. Но там ему облом, а у тебя — я!
САША. Дичь! Полная нелепица! И зачем я ему это сказала? Я же не собираюсь, в самом деле… У меня Валя есть — и никого мне больше не нужно.
ПЛОД. Пока есть.
САША. Никакое не пока! Он меня любит, я его люблю, все, разговор окончен!
ПЛОД. Любит? Откуда ты знаешь?
САША. Что значит, откуда знаю? И так ясно.
ПЛОД. А ты проверяла?
САША. Как это можно проверить?
ПЛОД. Да элементарно! Скажи, например, что я не от него.
САША. Ты что, совсем с ума сошел?
ПЛОД. Кстати, ты уверена, что от него? А то знаю я вас, баб!
САША. Ты как с матерью разговариваешь?
ПЛОД. Насчет матери вопрос еще не решенный. Женщина, родившая мертвого младенца — не мать. Удавлюсь на пуповине, вот и все! Не согласен жить в нищете! Имею право выбрать себе будущее? Имею!
САША. Помолчи.
Пауза.
ПЛОД. Я же не предлагаю врать. Просто проверь его. Типа, как бы ты отнесся, дорогой, если б я сомневалась, что ребенок от тебя? И посмотри на реакцию. Вот и все.
САША. Ничего я не буду проверять! (Видит Валентина, улыбается).
Валентин довольно хмур.
ВАЛЕНТИН. Привет, как ты?
САША. Нормально. Ты что-то не в настроении.
ВАЛЕНТИН. Да так. Батон студию не дал. Потом эти, из продюсерского центра, послушали мой альбом… Говорят: было. Я говорю: как это было, таких текстов никто не делал. А они говорят: тексты нас не волнуют, их все равно никто не слушает.
САША. Они дураки. Тебе надо обратиться в другое место.
ВАЛЕНТИН. Я в семи местах уже был.
САША. Ну и что? По статистике, я по телевизору слышала, на девять дураков только один относительно умный. Так что придется искать этого десятого.
ВАЛЕНТИН. Слушай, не говори о том, чего не понимаешь!
САША. Раньше ты считал, что понимаю.
ВАЛЕНТИН. Раньше… К Облому надо съездить, вот что.
САША. Облом?
ВАЛЕНТИН. Кличка такая. Интеллектуальный рэп только он понимает.
САША. Ну, съезди.
ВАЛЕНТИН. Когда? Ты можешь родить в любой момент. А потом совсем некогда будет.
ПЛОД. Ну!
САША. Извини, что мешаю….
ВАЛЕНТИН. Не говори глупостей.
ПЛОД. Ну! Ну!
САША. А может, ты зря беспокоишься? Может, я не стою такой заботы?
Валентин вопросительно смотрит на нее.
САША. Скажи… Как бы ты…
ПЛОД. Как бы ты отнесся…
САША. Как бы ты отнесся.
ПЛОД. Дорогой.
САША. Дорогой…
ПЛОД. Если б я сомневалась.
САША. Если б я сомневалась.
ПЛОД. Что ребенок от тебя!
САША. Что ребенок от тебя? (Смеется). Не слушай, я ерунду говорю!
ВАЛЕНТИН. Какая-то странная ерунда. Что значит — не от меня?
САША. Ну, плохо пошутила, не обращай внимания! Беременные женщины — существа неадекватные. Психозы, неврозы. У нас одна в палате боится инопланетянина родить.
ВАЛЕНТИН. Кого?
САША. Я серьезно. Она где-то прочитала, что инопланетяне уже начали скрытую агрессию, но хитрым способом, внедряются в сперматозоиды, и от обычных женщин рождаются какие-нибудь марсиане. С виду, как люди, а на самом деле…
ВАЛЕНТИН. Так. И кто этот марсианин?
САША. Валя? Где твое чувство юмора?
ВАЛЕНТИН. В самом деле, где мое чувство юмора? (Шарит по карманам, заглядывает под диван). Нету. Дома оставил, наверно. Ну? Так кто он? Мне просто интересно?
САША. Валя, я повторяю, это психоз беременной женщины. Я ведь как спросила? Я спросила: как бы ты отнесся? Это я тебя проверяю. Потому что беременные женщины становятся подозрительными и ревнивыми. Я тебя спрашиваю про одно, а сама думаю про другое, про то, что у тебя может быть сейчас другая девушка.
ВАЛЕНТИН. Да не может быть, а просто есть!
Пауза.
САША. Так. Мне пора на процедуры.
ВАЛЕНТИН. Пора так пора.
САША (встает, делает круг, возвращается). Кто она?
ВАЛЕНТИН. А кто он?
САША. Кто?
ВАЛЕНТИН. Марсианин?
САША. Какой марсианин?
ВАЛЕНТИН. От которого у тебя может быть ребенок.
САША. Никакого марсианина нет! Это у тебя какая-то там марсианка. Я ее знаю? Жанка, да? Или эта сучка колченогая, Эля? А?
ВАЛЕНТИН. Я соврал.
САША. И я соврала!
ВАЛЕНТИН. Что ты соврала?
САША. Все! То есть я правду говорю, а ты как раз врешь!
ВАЛЕНТИН. Что я вру?
САША. Все! Ха, другая девушка у него! Кому ты нужен, гений засраный? Да хоть двадцать продюсеров еще пройди, хоть десять Обломов, ты — бездарь!
Валентина как ударили. Пауза.
ВАЛЕНТИН. Ну, ладно. Мне пора.
САША. Валя… Валя, я дура…
ВАЛЕНТИН. Завтра забегу… может быть…
САША. Валя! Валя, постой!
Пытается протиснуться в щель вместе с Плодом, тот вопит благим матом.
ПЛОД. Что же ты делаешь, раздавишь же! Мать называется!
САША (плачет). Гад! Сволочь… Что мне теперь делать?
Медленно уходит, постоянно оглядываясь. Появляется ТЕТЯ ТАНЯ.
КИРА. Вот так оно бывает…
ТЕТЯ ТАНЯ. А ты чего трешься здесь? Ты на аборт пришла? Выковырилась бы, да и все, дело минутное!
КИРА. А у вас дети есть, теть Тань?
ТЕТЯ ТАНЯ. По возрасту мне положено уже внуков иметь… Нет никого.
КИРА. А почему?
ТЕТЯ ТАНЯ. По хрену и кочану. Вообще-то у меня восемнадцать детей могло быть. По числу абортов.
КИРА. Восемнадцать абортов! Вы серьезно?
ТЕТЯ ТАНЯ. Нет, шучу. Я сюда ходила, как на работу. Организм дурацкий, мужик только за сиську возьмет, а я уже ку-ку, с начинкой. Раз сюда пришла, второй, третий. А потом на работу устроилась, чтобы уж не отходя от кассы.
КИРА. Нет, но все-таки… Восемнадцать… Это какое железное здоровье надо иметь!
ТЕТЯ ТАНЯ. А оно и было железное. Первые двенадцать абортов были с пятнадцати до двадцати лет. Потом до тридцати еще пять и после тридцати один, а после сорока — все, никаких абортов, умная стала. Ну, и средства пошли нормальные. Вам сейчас чего только не напридумывали, можно во все лопатки — и никаких последствий. А у тебя глаза нехорошие.
КИРА. То есть?
ТЕТЯ ТАНЯ. Я всегда вижу, если девушка пришла делать аборт, а глаза вот такие вот, она потом мучиться будет.