И лучше, конечно, не доводить до ущемления – а прооперировать грыжу, как выражаются доктора, «в плановом порядке». Такие операции – да ещё после детального и всестороннего обследования – гораздо менее рискованны для старого человека.
Раньше грыжевые дефекты закрывали собственными тканями пациента, теперь чаще прибегают к синтетическим «сеткам»: конечно, при таких методах грыжесечения рецидивы случаются значительно реже.
Если грыжа все-таки ущемилась, не стоит пытаться самостоятельно вправить её. Главное – как можно скорее доставить пациента в больницу.
В больницу стоит поехать и в случае, если грыжа вправилась самопроизвольно (особенно, если с момента ущемления прошло достаточно долго: час или два). Ведь может статься, что за это время уже нарушилось кровоснабжение ущемлённых тканей – и только обследование и врачебное наблюдение способны исключить катастрофу в брюшной полости.
Деменция
В разговоре о старости не обойтись без печальных тем: например, деменции, или приобретённого слабоумия. Считается, что сейчас в мире более 50 миллионов человек с такой патологией. На самом деле, конечно, их неизмеримо больше: не всех показывают врачам и не всем ставят диагнозы.
Та или иная степень деменции есть у каждого старика: мозг с годами не молодеет и начинает работать со сбоями. Первой обычно страдает память. Кому из нас не случалось запнуться, позабыв нужное слово или знакомое имя? Но до поры до времени такая забывчивость нас не сильно обременяет, и мы прекрасно справляемся со своими обязанностями.
Хуже, когда человек то и дело забывает ключи, документы, трость или шляпу, забывает, зачем он пошёл в магазин – а то и не может вспомнить собственный адрес. А если, выйдя из дома, он оставил горячий утюг на гладильной доске, или включённую газовую горелку под кипящей кастрюлей? Такая забывчивость может кончиться и настоящей бедой.
Следом за памятью нарушаются и другие функции психики: сон, эмоции, речь. Старик становится то навязчиво многословен, то замкнут и неразговорчив. Он может или расплакаться от пустяков – или впасть в необъяснимую ярость.
А поскольку страдает и критика к собственному состоянию – пожилой человек часто не сознаёт, что ведёт себя неадекватно. Он-то в своих глазах, разумеется, прав: это дети и внуки, зятья и невестки не понимают, как надо жить, ведут себя глупо или грубо – и хотят всячески навредить старику. Поэтому при деменции вопросы и жалобы возникают не столько у самого пациента – сколько у тех, кто общается с ним.
Основная причина старческого слабоумия (около 60 % всех случаев деменции) – это болезнь Альцгеймера. Ещё 20 % приходится на так называемую сосудистую деменцию (её причина – нарушения кровоснабжения мозга), и остальные 20 % вызваны прочими факторами: травмами, инфекциями, алкоголем или опухолями мозга.
Большинство из причин деменции неустранимы – а значит, процесс необратим и болезнь неизлечима. Можно ли задержать наступление слабоумия? До известной степени, можно. Режим и посильная физическая активность, включённость в социум (родные, друзья, группы по интересам, религиозные общины, социальные сети), регулярные мозговые усилия (чтение, шахматы, изучение языков) – всё это, взятое вместе, способно отодвинуть встречу с деменцией.
Имеет значение своевременная коррекция зрения и особенно слуха. Те, кто плохо видит и слышит – меньше общаются; следовательно, их мозг работает хуже. Если же прооперировать старику катаракту или подобрать слуховой аппарат – возможно, он дольше пробудет в здравом уме.
В начальных стадиях деменции пожилой человек вполне сохраняет бытовые и даже профессиональные навыки. А забывчивость ему помогают компенсировать или записи-памятки, или функция напоминания в телефоне. Для контроля за пожилым родителем с нарушениями памяти удобны смарт-часы с функцией отслеживания геолокации: они, в отличие от телефона, могут быть у старика всегда на руке, и их сложнее где-либо забыть.
Но со временем нарушения и дезадаптация все нарастают, и пожилой отец уже не может обходиться без посторонней помощи и присмотра.
Ситуация часто осложняется тем, что его взрослые дети не могут находиться с родителями неотлучно: у них работа, собственные дети, и нередко тоже проблемы со здоровьем. А если старик одинок?
И вот здесь должно помочь общество, на благо которого когда-то трудился пожилой человек. Первый этап – соцработник, который приходит или ежедневно, или несколько раз в неделю. Он приносит продукты, помогает приготовить еду и убраться в квартире, выносит мусор и при необходимости связывается с врачами или родственниками подопечного.
Следующий этап – сиделка, лучше с медицинским образованием. Она и обмоет старого человека, и покормит его, и перестелет постель, и почитает ему – и, если нужно, сделает необходимый укол. Но нанимать и оплачивать сиделку (или сиделок, если со стариком нужно быть круглосуточно) далеко не все могут себе позволить.
Тогда встаёт следующий – прямо скажем, тяжёлый – вопрос: определять ли старика в интернат? Конечно, наша совесть и наши традиции требуют, чтобы беспомощный человек доживал свои дни дома, в окружении терпеливых и любящих близких. Но это – идеал, и достижим он, увы, далеко не всегда.
Если же всё-таки дело дошло до интерната, не забывайте старика там. Насколько возможно чаще навещайте его, общайтесь с ним, и обязательно проверяйте: нет ли на его теле пролежней, ссадин и синяков? Не худеет ли он и не отказывается ли от еды? Не находится ли под действием седативных или снотворных препаратов (персонал таких учреждений порой к ним прибегает – для собственного спокойствия)? Чист ли он и его постель, подстрижены ли его ногти – и, вообще: спокоен он или подавлен, напуган или возбуждён? Никто, кроме вас, не оценит ситуацию лучше – и не примет меры к её исправлению.
Депрессия
К предыдущей печальной голове примыкает и эта, тоже не слишком весёлая. Конечно, депрессии (как и любви) покорны все возрасты – но старость подвержена ей особенно. И тому есть причины: старик более, чем молодой человек, измучен болезнями и одиночеством; часто ему не даёт спать ночами груз накопившихся за долгую жизнь грехов, потерь и тяжёлых воспоминаний; да и перспективы у старости – известно, какие. Как тут не впасть в тоску и отчаяние? Ещё удивительно, что многие из стариков способны шутить и смеяться.
Понять, что ваш родитель в депрессии, обычно несложно: об этом скажет и подавленное выражение его лица, и текущие из глаз слезы, и поведение, и разговоры. Рассмотрите гравюру Дюрера «Меланхолия»: вот классический облик депрессии.
Психиатры нам говорят: есть и «сухая» депрессия. Это когда человек замыкается в себе, когда в его глазах нет ни слезинки – и такая депрессия переживается тяжелее. А есть ещё депрессия ажитированная: при ней с подавленным настроением сочетаются, как ни странно, возбуждение и повышенная активность. Как вы понимаете, это взрывоопасная смесь.
Самое плохое, к чему может привести депрессия – это суицид. Поэтому, если вы видите, что ваши отец или мать не в порядке – обязательно проконсультируйтесь с психиатром. Да, старика бывает непросто уговорить на такой шаг, но возможен и вызов врача на дом, и вариант онлайн-консультации.
Теперь хорошая новость. Если старость не лечится, то при депрессии препараты могут помочь, и весьма эффективно. Только надо помнить, что антидепрессанты – лекарства сильнодействующие. Поэтому у старика на руках должна быть максимум суточная доза, но никак не вся упаковка целиком.
Каким ещё образом обезопасить нашего пациента – особенно, если он продолжает жить один? Убрать из дома верёвки и провода. Поставить на окна и на балконную дверь замки, которые отец не сумеет открыть. Забрать ножи и опасные бритвы. Заменить, если возможно, газовую плиту на электрическую. У вашего отца есть охотничье ружьё? Положите его (ружьё) в сейф, а ключи оставьте у себя.
Если же, несмотря на лечение и все предосторожности, ваш пожилой родитель всё-таки пытается свести счёты с жизнью (но пока ему это не удалось), такие попытки расцениваются, как социально опасное поведение – и являются показанием к госпитализации в психиатрическую больницу.
Добрая старость
Ну, наконец-то, после печальных, мы можем поговорить на отрадные темы. Одна из них: добрая старость.
Уверен, любой из вас встречал стариков, от которых исходил особенный свет. Может, таким был ваш дед или прадед, бабушка или прабабушка; может, престарелый добряк-сосед по дому или участку. А, может быть, старый профессор, читавший лекции в университете, озарял вас лучами мудрости и доброты.
Мне повезло: я таких людей знал немало. Вот, скажем, моя покойная бабушка Мария Павловна. Да к ней весь Тим (она провела жизнь в небольшом городке на Курщине) ходил за советом и утешением – и для каждого бабушка находила доброе слово.
А светлый старец Дим Димыч, наш седой адмирал? Ему на днях исполнилось 94, и он продолжает возиться на даче, топить печь и возделывать виноградник – плодами которого (в виде сухого вина) не устаёт наслаждаться. Увидишь его, пообщаешься с ним, послушаешь мудрые речи, поднимешь в его честь заздравную чашу – и не только перестанешь бояться старости, но будешь её желать, как лучшего и просветлённого времени жизни.
А моя пациентка Полина Николаевна, которую я лечил много лет и которая только недавно сменила наш мир на лучший? Ей уже было крепко за восемьдесят, но все наше отделение буквально оживало и расцветало, когда добрая эта старушка поступала в него. Не знаю, как такое возможно (видимо, это действительно чудо), но все, кто оказывались рядом с Полиной Николаевной – врачи, санитарки, медсестры, пациенты, лифтёры, буфетчицы, – становились добрее, светлее, чем были до этого: словно у них появлялась потребность показать свои лучшие стороны.
Я могу вспомнить ещё многих, но и приведённых примеров достаточно, чтоб показать: светлая старость возможна. Другой вопрос, как и чем её заслужить? Ведь это не орден и не почётная грамота, которая выдаётся за какие-либо заслуги или за выслугу лет. Нет, добрая старость – это именно дар: она в том же ряду, что талант и любовь.