Я побывал и в центре разработок одной из крупнейших американских компаний, которая активно внедряет генетически модифицированную сою. Там я наблюдал такую картину: в двух стеклянных кубах с землёй росло по кустику сои разных сортов. На оба растения подсадили гусениц-вредителей – соевую совку, которая в полях может съесть до 40 процентов посадок. В данном случае она тоже постаралась – сожрала куст обычной сои начисто: он стоял в кружевных изъеденных листьях, и на него просто жалко было смотреть. А во втором кубе рос генетически модифицированный сорт с устойчивостью к вредителю, который не вызвал никакого аппетита у соевой совки и так и остался нетронутым.
Я спросил у местного эксперта, что будет, если гусеница всё-таки съест листья генетически модифицированной сои. Оказывается, в этом случае гусеница получит с такой пищей особый белок, который активируется только в организме у насекомых, после чего у неё нарушится пищеварение и она погибнет от голода. Но в организме млекопитающих этот особый белок полностью разлагается, так что для человека он совершенно безопасен. В нашем желудке – сильнейшая кислотность, и такая кислая среда разлагает белки и ДНК (то есть гены) на мельчайшие составляющие. Помните, как я приводил образное сравнение: аминокислоты как буквы, белки как книги, а человеческий организм – это своего рода библиотека? Так вот, любая еда, в том числе ГМО, в нашей пищеварительной системе распадается на те самые аминокислоты (а также на азотистые основания. Организм их усваивает и строит из них то, что ему нужно, а лишнее просто выбрасывает, поэтому никаких новых «книг» в «библиотеке» нашего организма из-за ГМО не появится.
Генетически модифицированную сою уже давно едят во всём мире. Даже в Японии, где, как и в России, выращивание ГМО-культур запрещено. На проверку безопасности этих продуктов потрачены миллиарды долларов и годы исследований, но споры идут до сих пор. Все данные проверяются настолько тщательно, что возникает вопрос, не слишком ли много бюрократии стоит на пути решения данной проблемы.
Боязнь всего нового свойственна для человеческой психологии. Когда энтузиасты только начинали строить железные дороги, публика всерьёз опасалась, что на бешеной скорости в 40 километров в час пассажиры неминуемо погибнут от недостатка кислорода! Рассказать бы им про современные сверхскоростные поезда на магнитной подушке, которые разгоняются до скорости 600 километров в час!
Я считаю, что страх перед соей абсолютно лишён каких-либо оснований. Соя – очень хороший продукт, который вполне может заменять мясо.
К тому же за последние десятилетия учёные нашли и массу других способов её применения: сою используют для производства смазочных материалов, пластика, текстиля, строительных материалов… Соя применяется в косметике и фармакологии, а в Австралии из соевого масла научились получать графен – материал, который в триста тысяч раз тоньше листа бумаги. Графен очень перспективен для применения в электронике и многих других отраслях, в том числе для производства биомедицинских приборов, сенсоров и солнечных панелей. За открытие этого материала двое британских учёных российского происхождения Гейм и Новосёлов получили Нобелевскую премию. По новой технологии для создания графена соевое масло нагревается до температуры 810 °С в течение 26 минут, причём можно использовать даже отработанное соевое масло после готовки во фритюре!
Кто же знал, что какой-то маленький боб станет таким важным продуктом для человечества? Лично я ем его и ничего не боюсь.
Глава 8. Несколько слов о холестерине
Я никогда не понимал тех людей, кому наука кажется скучной. Взять хотя бы историю, которую я хочу рассказать, – это же скандалы, интриги, расследования, плюс 12 Нобелевских премий и «холестериновые войны», и всё это только про холестерин!
Некоторые считают холестерин главной причиной смертельно опасных болезней.
Другие заявляют, что его плохая слава целиком на совести фармацевтических гигантов, которые пытаются продать нам ненужные лекарства.
А правда обычно кроется там, где знания и здравый смысл. Давайте разберёмся во всём по порядку.
Открытие холестерина и странный Франсуа Пулетье
Злоключения, связанные с холестерином, потянули бы на целый сезон научно-фантастического сериала: множество учёных были так близки к его открытию, но нет, он не давался им в руки – иногда в буквальном смысле этого слова. Историки науки придирчиво по хронологии перечисляют французские, английские и немецкие фамилии и цитируют манускрипты, датированные XVII, XVIII и XIX веками! Читать все эти подробности даже мне, признаться, стало надоедать – до тех пор, пока на сцену не вышел типаж «сумасшедшего учёного»: такие герои есть даже в мифах Древней Греции (вспомним Дедала – изобретателя тех самых крыльев, на которых несчастный Икар полетел к солнцу и разбился).
Как правило, безумный учёный – это эксцентричный гений, одержимый какой-либо научной идеей. Именно таким, по отзывам современников, был Франсуа Пулетье де Ла Саль. Когда он во время своих лабораторных занятий случайно обнаружил хлопья незнакомого вещества, ему было около 40 лет. То же самое вещество, но уже в виде похожей на жир белой субстанции, он получил в 1769 году – в свои 50 лет. И опытами с этой субстанцией, которую позже назовут холестерином, он неустанно занимался до самой смерти, то есть еще 20 лет! При этом по профессии Пулетье был юристом и долгое время служил в парижском парламенте, он любил поэзию и музыку (даже оперы писал!), но делом всей его жизни стали химия и медицина.
Отец оставил Пулетье значительное состояние, и на эти деньги Франсуа основал три больницы для бедных в предместьях Парижа. Там он буквально с утра до ночи занимался наукой – главным образом в кабинете патологоанатома: например, он выяснил, что длина кишечного тракта человека зависит от возраста. Живые люди интересовали его меньше – наверное, поэтому он ни разу не был женат и общался только с товарищами по работе.
Его увлечение холестерином началось с того, что ему стало интересно, что с точки зрения химии представляют собой камни из желчного пузыря. Любознательность сделала его сумасшедшим коллекционером: он стал охотиться за этими камнями как за драгоценной добычей! Наиболее успешными оказались его опыты по растворению раздробленных осколков этих камней в винном спирте – после них всегда оставалось то самое маслянистое вещество, которое он назвал «жировоском» (слово «холестерин» появилось гораздо позже).
Эксцентричность Франсуа Пулетье была ещё масштабнее его талантов. К примеру, он разрешал рассказывать о своих достижениях только при одном условии: его имя не должно было быть названо. По этой причине в научных публикациях и воспоминаниях его коллег то и дело встречаются весьма странные пассажи. Вот как упомянула о нём писательница и известный учёный-химик Мари Тиру д’Арконвиль в своём трактате «Об истории гниения», написанном в 1766 году: «Глубина его познаний – и в медицине, и в химии – давала его опытам такой вес и значение, которые были бы оценены обществом ещё сильнее, если бы не его скромность, превышающая его таланты и не позволившая мне назвать его имя».
Видимо, именно поэтому его вклад в науку не все смогли оценить по достоинству – кто-то из коллег даже написал, что «его огромные усилия принесли мало открытий». Единственная публикация, которую он оставил после себя, – это перевод с английского двухтомной фармакопеи (то есть справочника лекарств) Лондонского королевского колледжа с авторскими примечаниями и дополнениями самого Пулетье.
В следующем, третьем томе учёный собрался было поделиться результатами своих опытов с холестерином («жировоском»), но не успел: в 1788 году он умер. Через год после его смерти итоги этих исследований скупо описал один из его последователей, член Парижской Академии наук Антуан де Фуркруа в своём трактате «Анналы химии». Де Фуркруа написал следующее:
• растворение желчных камней в спирте после охлаждения раствора выявило беловатое кристаллическое вещество;
• оно, по-видимому, гораздо лучше растворяется в горячем, чем в холодном состоянии;
• помещённое на раскалённые угли, это вещество быстро тает и почти сразу превращается в дым.
Так что в итоге в 10 томах «Истории Королевского общества медицины», членом которого числился Пулетье, о нём нет ни строчки. Не сохранилось, кажется, и ни одного его изображения: воспоминания о нём украшены только портретами его учеников. В общем, зацикленность на холестерине сыграла с ним злую шутку: если бы он не был страстно увлечён изучением холестерина, то наверняка сделал бы массу других открытий. На церемонии прощания, прошедшей после его смерти, один из выступающих (от кого вообще-то ожидали хвалебную речь), посетовал: «Много раз Пулетье держал в руках важные истины, но он от них бежал, потому что не смел в них поверить или потому что у него не хватило мужества».
С другой стороны, хотя среди современников Пулетье и прославился как «тот, кого нельзя называть», остаться полным анонимом ему всё-таки не дали и вписали в историю науки… Прости, Франсуа, так получилось!
А при чём тут желчный пузырь и его камни?
Несколько веков такие камни были единственным источником, из которого средневековые учёные могли выделить холестерин, потому что он содержится в желчи. В норме это жидкость, которая помогает перерабатывать жиры, что является одной из важных обязанностей печени в нашем организме. Желчь состоит из воды, холестерина, солей желчных кислот, белков и некоторых других веществ и обычно находится в желчном пузыре. Но как только в организм поступает порция чего-то жирного, желчный пузырь сокращается, выталкивает желчь в протоки, а затем в тонкий кишечник, и там она участвует в пищеварении.
Если в желчи оказывается слишком много холестерина и солей желчных кислот, то она затвердевает. Ухудшить ситуацию с камнями может лишний вес (при лишнем весе растёт уровень холестерина), избыток гормона эстрогена в период беременности, диабет, быстрая потеря веса, а также голодание, так как во время голодания подвижность желчного пузыря уменьшается, желчь застаивается, уровень х