Впрочем, пчелиный воск использовался в качестве герметика и клея, по-видимому, ещё 40 тысяч лет назад. Один доисторический житель Южной Африки, например, пропитал смесью воска и смолы пучок травы и обернул этим составом основание костяного ножа. Состав застыл, и получилась удобная ручка из доисторического композиционного материала – прообраза пластика. Находчиво! Этот инструмент потом достался французским археологам из Университета Бордо.
Мёд был ценен не только вкусом: его легко употреблять и переваривать, он сразу даёт прилив энергии, а в голодные времена для древних охотников и собирателей это было критически важно. Учёные даже предполагают, что доступ к мёду мог способствовать увеличению мозга и расширению возможностей нервной системы у совсем древних человекообразных обезьян! Наши ближайшие живущие родственники шимпанзе и сейчас умеют добывать мёд, что способствует развитию у них смекалки и мотивирует их пользоваться подручными инструментами.
Что ещё мне кажется важным: и на заре человечества, и тысячелетиями позже люди относились к мёду как к чему-то из ряда вон выходящему. Вполне возможно, что они на самом деле считали его пищей богов, подарком свыше. Такой вывод вполне можно сделать, во-первых, из того, что мы сейчас знаем о восприятии древними людьми непонятного и пугающего мира вокруг, управляемого неведомыми силами. А во-вторых, мёд фигурирует в эпосах всех без исключения народов: в старинных сказках, летописях, былинах и поговорках, не говоря уже о важнейших религиозных памятниках, например индуистских Ведах, Библии и Коране. И чаще всего мёд в них упоминается в мифическом контексте, полном высокопарных восхвалений, и к тому же его всегда наделяют целительной или даже волшебной силой. Впрочем, та же участь постигла и другие продукты, которые люди по разным причинам связывали с божественным промыслом, – я уже упоминал об этом, когда рассказывал про молоко.
Но вот что в разных культурах по всему миру лечили мёдом: раны и воспаления, болезни глаз, экзему и геморрой (всё это наружно); астму, инфекции горла и расстройства желудка; туберкулез; икоту; головокружение; гепатит, запоры и глистные инвазии… О целебной силе мёда мы и в наши дни слышим с детства! Меня, например, постоянно потчевали рассказами о том, что даже тело погибшего Александра Македонского везли на родину забальзамированным именно в меду! «Представляешь, – говорил мой дед-пасечник, – какая у этого продукта антимикробная мощь?» Но меня уже тогда одолевали сомнения: бальзамировать – это одно, а вот принимать внутрь – совсем другое! Но как тут не поверить вековой народной мудрости? Постоянный эксперт моей программы «Живая еда», историк русской кухни Павел Сюткин рассказывал мне, что в «Русском сельском лечебнике» 1851 года мёд упоминается около 50 раз! Его рекомендуют в качестве лекарства от укусов пчёл и ос, от отравления и даже от последствий падения с высоты: пострадавшему, который ещё подает признаки жизни, советуют давать чай с уксусом и мёдом!
В наше время вместо лечебника – Интернет. Здесь можно найти кучу рецептов, как применять мёд – внутрь и не только! Касательно наружного применения, кстати, современные медики говорят, что тут может работать сама консистенция мёда: он удачно распределяется по поверхности и защищает её от пересыхания и попадания инфекций. Но если бы в народных рецептах всё было так логично! Мёдом ведь пытаются закапывать глаза от близорукости и дальнозоркости, лечить гайморит, болезни сердца и сосудов, катаракту, простатит…
Некоторые верят, что мёд, если есть его «правильно», помогает бороться даже с бесплодием, старостью и раком! О том, что говорит о его целебных свойствах современная наука, – чуть позже. А сейчас – важный вопрос: даже если мёд действительно лечит, где найти хороший, сделанный «правильными пчёлами»? Тут есть проблема: на этих насекомых то и дело нападают клещи и другие паразиты, пчёлы болеют своей специфической болезнью нозематозом, и в этом случае без помощи человека они, как правило, погибают. Некоторые специалисты даже говорят о пчелиной эпидемии глобального масштаба: они считают, что возникла угроза для существования медоносной пчелы как вида, потому что у неё слишком много потенциальных врагов и «нахлебников» – от насекомых-паразитов до животных, плюс масса бактериальных и вирусных болезней. А вот что касается использования пчёл человеком, то по этому поводу есть разные мнения: защитники природы считают, что из-за того, что мы забираем из ульев мёд, пчёлам приходится слишком много работать, восполняя его запасы, но не все энтомологи с этим согласны.
Кстати, если говорить о многочисленных болезнях этих трудолюбивых насекомых, то важно отметить, что человеку ни одна пчелиная зараза, к счастью, не передаётся – ни при укусе, ни по воздуху, ни через мёд. Плохо другое: пчёл лечат, и если их хозяева нарушают правила этой терапии, то в мёд проникают остатки лекарств. Эксперты Россельхознадзора не раз рассказывали мне о том, как часто они выявляют остаточные количества препаратов, превышающие допустимые нормы, – как антибиотиков, так и всевозможных пестицидов. И это важная проблема, ведь когда небольшие дозы антибиотиков регулярно попадают в наш организм, они формируют устойчивость у бактерий, которые привыкают к этому препарату и становятся к нему нечувствительными. В таком случае при болезни может оказаться, что выписанные доктором таблетки попросту не подействуют! Микробиологи сейчас регулярно обнаруживают и так называемых супермикробов, которых не убивает вообще ни одно из лекарств.
По статистике, именно в мёде лишние антибиотики встречаются чаще всего. Ничего хорошего не обещают и пестициды: они попадают в мёд вместе с пыльцой растений, которые могут быть обработаны химикатами.
И это ещё не всё, что можно обнаружить в мёде. Он, по-видимому, до сих пор содержит следы ядерных испытаний, проведённых десятки лет назад. Это случайно обнаружил Джеймс Касте, американский профессор кафедры геологии из Университета Уильяма и Мэри в Уильямсбурге, геохимик по специальности. Эта наука изучает в том числе и то, как ведут себя химические элементы в воздухе, воде и почве. Чтобы доказать своим студентам, что радиоактивные изотопы от ядерных испытаний середины XX века всё ещё сохраняются в окружающей среде, Джеймс попросил своих студентов привезти местные продукты, которые они купили в своих родных городах во время каникул. И именно мёд оказался самым зараженным: радиоактивного изотопа цезия-137, который является результатом деления урана и плутония, в нём было в сотню раз больше, чем в других продуктах! После этого Касте и его команда начали тестировать образцы сырого мёда по всей восточной части США. Из 122 проверенных образцов заметные следы цезия-137 обнаружились в 68.
Учёные давно исследуют механизмы проникновения вредных веществ из почвы в растения, и они выдвинули такую гипотезу: повышенное поступление радиоактивного изотопа в мёд происходит там, где в почве содержится очень мало калия. Этот элемент необходим растениям, а цезий и калий имеют сходные физико-химические свойства и проникают из почвы в клетки корневой системы по одним и тем же каналам. В результате из почвы, которая бедна калием, цветы начинают поглощать то, что они воспринимают как его замену, – цезий. Так изотоп попадает в нектар, который пчёлы доставляют в ульи.
Подобные опыты проводили и российские учёные, и их коллеги из Беларуси, только у нас они исследовали последствия не ядерных испытаний, а катастрофы в Чернобыле. И они тоже нашли в мёде нехорошие изотопы. Опасно ли это? Учёные считают, что нет: слишком мала их концентрация. Но вполне вероятно, что это ещё один фактор, который привёл к общему уменьшению популяций пчёл, которое происходит во всём мире.
Важно и то, что во многих странах становится всё меньше подходящих для пчёл диких уголков природы. И постоянные обработки полей ядохимикатами, и снижение биоразнообразия за счёт выращивания огромных количеств одних и тех же растений (например, рапса или кукурузы) – все эти факторы тоже не идут на пользу насекомым. И беда не только в том, что если исчезнут пчёлы, то мёда не будет: без них, самых эффективных опылителей, не смогут размножаться цветковые растения, в том числе те, что кормят нас, людей.
В общем, на Западе бьют тревогу. Например, в Лондоне ситуацию решили спасать всем миром, и теперь повсюду, даже в центре города можно увидеть настоящие действующие ульи. Их держат экоактивисты, и они же водят экскурсии по пчелиным местам Лондона, которые есть даже в самом сердце города – районе легендарного вокзала Кингс-Кросс. Местных жителей и туристов не только уговаривают, но и в игровой форме вовлекают в то, чтобы поучаствовать в жизни насекомых: людям предлагают найти точку, где много цветов, после чего зайти в мобильное приложение, отметить, сколько пчёл они там увидели, и получить скидку в соседнем ресторане. В специальном приложении можно построить маршрут по так называемой пчелиной тропе, прочитать информацию о растениях на каждой остановке… Горожан и владельцев предприятий призывают также высаживать как можно больше цветов, которые могли бы служить медоносами. Укусов пчёл никто не боится: как правило, эти насекомые не жалят, если их не обижать.
Участвовать в программе по спасению пчёл стало модно! Например, я побывал в гостинице в двух шагах от Парламента и Скотленд-Ярда, где готовы приютить не только людей: там сделали очень популярную у гостей пчелиную террасу с ульями. В этих «номерах» есть всё необходимое, чтобы можно было отложить яйца и перезимовать. За год с семи ульев здесь собирают около 65 килограммов мёда (как показал анализ, в нём есть даже пыльца с кувшинок в королевских парках) и угощают им постояльцев. Лондон с его обилием зелени и платным въездом в центр всё-таки не самый грязный город, но я поинтересовался у управляющего, чистый ли получается мёд и нет ли в нём каких-нибудь солей тяжёлых металлов. Оказалось, всё в порядке: его не раз проверяли. Наука, кстати, говорит, что такое действительно возможно: сначала городскую грязь от выхлопных газов и промышленных предприятий отфильтровывают цветы, а потом и сами пчёлы. Львиную долю токсичных веществ они оставляют в своём организме, и в этом есть некая природная логика, ведь мёдом пчёлы кормят свое потомство.