PARTYйная жизньМаскарады и розыгрыши
«Все любят хорошие вечеринки» – была когда-то такая популярная присказка, и, похоже, актуальность она не утратила, хотя вечеринки стали устраивать гораздо реже, чем в старые добрые времена. А может, это меня стали реже приглашать.
Все стоящее в жизни обычно включает какой-то риск, а мы в Virgin никогда не боялись рисковать, чем бы ни занимались, будь то бизнес или веселье. Оторваться всем вместе? Да не вопрос! Я всегда считал, что возможность повеселиться после работы – очень важный ингредиент в той смеси, которая делает корпоративную культуру раскрепощенной, здоровой и беззаботной. Кроме того, ничто так не разрушает любое подобие иерархии, как вид финансового директора, которая с бутылкой пива в руке играет в лимбо.
Вечеринки, на фоне которых росли компании Virgin, можно причислить к самым душевным и масштабным за всю историю цивилизованного (ну почти цивилизованного) человечества. О наших ежегодных праздниках для сотрудников в студии звукозаписи Мэнор в оксфордширской глубинке слагали легенды. Начиналось все чинно и благородно, с однодневного пикника для всех сотрудников Virgin UK и их семей. Мы разбивали большие шатры на случай, если пойдет дождь (не припомню таких случаев), ставили надувные воздушные замки, брали побольше еды и напитков, приглашали оркестры, мастеров по фейс-арту, устраивали катание на пони для детей (и некоторых совершеннолетних), и все веселились от души. Одним из гвоздей программы был я. Я каждый год изображал ярмарочного канатоходца – в каждой руке держа по бокалу (исключительно для равновесия), неуверенно семенил по гребню самого большого, длиной 25 метров, шатра, а собравшаяся толпа дружно меня подбадривала. Я бы и сам рад понять, что это должно было значить и откуда пошла такая традиция, но не могу вспомнить. Не могу вспомнить и что положило ей конец – то ли владельцы шатра, то ли моя страховая компания, то ли трезвость.
Потом на сцене появился Virgin Atlantic, бизнес начал расти не по дням, а по часам, за год количество сотрудников выросло вдвое, и устройство большого ежегодного гулянья стало серьезной проблемой и практически, и логистически. В конечном счете мегавечеринки пали под тяжестью собственного успеха – разрослись настолько, что управлять ими уже было невозможно. Последняя растянулась на весь уик-энд, приехало, по нашим подсчетам (и подсчетам местной полиции, которой пришлось разбираться с пробками на дорогах) около 60 000 человек – сотрудники, их супруги и дети. На заре Virgin такого никогда не было – большинство людей еще не были обременены семьями и ничего не мешало им отрываться по полной, что, согласитесь, не слишком удобно на глазах у жен, мужей и детей.
Воздушные забавы
Вечеринки в Мэнор достойны были того, чтобы попасть в Книгу рекордов Гиннесса. Инаугурационный полет Virgin Atlantic в 1984 г. тоже мог бы найти в ней место – не потому, что был поставлен какой-то авиационный рекорд, а потому, что никогда еще столько шампанского не было выпито во время прямого перелета из Лондона в Нью-Йорк. Никогда, за всю историю воздухоплавания, со времен братьев Райт и до наших дней, никто и близко не подходил к нашему рекорду. Это была одна сплошная трансатлантическая вечеринка, начиная с того момента, как погасло табло «Пристегните ваши ремни», и до того, как оно снова зажглось при заходе на посадку в Ньюарке. Дэвид Фрост, ныне покойный телеведущий и журналист, который был в числе приглашенных в полет знаменитостей, славился тем, что летал через Атлантику по два раза в неделю. Перед самой посадкой он сказал мне: «Знаешь, Ричард, я, наверное, тыщу раз перелетал через Лужу, но это первый раз, когда я всю дорогу простоял с бокалом в руке!»
Из малоизвестных фактов о том инаугурационном полете в Нью-Йорк: первым пассажиром, ступившим на землю США, был нелегальный мигрант. В Ньюарке нас поджидала компания местных чиновников – подозреваю, им не терпелось посмотреть, что это за рок-н-ролльная авиалиния такая открылась. Всю предыдущую неделю нью-йоркские радиостанции рассказывали, что на самолете прилетит Бой Джордж, что нас будут встречать полицейские с натасканными на наркотики собаками и прочие глупости. Пока экипаж занимался передачей документов, я лихорадочно высматривал Дэвида Тейта, который занимался нашими делами в Америке. Он тем же утром летел в Америку на «Конкорде» и, как я надеялся, должен был обогнать нас над Атлантикой. Когда я наконец его увидел и встретился с ним глазами, я старательно, одними губами, произнес: «У – меня – нет паспорта!» Зная мою любовь к розыгрышам, Дэвид громко захохотал и заорал в ответ: «Как же, как же! Паспорта у него нет! Отличная попытка, Ричард!»
К сожалению, я не шутил. Утром я так спешил в аэропорт Гатвик, что забыл паспорт на кухонном столе. Когда бортпроводница-супервайзер со смехом сказала Дэвиду, что паспорта у меня и вправду нет (ей-то он поверил), он сумел уладить вопрос с главой иммиграционной службы, на мое счастье, стоявшим рядом. Представляю, какое неизгладимое впечатление произвел на высокопоставленных федеральных чиновников председатель совета директоров новой авиакомпании, умоляющий, чтобы его впустили в Америку без документов. На этом мои злоключения не кончились – на приеме, который в нашу честь устроили городские власти, я принял мэра Ньюарка за официанта и спросил, не может ли он раздобыть еще креветок. А впрочем, с кем не бывает…
Три наши авиакомпании – Virgin Atlantic, Virgin America и Virgin Australia по-прежнему считают открытие почти каждого нового маршрута поводом для вечеринки (или трех), и все компании группы Virgin по-прежнему любят повеселиться при первой подвернувшейся возможности. Пусть мегавечеринки в Мэнор ушли в прошлое, но мы вернулись к корням – более камерным, домашним праздникам, где каждый получает возможность увидеть «другую сторону» людей, с которыми работает, – включая меня, в тех случаях, когда я выпрошу приглашение.
Рок на крыше
В январе 2012 г. Virgin Money наконец приобрела Northern Rock – специализирующийся на оказании услуг частным клиентам британский банк, национализированный четырьмя годами ранее, и у нас появился отличный повод для праздника. После недолгого периода работы на правительство две тысячи сотрудников Northern Rock были явно рады войти в семью Virgin. Им не пришлось долго ждать, чтобы почувствовать вкус новой для них корпоративной культуры, – мы с генеральным директором Virgin Money Джейн-Энн Гадия устроили большую вечеринку под открытым небом, напротив штаб-квартиры Northern Rock в Ньюкасле-апон-Тайне. На вечеринке каждый получил возможность вести себя очень не по-банкирски. Это было своего рода боевое крещение для всех наших новых сотрудников – не думаю, что они когда-нибудь видели, как их боссы распускают галстуки, не говоря уже о шнурках от кошельков, чтобы закатить гулянку за счет банка.
К концу вечера я пожал, должно быть, тысячу рук и буквально не чувствовал пальцев. Мы с Джейн-Энн позировали на десятках групповых фотографий, и работники банка даже смогли пообщаться с местными звездами – футболистами «Ньюкасл Юнайтед», которых мы позвали на праздник. Virgin Money только что приняла решение стать техническим спонсором «сорок», как ласково называли выступающий в Премьер-лиге клуб «Ньюкасл Юнайтед», гордость и славу города. Похоже, часть энергии праздника передалась игрокам, и пару дней спустя на глазах восторженных болельщиков «сороки», впервые надевшие новые футболки с логотипом Virgin Money, вырвали у чемпионов «Манчестер Юнайтед» зрелищную победу 3–0 (к большому замешательству Джейн-Энн, поскольку она всю жизнь болеет за «Манчестер Юнайтед»). Так что, сами видите, ничто так не бодрит, как хорошая вечеринка! Должен, однако, признаться – понимая, что у нескольких наших компаний, включая и Virgin Money, солидная часть бизнеса приходится на Манчестер, я решил, что благоразумно будет написать в «Твиттере» «Ладно, согласен – мы везучие ублюдки!». Как бы то ни было, мы начали с хорошего старта, и с тех пор наши отношения с новыми друзьями-банкирами становятся все лучше и лучше.
Не так давно мы устроили еще один великолепный праздник по случаю открытия новой корпоративной штаб-квартиры Virgin Group в Лондоне. Мы устроили вечеринку на крыше нового здания – это был маскарад, все пришли в костюмах корсаров и флибустьеров. Горели факелы, ансамбль из Вест-Индии играл на стальных барабанах, было море ямайского пива Red Stripe и коктейлей с ромом. Я пришел с Джоан и детьми, дети привели с собой своих супругов, так что вся семья была в сборе. В какой-то момент я посмотрел вниз и понял, что, если приглядеться, за парком можно увидеть лодку, которая сорок с лишним лет назад, когда мы начинали наше дело, была мне домом и офисом. Когда мы затевали вечеринки для сотрудников на «Дуанде» (лодка до сих пор принадлежит мне), нас было двадцать, самое большее тридцать человек, но дружелюбие, которое мы генерировали, ничем не отличалось от сегодняшней атмосферы, когда на крыше офисной башни танцевали сотни человек. И, как бы глупо я ни выглядел в костюме капитана Моргана или на крыше полотняного шатра, я всегда верил, что праздники – неотъемлемая часть пути Virgin, и, к черту политкорректность, по-другому я не играю.
Что было сначала – счастливая курица или счастливое яйцо?
Большинство людей, похоже, считают аксиомой, что чем больше у тебя денег в банке, тем ты счастливее – иначе говоря, что успех напрямую коррелирует со счастьем. «Если я буду больше работать, буду более успешным, а если я буду более успешным, я буду счастливее» – как-то так. И хотя вряд ли кто-то станет спорить с тем, что безденежье может попортить joie de vivre, но, согласно последним исследованиям, счастье служит топливом для успеха, а не наоборот.
Любопытнейшая книга Шона Эйкора «Преимущество быть счастливым» основана на материалах исследований, проводившихся специалистами по позитивной психологии и нейробиологии в Гарвардском университете и в компаниях из списка Fortune 500. Эйкор доказывает, что у позитивно настроенных людей мозг работает активнее, энергичнее, продуктивнее, креативнее, вовлеченнее, у таких людей лучше здоровье, выше сопротивляемость стрессу и они получают больше удовольствия от жизни – очень интригующий перечень! Эйкор приходит к выводу, что 90 % счастья генерируется внутри человека, а не внешними факторами типа солидного счета в банке и дорогих вещей. В книге написано, как мы можем использовать силу позитивного мышления и перепрограммировать наш мозг всего за 21 день с помощью нехитрых приемов: например, начинать каждый день со «случайного акта доброты» – посылать кому-нибудь электронное письмо с добрыми словами или ежедневно записывать на бумажке три вещи, за которые мы благодарны. Такое поведение повышает выработку дофамина, от чего, говоря простыми словами, вы больше себе нравитесь и лучше себя чувствуете, а чем лучше вы себя чувствуете, тем лучше вы работаете. Так что работать с весельем и радостью – не только секрет Virgin, но и научно доказанный универсальный рецепт. Хотел бы я прочитать книгу Эйкора сорок лет назад – она бы очень помогла мне, когда я каждый год пытался отстоять перерасходы на корпоративы перед чередой финансовых директоров, по одному на каждую компанию группы.
Первое апреля – никому не верю
Вечеринки для сотрудников – отличная возможность узнать друг друга лучше и повеселиться всем вместе. Надо их устраивать как можно чаще! Но есть один день в году, когда я эгоистично устраиваю праздник для себя и чертовски хорошо провожу время – это День дурака, 1 апреля. В общем, все, кто меня хорошо знает, стараются в этот день между полуночью и полуднем держаться от меня как можно дальше – на случай, если вы не знакомы с официальными правилами проведения Дня дурака, знайте, что розыгрыши положено устраивать в это время. Так что, если вас попытаются провести после полудня, они жульничают, так им и скажите.
Розыгрыши, которые я в детстве устраивал на 1 апреля родителям и сестрам, не отличались особой оригинальностью. Например, можно было крепко связать дверные ручки всех спален. Но в отличие от большинства детей, которые быстро перерастают период первоапрельских шалостей, я с возрастом, напротив, полюбил их еще больше и чем старше становился, тем более дьявольский и утонченный характер приобретали мои шутки. Ну а потом 1 апреля стало и прекрасным поводом каждый год привлекать внимание к бренду Virgin – порой с самыми поразительными результатами.
Например, в 1986 г. я решил, что хорошо бы подразнить музыкальную индустрию. Мы замыслили хитрый план, и 31 марта я дал эксклюзивное интервью журналу Music Week, самому на тот момент авторитетному музыкальному изданию в Великобритании. Я рассказал, что на суперкомпьютере, над созданием которого Virgin тайно работала несколько лет, мы собрали все музыкальные треки, что только смогли. Это революционное устройство будет называться Music Box, и любители музыки смогут за небольшую плату пользоваться им как хранилищем, загружая с него любую композицию или альбом. К моему удивлению и огромной радости, приманку заглотнули вместе с удочкой, и на следующий день журнал вышел с кричащим заголовком: «Бомба Брэнсона: Конец музыкальной индустрии». Странным образом не обратив внимания на дату, топ-менеджеры всех компаний звукозаписи начали с утра обрывать мне телефон, кто угрожая, а кто – умоляя отказаться от безумной затеи. Я каждому бурчал что-то невразумительное в ответ, неискренне извинялся и обещал сделать заявление немного позже. В полдень я выступил с заявлением, объявив всю историю первоапрельским розыгрышем. Мне снова стали обрывать телефон представители музыкальной индустрии, но, боюсь, я не рискну повторить все, что от них услышал.
Спустя много лет я на каком-то мероприятии встретился со Стивом Джобсом, и он рассказал мне, что тоже повелся на фейковую новость про Music Box. В то время он расстался с Apple и основал NeXT, но подумал – шутки шутками, но в идее Music Box определенно что-то есть. Конечно, правды мы уже никогда не узнаем, но я не могу отделаться от мысли, что моя первоапрельская шутка могла послужить толчком в цепи событий, которые в конечном счете привели к рождению iTunes и айподов – могильщиков наших Virgin Megastores и фактора, изменившего правила игры для всей музыкальной индустрии.
Мораль этой истории такова: раз уж вы собрались рассказать всем, даже в качестве первоапрельской шутки, о своем видении будущего индустрии, убедитесь сначала, что у вашей компании уже есть план, как попасть в это будущее первыми. Иначе в дураках можете оказаться вы сами!
Как аукнется, так и откликнется
Другой первоапрельский розыгрыш определенно обернулся против меня. Я решил разыграть Кена Берри, одного из моих старых партнеров по Virgin Records. 31 марта я пригласил Кена с его девушкой поужинать в Roof Gardens – принадлежавшему нам клубу и ресторану на крыше в лондонском районе Кенсингтон. Тонкая интрига заключалась в том, чтобы несколько человек вломились в квартиру Кена в начале первого ночи (я всегда играю по правилам) и забрали кое-что по мелочи – какую-нибудь мебель, телевизор, стерео и прочую аппаратуру. Мы наняли нескольких актеров, которые должны были в полицейской форме прийти к Кену, задавать вопросы, заполнять протоколы, посыпать все порошком для снятия отпечатков пальцев, а потом бы я заорал «С первым апреля!», мы бы все посмеялись, выпили и занесли мебель и аппаратуру назад. Такой вот план. Но, как писал Роберт Бернс, «мы счастья ждем, а на порог валит беда», и этот план пошел не туда со страшной силой.
Проблемы начались с того, что меня отвлек разговор по телефону, и, когда я вернулся за стол в четверть первого ночи, Кен с девушкой уже ушли, оставив записку «Спасибо за ужин, увидимся завтра. Кен». Я запаниковал, поскольку понял, что они уже должны быть дома, и я никак не успеваю туда попасть, чтобы руководить розыгрышем. Не зная, что делать, я отправился домой, где Джоан (я не рассказывал жене о шутке, поскольку она ее решительно бы не одобрила) встретила меня словами: «Ричард, какой кошмар! Квартиру Кенни взломали, у него сейчас полиция. Он позвонил, чтобы узнать, может ли его девушка переночевать у нас, она слишком напугана, чтобы ночевать в квартире Кенни». Мне ничего не оставалось, как только позвонить Кену и во всем признаться, просить прощения и обещать, что ему немедленно вернут все вещи. В ответ я услышал: «Ох, Ричард, я даже не знаю, что делать – полицейские уже составили протокол. Попробую им все объяснить». Донельзя расстроенный оборотом событий, я уже собирался спать, когда в дверь позвонили. Чувствуя, что это не к добру, я открыл дверь и увидел двух здоровяков-полицейских. Нимало не впечатленные моим обаянием, они недружелюбно предложили мне проехать в участок «для оказания помощи следствию». Я уже разделся перед сном, но полицейские не дали мне одеться и увели в чем есть – в банном халате и шлепанцах. В машине полицейские молчали, не реагируя на мое поскуливание «Это ужасное недоразумение!» и «Пожалуйста, позвоните мистеру Берри, он все объяснит, никакого ограбления не было!». Храня непроницаемое выражение на лицах, они доставили меня в полицейский участок на Харроу-роуд, забрали пояс от халата – наверное, чтобы я не повесился, засунули в камеру и удалились, так и не проронив ни слова. Полчаса спустя мой тревожный сон был прерван воплями из соседней камеры. Похоже, соседу приходилось несладко, как можно было судить по крикам «Пожалуйста, не бейте, только не бейте! Начальник, я ни в чем не виноват!». Вскоре все стихло, и остаток ночи я провел в приступах раскаянии и растущей жалости к себе.
Наконец около полудня те же два полисмена появились в дверях камеры и, по-прежнему не говоря ни слова, отвели в кабинет, где обвинили в дюжине правонарушений, включая ложный вызов полиции, вернули пояс от халата и сказали, что я могу идти. Я все еще не вполне понимал, что случилось, но все встало на места, как только я вышел из участка навстречу серенькому лондонскому дню. На улице дружным «Первый апрель – никому не верь!» меня встречали сотрудники Virgin Records во главе с Кенни и… полицейские. Какая подстава!
Так моя шутка обернулась против меня. Ну что ж, рано или поздно это должно было случиться. Позднее я узнал, что, когда Кенни рассказал полиции, что ограбление было дружеским розыгрышем, который пошел не так, как планировалось, полицейские были вовсе не в восторге. Сначала они хотели обвинить меня в преступном причинении ущерба и в ложном вызове, но Кен умолил их (по крайней мере так он говорит) не заводить дело, и они согласились, но при одном условии: Кен поможет им преподать своему непутевому дружку урок, который тот не скоро забудет. Нет нужды говорить, что Кен немедленно согласился, решив, что это невероятно крутая затея. И так я оказался в камере, где просидел до полудня, когда День дурака официально считается прошедшим. Да, и в соседней камере никого не били – орал кто-то из наших.
Близкие контакты третьей степени
Полагаю, что после такого болезненного урока большинство, если позволите так выразиться, «нормальных» людей, до конца жизни вздрагивали бы от одного упоминания первоапрельских розыгрышей. К сожалению, мой мозг устроен по-другому. Если ночь в полицейском участке чему и научила меня, так это тому, что надо лучше подготавливать будущие шутки. Типа той, что мы готовили к 1 апреля 1989 г. Мне было 36 лет, и я увлекся полетами на воздушных шарах, что и подтолкнуло меня к идее розыгрыша, который должен был стать моим самым детально проработанным первоапрельским представлением. Я заказал моему приятелю Дону Кэмерону из компании Cameron Balloons воздушный шар по индивидуальному проекту, и, к моему восторгу, он создал нечто исключительное. Наше НЛО выглядело в точности как летающие тарелки из комиксов и было оборудовано жутковато светившимися при каждой вспышке горелки стробоскопами. Вишенкой на торте был «маленький человек» (мне сказали, что нельзя говорить «карлик», это неполиткорректно), которого мы наняли и нарядили в костюм зеленого марсианина. Не желая оставаться в стороне от веселья, я сам, в серебристом скафандре, как у капитана Кирка, присоединился к команде НЛО.
Дон Кэмерон, один из лучших в мире аэронавтов, отправился с нами вторым пилотом. Мы вылетели из Северного Лондона около четырех часов утра, пролетели над городом, а потом обнаружили – поскольку на воздушных шарах вы летите туда, куда вас несут господствующие ветры, – что движемся над шоссе M25 по направлению к аэропорту Гатвик. Мы словно перышко парили на высоте 150 м, не догадываясь, какую панику сеем на планете Земля.
В самом начале нашего путешествия нас заметили какие-то работяги из ночной смены и кинулись звонить в полицию с сообщениями об НЛО. То, что за этим последовало, больше всего напоминало знаменитую радиопостановку «Войны миров». Радиостанции взахлеб строили гипотезы о происхождении летящего на малой высоте аппарата пришельцев, и с каждой милей, которую мы пролетали, градус переполоха поднимался на десяток делений. Вскоре по земле за нами уже следовали три полицейских подразделения. Ждали военных. Движение на автомагистрали M25, и без того медленное из-за густого утреннего тумана, встало наглухо – водители тормозили и выходили из машин, чтобы поглазеть на загадочный летающий объект, медленно проплывавший над ними в предрассветном сумраке.
К этому моменту мы приблизились к Гатвику, второму по величине аэропорту Лондона, ближе, чем хотелось бы, и поэтому решили, что пора бы и приземляться. Несмотря на туман, мы нашли ровное место для посадки, и под вспышки горелок и в кольце стробоскопических огней Дон посадил нас на поле. Казалось, все прошло хорошо. Но тут, выглянув в оконце гондолы (помню, что подумал, как все похоже на сцену из фильма Спилберга), я увидел, что поле окружено полицейскими машинами и армейскими грузовиками. Из оцепления вышел смельчак-полицейский с дубинкой наизготовку и не слишком решительно направился к нам.
Пришло время выпускать инопланетянина! Мы включили дымовую машину, медленно опустили рампу, и наш маленький зеленый человечек вышел навстречу полицейскому. Полицейский развернулся и бросился наутек. Я понял, что лучше бы мне вмешаться, пока никто не пострадал, и выпрыгнул на планету Земля, где приветствовал ее отважных защитников универсальной декларацией мирных намерений: «С первым апреля!» Видно было, что убегавший полицейский испытал невероятное облегчение. Потом он рассказывал журналистам, что за двадцать лет работы в полиции ему не было так страшно. Его начальники, однако, были не в восторге от происходящего, и во второй раз на протяжении моей карьеры первоапрельского шутника мне грозили обвинения в том, что полицейские из-за меня тратили служебное время, но я снова легко отделался.
Конечно же, не я один люблю учинить 1 апреля что-нибудь этакое, дикое и веселое. Из чужих розыгрышей мне очень нравятся два, героем которых стал Эрик Шмидт, когда он еще работал в Sun Microsystems. Однажды его добродушные сотрудники разобрали кабинет Эрика и собрали его заново на плоту в центре пруда – с работающим телефоном, что я нахожу по-настоящему трогательной деталью. В другой раз они вынесли все из его кабинета и поставили там «Фольксваген-жук», который пришлось сначала разобрать, поскольку автомобиль не проходил в двери. Сейчас Эрик работает в Google, а тамошний народ тоже славится любовью к первоапрельским шуткам – таким, как «Google Нос». 1 апреля 2013 г. посетители обнаружили на домашней страничке Google новый сервис, предлагавший находить, определять и обонять миллионы запахов (в том числе и запах мокрой псины) – достаточно было приблизить нос к экрану. Ни один из моих знакомых не признался, что его одурачили, но вы только представьте, сколько миллионов наивных людей в то утро обнюхивали мониторы!
Классическим первоапрельским розыгрышем стал и «Google TiSP» – услуга широкополосной беспроводной связи в домашних условиях через канализацию. 1 апреля 2007 г. Google на своей главной поисковой странице предложил пользователям «полнофункциональную сквозную систему, обеспечивающую бесплатный беспроводной доступ к одному из тысяч TiSP узлов доступа по волоконно-оптическому кабелю, проложенному через местный муниципальный канализационный трубопровод». Google с гордостью заявил, что инновационная система использовала новейшие туалетные технологии GFlush, и предоставил всем желающим подробную инструкцию, как за 8 шагов «быстро, легко и по большей части гигиенично» подключиться к Интернету через унитаз. Учитывая, что в 2007 г. среднее число запросов в Google составляло 1,2 млрд в день (в 2013 г. это количество возросло до 5,9 млрд), можно не сомневаться, что «Google TiSP» стал первоапрельским розыгрышем с самым большим количеством просмотров в истории Интернета. Абсолютно чумовая шутка! А еще был придуманный мной с Ларри Пейджем в баре на Некере розыгрыш с участием Virgin и Google (Virgle, как мы его назвали), но об этом – в другой раз.
Веселье заразно
Как вы, наверное, уже начали понимать, Virgin, как и Google, относится к веселью очень серьезно. Я знаю, что найдется много недовольных, кто будет брюзжать, что шутки наши глупы, что это бессмысленная трата времени и сил компании и что никакой осязаемой коммерческой выгоды от веселья нет. Какая скука… Большинство взрослых людей проводят на работе почти половину осознанной жизни – и если на работе нельзя время от времени повеселиться, то в чем тогда ее смысл? Я всегда считал, что чувство юмора и способность не относиться к себе слишком серьезно – важнейшие атрибуты любой здоровой корпоративной культуры. Осязаемые выгоды? Пожалуйста! Стоит только посмотреть, как кайфуют наши ребята, когда рассказывают своим друзьям обо всех «безумных вещах, которые мы вытворяем в Virgin». А если эти друзья работают на чванливых зануд, которым и за миллион лет в голову не придет пошутить, они думают: «Ааа, как бы мне устроиться в Virgin на работу?» Вряд ли по чистой случайности и Google, и нас заваливают тысячами заявлений о приеме на работу, стоит нам открыть вакансию или запустить новую компанию. Веселье заразно, и, как доказывают исследования Шона Эйкора, веселье идет на пользу и человеку, и его бизнесу. Для Virgin и Google это так!
Ах да, на случай, если вы вдруг заподозрили меня в очередном розыгрыше (многие таки заподозрили, когда мы впервые объявили о создании Virgin Galactic), – я абсолютно серьезен, Virgin Galactic – это не шутка. Хотите – проверьте, в 2004 г. мы впервые заявили о наших космических планах вовсе не 1 апреля. А если хотите увидеть по-настоящему крутой корпоратив – подождите до первого коммерческого полета SpaceShipTwo. У нас уже есть планы на этот счет. Придется подождать, но, уверяю вас, это будет такой праздник, что подождать стоит.
А тех, кто станет первыми пассажирами SpaceShipTwo, предупреждаю – нам предстоит провести несколько серьезных экспериментов – проверить, как ведет себя шампанское в невесомости. Исключительно в научных целях, конечно же. Ваше здоровье!