— Да, успокойся! Ситуация, действительно ужасная. А, вдруг, тебя никто не бросал, может, случилось что.
Честно говоря, у меня даже в голове не укладывалось, что, что-то может случиться с Никитой.
— Девять мужиков из десяти придумали бы героическую историю. А ты: заблудился, среди двух дверей.
— Просто, я правдивый человек. И всегда говорю, как есть.
— Ты всегда следуешь этому похвальному правилу?
— А, ты, что взъелась, Таня? Может, что-то ещё спросить хочешь? — спросил в недоумении Женя.
— Хочу. Но это уже не имеет значения.
Немного подумав, я всё же спросила:
— Эй, Женька, а ты где целых полчаса бродил?
— Теперь, я всё понял, правда, — усмехнулся он.
— Неужели?
— Я вообще на редкость толковый парень. В холле знакомого встретил, разговорились.
— В холле, говоришь? Между прочим, Никита тоже там был в это время.
— Не было его там.
Несколько минут я боролась с желанием сказать ему гадости, но здравый смысл победил. Женька сел напротив и посмотрел на меня укоризненно:
— Хорошо же ты, обо мне думаешь! — Я, между прочим, не слуга твоему Никите! Откуда мне знать, куда он подевался! Сам, всё кафе с ног на голову перевернул.
Я посмотрела на часы и попыталась привести мысли в порядок.
— Ладно, бог, с ним! Никуда он не денется, завтра сам объявится, и расскажет очередную мистическую историю.
Женя вновь набрал номер мобильного Никиты. В очередной раз, оператор, сказал — номер выключен или находится вне зоны действия сети. Мой друг растерянно пожал плечами.
— Что ж, — развёл он руками. Попробую позвонить домой, — сообщил он, и набрал номер.
И через минуту, положил её. Я вопросительно посмотрела на него.
— Дома, он тоже не появлялся, — печально произнёс Женя. — Это, уже не смешно.
— Да, ладно! В конце концов, он взрослый человек! Мы тут в догадках теряемся, а он на какой-нибудь хате с очередной бабой валяется. Что ты об этом думаешь? — облизнув губы, спросила я.
— А, что тут думать? Это исключено. Никита, раньше никогда так не поступал.
Тем более придя с девушкой, он не опустится до подобного свинства.
Женя, подпёр подбородок рукой и задумался.
— Ничего, не пойму, — как бы про себя сказал он.
Мы выпили по кружке чая, потом Женька встал и решительно заявил:
— Сейчас, я вызову такси и отвезу тебя домой. Попробую ещё позвонить в пару мест, правда пустая трата времени, но чем, как говорится, не шутит.
Я, молча, кивнула. Мотаться по городу в поисках Никиты, у меня не было сил. Вскоре зазвонил мобильный, и диспетчер монотонно сообщил: Вас ожидает белый «Форд фокус 3333»,приятного пути. Мы поднялись и направились к выходу. Таксист домчал нас в считанные минуты. Я подошла к подъезду и взялась за ручку двери.
— Как, появятся новости, позвони, — сказала я Женьке.
— Конечно! Может, что сейчас смогу выяснить. Если не сегодня, то завтра, обязательно всё прояснится.
Часов в семь утра, я уже принимала тёплый душ, думая о том, что не так уж всё безнадёжно, как казалось ещё вчера. Здорово, что Женька оказался именно тем человеком, которому можно смело доверить себя. Теперь Светкина «жизнь», лежит у меня в сумочке, больше ей ничего не грозит. Она спасена! Закутавшись в полотенце, я сварила чашечку ароматного кофе, поставила её на подоконник, и закурила.
Примерно через полчаса я вышла на улицу, завела машину, и рванула в больницу. Всю дорогу, я мысленно взывала к Богу, чтобы со Светкой было всё хорошо. Сложилось так, что дурные мысли накладывались одна за другой. Я попыталась отвлечься и включила музыку. Из динамиков зазвучала позитивная песенка. Верка Сердючка весело напевала: Хорошо! Всё будет хорошо! Всё будет хорошо, я это знаю! В этот момент, мне подумалось: а наверно, это к удаче. Иначе просто не может быть! Я сейчас отдам лекарства врачу, и у Светки пойдёт всё на лад.
Прямиком из приёмного покоя, я направилась к главврачу отделения. Открыв дверь, вошла внутрь и села на кожаный диван.
— Здравствуйте, Татьяна, — поприветствовал меня Лев Валерьянович. — Чем могу вам помочь?
— Я хотела узнать, что нибудь изменилось в состоянии Светланы?
— Слава Богу, состояние тяжёлое, но стабильное. Больше, к сожалению, вам сообщить нечего.
От радости, я чуть ли не подпрыгнула на диване. Для меня сейчас была важнее жизнь Светки, чем своя. Я радовалась словно пятилетний ребёнок, получивший на день рождение долгожданный подарок. Когда воцарилась тишина, я опомнилась. Тут мне сделалось стыдно, за своё не совсем адекватное поведение. Лев Валерьянович покосился на меня.
— Татьяна, — начал он.
— Сергеевна, — тут же вставила я.
— Татьяна Владимировна, она может не дожить и до завтрашнего утра, без необходимых лекарств. — К сожалению, наша больница не располагает такими дорогостоящими препаратами.
— Ах, да, я совсем забыла! — воскликнула я, и достала из сумочки новую упаковку лекарств.
Главврач, посмотрел на меня в недоумении, и даже привстал с места. Я выложила лекарства на стол. Лев Валерьянович, поправил очки на переносице, взял в руки упаковку и прочитал надпись. Затем отложил в сторону, засмеялся и даже захлопал в ладоши, от удивления. Он явно жаждал быть ведомым и внимал каждому моему слову.
— Откуда? Я ведь только вчера сказал вам об этих препаратах! Это просто невозможно, достать их за одни сутки! И к тому же, они стоят огромных денег!
Я, признаю, вы Татьяна Сергеевна, просто волшебница!
— Не важно. Можно сказать мне — повезло. Я же пообещала вам вчера, что сегодня у Светки будут лекарства. У меня на сегодняшний день одна забота — жизнь Светланы. И, я готова на всё ради неё.
— Очень героический и разумный поступок с вашей стороны. Но, спешу вам напомнить, милое дитя. Эти лекарства, лишь спасут жизнь вашей подруги.
— А вы считаете, этого мало?
— Увы, но да.
— Я не понимаю?
— Ради Бога, успокойтесь, — произнёс удручённо врач, и дотронулся до моего плеча, пытаясь усадить в кресло. Поймите, мы безусловно спасём ей жизнь, а вот последствия, почему — то никто о них не спрашивает.
Я мотнула головой, не понимая, о чём идёт речь.
— Какие последствия?
— После такой тяжелейшей травмы практически несовместимой с жизнью, последствия могут быть самыми непредсказуемыми. А всё зависит от индивидуальности организма. Впрочем Светлана молода, с чем ей неслыханно повезло. Организм молодой, сильный, будем надеяться, о самых минимальных потерях.
— Вы сказали потери. О каких потерях идёт речь?
— О самых обычных, в таких ситуациях. Например, потеря памяти, частичное или полное. Восстановление опорно — двигательного аппарата, у неё сломаны два позвонка. В лучшем случае сможет передвигаться с помощью палочки, в худшем останется лежать. Я перечислил вам только основные последствия подобных травм, которых в основном никогда не удаётся избежать, пусть даже частично.
— Послушайте, — взмолилась я. — Я уже говорила, что готова на всё, лишь бы она поправилась. Ваши слова не разубедили меня. И, что теперь? Вы ей позволите лежать, как овощу, и спокойно будете наблюдать, как она умирает?
Лев Валерьянович тяжело задышал и заметно побледнел:
— После того, как вы мне принесли лекарства, я с чувством выполненного долга могу сказать — я сделал всё возможное.
— Так сделайте не возможное! — не выдержала я, и протянула врачу тысячу долларов.
Лев Валерьянович смотрел то на меня, то на деньги ошалелыми глазами, и не мог выговорить ни слова. Я приоткрыла рот, да так и замерла, пытаясь предугадать его реакцию. Я знала, все врачи берут взятки. Правда самой никогда не приходилось, как говорится, «давать на лапу». Реакция была почти незамедлительной.
— Уберите, — отрезал он, с чувством полного достоинства.
Я придвинулась ближе и прошептала:
— Лев Валерьянович, миленький, я прошу вас, сделайте хоть что-нибудь! — мой голос почти срывался, готовый перейти в плач в любую минуту.
— Вы, не забывайте, у вашей подруги травмы почти несовместимые с жизнью. В таких случаях, обычно идут в церковь и молятся. Может вам обратится к Богу, поверьте, он больше по этой части.
Я слышала, деньги творят чудеса, и не могла поверить, в обратное. В одном, я вынуждена была согласиться с врачом, в медицине сверхчудес не бывает. Слёзы не прошеными струйками выступили на глазах. Врач подошёл ко мне и обнял по отечески. Я уткнулась в его плечо и зарыдала.
— Доченька, успокойся, мне так больно видеть твои слёзы. Чего ты от меня хочешь?
— Помощи, — сквозь слёзы ответила я.
— Смотрю на тебя, и не верю, неужели друзья, могут быть настолько дороги? За свою практику, я всякого навидался, даже родные иногда неспособны на жертвы, а друзья и подавно.
Я подняла на него заплаканные глаза.
— Она мне, как сестра.
— Угу, — промычал врач, и принёс мне стакан воды.
Я с жадностью сделала несколько глотков. Тут раздался телефонный звонок, врач поспешил взять трубку. Я мало, что понимаю в медицине, поэтому особо не вслушивалась. Из разговора, поняла одно: речь идёт о пациенте, и срочной операции на позвоночнике. После договорённостей, Лев Валерьянович обратился с просьбой по моему вопросу. Я оживилась. Не смотря на все мои усилия, я так ничего не поняла. Я почувствовала неприятный холодок и нахмурилась. Лев Валерьянович отлично маскировал слова, ограничиваясь лишь редкими общими фразами, которые для меня ничего не значили. На протяжении разговора неприятный холодок не проходил. Посмотрев на врача, я немного успокоилась. Лицо мужчина прямо на глазах оживлялось, на щеках вновь появился румянец. Пока главврач беседовал по телефону, я постаралась привести себя в более достойный вид. Лев Валерьянович положил трубку. Повисла тишина. В это момент на меня напал столбняк, весьма некстати. Я понятия не имела, как себя вести.