Скоро путь стал еще сложнее. Когда оставалось совсем немного до места стоянки, дорогу, выложенную крупным булыжником, перерезал бурлящий водный поток. Молодые верблюды закричали от испуга.
Яшка, на котором Федор вел караван, сильно заволновался. Он заметался и сразу же пошел в конец каравана. Верблюд не хотел идти вперед, хотя Федор громко и властно приказывал ему: «Чу-чу!» – и усердно погонял его плеткой. Яшка упорно шел назад.
– Федор! Ирина! Идите в конец каравана, я к вам присоединюсь, – крикнул нам Сарсынбай. Он в этот день объезжал верблюда Баира, и тот был неспокоен.
Главный погонщик подъехал к Аляту и поручил ему вести караван. Алят на своем жеребце Исполине взял Атамана за веревку и стал переводить караван через бурный поток. Федор, я и Сарсынбай на наших верблюдах пристроились в конец верблюжьей цепочки. Остальные на лошадях распределились впереди и сзади каравана.
Молодые верблюды растопырили ноги и отчаянно сопротивлялись движению вперед. Особенно громко кричал Алтын. Переволновавшийся Нельсон поскользнулся и упал в воду. Другие верблюды тут же потянулись от испуга назад. Неожиданно возник хаос. Волнение в караване было сильнее водного потока. Кто выиграет эту схватку?
Не в такой ли момент начинаешь особо ценить вожака? Атаман принял вызов водной стихии. Спокойно и бесстрашно вошел он в воду и потянул за собой весь караван.
Каравану пришлось трижды пересечь водный поток. Вместо намеченных 55 километров мы прошли более 80.
Добравшись до стоянки, верблюды и лошади тут же опустились на землю.
Малыш лег рядом с Атаманом и прижался к нему. Вожак сидел с высоко вытянутой шеей, прикрыв глаза. Стоящий рядом таз был полон фуража. Он к нему так и не притронулся.
Федор и я подошли к Нельсону. Бедняжка от усталости низко опустил шею и закрыл свой единственный глаз. Другой глаз, когда-то сильно поврежденный погонщиками во время тренировки, неожиданно закровоточил. Я аккуратно сняла с головы верблюда остатки шевелюры и положила шерсть в свою дорожную сумку. С лысой головой Нельсон напоминал большую мышку. Другие верблюды тоже изрядно истрепались в этом пути. Длинный переход ускорил процесс весенней линьки.
– Пройдет усталость, и они снова захотят в путь.
День отдыха
30 апреля 2002 года. Джилькита (Калмыкия, Лаганский район). День отдыха
После вчерашнего изнуряющего перехода мы решили дать отдых животным и себе.
В Джильките удалось испробовать на себе действие артезианской серной воды, той самой, которая горит, если ее поджечь. В день отдыха все от души наплескались в водном потоке, непрерывно бьющем из скважины.
День выдался тяжелым
1 мая 2002 года. Джилькита (Калмыкия, Лаганский район) – Артезиан (Калмыкия, Черноземельский район) – 45 км
Наступил новый день. Вся страна празднует 1 Мая, а мы, как обычно, отправляемся в путь. Вчера был день отдыха, но скорее для верблюдов, чем для нас.
Жара всех утомила, хочется отдохнуть от нее.
Я потеряла белый шарф, прикрывающий мое лицо от сильных лучей солнца. Погонщик Борис на своей лошади Мечте подобрал этот шарф в степи и вернул мне. В благодарность Федор подарил ему точно такой же для его жены Тани.
Этот день выдался тяжелым, путь завершили к закату солнца. Поменялся остановочный пункт маршрута. Вернее, одну стоянку караванщики решили миновать. В итоге вместо 25 километров прошли 45, восемь часов пути.
Верблюды скидывают шерсть
2 мая 2002 года. Артезиан (Калмыкия, Черноземельский район) – Кочубей (Республика Дагестан, Тарумовский район) – 24 км
08:30. Через несколько минут караван отправится в путь, чтобы пересечь границу между Калмыкией и Дагестаном. Вчера прошли около 45 километров, а сегодня нам идти чуть больше 20. Это займет всего около трех часов.
Рядом с нашей палаткой лежат Яшка и Борис. Верблюды хорошо отдохнули. Они паслись на сочных травах, и настроение у них доброжелательное. На наших глазах они скидывают густую шерсть, которая грела их зимой, и под ней виден мягкий пушок. В ближайшие дни погонщики приступят к стрижке животных.
Все просят на память кусочек верблюжьей шерсти. Люди берут его, делают веревочки, вешают их на запястье детям от сглаза, прячут клочок шерсти перед входом в дом.
В 09:35 караван подошел к границе с Дагестаном. Речка Кума – это граница между Европой и Азией. Много людей собралось нас встречать, некоторые пришли семьями, по двенадцать-пятнадцать человек.
Когда-то по этой земле через Дербент[112] ходили караванные торговые пути до самого Китая, а теперь многие, особенно дети, дивятся каравану. Кто-то спрашивает:
– Куда идет ваш табун?
Слово «караван» непривычно.
Местным жителям не верится, что и здесь водились верблюды.
Тут же слышны вопросы: «Для чего вы идете? Зачем?» Всегда находятся те, кто задает такие вопросы.
– А вы зачем живете на этой земле? – спрашивает в свою очередь Федор.
Зачем люди пашут землю, пасут овец? Разве можно дать этому объяснение?
В Дагестане живут люди тридцати трех национальностей, разные по культуре и вере, но все они мирно сосуществуют.
Движение в караване – работа мышц и отдых души. Это и есть гармония.
Жизнь верблюда в диких условиях
3 мая 2002 года. Кочубей (Республика Дагестан, Тарумовский район). День отдыха
Мы остановились недалеко от Кочубея. Численность жителей этого поселка – чуть больше четырех тысяч человек. Кочубей – Дагестан в миниатюре.
Возвращаемся в калмыцкие степи
4 мая 2002 года. Кочубей (Республика Дагестан, Тарумовский район) – Артезиан (Калмыкия, Черноземельский район) – 15 км
11:30. Караван покидает Дагестан. Из Азии в Европу, через реку Кума мы вновь переходим в калмыцкие степи.
Федор на Яшке ведет караван. Путь каравана сегодня недлинный. Пройти 15 километров – это как пропеть песню, легкую и стремительную.
Мы стремимся из города в степь. Природа человека противоречива. Он не может просто так слиться с природой, ему нужно действовать, создавать свой искусственный мир и быть в нем победителем.
Люди воюют не из-за веры
5 мая 2002 года. Артезиан (Калмыкия, Черноземельский район) – Андратинский (Калмыкия, Черноземельский район) – 25 км
Утро. По православному календарю сегодня Пасха, по гражданскому – День радио.
Путь проходит вдоль канала, и на одном из участков встретились рыбаки. Они сетями ловили сазанов, и мы купили у них несколько больших рыбин на уху.
В полдень караван сделал остановку на ферме у даргинцев[113].
– Верблюд – любимое животное пророка Мухаммеда, – говорит хозяин фермы Ахмед. – И почему люди воюют из-за веры? – удивляется он.
Ахмед – мусульманин, он ходил в Мекку, но уважает все веры.
Это не люди воюют, а их правители. И не из-за веры, а из-за стремления к богатству и власти.
Дождь лил всю ночь. Мы с Федором отказались спать в доме, предпочли палатку. Перед сном долго слушали, как стучат капли по тенту. Этот стук был то тихим и медленным, то ускорялся и звучал, как поток струй. Мы думали о наших верблюдах. Им, должно быть, неуютно и мокро, попоны намокли и не греют.
Утром показалось, что все промокло насквозь, но дождь и воздух были теплыми, и это нас спасало. Никто не замерз: ни животные, ни люди.
Земля – единая для всех
6 мая 2002 года. Андратинский (Калмыкия, Черноземельский район) – Яковлево (Калмыкия, Черноземельский район) – 34 км
Дождь прекратился необычайно быстро, а казалось, он зарядит надолго.
Караван остановился, чтобы поздороваться с чабаном и его детьми. Мы всегда это делали, приветствовали каждого чабана – подлинного хозяина степи.
При остановке Борис сразу же прижался к Алмазу. Я погладила мягкие и нежные носы этих верблюдов. Продолговатые и чуть морщинистые носы такие же бархатные на ощупь, как кожа младенца или шерстка молодого котенка.
В нашем караване верблюды держатся отдельно, лошади пасутся своим табуном.
Караван прошел уже больше трети пути
7 мая 2002 года. Яковлево (Калмыкия, Черноземельский район) – озеро Можарское (Калмыкия, Черноземельский район) – 39 км
Можно бесконечно наблюдать за тем, как верблюды аккуратно срывают своими мягкими губами траву и листья, перемешивая ароматную полынь с сочной люцерной и эфирными маслами джузгуна. Они берут с куста несколько листиков, с пучка зелени немного травинок и идут дальше. После них растение остается таким же пышным и свежим. Верблюды никогда не вырывают растение с корнем, едят лишь верхушки. Они настолько мягко ступают по земле, что трава, попадающая под их широкие ступни, тут же выпрямляется.
Обычно караван приходил на стоянку после полудня. В два-три часа дня он достигал намеченной цели, если путь не превышал 30–40 километров. Нас кормили обедом, ужином и завтраком. Нас встречали и провожали. Караван уже прошел больше трети пути, пятьсот с лишним километров, но каждый раз мы по-новому открывали для себя жителей степи.
Заходя в очередное селение, мы всегда спрашиваем:
– Как вы здесь живете?
– Хорошо живем.
Один пас, другой огородничал, третий рыл колодцы и развозил воду. Были и такие, кто умел разделывать туши баранов. Учителя и врачи находили здесь себе занятие. Каждый трудился для себя и для всех одновременно. Больницы и школы – для всех.
Найденыш
8 мая 2002 года. Озеро Можарское (Калмыкия, Черноземельский район) – Новый (Калмыкия, Черноземельский район) – 33 км
Сарсынбай нашел в степи малыша козленка. Черный, как ночь, и нежный, как котенок, тот безмятежно спал.
– Возьми, это тебе, – сказал он.