– Я бы предпочел встречу при более приятных обстоятельствах, – начинает Райт.
– Я тоже. Как поживаете?
– Бывало и лучше. – Он показывает на улицу. – Слава богу, митинг завершился. Местный люд очень скандальный, по виду и не скажешь…
– Хватит светской болтовни! – вмешивается Майлз со зверским выражением лица. – Кто-нибудь осмотрит ее долбаную голову?
Райт присвистывает и достает блокнот и ручку.
– Для этого меня и вызвали. – С этими словами фельдшер осматривает мою рану и что-то записывает. Потом он светит мне в глаза фонариком и задает несколько вопросов. – Обошлось без сотрясения. Только сильная ссадина. Я сделаю перевязку, быстренько домой, сломя голову.
Райт усмехается.
– Голова, строго говоря, уже сломана… – Он косится на Майлза.
– И что тут смешного? – Не спуская глаз с полицейского, Майлз плюхается на стул, на котором раньше сидела я, и стягивает меня со стола себе на колени. Чувствую, моя рана не перестает кровоточить. Осмотрев ее, бледный Майлз приказывает:
– Перевязывайте!
– Ты сердит на меня? – спрашиваю я его на ухо.
– Потом поговорим.
Райт опускается на корточки напротив меня.
– Позвольте первый вопрос. – Он криво усмехается. – Вы с ним пара? Похоже на то.
Если бы Майлз сейчас разжал зубы, то, уверена, Райт получил бы плевок в лицо.
– Ничего подобного, – отвечаю я за нас обоих.
Майлз вздрагивает и вопросительно смотрит на меня.
– Это не совсем так…
– Именно так, – говорю я Райту. – Ничего и близко нет, так и запишите.
– Как насчет заботы и поддержки? – спрашивает меня Майлз.
Райт притворяется, что записывает.
– Забота и поддержка… – бормочет он.
– Не знаю, как ты, Майлз… – Я так же озадачена, как и охотник за головами. Я всего лишь говорю правду. – Отношения – непростая штука. Требуются разговоры, вопросы…
– Какие именно? – спрашивают вместе Майлз и Райт.
Как будто мне мало раны головы, а тут еще и щеки вспыхивают. Эта парочка смотрит на меня как на умалишенную. Я что-то перевираю? Никогда не сталкивалась с таким скепсисом. Наверное, это потому, что я еще никогда не озвучивала свое кредо.
– Нужно, чтобы одна сторона попросила другую о… о постоянстве. И о моногамии.
– Типа предложения брака? – интересуется Райт. Боже, он записывает!
– Не вполне так, скорее…
– Постоянного полового партнерства? – договаривает за меня Майлз, явно забавляясь. Я должна быть признательна ему за то, что он больше не скалится, но я почему-то не испытываю признательности.
Я замолкаю. Не могу больше на них смотреть. Неужели я бессознательно разгуливала с этими представлениями с самой школы? Когда первый мой юноша попросил меня быть его девушкой, я решила, что так будет всегда. Проведение границ. Четко обозначенное намерение.
Разве не так?
Именно так.
Я пожимаю плечами.
– Не знаю, как это называется. Но он не сказал мне слов, которые нужны для чувства безопасности и комфорта. Так что нет, мы не пара.
Веселье Майлза гаснет, как лампочка.
– Сперва промоем рану, – говорит фельдшер, опускаясь на колени рядом с Райтом, который уже начал задавать мне вопросы, относящиеся к нападению.
– Вы кого-нибудь заметили, когда вошли в библиотеку?
– Никого, кроме людей за стойкой. – Я указываю в ту сторону.
– Были ли странные встречи до библиотеки?
– Только с Майлзом. Наши с ним встречи всегда странные. – Лишь только с моего языка сорвалась эта шутка, меня посещает чудесная мысль, я поворачиваюсь на коленях у охотника за головами и оказываюсь с ним нос к носу. Он смотрит на меня с таким видом, будто пробует на зуб кованый гвоздь. – Теперь подозреваемый – ты.
– Технически – нет, – возражает Райт. – Он совещался с нами.
Я приподнимаю бровь и говорю Майлзу:
– У меня нет этой уверенности, пока я не установила последовательность событий.
Сначала мне не кажется, что Майлз прореагирует. Он продолжает молча смотреть на меня, на скулах ходят желваки. А потом наклоняется к моему уху и говорит так тихо, что слышно одной мне:
– Я бы скорее всадил себе пулю промеж глаз, чем поднял на тебя руку, Тейлор. От мысли, что тебе хотя бы секунду было больно, мне хочется подохнуть. Такие слова ты хотела услышать? Других у меня нет.
Вот это да! После такого трудно сосредоточиться и выдать что-то связное, тем не менее я кое-как отвечаю на завершающие вопросы полицейского. Мне тем временем перевязывают голову. Стоит мне поблагодарить Райта и фельдшера, как Майлз прижимает меня к груди и выносит из библиотеки через задний выход.
– Я отправил Джуду эсэмэс, чтобы приехал за нами, но он не ответил.
– Он не включает свой телефон из-за Данте.
– Из-за кого? – рассеянно переспрашивает Майлз.
– Не важно. Знаешь, не надо меня нести, я могу идти сама.
Ответа нет.
За библиотекой стоит черный седан, туда, на заднее сиденье, Майлз меня и сажает, потом устраивается рядышком. Водитель, с любопытством посмотрев на нас в зеркало заднего вида, выезжает со стоянки и вливается в движение, не задавая вопросов.
Тут-то адреналин и падает у меня, как строительные леса с десятого этажа.
Меня прошибает холод, я начинаю дрожать, несмотря на источаемое соседом тепло. Последние полчаса пролетают в памяти как сон. Я действительно обсуждала с офицером полиции отношения или у меня ум зашел за разум? Я снова и снова вспоминаю удар по голове тяжелой книгой в кожаной обложке, от чего мне становится трудно дышать, дрожь усиливается.
– Ты вся трясешься, Тейлор.
– Знаю.
Его голос очень спокоен, но все же не без доли волнения.
– Ты сказала фельдшеру, что тебя не тошнит. Что-то изменилось?
– Нет, просто начинаю понимать, что произошло. И насколько хуже все могло кончиться.
– Добро пожаловать в мой мир.
– Теперь, когда все улеглось, когда больше не надо отвечать на вопросы… – Я тру свою голую руку, и Майлз тут же принимается делать это за меня. – Все уже хорошо. Только я сильно мерзну.
Он кивает, по его горлу спускается комок.
– Почти приехали. Сейчас я все устрою.
Я и сама справлюсь – это то, что я почти говорю, в том или ином виде. Но сейчас мне не хочется быть главной. Пускай этот мужчина, которому я доверяю, тепло меня укроет, и тогда я все обдумаю.
– На самом деле я тебя не подозреваю, Майлз.
– Еще бы ты меня подозревала, милая. – Он осторожно целует бинт у меня на голове. – Я тоже не числю тебя в подозреваемых.
Он нравится мне таким – ласковым и убедительным, хотя откровенный, прямолинейный и грубоватый он тоже неплох. Он сложнее и многограннее, чем кажется с виду. Ну это-то я и раньше знала.
– Так мы и не поели мороженого, – шепчу я, касаясь губами его шеи. – Мне так хотелось посмотреть, какое ты выберешь!
– С печеньем.
– Правда, что ли?
– Обожаю. Только такое и ем.
– Я в шоке. Как-то несерьезно!
– Персиковое пиво – вот что несерьезно, Дюймовочка. А мороженое с печеньем – лучшее, какое только можно придумать.
– Просто ты никогда не пробовал мороженое с ириской.
– И не стану, это бабушкин вкус.
Я ахаю, хотя догадываюсь, что так он отвлекает меня от случившегося – и вполне успешно. Внутри он мягкий и ласковый. Сдается мне, я с самого начала об этом догадывалась. Сейчас он болтает про мороженое, хотя жилка на его правом виске трепещет так, словно вот-вот лопнет.
– Учти, я в порядке.
– Так я тебе и поверил, Тейлор.
Не могу удержаться, чтобы не чмокнуть его в подбородок. Он блаженно жмурится, наши рты соприкасаются, дыхание становится общим.
– Пожалуйста, – слышу я его шепот. – Перестань.
– Что перестать?
– Не знаю. Все. На меня действует все, что ты делаешь. Злишься, смеешься, обижаешься, даже не на меня – меня от всего этого рвет на части.
– Вот они, те самые слова, – потрясенно шепчу я в ответ.
Он качает головой.
– Тейлор, я уеду, как только раскрою это дело. Узнаю, кто на тебя напал, запру их в каталажке и выброшу ключи. После этого я вернусь к охоте за головами. Ты в Коннектикуте, я в пути. Я не буду твоим бойфрендом. Ты меня не одомашнишь, я не перейду к оседлой жизни. Понятно? Если ты мечтаешь о чем-то таком… – Он сжимает челюсти. – Я делаю все, чтобы у тебя не сложилось такого впечатления.
– Я знаю, Майлз. Я…
– Что?
– Так далеко я не захожу. Я не мечтаю о будущем, в котором ты – мой бойфренд. Я не мечтала о том, как сложится наше совместное будущее. Мне это и в голову не приходило.
Таким обозленным я еще его не видела. Как же он сбивает меня с толку!
– Я всего лишь хочу быть с тобой сейчас, – бормочу я, сажусь у него на коленях прямо, касаюсь губами бьющейся вены у него на шее, глажу ладонью рубашку у него на груди. – Мне нужно быть с тобой. Хотя бы сейчас.
Я выразительно ерзаю у него на коленях, но он меня останавливает.
– У тебя травма.
Я шепчу ему в самое ухо:
– От травмы я еще сильнее в тебе нуждаюсь.
Машина тормозит перед съемным домом. Майлз недовольно переводит дух.
– Проклятье…
Глава 17Майлз
Наша обувь осталась у двери. Я несу Тейлор через дом и разрываюсь между надеждой, что Джуд дома и что дом пуст.
Если начистоту, то большая часть меня надеется, что мы одни. Возможно даже, что на это надеюсь весь я. Но мне не следует нести эту женщину вверх по лестнице, в ее спальню. На нее только что напали! Я пылаю и одновременно холоден, сам не знаю отчего. Я знаю одно: когда я увидел ее без сознания на полу, мой мир пошатнулся. Никогда еще не чувствовал такого сочетания ледяного страха и ярости и не хотел бы, чтобы это повторилось. Потому я и заделался охотником за головами. Я ни к кому не привязываюсь.
Я способен оставаться бесстрастным. Неэмоциональным. Боеспособным.
Но теперь, с Тейлор, для этого уже слишком поздно.
С ней меня обуревает