Глава 6. Книга на все времена, или Кто автор «Пятикнижия»?
Для религиозного человека главным, что оставил после себя Моисей, является Тора, «Пятикнижие Моисеево», первая и, без преувеличения, важнейшая часть Библии, основа основ этой книги.
Как уже говорилось, согласно иудаизму, Тора предшествовала сотворению мира». Будучи начертана «черным огнем по белому огню» (причем имеется в виду не материальный, а духовный огонь) она была тем планом, который Всевышний составил, чтобы творить по нему Вселенную. Затем, после Синайского откровения, Бог продиктовал текст Торы Моисею, который и записал его в соответствии со всеми Его указаниями, чтобы в этом тексте был сохранен не только его явный, но и тайный, скрытый от непосвященных смысл, в нем имеет значение не только каждое слово, но и каждая буква, сама форма этой буквы и даже незначительный значок под ней.
Таким образом, по еврейской традиции, подлинным автором Торы является сам Господь Бог. Моисей же, записавший весь ее текст либо с первого до последнего слова, либо до последней главы книги «Второзаконие», был лишь своего рода Его писцом, секретарем, передатчиком. Моисей изготовил перед смертью 14 одинаковых свитков Торы, 13 из которых он роздал коленам Израиля (с учетом того, что колено Иосифа разделилось на 2 колена – Ефрема и Менаше), и с тех пор из поколения в поколение текст Торы копировался с необычайной тщательностью, с учетом каждой мелочи.
Иерусалимский Талмуд рассказывает, что переписчики Пятикнижия работали при Храме, и здесь же действовала специальная коллегия, тщательно проверявшая каждый переписанный ими текст. В случае, если члены комиссии обнаруживали одну ошибку, весь свиток объявлялся непригодным и подлежал захоронению. Это правило действовало на протяжении тысячелетий и продолжает действовать сегодня во всех еврейских общинах: как только в свитке Торы, стоящем огромные деньги, обнаруживается допущенная переписчиком ошибка, его немедленно хоронят в земле.
Как известно, после изгнания со своей земли евреи были рассеяны по десяткам стран мира и некоторые еврейские общины вообще не контактировали, или очень слабо контактировали с другими. Однако до сего дня все попытки сличения свитков Торы, изготовленных в разных еврейских общинах, разделенных друг от друга десятками тысяч километров, показывали, что все они абсолютно идентичны. Самими евреями это воспринимается как доказательство того факта, что они сумели сохранить текст Торы в том самом виде, в каком он был получен Моисеем от Бога. При этом та же традиция утверждает, что то, каким способом Бог сообщил Моисею текст Пятикнижия, невозможно постичь разумом, а человеческий язык способен выразить сам факт откровения, а не его сущность.
Идея Боговдохновенности (или Богодухновенности) Священного Писания была воспринята из иудаизма христианством. И католическая, и православная церковь объявили все книги Священного Писания Боговдохновенными, причем на протяжении столетий этот термин в христианстве понимался именно как указание на тот факт, что они были написаны едва ли не под диктовку Бога.
Однако даже при этом ряд христианских теологов все-таки выделяли Пятикнижие из других книг, предпочитая для обозначения особенного статуса этой книги называть ее Богооткровенной, а не Боговдохновенной. Иудаизм, в отличие средневековых христианских богословов, никогда не считал, что книги других пророков написаны под диктовку Бога. Наоборот, еврейские религиозные авторитеты всегда указывали, что каждый пророк выражал переданное ему Богом откровение так, как он его понял – с учетом представлений своего времени, его уровня образования, интеллекта, писательского таланта, наконец. Однако, подчеркивали они, это не касается Пятикнижия, которое является от начала до конца абсолютно точным выражением Откровения Бога, так как сам характер пророчества, получаемого Моисеем, отличался от всех предшествовавших ему и родившихся после него пророков.
Однако уже в древности и в раннем средневековье утверждение, что Моисей является единственным автором Пятикнижия и весь его текст продиктован Богом, было подвергнуто сомнению. И греческие авторы, и ряд еврейских и христианских авторов Средневековья обнаруживали в тексте Пятикнижия ошибки, неразрешимые (с их точки зрения) противоречия, а также некоторые аморальные (опять-таки с их точки зрения) постулаты, которые, по их мнению, не могли быть высказаны Богом. Либо, добавляли они, если Бог действительно является Автором этой книги, то данные отрывки ставят под сомнения утверждения, что Он является воплощением Абсолютного Знания, Добра, Справедливости и т. д.
И все же первый серьезный удар по догмату, что автором Пятикнижия был Моисей, нанес Б. Спиноза. В своем «Богословско-политическом трактате» он попытался доказать, что многие главы Пятикнижия не могли быть написаны, когда евреи были кочевым народом, не имеющим собственного государства – они были составлены в ту эпоху, когда евреи уже вели оседлый образ жизни и в их стране возникла монархия. В итоге Спиноза выдвинул весьма долго казавшуюся правдоподобной версию о том, что канонический текст Пятикнижия был скомпилирован книжником Ездрой (на иврите он известен как Эзра-асофер, то есть Эзра-писец) в 5 в. до н. э. из разных источников.
Эта мысль была затем развита рядом других библеистов и, в первую очередь, католическим богословом Ж. Астрюком, который, не оспаривая авторства Моисея, предположил, что при написании книги «Бытие» пророк пользовался, как минимум двумя существовавшими в его время версиями рассказа о сотворении мира и последовавших за ним событиях. Первый автор, согласно Астрюку, пользовался для обозначения Бога словом «Элогим», а второй – «Ягве».
Идея Астрюка была подхвачена целым рядом других исследователей и приобрела свое законченное выражение в книге протестантского богослова и историка Ю. Велльгаузена «Введение в историю Израиля», вышедшей в свет в 1878 г. Эта книга и сегодня считается самой фундаментальной работой по т. н. «библейской критике».
Анализируя Пятикнижие, прежде всего, как литературное произведение, Велльгаузен пришел к выводу, что текст Пятикнижие представляет собой подготовленную еврейскими священниками в эпоху Ездры компиляцию четырех более древних источников.
Самый ранний из них обозначает бога словом «Ягве», и потому этот источник Велльгаузен назвал Ягвистом и обозначил буквой J. На одно-два столетия позже, по его версии, появился другой источник, пользовавшийся для обозначения имени Бога словом «Элогим» – его Велльгаузен окрестил Элогистом и обозначил буквой Е.
В 7 в. до н. э. во время правления Иошиягу (Иосии) был написан еще один текст, положенный в основу книги Второзакония, и его автора Велльгаузен обознал буквой D. И, наконец, уже в плену был написан жреческий кодекс, книга «Левит» – источник Р. Для того, чтобы объяснить спорные с точки зрения его теории места Пятикнижия, где оба имени Бога употребляются рядом, Веллльгаузен ввел в свою теорию образ редактора-корректора, который, по его мнению, был священником во Втором Храме.
Одним из краеугольных камней теории Велльгаузена стало утверждение о том, что книга «Второзакония» была, дескать, написана только на 18-м году царствования Иосии, и ее наиболее вероятным автором является первосвященник того времени Хелькия (Хилькиягу) или царский писец Сафан (Шафан). Прямое указание на эту версию Велльгаузен усматривал в самом тексте Библии:
«И было в восемнадцатый год царствования царя Иошиягу послал царь Шафана, сына Ацальягу, сына Мешулама, писца, в дом Бога, сказав: «Взойди к Хилькиягу, первосвященнику, пусть он пересчитает все деньги, принесенные в дом Бога, которые собрали у народа те, что стоят на страже у входа в Храм…» (Кн. Царств, 2, 22:3-4).
Далее хроника описывает начатые царем капитальные ремонтные работы в Храме, во время которых в его стенах был обнаружен свиток, который сама «Книга Царств» называет «Книгой Закона», однако из самого контекста следует, что речь идет о пятой книге Торы – «Второзаконии»:
«И сказал Хилькиягу, первосвященник, Шафану, писцу: «Книгу Торы нашел я в доме Бога». И подал Хилькиягу книгу Шафану, и тот читал ее. И пришел Шафан, писец, царю так: «Книгу дал мне Хилькиягу, священник». И читал ее Шафан царю. И было, когда услышал царь слова книги Торы, то разорвал он одежды свои. И повелел царь… «Пойдите вопросите Бога обо мне, и о народе, и обо всей Иудее, о словах этой найденной книги, ибо велик гнев Бога, который воспылал на нас за то, что не приняли отцы наши слов этой книги, чтобы поступить так, как предписано нам»…»(Кн. Царств, 2, 22:8-13).
С точки зрения Велльгаузена, этот эпизод представляет собой типичный рассказ о том, как написанная в одну эпоху книга приписывается другому автору, жившему в куда более древнюю эпоху, то есть Велльгаузен однозначно датировал «Второзаконие» 7 в. до н. э., после чего объявил, что во всех случаях, когда Библия говорит о Торе вплоть до 5 в. до н. э. (то есть возвращения евреев из Вавилонского пленения), имеется в виду именно книга «Второзакония». Окончательный текст остальных книг сложился позже.
Эта теория породила целую научную школу, на долгие годы ставшей господствующей в библеистике. Адепты этой школы выдавали все новые и новые труды, доказывающие, что Пятикнижие, да и, по сути дела, весь «Ветхий Завет» являются ничем иным как собранием множества фольклорных, устных или письменных источников; что многие его герои и, в первую очередь, те, о ком говорит Пятикнижие, на самом деле никогда не существовали; что они «по определению» не могли быть созданы в ту эпоху, которой их принято датировать и т. д.
Трудов было много, авторитет их авторов велик, мнение их выдавалось за окончательную истину, но, тем не менее, у всех этих адептов библейской критики была одна «маленькая проблема»: у их теории не было никакого практического подтверждения.
Между тем, казалось бы, все так просто: достаточно найти один древний текст, написанный только Элогистом, и другой, написанный исключительно Ягвистом – и вот оно, это долгожданное подтверждение!