Для приготовления этого блюда бабушка брала мед, два яблока, полчашки орехов, одно райское яблоко и четверть чашки красного вина.
Она мелко рубила яблоки, растирала орехи в муку. Райское яблоко вместе с кожицей растирала, удалив косточки.
Затем добавляла мед и красное вино. А потом просила, чтобы кто-нибудь из родственников все это перемешал. Кстати, это единственная работа, которую Елисавета не боялась доверить посторонним…
Теперь, когда наш народ ведет оседлый образ жизни, строит кирпичные и глиняные дома, я часто вспоминаю время, когда мы жили в шатрах и каждый день готовились к новому переходу в пустыне.
Казалось бы, новая жизнь предполагает и новые яства. Но все осталось прежним; вот только мне очень не достает тех пирогов, что пекла на праздники бабушка Елисавета.
— Гость в доме — счастье в доме. Наш дом рад каждому, — любила говорить Елисавета, принимая гостей. — Проходите и отведайте то, что я с Божьей помощью для вас приготовила…
Отведав яств, гости принимались за прекрасное вино.
Пропустив чашу сладкого напитка, все начинали скорбно вздыхать, вспоминая тяжкие работы в Египте.
— Сколько наших людей полегло в Египте, — с горечью говорили взрослые. — Сколько без вины погибло от рук надсмотрщиков!
К счастью, подобные воспоминания продолжались не очень долго, после чего гости начинали славить Моисея, который вывел народ из Египта.
— Великий и могучий, — кричали они после второй чаши. — Без тебя мы сгинули бы в работах египетских. Без тебя мы бы полегли под бичами надсмотрщиков.
Во время этих трапез Моисей сидел в углу шатра, ничего не ел и не пил, и только изредка одергивал гостя, если тот переходил пределы приличий.
Лишь изредка он прикладывался к чаше с вином, не забывая при этом воздать хвалу Создателю и тем, кто выращивал и собирал виноград, давил сок и готовил веселящий напиток.
Нам, детям, тоже давали вино, конечно, разбавив его водой.
Тогда я впервые услышал слова, на всю жизнь врезавшиеся мне в память, слова, которые я теперь повторяю своим внукам в праздник Пасхи:
— Пусть каждый еврей в каждом поколении ощущает себя вырвавшимся из египетского рабства!
Мулрый совет Рагуила
Вернувшись в наш шатер далеко заполночь, Моисей застал Рагуила бодрствующим, возлежащим за кувшином доброго вина из запасов бабушки Мариам.
— Ты слишком много взвалил на свои плечи, Моисей, — сказал Рагуил. — Я вижу, как тебе тяжело, и хочу дать совет, который принесет облегчение и тебе, и твоему народу.
— Ты прав, — сказал Моисей, — мне тяжко судить свой народ. Но люди идут ко мне, зная, что мой суд справедлив, ибо он — Божий. Если я не стану этого делать, в народе воцарится власть не Бога, но силы.
— Это тяжело и не нужно, — сказал Рагуил. — Ты утомишься сам и утомишь народ, ибо то дело, которым ты занимаешься, велико, как небесное светило, и ты, в конце концов, не сможешь совершать его. Послушай моего совета, и ты облегчишь жизнь себе и израильтянам.
— Люди идут ко мне, и я не могу оставить их без суда.
— Ты должен научить других делать то, что они могут делать вместо тебя. Выбери из народа самых мудрых, честных и богобоязненных. Поставишь их судить и править. Если же дела будут сложные для решения, судьи будут обращаться к тебе; и ты, с присущей тебе мудростью и рассудительностью, сможешь разрешить тяжбу в ту или иную сторону. Люди не будут неделями ждать правосудия, а ты сможешь больше времени уделять служению Господу и важнейшим делам, которые способен разрешить только ты.
— Это добрый совет!
— А еще пересчитай свое войско и раздели его на десятки тысяч и на тысячи. Затем подраздели войска на отряды в пятьсот, сто, пятьдесят, тридцать и десять человек и отдай каждый из них под начало одного, который и будет именоваться сообразно численности порученного ему отряда. И будут начальники судить по совести вверенных им людей.
— И это добрый совет, — промолвил Моисей. — Ты подарил мне время для служения Господу.
После этого разговора Моисей выпил с тестем вина. А Рагу ил, получив наставления в вере, тепло попрощался с зятем и ушел в Мадиамскую землю, нести заповеди Господа своему народу.
По возвращении Рагуила к своему племени израильский народ двинулся дальше, к величественным высотам Синайских гор, где должно было свершиться великое дело.
Бог заключает Завет с Израилем
По велению Моисея евреи устроили привал у подошвы горы. Установив шатры, народ приступил к трапезе и отдыху после долгого пути.
В тот вечер Аарон заколол ягненка, и мы отведали чудесного мяса, приготовленного женщинами нашей семьи. Мне досталась баранья лопатка, которую я грыз, слушая рассказ дедушки Аарона о том, как фараон повелел убивать всех новорожденных израильских мальчиков.
Оказывается, фараон, удрученный быстрым ростом еврейского населения, пытался тяжкими работами уменьшить плодовитость израильтянок. Однако эта затея не имела успеха, и тогда Рамсес вызвал для совета одного из тайноведцев, который рассказал египетскому правителю, что видел вещий сон. Дескать, среди израильтян родится необычайный младенец, который победит фараона и сам станет превыше царя египетского. И тогда Рамсес отдал приказ уничтожать всех новорожденных еврейских мальчиков. Это было вскоре после рождения дедушки Аарона.
Аарон рассказывал о чудесном спасении Моисея, его скитаниях, в общем, обо всем, что я поведал в самом начале этой книги.
Дедушка говорил о деяниях брата так долго, что я заснул и видел во сне Ангела Господня.
Когда я проснулся, мне сказали, что Господь воззвал к Моисею с горы:
— Вы видели, что Я сделал для вас. Если будете слушаться Моего гласа и соблюдать завет Мой, то будете Моим уделом из всех народов, народом святых, народом священников.
Спустившись с Синая в долину, Моисей возвестил народу о драгоценном даре Господа. Он пересказал нам слова Предвечного и спросил, готовы ли мы исполнять Его законы и уставы.
— Все, что сказал Предвечный, выполним и будем послушны Его воле, — в один голос ответил народ[5].
Моисей записал все, что накануне услышал от Господа и поручил каждому из двенадцати колен установить отдельный жертвенник в честь предстоящего великого события, затем он кровью жертвенных агнцев окропил израильтян в знак того, что они заключили союз с Предвечным.
Аарон, Надав, Авиуд и семьдесят старейшин сопровождали пророка, но они издали поклонились Господу и остановились на склоне, а на вершину дозволено было взойти одному Моисею.
Мне до сих пор непонятно, как Моисей, неся на плечах бремя прожитых лет, смог взобраться на столь крутую и отвесную гору.
Среди ясной погоды вдруг разразился сильнейший гром и хлынул ливень, какой никогда прежде не бывал на Синае. Гора дымилась, как плохо потушенный костер. Сверкали фиолетовые молнии, гремел гром, сотрясавший шатры, и люди затаились в страхе, считая, что Господь поразил их вождя и оставил их сиротами. Они решили, что их ждет та же участь.
Но на самом деле это Господь указал сынам Израиля, что находится рядом с ними и вступил в милостивое общение с Моисеем, дабы через него заключить Завет с Израилем.
Застыв в трепетном ожидании, весь народ в праздничных одеждах выстроился вдоль запретной черты и приготовился к встрече необычайных событий. Так прошло два дня, и великое событие наступило!
В середине весны ранним утром огромная туча вдруг закрыла вершину горы, сверкнула молния, превратив всю гору в огненную печь, загрохотал гром, раскатываясь от утеса к утесу и повторяясь многократным эхом.
Все мы, от мала до велика, пали наземь и в ужасе закрыли руками глаза. Но как ни потрясающе было открывшееся зрелище, еще величественнее были слова, которые услышал Израиль — простые и всем понятные слова, полные глубочайшего значения.
Это были Десять заповедей, в каждой из которых открывалась вековечная истина и Божественная воля.
Десять заповедей
Вот Первая из них: «Я — Господь, Бог твой, да не будет у тебя других богов». Всемогущий, Предвечный, Бесконечный предстает перед нами как Творец каждого из нас — повелевающий, взыскивающий, требующий и карающий. От Него мы получили жизнь и все необходимое для нашего существования. Нелепо и отвратительно одно предположение о том, вправе ли мы не признавать Бога, отвергнуть Его, сомневаться, стоит ли Его принимать, а если принять, то этого ли Бога или какого-то другого. Вместе с тем Бог не только Создатель, но и Отец. Он говорит о себе, что Он — наш, т. е. каждого из нас, мы не чужие Ему, Он любит нас и подтвердил эту любовь тем, что вывел нас из Египта, освободил от рабства.
Эта заповедь — основа нашей веры, наших поступков, всей нашей жизни, и всем нам она кажется самоочевидной, самой простой и всем понятной. Но это не совсем так. Во времена моего детства и юности даже среди народа Израиля — избранного народа! — далеко не каждый глубоко, всем умом и сердцем, верил, что Бог — един. Увы, многие из нас считали, что Предвечный — всего лишь один из многих богов (пусть даже самый могущественный). А иные в гибельном ослеплении доходили до того, что отвергали Предвечного (подробнее об этом я расскажу дальше). Если такими оказывались потомки Авраама, Исаака и Иакова, что же говорить о жалких язычниках! Гордящиеся своей ученостью египтяне творят богов из всего, что видят вокруг себя и что человек не может объяснить. У них и Солнце — бог, и Луна — бог, и небеса — бог, и Нил — бог. По их верованиям, божественную сущность имеют и поэтому достойны поклонения озера, рощи, звезды, животные и так далее. А на северо-западе, в стране Иаван[6], говорят, обитает народ, который творит богов даже из людских пороков и болезней. Я знаю, вам трудно будет в это поверить, но у иаванцев есть боги гнева, лжи, алчности, похоти, мошенничества, безумия! Поистине, нет предела человеческой глупости!