На премьере спектакля его партнершей, его невестой, его Лауренсией была блистательная Наталья Дудинская. Вполне возможно, что и для ее карьеры эта роль была вершиной. Дудинская танцевала и с другими партнерами, но довольно большую часть своей карьеры она была любимейшей партнершей Вахтанга Чабукиани. Другие женские партии на премьере исполняли Татьяна Вечеслова и Елена Чикваидзе. А во втором составе «Лауренсии» танцевала удивительная балерина – Алла Шелест. После Чабукиани главную партию исполняли Борис Брегвадзе, а потом – Рудольф Нуреев, который в то время делал только первые шаги на балетной сцене.
Когда же Чабукиани перенес балет «Лауренсия» в Большой театр, то заглавную партию исполняла Плисецкая. Они очень любили танцевать друг с другом. Чабукиани пригласил Плисецкую выступить в «Лауренсии» в Тбилиси. Это был фурор! И как здорово, что балет «Лауренсия» и сейчас живет на сцене разных театров.
Вахтанг Чабукиани действительно становился соавтором хореографа, а иногда невольно даже смещал акценты в спектакле. Например, в балете Федора Лопухова «Тарас Бульба», где он исполнял партию Андрия (то есть не главную партию), он сделал эту роль настолько мощно, что она стала главной, а его знаменитая вариация – танец Гопак – до сих пор бестселлер многих балетных гала-концертов. Кажется, что это отдельный номер, но это та самая вариация Андрия, которую исполнял Чабукиани.
А какие у него были партнерши! Конечно, он танцевал с лучшими балеринами труппы. Сначала это были две Елены: Елена Георгиевна Чикваидзе – Ляля, одноклассница, с которой он впервые вышел на сцену Тбилисского оперного театра и с которой много танцевал, вторая – Елена Михайловна Люком – вводила его в балеты, была уже опытной балериной. А Галина Сергеевна Уланова говорила о нем: «Вахтанг придает моему танцу темперамент и энергию».
С Татьяной Михайловной Вечесловой, замечательной ленинградской балериной, в 1934 году он поехал на гастроли в США. Гастроли продолжались полгода и прошли с невероятным успехом. Когда они впервые станцевали на сцене Карнеги-Холла, то на следующее утро вышли газеты с заголовками «Русские покорили Нью-Йорк!».
С Натальей Михайловной Дудинской Чабукиани танцевал очень много. Они блистали в «Баядерке» и «Дон Кихоте», они танцевали па-де-де Дианы и Актеона и, конечно, «Лауренсию». Сама Дудинская говорила: «Вы не замечали его техники, хотя она была прекрасна. Высоко ли он прыгнул или нет – не скажешь, но казалось – он летал». И сегодня можно посмотреть студийную запись этого дуэта, где Дудинская танцует «Тени» из балета «Баядерка» вместе с Чабукиани. И уверяю – вы будете покорены.
С Аллой Яковлевной Шелест Чабукиани танцевал не так много, но она вспоминала: «Я могу его выделить как исключение. Он давал мне излучение, и у нас был дуэт. У него был посыл, он никогда не останавливался. Он жил в танце, жил стихийно, без оглядки».
Все без исключения партнерши вспоминают его с нежностью, с любовью и как-то по-особенному.
Срывы на сцене у него случались редко, но если случались, то переживал он их так же – темпераментно. Однажды на спектакле у него не очень чисто получились два тура с остановкой в арабеск (что очень сложно, когда надо закончить два поворота в воздухе на одну ногу). Чабукиани ужасно переживал! В грим-уборной он выпил вина, потом сел за руль и уснул. Машина тихо съехала к реке Мойке и остановилась, не доезжая двух метров до воды. На сцене у него все должно было быть идеально! Нельзя допускать ошибок! Для себя самого и для зрителя он всегда должен быть на высоте!
Из его классических партий особо выделяется Солор в балете «Баядерка». А в начале сороковых годов именно ему принадлежала редакция «Баядерки», которая до сих пор идет на сцене Мариинского (тогда – Кировского) театра. Чабукиани усложнил и развил партию главного героя, поставил интересную и очень сложную вариацию, выход Солора. В его интерпретации этот герой из томного восточного юноши превратился в мужчину невероятной отваги, который воюет за свою любовь. Его манере существовать в партии Солора будут подражать те, кто придет после него. Его краски можно увидеть и в спектакле Рудольфа Нуреева, и в исполнении Фаруха Рузиматова, и в танце Николая Цискаридзе. Каждый по-своему будет исполнять эту роль, но то мужественное начало, которое внес Чабукиани в мужской танец, остается самым привлекательным.
С началом войны Вахтанг Чабукиани принял решение вернуться в родной город и уехал в Тбилиси. Он возглавил школу и театр, одновременно воспитывая поколение танцовщиков. Он ставил спектакли, создавал репертуар. За 1942 год им были поставлены балеты «Жизель», «Шопениана», «Вальпургиева ночь». Вахтанг Михайлович помнил, какое впечатление на него когда-то оказали гастроли ленинградских артистов, и пригласил своих коллег приехать в Тбилиси и танцевать спектакли. И в Тбилиси танцевали Семенова, Дудинская, Шелест, Уланова. Скоро репертуар пополнился балетами «Дон Кихот», «Эсмеральда», «Лебединое озеро». Чабукиани поставил свою «Лауренсию». Именно он заложил основу Тбилисского театра оперы и балета, именно он воспитывал публику на высочайших образцах балетного театра.
Конечно, он обращался и к национальной теме и как хореограф поставил несколько балетов. Один из них – по мотивам эпоса Руставели «Сказание о Тариэле». Работал с грузинскими композиторами и в содружестве с Мачавариани поставил самый свой знаковый балет – «Отелло». Они работали над спектаклем почти так же, как когда-то Мариус Петипа работал с Чайковским. В буквальном смысле хореограф выверял темпы, музыкальный размер каждого фрагмента. Конечно, Вахтанг Чабукиани сам исполнял главную партию, и на премьеру пришел весь Тбилиси. Театр буквально брали штурмом. Потом Чабукиани будут сравнивать и с Лоуренсом Оливье, и с Остужевым. Путь, по которому он шел как хореограф в этом спектакле, очень близок к Шекспиру: его Отелло не так ревнив, как доверчив.
Через три года Чабукиани перенес балет «Отелло» на сцену Кировского театра, но без него, без его страстности, одержимости, с которой он отдавался каждой роли, этот спектакль существовать не смог. Фрагменты этого спектакля были сняты на пленку, и сегодня можно увидеть совершенно сложенную фигуру танцовщика удивительной красоты в белом развевающемся плаще. В этой партии он полуобнажен, тело покрыто черным гримом, он танцует свою удивительную вариацию, пальцы его рук нервно напряжены, и все его существо наполнено такой энергией, что даже в записи ощущается это напряжение. Трудно даже представить, что испытывали зрители в зале, которые были свидетелями этого исполнения.
Знаменитый мавританский танец Чабукиани станцевал и на своем 75-летнем юбилее. Это был уже больной, усталый человек, и танцевал он в обычном костюме. Он просто встал и начал припоминать движения монолога Отелло, но в этом эскизе было все – и радость победы, и любовь, и экстаз страсти, и жгучая ревность.
В Тбилиси Чабукиани долго занимался преподаванием. С 1950 года, когда возглавил хореографическое училище, он каждый день вел урок классического танца. Но тот героический дух, с которым он выходил на сцену, не распространялся на умение Чабукиани бороться и быть таким героем в жизни. В Тбилиси он возглавлял театр, руководил училищем, создал балетмейстерское отделение в театральном институте, занимал общественные посты, и кому-то наверху стало казаться, что Чабукиани слишком много…
В 1973 году министр культуры предложил Чабукиани поставить спектакль на его музыку. Вахтанг отказался – он был занят идеей постановки балета «Фауст». Тогда Чабукиани сняли со всех должностей, как не справившегося с нагрузкой. И народный артист СССР, четырежды лауреат Госпремии остался только лишь педагогом в училище. Для танцовщика его поколения остаться только на преподавательской деятельности – это значит еще и остаться на грани нищеты. Вдобавок на него обрушился поток несправедливых обвинений: якобы он хозяйничал в грузинском балете, его обвиняют в пожаре, случившемся в театре. Но Вахтанг Михайлович ежедневно приходил в училище и занимался с молодым поколением. Среди его учеников были Ирма Ниорадзе и Игорь Зеленский, который сделал международную карьеру и один из немногих вслед за Андрисом Лиепой и Ниной Ананиашвили танцевал в труппе Нью-Йорк Сити балета.
Чабукиани пытался работать даже в Киевском балете на льду – ставил и вел там балетные классы.
Но годы брали свое: он все больше болел, стал плохо ходить и уже не мог вести класс в училище. В 82 года Вахтанга Михайловича Чабукиани не стало. Он умер в своей тбилисской квартире, почти одинокий. Проститься с ним собралось очень много народа. Он ушел из жизни в родном Тбилиси, где начиналась его сказка, когда из его рук деревянную игрушку купила балерина, увидевшая в этом мальчике легенду – выдающегося танцовщика, имя которого никогда не будет стерто из истории мирового балета.
А тбилисский балет, родоначальником которого стал Вахтанг Михайлович Чабукиани, существует и признан во всем мире, и сегодня его возглавляет Нина Ананиашвили.
Легенды Большого
Александр Горский (1871–1924)
Имя балетмейстера Александра Алексеевича Горского по праву можно связать с такими понятиями, как «московский балет», «московская балетная школа» и «московская манера танца». Недолгая жизнь его стала новой эпохой для Большого театра – эпохой Горского. Приехавший из Петербурга в Москву, чтобы собрать и воспитать труппу, сделать для нее новый репертуар, Горский в Большом театре поставил свой лучший главный балет – «Дон Кихот» Людвига Минкуса. Этот спектакль не покидает афишу Большого театра с начала двадцатого века, и его по праву можно назвать визитной карточкой Большого театра. С удовольствием отмечу, что лучше, чем в Большом, его не танцуют нигде. По глубине, по сути, по гармоничному соединению классических и характерных танцев «Дон Кихот» – это балет Большого театра.
Удивительно, рассказывая о личности Александра Алексеевича Горского, я чувствую, как близка мне эта тема. Александр Горский похоронен в Москве, на Ваганьковском кладбище. Там в 1989 году был похоронен наш отец. Однажды оглянувшись вокруг, мы поняли, что они совершенно рядом: два человека, влюбленных в профессию Балет – хореограф Александр Горский и танцовщик Марис Лиепа, несмотря на то, что их разделяет долгое временное пространство. А первый балет, который мой отец станцевал на сцене Большого театра, был именно «Дон Кихот».