том и по пути домой пытался разобраться в своих мыслях.
Он понимал, что чистота имиджа главы компании зависела не только от внешнего вида. Ее решения и репутация не вызывали сомнений, что делало председателя достойным примером для своих сотрудников. Это было круто. Он решил убрать с пьедестала ту мошенницу-шаманку и поставить в качестве нового ориентира своего прекрасного босса.
Он также не мог перестать думать о картине за 12 миллионов вон, которая была в той галерее самой дешевой. Через 10 лет она наверняка будет стоить 120 миллионов.
Дома Ён Чхоль сел выпить пива с женой после ужина.
– Дорогая, я подумываю купить картину.
– Картину? И сколько она стоит?
– 12 миллионов вон. Говорят, если купить хорошую картину, то можно обеспечить себе безбедную жизнь до конца дней.
Она отставила банку пива и возмущенно сказала:
– Ты тратишь на чистку зубов по 20 минут, но, кажется, тебе стоит потратить это время на чистку своего мозга! Что за ерунду ты несешь?! Не надо. Ничего не делай. Успокойся, наконец!
В ее голосе отчетливо звучала злость, и Ён Чхоль не ожидал от разговора ничего хорошего. Она грубо провела рукой по своим волосам и повысила голос:
– Я молчала, когда ты вкладывал деньги в акции. Молчала, когда ты купил этот дом, который, по сути, стоил в два раза дешевле. А теперь ты заявляешь, что хочешь купить картину? Ты в своем уме? Знаешь, если ты ничего не будешь делать, то это уже будет огромная инвестиция!
Она вышла из комнаты, громко хлопнув дверью.
Наступило утро понедельника. Ён Чхоль не разговаривал с женой все выходные. Нет, он не мог с ней заговорить. Ему было нечего сказать. Теперь он не мог даже поддержать своих коллег-мужчин и сменить телефон с Galaxy на iPhone вместе с ними, потому что опасался нарваться на ее гнев.
Нужно было отправляться на работу. Первым делом он поехал на стройку. Здание постепенно становилось все выше и выше. Кран усердно таскал материал, перемещаясь с одного места на другое. Он застал Кван Су рассматривающим чертежи в доме-контейнере. Ён Чхоль сел на стул рядом.
– Я сказал жене, что собираюсь купить картину, и теперь даже не могу поменять мобильник. Эх. А ты что-то купил в тот день?
Кван Су смотрел на чертеж и сухо ответил:
– Ничего. Я не делаю рискованных инвестиций.
– Я слышал, что инвестировать в искусство сейчас модно, разве не так?
– Это как биткоин. Если не выстрелит…
– То можно остаться без крыши над головой.
– Верно.
– Значит, председателя тоже это ждет?
– У нее много денег. Она отличается от обычных людей.
– Значит, думаешь, что в искусство не стоит вкладывать деньги?
Кван Су поднял глаза на Ён Чхоля.
– Я думаю, что ценность художественных произведений и ценность инвестиций – разные вещи. Продажа считается успешной, когда разрыв между «дешево» и «дорого» сужается, но в искусстве трудно определить, что дешево, а что дорого, и разрыв настолько велик, что есть большая вероятность, что сделка не состоится.
– Если картина написана известным художником, она либо дорогая, либо дешевая. Разве не так это определяется?
– Допустим, ты заплатил 500 000 вон за лучшие места, чтобы сходить на «Призрака оперы». Кто-то скажет, что оно того стоило, а кто-то посчитает, что это была пустая трата времени и денег. Поскольку искусство оценивается по человеческим эмоциям, психологический дисбаланс между покупателями и продавцами гораздо больше, в сравнении с другими активами.
– Видимо потому, что у них нет заявленной ценности, как у недвижимости, или финансовых отчетов, как в случае с акциями.
– Да. Произведение искусства следует рассматривать с художественной точки зрения. Поэтому это рискованная инвестиция для тех, кто ничего не смыслит в нем. Слишком много предложений. Работы тысяч художников есть на рынке прямо сейчас. И если сравнивать, действительно впечатляющих компаний создается только около 10 в год. То же самое с недвижимостью.
– Я понимаю. Но тогда не понимаю всего ажиотажа.
– Состоятельные люди коллекционируют картины, потому что им больше нечего покупать. А люди без активов не могут позволить себе купить даже дом. Они пробуют вкладывать деньги только потому, что все остальные так делают, и по итогу это превращается в инвестицию, совершенную из чувства лишения и нетерпения.
– А что за большая картина у тебя дома, та, где собраны все цвета радуги? Она выглядит дорого.
Кван Су громко рассмеялся.
– Ён Чхоль, это Кван Хён рисовал, когда был маленьким, – красками в резиновых перчатках.
Ён Чхоль так радовался, что нашел новую инвестицию, но негативные комментарии Кван Су свели всю радость на нет.
– Моя жена сказала мне прекратить пытаться вложить деньги, ты представляешь?
Он снисходительно засмеялся, ожидая поддержки от друга.
Но Кван Су ничего не сказал в ответ. Слова Ён Чхоля повисли в воздухе. Он решил закончить этот неловкий разговор, попрощался и отправился на осмотр объекта.
Ён Чхоль постарался выбросить все неприятные мысли из головы, подходя к стройке. Достав мобильный телефон, он сделал снимок, а затем вытянул руку в отчаянной попытке сфотографировать труднодоступное место внизу. Внезапно он потерял равновесие и упал, скатываясь кубарем по склону. Прокатившись метров пять, он наконец смог ухватиться за какой-то выступ. Его костюм теперь был весь в грязи.
Ён Чхоль вытер пыль с пятой точки и почувствовал прохладу. Ветерок продувал его рваные брюки. С трусами, судя по всему, была та же проблема.
– Вот дерьмо! Черт! – крикнул Ён Чхоль.
Рабочие помогли ему взобраться наверх, где подбежавший Кван Су принялся отряхивать его спину.
– Ты ранен?
Ён Чхоль почувствовал прилив разочарования и смущения. Он вспомнил слова жены, сказанные ранее: «Ничего не делай!»
Ён Чхоль в отчаянии закричал, бросая каску на землю:
– Серьезно, в таком возрасте… Я стараюсь, но ничего не получается! Почему я такой? Почему, почему, почему!
Окружающие в недоумении смотрели на Ён Чхоля. Кван Су аккуратно обхватил Ён Чхоля за плечи и отвел его в сторону.
Они сели за столик в ближайшей забегаловке. Кван Су купил чай из кукурузных рылец и протянул его Ён Чхолю. Тот принялся извиняться, смущаясь своего недавнего всплеска эмоций. Когда он наконец немного успокоился, Кван Су тихо произнес:
– Ты в порядке?
– Да. Прости, что я так отреагировал.
Ён Чхоль тяжело вздохнул, снял крышку со стаканчика и сделал глоток.
– Почему я такой? Я не знаю. Я даже не знаю, зачем я живу.
– Ён Чхоль, давай не будем спешить и подумаем об этом вместе.
– Я хочу ничего не делать. Мне было бы достаточно просто уйти в тихое место и ничего не делать. Мне 40, и я должен был чего-то достичь. Как ты. Ты… находишься на другом уровне. Ты живешь в другом мире.
– Мы работаем и едим в одном и том же месте. В чем разница между нами?
– Ты бизнесмен, а я всего лишь обычный работяга.
– Я ничем не отличаюсь от тебя, просто у меня другая работа, и если мне не заплатят за работу или я совершу ошибку, то могу разом вылететь из бизнеса с кучей долгов. Ты прекрасно знаешь, что во всем есть свои плюсы и минусы.
Ён Чхоль почувствовал неожиданное облегчение. Возможно, от этого осознания его зависть немного стихла.
Все, о чем он мог думать, – роскошный дом Кван Су. Однако он забыл, что тот часто работает в доме-контейнере, который летом превращается в баню, а зимой – в морозильную камеру. В его же офисе летом стабильно работал кондиционер, а зимой – обогреватель.
Ён Чхоль сказал:
– Я всегда был доволен своей работой и заработком. Но теперь, когда я оглядываюсь назад, мне кажется, что эта удовлетворенность на самом деле всегда сдерживала меня.
– Ты на самом деле доволен? – спросил Кван Су, поскольку слова Ён Чхоля о том, что ему достаточно того, что у него есть, не соответствовали его поведению, которое сопровождалось необдуманными инвестициями в непроверенные акции и недвижимость.
Ён Чхоль рассматривал плывущие не спеша облака. Он завидовал роскошному дому Кван Су, но, похоже, намного больше его восхищало чужое внутреннее спокойствие.
– Нет, я скорее всегда говорил себе: «Мне и так хорошо». Но вдруг увидел своего школьного друга с кучей денег, и, кажется, это что-то во мне изменило.
Кван Су понимал, что эти слова были о нем.
– Кван Су, для меня… Не слишком ли поздно?
Его друг улыбнулся.
– У тебя самый подходящий возраст.
– Мне кажется, что я не успеваю за быстро меняющимся миром.
– Знания о том, как заработать деньги, меняются, а общая философия – нет, так что все в порядке.
– Я бы хотел сказать, что я в порядке, но это не так.
– Тебе нужно сделать одну вещь. Поверить, что до сегодняшнего момента ты хорошо жил. Не впадай в ненависть к себе из-за того, что у тебя нет активов.
– Я… не уверен, что смогу это сделать.
Ён Чхоль делился своими чувствами с другом, так как действительно собирался что-то предпринять. Поэтому теперь на мгновение смутился из-за того, что сказал о своей неуверенности. Он сделал глоток чая и снова спросил:
– С чего мне начать?
Кван Су мягко улыбнулся и начал поочередно объяснять:
– Начать различать то, что ты должен сделать, и то, что ты хочешь сделать, то, что ты делаешь сейчас, и то, что ты действительно хочешь.
– Разве все дело не в том, чтобы знать, когда покупать и когда продавать?
– Ах, люди. Хотят, чтобы дерево отрастило ветви и принесло желанные плоды еще до того, как пустит в землю корни.
Кван Су говорил аккуратно, стараясь быть как можно более мягким.
– Все, кто полны жажды богатства, на самом деле уже знают, как разбогатеть.
– Знают? И что же за способ?
– Больше зарабатывать, меньше тратить и ничего не терять.
– И это способ? Он такой простой?
– Да, но это настолько простая формула, что все ее игнорируют и ищут специальную технику или кого-то, кто скажет им, как разбогатеть.