Похоже, у этих двоих серьезные проблемы. Вон как нервничают, того и гляди распсихуются. Она задумалась. Запретная любовь, внебрачная беременность – с этой парочкой все понятно, но, что же все-таки стало с Владом? Каким боком он влез в эту историю спустя столько веков? Ника взволнованно потерла ладони.
- Давай сбежим… Уедем подальше от этих мест, начнем жизнь заново, – мужчина вытащил из волос любимой застрявшую соломинку и ласково провел ладонью по щеке.
Катерина накрыла его руку своей. Лицо ее просветлело, и она с жаром закивала.
- Я буду ждать тебя в полночь у развилки за старой мельницей, - мужчина запустил руку в карман, пошарил там и вытащил наружу, сжимая в ладони какой-то предмет. – У нас все получится.
В глазах девушки вспыхнуло почти детское любопытство. Ника невольно улыбнулась. Забавно, настолько сильно может измениться человек, стоит ему почувствовать чью-то заботу и тепло. Грубые от тяжелого труда пальцы разжались, и Ника тихонько охнула. На широкой ладони поблескивал тот самый кулон.
-Я сделал его для тебя, и с этого мгновения, что бы ни случилось, он всегда будет напоминать тебе о нас… - мужчина повесил украшение на девичью грудь и с нежностью прижался губами к губам графини.
Как мило. Ника едва не расплакалась.
В следующий миг влюбленные замерли. Вспыхнуло пламя, вслед за которым мир в очередной раз поглотила бездна. Из темноты проступили новые очертания. Ника осмотрелась.
Снова знакомая спальня, освещенная единственной свечой на туалетном столике. На широкой кровати, прижавшись спиной к изголовью, сидела Катерина. Она обнимала обеими руками аккуратный круглый живот и таращилась ненавидящим взглядом в зеркало.
Что все это значит? Разве не должна была ее мать сбежать из поместья вместе с отцом-культуристом? Да и Влад говорил, что графиня, исчезла из особняка, будучи беременной. Впрочем, доверять словам Гордеева после того, как Ника узнала о нем правду, тоже не стоило. Она покосилась на мать: лицо напряжено, в изумрудных глазах сверкают гневные искры – ни дать ни взять, ведьма. По коже пробежал холодок. Ника с опаской приблизилась к туалетному столику и заглянула в мерцающую глубину зеркала.
Там творилось что-то неладное. Как зачарованная, она смотрела по ту сторону зазеркалья, ожидая чего-то ужасного. В следующий миг воспоминание из детства пронзило сознание, и тело сковал леденящий ужас. Из центра черной бездны раскручивалась энергетическая спираль. Синеватое мерцание пульсировало во тьме, словно живое. Ника не могла шелохнуться от страха, лишь наблюдала, как из глубины на нее надвигается то самое зловещее Нечто. Оно уже было совсем близко, вот-вот пересечет границу миров, и тогда…
Ника закусила губу, чтобы не закричать: до боли знакомые ледяные как айсберг глаза глянули сквозь нее, оцарапав душу острыми осколками. Они смотрели насмешливо, недобро. По телу пошли мурашки. Это он - демон... Он все-таки нашел Катерину. Ника невольно отшатнулась от зеркала и, развернувшись, бросилась на кровать к матери.
Та все так же сидела у изголовья, обнимая живот, словно пытаясь защитить свое неродившееся еще дитя от нависшей над ним опасности. В глазах застыла слепая ярость.
- Вот мы и встретились, ведьма, - раздался сзади знакомый бархатистый голос.
Ника вздрогнула. Быстро развернулась и охнула, потрясенная до глубины души. Посреди комнаты стоял Влад. Какого черта? Что происходит? Она зажала ладошкой рот, сдерживая рвущийся наружу вопль. Глаза босса то и дело вспыхивали синим, излучая чудовищный холод. Губы искажала жестокая ухмылка.
- Я же обещал, что найду способ вырваться, - проговорил он ледяным тоном, – и найду способ расквитаться с тобой.
Ника слушала страшные слова открыв рот. Влад ухмыльнулся, демонстративно поправил черный с золотом камзол, давая понять, что все у него прекрасно и уселся в кресло, обитое полосатой тканью.
- Лихо ты все провернула, я впечатлен, - он хмыкнул и пробежался пальцами по резным подлокотникам. – Но нет ничего, что нельзя было бы обратить вспять. Ты ведь с самого начала знала, что твое заклятье можно разрушить, а у демона в Аду так много возможностей. – Влад гулко хохотнул. – Знаешь, а я даже благодарен тебе за то, что избавила меня от супружеского счастья. Твоя сестрица дико раздражала своим бесконечным нытьем. А еще ее вечно мучила мигрень. Кстати, ты ведь догадалась, что это я забрал ее хилую душонку?
Вот, черт, и эта скончалась. Ника потрясенно взглянула на мать. Та ухмылялась. Ну, что за порода? Ей тут опасность грозит, а она сидит, лыбится. Впрочем, сложно сказать, кто из этих двоих опаснее. Судя по тому, что Ника успела узнать, эта парочка стоит друг друга.
- Мне плевать на мою сестру, - внезапно произнесла Катерина.
Ника вытаращила глаза. Хорошенькое дело, у ведьмы прорезался голос? Графиня ядовито хмыкнула.
- Если хочешь знать, это я подослала к ней старуху со свечой. Убедить дуреху в том, что она сможет вызволить тебя из глубин ада с помощью нехитрого ритуала, было не сложно. Я даже в библиотеке просидела весь вечер нарочно, чтобы только она смогла вынести из моей спальни зеркало, - Катерина кивнула в сторону туалетного столика.
Влад пристально посмотрел графине в глаза. В уголках губ появилась ехидная ухмылка.
- Возможно, но признайся, ты ведь не ожидала, что Червоным королем окажусь я. Думала, проклятье обратит мою душу в демонское отродье, и я буду заперт в аду навек?
Катерина не ответила.
- Знаешь, а быть демоном перекрестка забавно, хоть и несколько утомительно. Оказывается, наш мир просто кишит дураками, готовыми продать душу за сущую ерунду. Вот ты сама как обрела свою силу? М-м-м, графиня? Только не говори, что родилась с ней, не поверю. Ну, признайся, продала душу? – Влад хохотнул. – Знаю, что так, поэтому, немного расстроен, что не смогу пополнить свою коллекцию, но… ты ведь ждешь ребенка, - он взмахнул рукой. - Да-да, милая, не удивляйся. Я знаю все о вашей гнилой породе. И даже то, что кровь и душа наложившего проклятье снимут его. Но, так как твоя грязная душонка уже заложена, вполне сгодится твое дитя.
В глазах графини вспыхнул огонь.
- Ты не сможешь получить ее, - стиснув зубы, прошипела она.
- Это как посмотреть, - Влад плотоядно ухмыльнулся.
Внезапно Нике стало трудно дышать: из комнаты будто высосали весь воздух. Она сделала глубокий вдох - а еще называется призрак – перевела взгляд на мать и машинально отметила, что та с вызовом смотрит на Влада. Что ж, по крайней мере, Нике точно известно, что демону она не досталась.
- Убирайся! – твердым голосом велела Катерина. – Тебе не достать ни меня, ни мою дочь. Уж я об этом позабочусь.
Ника моргнуть не успела, как Влад исчез, но воздух все еще колебался от сотрясающего его зловещего хохота.
Чудненько. Значит, Гордеев – и есть тот самый демон, которому позарез нужна ее несчастная душа. Вот же, враль! А Стас, выходит… чертов жених. Она вздохнула. Интересно, кулон покажет, что же стряслось на самом деле с Гордием, и каким образом он оказался пленником золотой клетки?
Ника задумчиво взглянула на мать, надеясь узнать от нее еще хоть что-то, но мир снова начал меняться. Трехмерность исчезла, предметы слились с пространством в единую плоскость, и тут же вспыхнуло пламя. Она привычно зажмурилась.
Глава 40
Лицо обдало жаркой волной, и Ника резко отшатнулась. Она в страхе открыла глаза, ожидая увидеть перед собой чудовищные костры с обугленными черепами, но обнаружив, что находится в комнате, с облегчением выдохнула. Прямо перед ней возвышалась каменная печь. В огненном чреве потрескивали дрова, обрушиваясь и выплевывая вверх снопы искр. Ника торопливо отошла в сторону и огляделась. И что это за место такое? Уж точно не поместье – слишком простая и мрачная обстановка.
Посреди комнаты с непривычно низким потолком стоял огромный нетесаный стол, вдоль которого с обеих сторон тянулись грубо сбитые лавки. В центре стола унылым огоньком мерцала свеча. Когда взгляд привык к полумраку, Ника заметила, что темные бревенчатые стены были сплошь увешаны пучками сушеных трав и какой-то посудной утварью. У противоположной стены стояла огромная бочка, заполненная водой, рядом с ней на табурете лежал деревянный ковш. Обстановка, мягко говоря, спартанская. Интересно, кому принадлежит эта «роскошь»?
Нервно хмыкнув, Ника обогнула стол. За ним в дальнем углу приютилась низкая дверь, сбитая из толстых шероховатых досок. За узким окошком, больше похожим на чердачное, стояла глухая ночь. Ника выглянула наружу и с удивлением уставилась на заснеженные еловые лапы, тесно сплетенные, словно в хороводе. Похоже, избушка на курьих ножках находится в каком-то лесу. Ника вспомнила записку, найденную в сундуке поместья. Уж не то ли это место, где скрывалась Софья, когда писала Гордию? Она задумчиво покрутила головой.
В углу по диагонали от входной двери, виднелась другая дверь. Судя по всему, за ней находилась еще одна комната. Только сейчас Ника ощутила присутствие в доме кого-то еще. Она прислушалась.
Сквозь дверные щели просачивались неясные звуки: то вдруг раздастся всплеск воды, то приглушенные стук и шарканье. До слуха донесся едва различимый стон, но его тут же прервал чей-то зловещий шепот. По телу пошли мурашки. Если бы Ника только знала, как вырваться из этого мрачного видения, она, без сомнения, уже улепетывала бы из этого жуткого дома. Но кулон не оставлял ей выбора.
Внезапно за дверью прозвучал звонкий шлепок, и в уши врезался пронзительный детский плач. Это еще что такое? Плач быстро смолк, раздались шаркающие шаги, и дверь широко распахнулась. В проеме показала древняя старуха.
Ника испуганно отшатнулась, когда старая карга прошаркала мимо, едва не задев ее плечом. Она подошла к столу, поставила на лавку деревянный ушат с водой и, сдернув корявыми пальцами с плеча влажную тряпку, швырнула ее рядом. Обернувшись, прошамкала что-то невнятное и, выскользнув за дверь, растворилась в глухой ночи.