Тепло попрощавшись с «ночным директором полиции», Михайловы вышли на свежий воздух. Машины пока не было, но далеко от РОВД решили не отходить, на всякий случай.
– Дед, а кто это нас ждёт и, поди, волнуется? – поинтересовался внучок.
– А согласитесь, что вот в таких ситуациях очень хочется, чтобы тебя ждали дома и волновались, – мудро изрёк старейшина.
– Пап, ты сегодня меня удивил просто! – щурясь на Деда двумя подбитыми глазами, сказал Сан Саныч.
– Дед, мы оба на лопатках! – присоединился Сашка.
– Я не о драке! – трогая свежий отёк, продолжил Сан Саныч. – Я сегодня понял, что, где бы мы не жили, как бы далеко друг от друга не находились, ты по-прежнему глава семьи. Ты по-прежнему за нас в ответе!
– Ты главный Сан Саныч! – обнял Деда Сашка.
– Я такой! – засмеялся Дед, притягивая к себе и Сан Саныча.
Подъехал «Жигулёнок» Бори Волкова, начали загружаться, по-дружески махнув в окне маячившему капитану.
– Мужики, а я есть хочу! – попробовал поднять бунт Сашка, вспомнив ароматный парок от котлетки по-киевски.
– Проглот малолетний! Малой, от тебя одни расходы. Дома пельменей полная морозилка! – прислушиваясь к бурчащему животу, мечтательно вспомнил Дед.
Охранник спортивного комплекса – личность значительная. А что вы думали? Спортсменов тоже нужно охранять. Вот стоит за стойкой у турникета такая личность в чёрной кепке с длинным козырьком, в униформе с нашивками. А на нашивках написано «ОХРАНА», или, чего доброго, SECURITY. Это для тех, кто не понял, что дядька с пивным животом, красным носом, тоненькими ручками и кривенькими ножками поставлен сюда, чтобы охранять этих… бугаёв с бычьими шеями и кулаками с пивную кружку. А взгляд у них… ох не добрый.
– Девушка, ваш пропуск! Вы куда? – поинтересовался строго секьюрити, насупив брови и заблокировав турникет.
– Туда, где боксом занимаются, – ответила стройненькая девушка, пытаясь заглянуть охраннику под козырёк кепи.
– Там тренировка сегодня, сборники спаррингуются, – авторитетно заявил страж, тщетно пытаясь втянуть закрывающий ремень живот, – а женская секция завтра с 19:00. Вот тогда и приходите.
– Я не заниматься… я к дедушке. К Михайлову Александру Александровичу, – опустив глазки, тихо сказала скромница.
– Сан Саныч тв… ваш дедушка? – уважительно переспросил человек порядка.
– Ну да. Мой, – вздохнув, скромно ответила якобы внучка известного, в определённых кругах, дедушки.
Охранник щёлкнул рацией, значительно посмотрел на девушку и серьёзным голосом передал почти секретную информацию:
– Петрович! Петрович, я Толян! Позвони в боксёрский, а то, когда я звоню, они трубу не берут. Скажи, к Санычу внучка рвётся. Пропустить?
Через минуты три рация на груди у охранника свистнула Соловьём-Разбойником и дежурный жующим голосом сказал:
– Толян! Запускай внучку! – громко крикнул старший смены, решив, что лучше пропустить, чем потом огрести по полной.
Охранник что-то у себя за стойкой нажал, и турникет разблокировался. Вертушка сдвинулась, а мужичок, придерживая кепи, перевалился через стойку и, ловко повторяя руками повороты коридора, сказал:
– Прямо по коридору, потом налево, а там по голосу своего деда найдёшь. Не услышать его невозможно! Громкий у теб… у вас дед.
Лена не спеша шла по широкому коридору, на всякий случай прислушиваясь. Хотя как вспомнить голос дедушки, если «внучка» видела его всего один раз и говорила с ним минут пятнадцать, причём… в основном сама. По коридору быстрым шагом проходили стройные атлеты и «бугристые» амбалы. Каждый из них заходил в свою дверь, где их ждали батуты, борцовские ковры, помосты с железом и хитроумные устройства, делающие из простых людей античных полубогов.
Было немного боязно, но любопытство победило. И как пройти мимо двери с табличкой «Зал тяжёлой атлетики»? И дело даже не в табличке. В звуках дело. Приходилось ли вам быть ночью на железнодорожной товарной станции, когда там грузовой состав формируется? Случайно… Ночь. Тишина. И тут… трах-бах-тарарах!!! Вагоны, рельсы, тепловозы. Везде только железо! И вдруг страшно противный и непонятный женский голос из рупора громкоговорителя! Что она, гадюка, орёт? Война началась? Уже сдаваться или ещё можно окопаться? Вот так и в «Зале тяжёлой атлетики». Теперь зайди туда во время тренировки и закрой глаза. Грохот падающего железа, стон деревянного помоста и скрип человеческих связок от страшного перегруза, не понятно зашифрованные крики огромных мужиков. А как завораживает эта груда мышц, шутя бросающая многокилограммовые «блины» на гриф штанги, как костяшки бухгалтерских счётов. Где даже к самому молодому «гераклу» хочется обратиться не иначе, как «дяденька»! А потом вдруг чей-то внятный вопрос:
– Эй, малая, тебе чего?
Дверь в зал бокса была прикрыта не плотно. В щёлочку просматривалось довольно большое помещение, в котором расположились два, стандартных размеров, ринга. Что вы спросили? Понятно… Ринг – это квадрат со сторонами, равными 6 метрам 10 сантиметрам, обтянутыми четырьмя канатами. И всё это на метровом подиуме. Вокруг рингов висели груши и мешки различных размеров и конфигураций, которые околачивали полуголые молодцы в перчатках и боксёрских шлемах. Любители. Было шумно и потно.
А представьте себе сто шеф-поваров, закрытых на одной кухне, которым поручили приготовить миллион отбивных. Представили? Вот атмосферка! Даже воздух превращается в желе и плавно перетекает липкими волнами по залу от монотонной работы рук-молотов. На ближнем ринге «возились» два довольно крупных парня. А у помоста ринга, на кресле с высокими ножками, сидел тренер с полотенцем на шее и чашкой чая в руках. Он руководил процессом. Орал то есть! И слышно его было в каждом дальнем закутке этой фантастической кухни:
– Володенька! Переднюю ручку-то не опускай! Ты же все джебы своей мордой ловишь, Володенька. Не спи! И кулачок… кулачок доворачивай, дурачинушка. До мастера международного класса дорос, а все удары мордой ловит! Шпана!
Боксёры, работающие на мешках и других боксёрских снарядах, с интересом подглядывали за работой титулованных спортсменов и, конечно, слушали. А Деда невозможно не услышать! О! Слышите?
– Григорий! – крикнул он своему помощнику. – Больше на случку к жене этого кобеля не отпускать! Видишь, спит? У нас соревнования на носу, а он в спальне больше старается, чем на тренировке. Сборы – значит сборы! – лютовал старший тренер, обжигаясь горячим чаем.
После этих обидных слов здоровенный парняга в тёплом спортивном костюме, пропитанном потом, опустил руки и подбежал к канатам:
– Ну Сан Саныч! – сложил перчаточки в мольбе вчерашний молодожён.
– Ты смотри – услышал! А мои установки почему не слышишь? Будешь так работать, Володенька, я с тобой в Италию позориться не поеду. Поеду лучше на дачу помидоры прищипывать и колорадского жука в баночку собирать.
Закусив капу, стокилограммовый Володенька трактором пошёл на соперника. Он не знал, как прищипываются помидоры, кто такие колорадские жуки и с какой целью их собирают, но в Италию хотел очень. Замелькали чёрные перчатки, задёргалось покрасневшее лицо спарринг-партнёра, заулыбался тренер:
– Вот! Молодец! Можешь ведь, Володенька! Ну иди, морду вытру! – прихватив бутылку воды, пустое ведро и полотенце, тренер поднялся на ринг.
Володя нагнулся, подставляя голову под струю воды. Тренер умыл ему лицо, насухо вытер полотенцем, высморкал, положил на грудь пакет со льдом и дал парню напиться. Вова жмурился, восстанавливал дыхание и даже начал улыбаться. Шла подготовка к чемпионату Европы, а Володенька был надеждой. Вовка надеялся на медаль и премию, а Дед просто на премию.
– После тренировки на пару часиков… А, Саныч? – шмыгнув носом, заговорщически подмигнул подбитым глазом тренеру Вова, сочетавшийся браком в прошлую субботу, то есть три дня назад.
– Хрен тебе, Володенька! Ты знаешь, я своих решений не меняю. Свадьбу перенести можно было, а вот Европу – нет. Работать, Володенька, работать! – засовывая капу в рот питомцу, жёстко ответил враг молодожёнов, выталкивая на ринг «свеженького» спарринг-партнёра.
– Сан Саныч, к вам внучка! – крикнул второй тренер, подталкивая вперёд девушку с длинным хвостом волос на голове.
– Кто? – недоумённо спросил Дед дрогнувшим голосом, на всякий случай ухватившись за канаты и с грохотом выронив ведро.
В окружении мокрых от пота торсов, медленно раскачивающихся боксёрских мешков и груш стоял ангел в ярко-красных кедах. Мальчишки нескромно рассматривали её, капая потом на пол, а ангел, сунув руки в карманы широченных штанов, жалобно смотрел на Деда. Её глаза кричали: «Спаси меня… дедушка!» Дед левой рукой показал Ленке на дверь в свой кабинет в другой части зала, а остальным правой – кулак, что означало: «Работать, демоны!» Девчонка облегчённо кивнула головой и быстро засеменила, наступая на длинные шнурки своей обувки, в указанном направлении.
Тренерский кабинет был небольшой и по-спортивному аскетичный. Т-образный стол, стеллажи с кубками и статуэтками боксёров, холодильник, купленный за собственные, кресло, четыре стула и маленький диванчик. Всё свободное пространство стен занимали фотографии известных боксёров в регалиях и фото боксёрских поединков.
– Проходи, внученька, проходи, – неподдельно ласково пригласил Дед.
Ленка присела на краешек стула и начала рассматривать фотографии. Они были разного качества и разного формата, но было видно, что все они дороги хозяину кабинета. История!
– Как у вас тут интересно! А это Санька? Сразу узнала, – показала Лена пальчиком на фото парня с большим кругляшком медали на груди.
– Нет, дорогая, это я, только сорок лет назад. Это после финала. Я тогда Союз выиграл! – скромно сказал Дед, влюблённо глядя на себя молодого.
– Кого? – не поняла молодёжь.
– Страна тогда такая была, – не стал вдаваться в подробности Дед. – А ты знаешь, ребёнок, мне нравится тебя внучкой называть.