– Правда? У меня ведь ни одного дедушки нет. Нет, они, конечно, где-то есть, но получается так, что их нет, – запутала собеседника, как смогла, Ленка.
– Понятно… А вот эта – моя любимая, – сказал Дед, показывая фотку с мальчуганом лет пяти, стоящим в стойке в огромных боксёрских перчатках.
– Ой! Так это же мой Санька! – узнала, восторженно пискнув, Лена.
– Кстати, и мой тоже. Как ты хорошо сейчас сказала «мой». Если он твой, то ты – наша! – убедительно констатировал Дед.
– Александр Александрович, простите меня, глупую, пожалуйста, – вдруг повинилась девушка.
– Здрасьте, приехали… Это за что ещё? – удивился Дед.
– Наврала я вам со злости. Ну, что Сашка наследства ждёт-не дождётся, памперсы… и вообще… – смущённо начала объясняться Леночка, – не правильно как-то получилось наше с вами знакомство.
– Поздно, внученька! Супостат наказан…, а профилактика ещё никому не мешала, – усмехнулся Дед, незаметно трогая припухший глаз и вспоминая схватку с внуком за место в наследстве.
– Да? Тогда так ему и надо! – обрадовалась юная интриганка, влюблёнными глазами наблюдая за не страшным уже Дедом.
– Лен, я так понимаю, раз ко мне пришла, значит, его уже простила, но девичья гордость не даёт первой подойти к Саньке. Любишь-то шалопая? – заглядывая в глаза юному созданию, спросил Дед потенциального жениха.
– Люблю. И скучаю очень. Секреты хранить умеете, Александр Александрович? – заговорщически улыбаясь, спросила Лена.
– Кремень!
– У меня скоро будет ребёнок… – чуть слышно сказала Леночка, опустив глаза.
– Какой… Как это, скоро? – недоумённо промямлил Дед, с удивлением глядя на совершенно плоский живот Леночки.
– Через восемь месяцев и одну неделю вы станете прадедушкой, дедушка… – глядя на календарь на стене, задумчиво произнесла будущая мамочка.
Дед было хотел начать загибать в подсчётах пальцы, но тут «Аргентинским танго» зазвонил мобильный. Он знал, кому присвоил эту шикарную мелодию! Извинившись, взял телефон.
– Да, Оленька! Здравствуй, дорогая. Поговорить? Конечно… Давай так, я сейчас одну девушку домой… За какое за старое? Оля, ты ещё меня не воспитывала… Хорошо! – закончил Дед разговор с невесткой.
– Это ж надо, как одновременно наших девочек заколбасило! – улыбнувшись, пробурчал он, довольно потирая руки.
– Чего вы про колбаску? – переспросила слегка беременная Леночка.
– Ничего… Сашка просил колбаски заехать купить, – нашёлся остроумный Дед, – говорит, пельмени надоели.
– Вы там, случаем, не голодаете? А то я приеду. Я борщ… Сашка любит, – вдруг подскочив, озаботилась молодая хозяйка.
– Да что ты… у нас всё есть. Мы даже в рестораны иногда… – улыбнувшись, вспомнил Дед. – Леночка, ты посиди, а я пока переоденусь. А потом домой тебя отвезу и ты мне всё по дороге расскажешь. Как это всё у вас…, что дальше делать будем? А Сашку я тебе завтра за ноги приволоку!
Звонок в дверь застал Ольгу в прихожей у трюмо. Ну как же… Такой гость обещал прийти на переговоры. Целый свёкр! Нужно соответствовать. Платье для особых случаев и выхода в свет. Причёска новая, маникюр в салоне не из дешёвых. Духи, опять же, французские, сам мне из Франции с чемпионата мира… Интересно, оценит?
На пороге благоухал Дед. А он тоже не подкачал. Легендарный белый пиджак. Еле успел из химчистки забрать. Ухожен и выбрит. Ну ещё бы! Любимая невестка. Единственная! И, конечно, торт, цветы.
– Здравствуйте, Александр Александрович, проходите, – натянуто улыбнулась Ольга, пропуская гостя в квартиру.
– Привет, это тебе. Судя по приветствию, мы уже не члены одной семьи, а просто однофамильцы? – ухмыльнулся, ища глазами тапочки, отставной родственник.
– Ну что вы… папа, – смущённо ответила Ольга, поняв свою ошибку.
– Вот так-то лучше, ставь чайник, дорогая!
– Ой! А вы напрасно с тортом, я сладкого не ем… уже, – как бы извиняясь, сказала Оля, расправляя платье на талии, но с интересом глядя на дату изготовления.
– Да, я, собственно, не тебе, а себе. Из-за вас покоя лишился, питаюсь кое-как, нервы ни к чёрту! Представь, на два килограмма похудел. А тортик, сама понимаешь, лучший способ… А домой его принеси, так руки не успеешь помыть, как эти оглоеды его прикончат в два счёта. Дикий народ…
Пока Дед жалел сам себя и жаловался, Оля включила чайник и распаковала, как оказалось, свежий тортик.
– Ой! «Киевский»! Приятно, что помните. Как там Саша? – как бы из вежливости поинтересовалась худеющая женщина.
– Так, а Бог его знает! Видимся только утром за завтраком. Привет-привет и разбежались. Он в свою больничку, я в спортивный центр, – начал свою игру старый интриган.
– Папа, а он вам рассказывал о причине, по которой ушёл от меня? – начала завуалированный допрос и жена Сан Саныча.
– Оленька, если ты помнишь, лет двадцать назад, когда между вами произошла первая семейная ссора, я сказал вам, что рефери в вашем поединке я никогда не буду. Поверь, ничего не изменилось, – мудро изрёк очень заслуженный мастер спорта.
– У вас не изменилось, и я не хочу, чтобы у меня что-то менялось. Ушёл без объяснения причин, – сказала Оля, отрезав себе большой кусок торта, – и без объявления войны. «С тобой будет разговаривать мой адвокат!» – зло откусила приличный шмат десерта Ольга Владимировна, ляпнув кремом себе на коленку. – Телесериалов насмотрелся? Я ему таких адвокатов устрою, такую войну… такую… – расплакалась грозная невестка, размазывая крем и губную помаду по лицу.
– Ну что ты, что ты… – растрогался Дед, придвинувшись к Ольге и обняв ревущую родственницу, – такая красивая девочка… с таким красным носиком… с такими мокрыми глазками, – причитал он, свободной рукой придвигая тарелку с тортом. – Успокойся, деточка! Ну, скушай ещё кусочек!
– Не-е-ет! – ревела в голос финансовый директор не крупной, но очень серьёзной фирмы.
– А что наша девочка хочет? – по-прежнему сюсюкал воспитатель и успокоитель плачущих тёть.
– Отдайте мне моего Сашу! – схватив за лацканы пиджака Деда, вдруг совершенно спокойным голосом потребовала супруга Сан Саныча.
Дед, немного опешив от внезапного поворота процесса переговоров, встал из-за стола, с грустью посмотрел на выпачканное тушью, алой помадой и тортом, некогда белое плечо импортного белоснежного пиджака и, отхлебнув уже холодного чаю, сказал голосом новостного диктора:
– Вынужден заметить – Михайловы своих не сдают и не отдают. Михайловы сами принимают решения.
Поняв, что переговоры закончены и что мужа нужно возвращать самостоятельно, Ольга быстро упаковала остатки торта и сунула пакет Деду.
– Сашке отдайте, а то, небось, голодает мальчик, – всхлипнула сердобольная мать-одиночка, – а, кстати, о какой девушке вы мне по телефону говорили?
– Да так… внучка у меня тут объявилась неожиданно, – попытался запутать след Дед.
– А я как-то не удивилась! Вас вечно сюрпризы окружают, – запуталась в следах Ольга.
Уже на выходе Дед вдруг замешкался, не зная, стоит ли открывать чужую тайну, но поняв, что новость слишком глобальна, чтобы её удерживать в одной седой голове, спросил:
– Оль, язык за зубами держать умеешь?
– Кремень, вы же знаете! А что? – напряглась Ольга Владимировна.
– Сашина девушка, её Леной зовут, скоро родит нам маленького Михайлова! Представляешь?! Они пока вместе не живут, но я думаю, что это не долго. Пока, дорогая, смотри не проболтайся, – восторженно поведал грандиозную новость папаша, не уточнив, конечно, о каком Саше идёт речь.
Из-за приподнятого настроения, старческой близорукости, хронической мужской невнимательности и желания быстрее попасть домой, чтобы ещё с кем-то разделить радость, Дед не понял, не увидел и не услышал… Целуя невестку на прощанье, он не понял, что целует холодную, коварную и расчётливую брошенную женщину, в голове которой с математической точностью созрел план мести. «Леночка? Я тебе устрою Леночку, очкарик!» Именно эти два предложения быстро-быстро перетекали из одного полушария в другое потерявшей способность здраво мыслить невестки. И, конечно, он не мог видеть, как после его ухода красивая женщина фактически строевым шагом процокала на кухню, открыла холодильник, достала бутылку водки, налила до краёв в чайную чашечку и залпом выпила. И, конечно, он не услышал голос Гаргулии:
– А вот теперь тебе конец, Михайлов! – где слово «конец» не совсем то, что она прорычала, хотя окончание рифмовалось.
Приехав домой в приподнято-торжественном состоянии, Дед не досчитался трети личного состава. Внук сидел в интернете на каком-то медицинском сайте и из косточек различной конфигурации собирал человеческую кисть. Видно, получалось не очень, так как оставались лишние. Сан Саныча дома не было.
Дед переоделся в домашнее, сунув белый пиджак в пакет для химчистки, и устроился в любимом кресле якобы почитать.
– А где папаша твой? – спросил Дед, шурша периодикой.
– Отряд заметил потерю бойца? Его в больничку вызвали. По-моему, сложные роды. Умчался, короче, – ответил внук, пристраивая фалангу указательного пальца.
– Шурик, а ты язык за зубами держать умеешь? – сожалея об отсутствии аншлага на представлении, задал вопрос человек-копилка чужих тайн.
– Кремень! – по-семейному ответил внук, отвлекаясь от второй фаланги большого пальца.
– Сань, как ты думаешь, когда у меня появятся правнуки, они как будут меня звать – дед или прадед? – мечтательно глядя в потолок и медленно кружась на кресле, отталкиваясь тапочками от паркета, загадочно спросил Дед.
– Я думаю – дед! Прадед как-то на ухо не так ложится и вообще… А что за вопросы? – как-то не очень заинтересовался темой Сашка и отвернулся к компу. Косточки были важнее.
– А догадайся с первого раза, смышлёный ты мой. Ты у меня один! Внучок! – не унимался Дед, пытаясь растормошить студента и навести на правильный ответ.
– Что-то вы загадками говорите, Александр Александрович! – пристраивая лучевую кость и не понимая, что от него, маленьког