Уже второй месяц идет, а я не могу его забыть. Как будто вчера рядом был.
Больно.
Вижу из окна, как рядом с подъездом паркуется огромный внедорожник. Сердце на секунду сбивается с ритма, потому что он очень похож на тот, который был у Рэма. Открываю стекло шире, выглядываю.
Нет, выходит незнакомый мужчина и идет куда-то в сторону. Слезы начинают течь с новой силой.
Мне то и дело мерещится, что возле дома мелькают подозрительные машины. Темные, тонированные. И каждый раз сердце замирает в надежде, что из какой-нибудь из них сейчас выйдет он. Но нет.
Я уже реально думаю о том, чтобы переехать куда-нибудь в соседний город, чтобы перестать терзаться воспоминаниями и ложными надеждами. Единственное, что останавливает, – то, что очень замороченно продавать ипотечную квартиру, а трогать те деньги, что он оставил, я не хочу. Нужно как-то собраться с мыслями и передать ему все его вещи.
Наверное, только так, оборвав все ниточки, ведущие к нему, я смогу хотя бы немного успокоиться.
– Мам, ну ты чего? Замерзнешь. – Забава открывает дверь на балкон и я судорожно выкидываю из окна сигарету. – Ты что, курила?!
– Ты сдурела? – оборачиваюсь, строго глядя на нее. – От соседей тянет.
– Тем более. Нечего тут дышать никотином. Пошли домой.
Недовольно кривлю губы, но все же послушно захожу обратно. Забава… маленькая моя взрослая девочка. После того, как Рэм ушел, она ни разу не сказала ничего плохого о нем, просто молча поддерживает меня. Не дает до конца раскиснуть и покрыться пылью, лежа на кровати.
– Там по телевизору твой сериал идет, – напоминает она мне, выходя из комнаты.
Укладываюсь обратно на кровать и беру пульт. Вряд ли буду смотреть, но пусть хоть фоном идет. Щелкаю каналы в поисках нужного. Подскакиваю от неожиданности, потому что или я схожу с ума, или я только что видела Рэма. И это не криминальные новости. Это… политический канал.
Переключаю обратно. Напряженно вглядываюсь в лица. Ну же, покажись еще раз.
Будто по моей просьбе, камера снова переключается на двоих мужчин, о чем-то переговаривающихся друг с другом. И, да, это Рэм. Все такой же холеный, красивый и чертовски уверенный в себе, как при первой нашей встрече. Сидит там в кресле, как будто он – хозяин жизни. Смотрится, как лис в курятнике. Улыбается, пока я тут подыхаю от тоски.
Нет, так дело не пойдет. Пора заканчивать с этим.
47. Рэм
– Антон Николаевич, эта идея мне не нравится. – покачиваю в стакане виски, задумчиво глядя на него. – Где я и где политика?
– Жаров, – усмехается Дон, пристально глядя мне в глаза. – Ты собрался соскочить?
– Да нет, с чего вы взяли? – спокойно реагирую на его взгляд. – Просто это уже совсем другой уровень.
– Что, хочешь сказать, не потянешь? – щурится. Молчу. – Ты – единственный, кто доказал, что тебя так просто с места не сдвинуть. Займешь должность Ивакина. Будешь вершить судьбы.
Ага. Со своей жизнью не могу разобраться, так еще и чужими управлять. Я понимаю, что он хочет через меня на новый источник дохода выйти. Мне от этого пользы – ноль. Я не настолько жадный до денег. Посадят меня лет через пять как расходник за хищение в особо крупных. А я… не так видел свою дальнейшую жизнь.
– У меня срок за плечами. – не оставляю попыток.
– Это дело поправимое. Сделаем тебе новое имя, чистую биографию. Можно будет иконы писать по образу.
По-старчески скрипуче хохочет. Дон-гандон, блядь. Уже на кладбище пора место выбирать, а ему все бабла мало.
– Да и для семьи гораздо лучше, если у тебя будет хорошая репутация.
– Для какой семьи? – усмехаюсь, но внутри все напрягается от предчувствия.
– В смысле: для какой? Докторша рыжая твоя. С девчонками своими.
Усмехаюсь снова. Значит, за каждым шагом моим следили, твари? Паучара.
– Пфф, Антон Николаевич. – откидываюсь на кресло расслабленно. – Это был спортивный интерес. Нахера мне нужна баба с двумя детьми, один из которых – инвалид? Помочь – помог. Ну, чтобы всю женскую благодарность получить. Попользоваться… ну, немного попользовался. Она и сама была не против. Но уже все. Я с женой бывшей помирился.
– Так она ж тебя подставила, – усмехается он.
– Да надавили на нее, – отмахиваюсь. – Люблю дуру.
– Ну, если помирился, так женись. Человеку твоего уровня нужно будет иметь семью.
– Женюсь, – киваю, сжимая челюсти. – Сегодня же займусь этим вопросом.
– Молодец, – довольно качает головой Дон. – Растешь, мой мальчик. Расти, расти. Потом меня заменишь. Надеюсь, не забудешь старика.
Мальчик, блядь. Внутри все трясется от ярости.
Я феерично вернулся, разъебав всех тех, кто даже косвенно был причастен к нападению на меня и мои казино.
Разрыв с Алисой придал мне нужной злости, чтобы не щадить врагов. Крови пролилось много. Не моими руками, нет. Но она на моей совести.
Увы, в моем мире или ты, или тебя. Я выбрал первое. Своими силами зачистил и окружение Дона, а он, как и положено хитрожопому ублюдку, спокойно наблюдал за происходящим и по итогу сделал меня своей правой рукой.
Он изначально знал, кто стоял за всем произошедшим и как настоящий сценарист писал ходы своих актеров, а потом просто позволил выиграть сильнейшему. Им оказался я.
Достойнейший из достойных стать правой рукой серого кардинала.
Посадил на цепь возле себя. А я не из той породы, кто будет сидеть на цепи. Мне свобода нужна. Чтобы я на цепи сидел, мне очень строгий ошейник нужен. И он его подобрал.
С Алисой он лихо меня подловил. Я, признаться, не ожидал, что они узнают о ней. И я прекрасно понимаю, к чему он завел о ней разговор. Не могу я теперь отказаться. Не имею права.
Выходим из ресторана и я с трудом прикуриваю сигарету на ветру. Погода нелетная.
– Рэм Алиевич, – слышится за спиной голос, от которого у меня по хребту волосы встают дыбом.
Оборачиваюсь. Алиса. Стоит метрах в десяти от входа, на стоянке.
Ох, блядь, как ты не во время, лапуль.
Внутри всего огнем обдает.
– А говоришь, нет ничего. – притормаживает Дон и с любопытством смотрит в ее сторону.
Хочется его глазки любопытные прямо сейчас вырвать и воронам скормить.
– Ну, я ж не могу ей запретить бегать за мной, – пожимаю плечами. – Извините, я отойду, узнаю, что нужно.
Быстро спускаюсь по лестнице, глядя на ту, о которой думаю каждую свободную минуту. Сейчас внутри меня время течет иначе. Замедляется. Я выхватываю глазами каждый штрих ее образа. Впитываю. Соскучился до зубовного скрежета. Хотел побыстрее расквитаться со всем и вернуться, а, получается, увяз еще глубже.
Алиса выглядит на все сто, хотя бледная и, кажется, похудела. Но глаза… глаза все так же горят яркими синими сапфирами.
И я не вижу в них злости на меня. И от этого всего еще больше коробит. Ненавидь меня. Пусть все вокруг это видят. Забудь меня. Когда будет можно, я заново завоюю твое сердце.
– Зачем приперлась? – останавливаюсь в шаге, нависая сверху, спрашиваю грубо.
Вижу, как в ее глазах на секунду мелькает смятение и растерянность, но она быстро берет себя в руки и, встряхнув головой, чтобы убрать с лица пряди, растрепанные от ветра, тянет мне сумку.
– Это ваши вещи. – говорит довольно холодно, но все равно ее голос подрагивает от скрытых эмоций.
– Могла выкинуть, – нехотя беру сумку и отворачиваюсь, чтобы уйти.
– Можно один вопрос? – доносится в спину и я, раздраженно выдохнув, оборачиваюсь обратно.
Блядь, лапуль, только не сморозь ничего про любовь, а? Дон – не выпускник детсада, все поймет сразу.
– Валяй. – моргаю ей.
– Та девушка… жива?
Закатываю глаза.
– Жива. Хорошо сосет. Женюсь скоро. – говорю с усмешкой и по темнеющему взгляду Алисы вижу, как смешиваюсь в ее глазах с дерьмом. От этого обрывается все внутри. – Что лицо такое кислое? Или ты надеялась на что-то? Имей в виду: ни ты, ни дети твои мне нахрен не нужны. Держи, чтоб не так обидно было. И исчезни. – достаю из портмоне пачку купюр и, ловя мазохисткий кайф, вкладываю ей их за воротник.
Давай, лапуль, как при первой встрече. Взорвись. Разорви меня. Обзови ублюдком. Дай пощечину. Этого требует ситуация. А я пойму, что все еще не безразличен тебе.
48. Рэм
– Да нет. – усмехается Алиса ровно. Достает деньги из-за пазухи и пихает мне обратно в карман пиджака. – Не переживайте. Вы тоже ни мне, ни детям моим не нужны.
Разворачиваюсь, пытаясь подавить в себе ярость. Сам же попался на свой болевой, а ее, кажется, даже не зацепило.
Сучка рыжая! И это после всего того, что было? Не нужен я им?!
– Все, разобрался? – доносится голос Дона как сквозь вату. Киваю. – Скинь мне ее номерок. Симпатичная баба. Может, как-нибудь и я ее чем поддержу.
Поднимаю на него задумчивый взгляд, переваривая слова.
Убью.
– Я удалил давно, – пожимаю плечами, провожая его до машины, где сидит охрана. Если бы не она, я сейчас сел бы с ним рядом и шею ему свернул за эти слова. И похеру, что было бы дальше. Главное, чтобы к Алисе никто свои руки паршивые не протянул.
Один из охранников выходит и открывает дверь. Дон садится в машину и придерживает дверь.
– Лерочке передай мои поздравления со скорой свадьбой.
– Да она вроде собиралась в гости к вашей дочери, – усмехаюсь. – Вот сами и поздравите. Ей будет приятно.
Дон кивает, захлопывая дверь. Машина трогается и я задумчиво смотрю ей вслед. Прикуриваю сигарету и устало выпускаю дым в воздух.
По серому небу бегут тучи и начинается мелкий дождь.
Хочется поорать, скинуть напряжение, но я не могу себе позволить даже такой элементарной слабости.
Бреду к машине. Сажусь за руль. Верчу в руках телефон. Везде может быть прослушка. Я что-то даже спутниковому теперь не доверяю.
Как зверь в клетке.
Ни позвонить Алисе, ни приехать. Ни объяснить ничего. Хочется догнать, сжать в объятиях, уткнуться носом в рыжую копну и дышать ей. Дышать так, чтобы вместо воздуха лишь ее аромат в лёгких был…