Моим “утяткам” пришлось ускориться, чтобы не отставать.
- Петров тут? - крикнул я на ходу.
- Тут, - донеслось сзади.
Минут через десять наш и так не стройный ряд растянулся на километр. Я остановился попить воды и ждал когда все подтянутся.
Потихоньку всё подгребали, усаживаясь на землю для передышки, смотрели на меня волками.
Конечно, с похмелья тяжеловато. А я - злой, несправедливый тренер, который не понимает всех тягот и лишений.
- Ну что, отдохнули? - бодро уточнил я минут через семь. - Двигаем дальше.
Бег по разбитой дороге и прыжки через лужи окончательно выбили остатки боевого духа из моих бойцов. Я слышал за спиной тихое нытье, ругательства, укоры.
Мысленно усмехался, чуть замедляясь. Хорошо, что молодые. Организмы крепкие, выносливые. Я бы, наверное, уже валялся где-нибудь с тахикардией.
- Иван Андреевич! - послышались судорожные вдохи за спиной. - Давайте такси вызовем! Мы больше так не будем!
Я остановился, обернулся и с усмешкой разглядывал телепающихся ребят.
- Ишь какие! Такси хотите? Хрен с вами, автобус вызову. Только есть одно условие.
Все согласно загалдели, подтягиваясь ближе.
- Месяц летних каникул будете мне вести лагерь для детей два раза в неделю. Учить тому, чему научились сами. Спортивные игры и соревнования устраивать. Согласны?
- А выбор есть? - простонал Влад.
- Выбора нет.
Послышалось расстроенное, но согласное мычание.
- А Петрооов, - продолжил я, - будет мне готовить паралимпийских чемпионов! Я как раз хотел открыть ещё одну благотворительную группу. Согласен, Петров?
Макс коротко кивнул, глядя себе под ноги.
- Отлично. Пошли, до автобуса метров триста осталось.
- Это чё, вы нас развели сейчас? - слышу усмешку Петрова в спину и негромкий шепот. - Э, ребят, а что такое “паралимпийцы”? Слово знакомое.
54. Родные
Петров на меня обиделся.
Прям обиделся, насколько можно обидеться. На подъезде к городу, когда мы должны были пересесть в мою машину и поехать за новой одеждой, мне пришлось его выволакивать из салона, потому что он упирался и вопил, что больше не будет у меня заниматься и тем более не придет работать.
Уже сидя на лавочке во дворе дома, он зло посмотрел на меня.
- Инвалиды, значит?!
- Инвалиды. Люди с ограниченными возможностями. - пожал плечами я. - А почему нет?
- Ну нахера им спорт? Это вредно!
- Ну, мы же не будем их тренировать так, как сами тренируется. Общая физическая подготовка. Какой-то минимум. Каждому свой. Там же не лежачие будут.
- Спа-па-пасибо т-т-тренер, - изобразил заикание Макс, вставая с лавки.
Прошелся туда-сюда, зло отшвыривая ногами камушки, потом остановился и прикурил.
- А группу назовем “Веселые паралитики”.
- Петров, - усмехнулся я, укоризненно качая головой.
- Хорошо, “Конек-Горбунок”.
- Макс, это не смешно!
- Да мне, блядь, тоже не смешно! - заорал он.
Я вздохнул, посмотрел на дорогу, где парковалась Аня и встал с лавки.
- Знаешь, Петров, когда я вами начал заниматься, ещё в приюте,.. в вас тоже никто не верил… Пошли. Заставлять я тебя не буду, но очки ты в моих глазах потерял.
- …Да что вы за человек такой?! - чуть погодя, крикнул Макс и, догнав меня, молча пошел рядом, насупившись, как воробей.
Пока приодели моего косячника, пока отвезли до приюта, уже было довольно поздно. Пока ехали домой, я вырубился на пассажирском. Проснулся от поцелуя, вздрогнул, отталкивая Аню.
Она испуганно отпрянула, я виновато поморщился.
- Прости, солнце. Рефлексы. Не ударилась?
- Нет, все нормально, - она снова наклонилась ко мне и поцеловала в щеку. - Приехали.
Я вышел из душа чувствуя себя гораздо бодрее. Аня успела приготовить ужин на скорую руку.
Я сел за стол, похлопал Ане на стул рядом и, когда она села, притянул к себе в объятия. Она облокотилась спиной мне о грудь и довольно прикрыла глаза, поглаживая мои руки.
- Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит? - мурлыкнул я ей в волосы.
- Почти не болит, - шепнула она, явно смущаясь. Я усмехнулся и нежно погладил шею, разворачивая ее голову к себе.
Нежно коснулся губ. Коротко, чтобы не распалять свой и так всегда готовый к бою организм. Не стоит сегодня ее тревожить снова. Пусть придет в себя. Завтра оторвусь или послезавтра. Теперь уже у нас нет никаких ограничений во времени.
- Давай поужинаем и будем ложиться. Завтра на работу.
- Я тут подумала, - коротко взглянула на меня Аня, когда мы поели и убирали со стола, - спортивному центру нужно больше рекламы. Нужно, чтобы на билбордах висели какие-нибудь интересные материалы. Нужно активнее вести страницы в соцсетях. Я займусь всем этим, если ты не против?
Против ли я? Серьезно?
- Ань, я не только не против, я всеми руками “за”. Я думал об этом. Если его раскрутить по максимуму, то мы с Европой сможем конкурировать. Сможем заявить о себе на международном уровне… Я не хочу уезжать… - я притянул Аню к себе в объятия и снова уткнулся носом ей в волосы. Не волосы, а допинг какой-то! - Даже если бы ты согласилась поехать со мной, Рус и ребята останутся здесь... Не могу. Хрен с ними, со связями. Опыт у меня есть. Деньги заработаем. Справимся. Вместе справимся. Рус вон подключился уже, я теперь с него не слезу. Вы все мне очень дороги. Вы - мои родные… Разве можно родных бросать?
Аня пристально посмотрела на меня снизу вверх своими огромными глазищами и молча улыбнулась, прижимаясь крепче.
- Спасибо,что ты есть, - шепнула она, глубоко вздохнув.
- Пойдем спать, - погладил я ее плечи, чувствуя, что начинаю плыть от тесных объятий. - А то я за себя не ручаюсь.
Я с диким блаженством разлёгся на своей шикарной, удобной кровати, занимая большую часть матраса. Аня положила голову мне на плечо и аккуратно поглаживала меня по рёбрам, а я, блаженно прикрыв глаза, чувствовал, как плавно проваливаюсь в дрёму.
Вдруг раздался громкий звук и я вздрогнул. Ошалелый спросонок посмотрел на свой телефон. Не будильник. Ещё ночь.
Аня что-то пробормотала, развернулась и нащупала свой разрывающихся трелью телефон.
- Да? - сонно вздохнула она, но через секунду подпрыгнула на кровати. - Мам? Мама, что случилось?!
55. Мама
- Ань, что случилось? - встал я с кровати, глядя, как моя мартышка быстро натягивает вещи и тоже потянулся к штанам.
- Нет, я одна поеду! - строго посмотрела она на меня. - Ты его убьешь.
- Ага, щас, - усмехнулся я, натягивая футболку. - Так я одну тебя и отпустил… Так, значит, отчим мою девочку обижал?
- Не отчим… Просто сожитель.
- Что случилось?
- Мама его выгнала, а он в дверь ломится.
- Нет, что у тебя тогда с ним случилось? Рука, синяк на шее.
Аня нахмурилась и промолчала. Мы уже выходили из подъезда и шли к машине.
- Ань, ну пиздец! Я понимаю, ты про аварию молчишь - смерть первой любви, тяжело! А сейчас то что? Если бы я сам лично тебя девственности не лишал, то подумал бы, что было изнасилование!
- Да я просто боюсь, что ты его убьешь!
- Защищаешь такую мразь? - поморщился я.
- Тебя я защищаю! - зло крикнула Аня, останавливаясь, потом нахмурилась и снова пошла вперёд.
- Здрасьте. Что там за машина-убийца?
Аня села в машину, немного помолчала, пока я выезжал со стоянки.
- Там зек обычный. Моложе мамы на десять лет. Познакомился с ней, когда ещё в тюрьме сидел. Голову заглумил. Ко мне пытался подкатить, но я быстро это пресекла. Матери рассказала, а она не поверила. Ему поверила. В итоге, этот “отчим” не работает, сидит на ее шее. Пока она на смене, девок в квартиру водит. Я это увидела в тот день, когда вас в баню с Русланом возила. Ну, там дальше пошло-поехало.
- Говори, - прорычал я, сжимая руль.
- Зашла в квартиру, увидела, что он не один. Видео записала, чтобы маме показать, выбежала из квартиры, а он за шею схватил, стал телефон отбирать. Я оступилась и слетела с лестницы, руку вывихнула. Все. Видео он с телефона удалил. И что мне было делать без доказательств? Сказала бы матери, что он изменил ей, все равно бы снова не поверила. Сказала, что просто упала… Я не хочу, чтобы ты шел со мной. Подождёшь в машине?
- Нет, - рыкнул я уже тише. - Все мы люди, всякое в жизни бывает. Но, если он женщин трогает, то тут только воспитывать его же методами. Не надо меня защищать от какого-то отброса. Это даже не смешно!
- Я тебя от тебя защищаю! - психанула Аня, отворачиваясь к окну. - Я боюсь, что ты его убьешь! Я же вижу…что можешь, когда злой.
Я вскинул брови и посмотрел сначала на нее, потом на свою зверскую морду в зеркало. Немного приоткрыл окно, пуская в салон прохладный ночной ветер. Помолчал, успокаиваясь.
- Не убью. Ради тебя. Так, максимум, руки сломаю.
Аня усмехнулась в ответ, все ещё напряженно глядя в окно.
Могу ли я убить? Наверное, в порыве ярости, могу. Сейчас все кипит внутри, будто расплавленный свинец по венам течет. Хочется на куски разорвать того, кто столько времени причинял страдания моей маленькой, нежной принцессе. Тем более теперь, когда я, как волк, нашедший свою пару, чувствую острую потребность ее защищать и оберегать.
Я вытер вспотевшую ладонь о бедро и почувствовал в кармане маленькую коробочку. Блин, забыл выложить.
Кольцо. Вчера, когда одевали Петрова, отлучился якобы по нужде, а сам завернул в ювелирный и купил самое красивое кольцо.
Просто понял, что не смогу без нее. Нафиг ни деньги, ни слава не нужны, если рядом не будет моей Рапунцель.
Несмотря на то, что мы, в конце концов, переспали, я не был уверен, что Аня сразу согласится выйти за меня замуж, что бы мне ни пела в палатке. Строптивая она в этом плане. Осторожная.
И все же мне важно было дать ей понять, что для меня это не игра и я пиздец как серьезно настроен. А дальше дело техники. Если будет долго сопротивляться и осторожничать, то внезапно порвавшийся презерватив решит и эту проблему. Вот такая я паскуда, да. Все пути отступления уже перерезаю мысленно.