Но открывает не она, а женщина лет пятидесяти.
Молча смотрим друг на друга. Невысокая, сбитая, с короткими светлыми волосами с “химией”. И смотрит на меня так подозрительно, что я понимаю - мама.
- Здравствуйте, - широко улыбаюсь и шагаю внутрь. - С приездом.
Вдруг осознаю, что ничего не выяснил о маме. Ни как ее зовут, ни то, что мог знать тот, кем я сейчас прикидываюсь. Зато посраться успели от души. Зашибись просто!
- Ну, привет, зятек, - женщина добродушно улыбается и тянет меня к себе в объятия, расцеловывает в щеки. Это меня не то, чтобы смущает, но выглядит очень непривычно и я немного теряюсь. - Да что ты стоишь на пороге, как неродной? Проходи! Ремонт тут вон какой отгрохал, а сам стесняешься! Квартиру стало не узнать!
Разуваюсь, иду за “свекровью” как гость по своей квартире.
- Проходи, проходи! - заводит она меня в зал. - Мы тут уже и стол накрыли! А знаешь, что мы привезли? Сало домашнее! Даня говорила, что тебе очень понравилось в прошлый раз! И огурчики соленые! Дед еще насолил!
Стою в дверях зала с цветами. Тут уже стоит кухонный стол, на нем много домашней ароматной еды. На диване сидят еще две женщины и дружелюбно мне улыбаются. Знакомимся. Снова отдаюсь в тесные объятия и страстные зацеловывания незнакомых людей. Это так странно. Они ведут себя так, будто знают меня всю жизнь. А ведь даже не видели в глаза!
- А где Даня? - наконец, задаю вопрос, который меня волнует больше всего. Потому что мне с ней будет спокойнее. Сейчас я чувствую себя не в своей тарелке.
- Да она на балконе, говорит с кем-то по телефону.
- Я сейчас ей цветы отдам, - киваю и пячусь из зала. - Чтобы в вазу поставила.
- Да тут ведро надо! - улыбается мама Дани и я вижу, что ей очень приятно перед сестрами, что я припер такую охапку.
Иду в комнату Дани. Она действительно говорит по телефону. Сквозь щель в приоткрытой двери я слышу ее голос и замираю на пороге.
- Я просто подумала и решила, что ты прав. Жить в одной квартире с чужим человеком - так себе затея… Нет, никто меня не обижает. Макс хороший. Просто мешаем друг другу. Буду благодарна, если ты поможешь мне снять жилье на месяц по старой памяти. А дальше я сама. И долг потом отдам.
Не верю своим ушам. Чужой?.. Стою, как идиот, и не могу пошевелиться. Вижу, как Даня откладывает телефон, как обмахивает лицо ладонями и вытирает щеки. Плакала?
Это я ее так довел?..
Она оборачивается и я наблюдаю подтверждение своих мыслей - глаза красные.
Явно не ожидала меня увидеть. Растерянно моргает, глядя то на цветы, то на меня.
Я смотрю на нее, перевариваю услышанное и чувствую, как сердце сжимается и горит огнем. Кажется, мне физически больно от этих ощущений.
Больно оттого, что Дане плохо рядом со мной. Настолько плохо, что она обращается за помощью к своему бывшему. Это же был Костя, как я понимаю?
Я натягиваю фальшивейшую беззаботную улыбку из всех возможных и распахиваю дверь шире. Мне пиздец лихо и хочется просто свалить в закат. Напиться чего-нибудь, типа чачи, которую привез Глеб, чтобы просто забыть, кто я и что я чувствую.
Вместо этого тяну Дане цветы. Не могу ее сейчас снова обидеть. Не хочу, чтобы опять плакала.
Назвался Костей - играй роль до конца.
Шоу должно продолжаться…
Глава 48. Даня
Слышал? Не слышал?
Смотрю на загадочного Макса с охапкой роз в руках. Улыбается, тянет мне цветы.
А в глазах - беспросветная мгла.
Слышал.
Молча беру цветы, тоже стараюсь выглядеть беззаботно.
Тот факт, что Петров припер огромный букетище после ссоры, доходит до меня уже тогда, когда наливаю воду в ведро.
Макс стоит в дверях ванной, ждет меня.
- Спасибо, но мог бы и не тратиться,.. Костя. - цежу сердито.
Макс закатывает глаза и уходит в зал. Слышу, как переговаривается о чем-то с моими родными. Потом доносятся тихие смешки.
Ставлю розы в воду, перемешивая между собой разные цвета. Получается очень яркий и нежный букет. Не выдерживаю, вдыхаю сладковатый аромат и жмурюсь от удовольствия.
Потом все-таки возвращаюсь в зал. Нужно помогать Максу отвечать на каверзные вопросики, если потребуется.
Макс разливает самогонку по рюмкам и с неподдельным восторгом рассматривает стол. Мама с тетками дома наготовили всякой всячины и привезли нам гостинцев.
- А я и говорю, давно пора было вместе жить! Я все Даню спрашиваю: “Когда внуки, когда внуки?” А она молчит. - присела мама на уши Петрова. - Говорит, у Кости много работы. Сама в свою Англию полетела. Как будто больно нужен этот английский.
Макс молча кивает, наяривая соленые огурцы. Наблюдаю за ними.
- А ты, вон, время не терял! Ремонт делал, мебель менял. Баян-то не выкинули?
Взгляд Петрова тут же становится сосредоточенным.
- В гараж отнесли, - встреваю я.
- Эх, жаль! Знаешь, Костя, у нас ведь Даня на баяне умеет играть! Все детство в музыкальную школу ходила.
Очень важная информация из биографии. Я недовольно поджимаю губы и хмурю брови.
- Клёво! - Макс искренне улыбается моей маме, переводит взгляд на меня. - А мне не рассказывала!
Закатываю глаза.
- Потому что девочки должны играть на фортепиано и скрипке, а не на БАЯНЕ. - смотрю на маму.
- А я при чем? - мама подкладывает Петрову пюре и котлетку, а он наяривает без ложной скромности. Это так мило выглядит. - Ну, небыло у нас денег на скрипку! А баян был у деда! Ему какая разница, он все равно из тюрьмы со сломанными пальцами вернулся.
- Это тот, который шулер? - уточняет Макс у мамы и я пытаюсь незаметно пнуть его под столом.
- Да, - смеётся она и смотрит на меня, качая головой. - То есть, то, что дед в тюрьме сидел, рассказать не стыдно? А то, что на баяне умеешь играть - стыдно. Вот ты странная! Зятек, а если не в службу, принеси баян, а? Знаешь, как Данечка играет? Заслушаешься!
- Ну, мааам! - хныкаю я. Игра на баяне - это ни капли не романтично и не гламурно. Макс покорно встаёт. - Гараж далеко.
- Неси, неси, - мама непреклонна.
- Для такой свекрови мне не сложно, - улыбается он своей коронной улыбкой.
- Сынок, я тебе не свекровь, а теща, - поправляет его мама. Свекровь - это твоя мама Дане. Кстати, как поживают родители? Может, завтра с ними встретимся? Познакомимся.
- Не получится, - вздыхает Максим. - Они умерли.
Я замираю с котлетой во рту, с трудом проглатываю застрявший кусок. Вот это он завернул. Перед Костей немного неловко, а, с другой стороны, он вряд ли это когда-нибудь узнает.
- Сразу оба? - ахают мои тётушки.
- Да, на самолёте разбились, - отмахивается Петров и выходит из зала. Я под пристальными взглядами выползаю следом.
Макс одевается, провожаю его до лестничной клетки.
- Макс, куда ты? Нет баяна у нас. - вздыхаю, глядя на то, как он спускается по лестнице. - Скажи, что не нашел.
- Я что-нибудь придумаю, - отзывается он, прикуривая.
- Петров, ещё просьба. - жду, пока Максим посмотрит на меня. - Ты если про родителей такое говоришь, хоть прикинься переживающим. Они же “на самолёте разбились”, а не в Турцию улетели.
- Нужно было давать больше вводных, - пожимает он плечами и уходит.
Возвращаюсь в квартиру, сажусь за стол.
- А что же ты нам не рассказывала, что у Кости такая беда случилась? - мама укоризненно качает головой. Я пристально смотрю на нее, а у самой в голове мысли будто вороны перепуганные мечутся. Туда-сюда, туда-сюда.
- Да я только на обучение улетела, когда так вышло. Он не стал мне рассказывать, чтобы я не переживала.
Вру с энтузиазмом. Костя такой прекрасный получается, аж подташнивать начинает. Я-то правду знаю.
Уже жалею, что не представила Макса самим собой. Ему совершенно не идет роль Кости. Если бы сейчас он делал все от своего имени, если бы раскрылся во всей красе со своим наивным очарованием… Мы бы не поссорились. А мама бы была в восторге. Зря я это все затеяла. Еще и Косте на эмоциях позвонила, когда подумала, что Максим опять ушел к друзьям из своей же квартиры. Так меня это взбесило! Будто я какой-то захватчик, который вечно ему жизнь осложняет…
Чтобы прекратить допрос в свой адрес, начинаю расспрашивать, как дела в родном городе. Спрашиваю про всех, кого могу вспомнить.
Кажется, начинаю идти по второму кругу в тот момент, когда хлопает входная дверь.
Быстро вскакиваю, чтобы встретить Максима и разведать обстановку, как он уже сам проходит в зал и несет…баян!
Даже довольно похожий на тот, что был у меня.
Как такое возможно?
Вижу в глазах Петрова триумф. Ему, похоже, доставляет огромное удовольствие решать мои проблемы. Иначе я не могу сформулировать то, как вижу это.
- Ай, да зятек! Все принес! - восторгается мама. Они с тетушками уже прилично кривенькие от самогоночки. - Данечка, сыграй нашу любимую!
Демонстративно громко вздыхаю, ставлю себе стул подальше и пробегаюсь по клавишам.
Инструмент хорошо настроен. Интересно, где Макс его нашел?
Петров садится на диван напротив меня, накладывает себе чебуреков, драников и сметаны и, видимо, готовится слушать.
Растягиваю мехи.
Любимая песня моих родителей - “Белоруссия” Песняров. С удовольствием ее играю и пою, всегда испытывая бурю эмоций от слов и мелодии.
- Белый аист летит, - запеваю после проигрыша и вижу, как Максим замирает с чебуреком в руке, так и не откусив. Мама и тетушки присоединяются во время припева.
Застольные песни в нашей семье - любимое занятие. Но, кажется, Петров не привык к этому, потому что сидит как истукан, замерев и плотно сжав челюсти. Смотрит куда-то в пол не моргая.
Ну, скорее всего, по уровню достатка, он привык к ресторанам. А там баяны не предусмотрены. Не “на богатом”.
Когда песня заканчивается, Максим встает и с натянутой улыбкой отпрашивается на перекур, а я продолжаю развлекать своих гостей.
Сыграв еще одну песню, иду за Петровым. Мне кажется, он уже на грани терпения всего этого представления.