Забава усмехается и закатывает глаза.
— Так ты всё подстроил? — щурится.
— Нет, случайно так получилось, — хмурюсь, а мысленно даю себе подзатыльник за болтливость, потому что в моём коктейле не было ни грамма спиртного.
Но на что не пойдёшь ради своей цели?
Касаюсь кончика её носа своим. Скольжу ладонью между лопаток и вжимаю в свою грудь крепче. Прижимаюсь к губам, и Забава покорно раскрывает их для поцелуя. Мы оба хотим одного и того же. Только кто-то выпендривается.
Аккуратно ласкаю её губы нежными прикосновениями и лёгкими покусываниями. Проникаю языком глубже, увлекая её язык в медленный, чувственный танец. Тело покрывается мурашками от затылка до поясницы.
Не тороплюсь, чтобы снова не начала брыкаться. Ласково поглаживаю плечи и спину, то и дело опускаясь к пояснице и лаская пальцами голую кожу между штанами и толстовкой.
Хочу прижать её за бёдра к себе, вжаться в них стояком, но не могу себе этого позволить. Это в деревне ей некуда было от меня деться, а сейчас в любой момент может психануть и уйти.
Шиплю от досады, когда слышу писк таймера на микроволновке.
— Пошли есть, — глубоко вздыхаю и сажусь на кровати.
Тяну Забаву за собой. Веду её по своей квартире и ловлю какое-то странное чувство кайфа от того, что она здесь может чувствовать себя хозяйкой.
Меня никогда не смущало присутствие девушек в постели утром после какой-нибудь безбашенной весёлой тусовки, но их внимание очень быстро начинало раздражать, и обычно сразу после утреннего кофе и повторения ночного секс-марафона мои гостьи отправлялись по своим домам.
— Достань, пожалуйста, тарелки, — прошу Забаву не потому, что мне трудно достать их самому, а просто хочется, чтобы она начала втягиваться в наш совместный быт. С чего-то же надо начинать.
Забава достаёт тарелки, самостоятельно находит вилки, и пока я перекладываю еду из контейнеров, ставит на стол коктейли.
— По-моему, мы отлично справляемся вместе, — подмигиваю.
Забава коротко улыбается, пробует покупную еду и задумчиво жуёт.
— Тебе не нравится? — уточняю на всякий случай.
Она пожимает плечами.
— Съедобно, но как-то суховато. Я могу попробовать приготовить что-то подобное для тебя.
Даже жевать перестаю от удивления.
— Можем вместе, — растерянно смотрю на неё. — Только нужно сходить в магазин. Я почти не покупаю продукты, потому что не готовлю.
— Давай, наверное, я всё же сегодня останусь у тебя, а уже завтра съезжу домой, проведаю маму. Заодно узнаю, что с работой. — глубоко вздохнув и собравшись с мыслями, выдыхает Забава.
А я встаю из-за стола и отворачиваюсь к окну якобы что-то посмотреть, чтобы она не видела, что я улыбаюсь как влюбленный дебил.
Мы идём по магазину недалеко от дома. Я качу тележку и с интересом наблюдаю, как Забава выбирает продукты.
— Ты яйца ешь? — оборачивается ко мне. Я киваю, и она кладёт их в корзину, предварительно изучив срок годности.
— Курица или индейка? — снова уточняет Забава, когда мы подходим к холодильнику с охлаждённым мясом.
— Пофигу, — отзываюсь я, но сам смотрю на неё, не в силах оторваться.
Я ловлю кайф от того, что мы с ней просто покупаем продукты, и офигеваю от самого себя.
— Брокколи, фасоль, цветная капуста? Ешь что-то из этого?
— Брокколи ненавижу, — морщу нос, и Забава откладывает пакет с замороженной зелёной отравой в сторону.
Так мы не спеша закупаемся продуктами и понемногу изучаем друг друга.
— А давай устроим романтический ужин? — торможу перед полкой, на которой стоит ассортимент ароматизированных свечей.
Забава смущённо пожимает плечами, а я тянусь и беру парочку свечей для романтического настроения.
— Тогда, наверное, нужно сделать какой-то десерт? — задумчиво смотрит она, как я нюхаю свечки, и нюхает, когда протягиваю ей.
— Я не откажусь от какого-нибудь особенного десерта, — склоняюсь и тихо шепчу ей на ухо, приобнимая за талию.
Представляю самые пошлые картинки, которые только могу, и, видимо, Забава понимает мой посыл, потому что краснеет ещё сильнее и хмурится.
— Так что, надо найти ещё клубнику и сливки, — делаю вид, что имел в виду совершенно не то, от чего она покраснела.
Возвращаемся домой и разбираем пакеты. Забава доверяет мне мыть и резать овощи, а сама в этот момент нарезает мясо и мелко рубит его.
Спустя пару часов у нас готов заливной куриный пирог, который называется странным словом «киш», картофельное пюре с рублеными котлетами, запеченными в духовке, отварные овощи. И клубника со сливками в холодильнике.
Мы вместе накрываем на стол. Я снова делаю лёгкий коктейль для Забавы в надежде, что она немного раскрепостится, и наш вечер закончится не просто сном в объятиях друг друга.
В конце концов, надо вырывать девчонку из кокона средневековья, ведь она такая горячая, что грех это прятать.
Зажигаю свечи, включаю музыку и выключаю свет на кухне. За окном уже темнеет, и в помещении царит интимный полумрак, что лишь добавляет романтики нашему ужину. Пробую пирог и довольно мычу.
— Вкусно? — улыбается Забава и тоже отламывает вилкой кусочек.
— Невероятно вкусно, — киваю ей и вижу на её лице довольную ухмылку. — Но если по секрету, то даже гречка у тебя получается хорошо.
Забава смеётся так заразительно, что невозможно оторваться. Любуюсь ей.
— Ты только не зазнайся. Ты обещала меня не мучить так жестоко.
— Я помню, — успокаивается она и встаёт, чтобы наложить мне пюре с котлетой. А я перехватываю её за талию и притягиваю к себе.
— Давай перейдём сразу к десерту? — шепчу, уткнувшись лбом ей в грудь.
Чувствую биение её сердца и обнимаю крепче. Подхватываю под бёдра, встаю и сажаю Забаву к себе на талию. Несу к холодильнику.
— Доставай клубнику и сливки, — возбуждённо выдыхаю.
— Мирон! — возмущается Забава, но я слышу в её голосе хриплые интимные нотки.
— Будет вкусно, — обещаю.
34. Мирон
Тащу Забаву в комнату. Она обнимает меня, положив голову на плечо, и сидит, затаившись. А меня разрывает от желания ее затискать, но приходится сдерживаться изо всех сил. Я же обещал. Рыцарь, блин. Влип.
Сажаю Забаву на кровать. Она растерянно замирает с клубникой в одной руке и баллончиком сливок в другой. Эту хорошую девочку очень хочется испортить.
Стаскиваю с себя футболку и усмехаюсь, когда Забава смущенно отводит глаза. Интересно, долго ее будет так накрывать?
Самое классное, что она сначала сопротивляется, а потом ее скромность просто отключается. И вот тогда случается огонь. Она кончает так, будто я какой-то секс-гигант.
И мне хочется снова и снова доводить ее до такого состояния. А все попытки сопротивления еще больше разжигают во мне азарт.
Присаживаюсь на корточки перед моей рыжей и достаю из контейнера клубнику. Откусываю ягоду.
– Ммм, сладкая. – улыбаюсь и тяну попробовать Забаве.
Она откусывает кусочек и кивает. Забираю у нее сливки и выдавливаю их на вторую ягоду. Сразу тяну ей.
– Так должно быть еще вкуснее. – с удовольствием наблюдаю, как доверчиво Забава открывает рот, когда я подношу десерт к ее губам.
– Вкусно, да, – прожевав, соглашается она.
– Я тоже хочу, – усмехаюсь.
Забава на секунду замирает с выражением на лице типа “и что тебе мешает?”, но потом понимающе улыбается, достает самую красивую клубнику и подставляет под баллончик. Пшикаю так, чтобы испачкать ее пальцы.
Она протягивает мне ягоду, а я, придержав ее за запястье, забираю ягоду губами, а потом медленно слизываю с ее пальчиков сливки.
– Мирон, – смущенно дергает руку Забава, но я не отпускаю ее.
– Мне нравится, когда ты краснеешь, – усмехаюсь, поднимаясь с корточек и присаживаясь на кровать рядом. Тяну Забаву к себе на колени. Через секунду она уже сидит на мне и пристально смотрит в глаза.
– Не бойся, – шепчу, забираясь руками под ее толстовку и стаскивая вместе с тонким спортивным топиком.
Забава тут же пытается сжаться так, чтобы ее не было видно, но я развожу ее руки в стороны и, наконец, могу спокойно разглядеть очень красивую маленькую грудь с яркими сосками на бледной коже.
– Прекрати, – возмущается Забава, все же закрываясь.
– Я забыл, что в средневековье не было света, – усмехаюсь. – Давай принесем свечи.
Снова встаю, не отпуская с рук Забаву. Мне кажется, что она успеет одеться и сбежать, пока я дойду на кухню, если оставить ее одну.
Целуемся по дороге обратно. Вырубаю свет.
Поставив свечи на тумбочку, сразу же укладываю Забаву на кровать и снова развожу ее руки.
– Мне стыдно, – шепчет она сердито, потому что мы все равно прекрасно видим друг друга.
– Ты очень красивая, – с трудом отрываю взгляд от ее груди и серьезно смотрю Забаве в глаза.
Вижу в них испуг и возбуждение одновременно. Тяжело, наверное, быть хорошей девочкой, когда ты красивая и очень, очень горячая глубоко внутри.
Перехватываю ее руки в одну свою и тянусь к ягодам. Откусываю клубнику и приближаю к губам Забавы вторую половину, но, мазнув по ним, убираю руку и провожу сочной мякотью по возбужденному соску.
– Мир, – выдыхает Забава дрожащим голосом, а я втягиваю губами сладкий сосок и медленно слизываю с него сок. – О, боже.
– Ммм, это самый вкусный десерт, что я когда-либо пробовал, – отрываюсь от груди и шепчу в приоткрытые губы моей сладкой девочки. – Хочу тебя.
Срываюсь на глубокий поцелуй с привкусом клубники.
Забава по классике пищит первые несколько секунд, но потом обмякает, будто тает от моих прикосновений. И мне это безумно нравится!
Отпускаю ее руки и они тут же обвивают мою шею, притягивая меня ближе. Припечатываю Забаву грудью, вжимая в кровать. Скольжу ладонью по коже вниз. Оглаживаю аппетитную попку через ткань штанов и закидываю стройную ногу себе на пояс.Тут же упираюсь стояком между бедер и толкаюсь, подыхая от желания разорвать все лишнее и продолжить