ц?
– Конец. – пожимаю плечами.
– Мне кажется, или ты специально оттягиваешь? – недовольно щурится Мирон.
– Тебе кажется, – хмурюсь.
– Тогда почему конец?
– Потому что пост! – злая встаю из-за стола. – Не положено.
Мирон тут же встает следом и притягивает меня к себе. Обнимает крепко и шумно дышит в волосы.
Пару секунд брыкаюсь, потом все же обнимаю его в ответ, хоть и дуюсь.
– Завтра новый год. Давай не будем ссориться? А то мне снова придется везти тебя в деревню, – шепчет Мирон и целует меня в макушку.
Усмехаюсь.
Потом внезапно осознаю, что, действительно, Новый год уже завтра, а у меня даже нет для него подарка. Еще несколько дней назад я не рассчитывала поздравлять Мирона с праздником, так что купила какие-то новогодние носки с придурошными оленями ради соблюдения формальностей.
– Мне надо домой, – вздыхаю. – До вечера.
– Зачем? – чувствую, как тело Мирона напрягается. В голове проносятся разные мысли о том, что сказать, чтобы он не догадался про подарок.
– Вещи собрать, – смотрю на него снизу вверх. – Я же не буду праздновать Новый год в твоей футболке?
– Да можешь и в футболке. Или мы к ребятам заедем? – смотрит Мирон на меня с ожиданием. – Хотя бы на пару часиков?
На самом деле, мне совершенно не хочется встречать Новый год с друзьями Мирона, но я понимаю, что он уже заранее договорился, и мне нужно проявить всего капельку гибкости, чтобы не портить нашу идиллию.
– Можно, – пожимаю плечами. – Только сначала побудем с родителями, хорошо?
– Договорились, – усмехается он. – Так что, свадьба в конце апреля?
– В конце апреля, – киваю.
Мирон подхватывает меня на руки и молча глядит в глаза.
– Что? – смущаюсь.
– Я тебя люблю, – серьёзно отзывается он. – Ты же вернёшься?
Растерянно улыбаюсь и, обхватив его за шею крепче, прижимаюсь к мощной груди. Чувствую, как сильно бьется его сердце.
Я понимаю его чувства, потому что мне и самой кажется, что, как только мы расстанемся, волшебство тут же рассеется.
– Конечно, я вернусь, – шепчу ему на ухо. – Я не упущу возможность испортить жизнь сводному, который пил мою кровь несколько месяцев. Будешь мучиться до старости.
Мирон усмехается и несёт меня в комнату.
– Давай я с тобой зайду? – уточняет он, когда мы подъезжаем к дому родителей. – Алиса Олеговна все равно спросит за вещи. А так я скажу, что позвал тебя с собой к друзьям.
Кошусь на него.
С одной стороны, мне будет спокойнее, если он будет рядом, а с другой – я боюсь, что мы начнем путаться в показаниях. И все же, мне одной страшно. С подарком только вот накладка выходит. Но с этим я что-нибудь придумаю.
Поднимаемся с Мироном на лифте, достаю ключи и открываю дверь. Мы живём в этой квартире совсем недавно, поэтому после трех дней отсутствия всё в ней кажется новым и непривычным. Отвыкла.
– Забава! – выбегает из комнаты Злата. – Мироша! – добавляет она, увидев за моей спиной Мирона.
Они с сестрой быстро нашли общий язык, когда он два дня караулил нас по приказу отца.
Тут же из комнаты появляются и отчим, и мама. И мне уже хочется вытолкать Мирона из квартиры, и сбежать...
– Приехали? – радушно улыбается мама и идёт к нам смешной утиной походкой, которой ходят все беременные женщины на последних сроках. – Как отдохнули?
– Отлично, мам, – улыбаюсь ей, бросив короткий взгляд на хмурого отчима за её спиной, и вижу, как он расслабляется.
– Голодные? – обнимает она меня и Мирона по очереди. – А мы как раз обедать собираемся. Идите мойте руки и за стол.
Смотрю в ее улыбчивое лицо и внезапно осознаю, что я благодарна Рэму Алиевичу за ее улыбку. Наверное, мой отчим – это тот единственный человек, которому под силу сделать мою маму счастливой.
Она слишком сильная женщина, чтобы ее мог осчастливить кто-то другой, менее сильный и властный.
Моем с Мироном руки молча и также молча идём на кухню. В душе – странное ощущение неловкости. Будто мы накосячили и понимаем, что скрыть это вряд ли получится, и всё придётся рассказать родителям, но все равно страшно.
Помогаю маме разлить по тарелкам суп с фрикадельками и сажусь за стол рядом с Мироном.
– Понравилось в парк-отеле? – восторженно смотрит она то на меня, то на Мирона.
– Очень, – кошусь на отчима. – Воздух такой свежий. И тихо.
– А какие там процедуры были? – не унимается она, а я замечаю, что Рэм Алиевич перестаёт жевать.
– Баня, – отзывается Мирон тут же. – Закаливание.
– А какие-нибудь развлекательные программы были? Дискотека, клуб?
– Квесты были, – невозмутимо отвечает Мирон, дернув бровями, а я усмехаюсь.
Ну, уж точно – не убавить, не прибавить. Квесты.
После обеда Злата утягивает Мирона в комнату с просьбой помочь в игре. Отчим уходит с ними, а я помогаю маме загрузить посудомойку.
– Ссориться-то перестали? – шёпотом уточняет она, явно намекая на Мирона. – Не обижал тебя?
Смотрю на неё пристально и кусаю губу, раздумывая, как ответить.
– Я нравлюсь Мирону, мам, – наконец решаюсь немного приблизить нас к важному разговору.
– Да это и так было понятно, – отмахивается она, коротко улыбнувшись, и берёт меня за руку. – А он тебе?
– А он мне… – собираюсь с духом и вдруг вижу, как мама бросает взгляд на мою руку и ахает, заметив кольцо. – Предложение сделал. И я согласилась. Только не роди сейчас, пожалуйста.
43. Забава
– Боже мой, – выдыхает мама и поднимает на меня ошарашенный взгляд. – Надо Рэму как-то аккуратно сообщить. Ему нельзя волноваться.
Как будто почувствовав, что речь о нём, на кухню возвращается отчим и, остановившись в дверях, молча смотрит на нас.
– Похвасталась? – хмуро бросает он, окинув нас быстрым взглядом.
– Ты что, знал? – тут же реагирует мама, отпуская мою руку и глядя на него так, что мне хочется испариться.
– Да я сам только что узнал, – фыркает он, скрещивая руки на груди.
Врун.
Сердито смотрю на него. В кухню заходит Мирон, и мы замолкаем. Он быстро оценивает ситуацию и, протиснувшись мимо отца, подходит ко мне и обнимает меня за плечо.
– Алиса Олеговна, мы не могли сообщить раньше – связи не было, – смотрит он на маму таким невинным взглядом, что хочется его ущипнуть. – Я люблю вашу дочь. Я буду её беречь.
– Ага, – усмехается отчим.
– Я же сказал, я всё исправлю, – оборачивается к нему Мирон.
– Что исправишь? – выдыхает мама, прикладывая руки к груди и снова глядя то на Мирона, то на Рэма Алиевича.
– Алиса Олеговна, вы главное не волнуйтесь, – вздыхает Мирон. – Просто я случайно сжёг дом в деревне.
Толкаю Мирона в бок, и он замолкает. Отчим закрывает лицо ладонью и тяжело вздыхает.
– Вы же в парк-отеле были? – смотрит на меня мама, медленно прикладывая ладонь к губам, а потом снова смотрит на отчима. – Рэм?
– Лапуль, они меня задрали ссориться. Я им устроил небольшое… приключение.
– Вы что, одни в деревне жили? – ошарашенно смотрит на меня мама.
– Ну… – пожимаю плечами, – недалеко егерь живёт. С собаками. Всё было очень хорошо, мам. Нам очень понравилось.
– “А в остальном, прекрасная маркиза, всё хорошо”, да, Рэм? – шагает мама к нему, сжимая кулаки. – А если бы с ними что-то случилось?
– Ну, не сердись, лапуль, – миролюбиво поднимает он руки. – Мы не хотели тебя волновать. Самое страшное уже случилось. Максимум – бабкой станешь через девять месяцев.
– Ты беременна? – ахает мама с какой-то новой для меня интонацией и опускается на стул.
Я вижу в её глазах испуг, но в то же время в её голосе сквозит что-то трогательное и сентиментальное.
– Нет, мам, – присаживаюсь перед ней на корточки и беру за руки. – Нет. Мы пока не планируем детей.
– Девочка моя… – вдруг всхлипывает мама и обнимает меня. – Прости, пожалуйста. Я очень рада. Просто как-то неожиданно. Ты же для меня всё ещё маленькая.
– Не плачь, пожалуйста, – прошу её виновато. – Тебе нельзя волноваться.
– А узнавать последней о свадьбе дочери можно? – укоризненно всхлипывает она, всплеснув руками.
– О какой свадьбе? – на кухню заходит Злата.
– Ну вот, видишь, лапуль, не последняя, – притягивает к себе сестру Рэм Алиевич и смотрит на неё. – Мирон женится.
– На ком? – серьёзно уточняет Злата.
– На Забаве.
– Ого. – Растерянно смотрит она на меня. – Ты же его ненавидишь?
Усмехаюсь.
– Знаешь, есть такая хорошая поговорка: “От любви до ненависти один шаг”? – вздыхает отчим. – Вот у Забавы и Мирона – наоборот.
– Как-то не очень звучит, – корчит она кислую мордочку.
– Лет через десять с тобой на эту тему поговорим, – кивает ей Рэм Алиевич. – Тогда всё поймёшь.
– Мирош, – встаёт мама и тянется, чтобы обнять Мирона. Он послушно склоняется к ней. – Ты только не обижай её, пожалуйста.
– Не обижу, – коротко улыбается Мир и аккуратно обнимает ее в ответ.
– Надо это как-то отпраздновать, – растерянно оборачивается она к Рэму. – Сходишь за тортом?
– Только если ты обещаешь, что после чаепития голову мне не откусишь, – смотрит он на неё пристально.
Мама закатывает глаза и качает головой.
– А это как так получается, что Мирон мне брат, а Забаве нет? Она что, приемная?
Давлюсь чаем и смотрю на Злату.
– Нет, Забава просто взрослая, поэтому я уже не могу ее удочерить, – приподнимает бровь отчим и строго смотрит на сестру.
– А, ну ладно, – пожимает она плечами.
– А вы заявление уже подали? – мама смотрит на меня пытливо, будто все еще не может до конца поверить в происходящее.
Киваю.
– На апрель. Ты успеешь родить до свадьбы.
– Да мне бы завтра не родить с такими темпами! – закатывает она глаза и вдруг ахает, схватившись за живот.
Мы с отчимом одновременно подпрыгиваем из-за стола.