Мой драгоценный кот — страница 17 из 29

– Индивидуальные реакции никто не отменял, – сказала врач. – Давайте-ка еще кровь на вот эти маркеры сдайте…

Но и новые анализы ничего особенного не показали. Тася решила даже махнуть на все это рукой (вот такие сюрпризы выдает ее собственный организм, что поделаешь! Ну хоть не тошнит по утрам), когда наступил памятный ей июньский вечер.

В тот день Тасю мутило больше обычного. Почти весь день она пролежала на диване, извиняясь перед заказчиками за передвинутые сроки. Голова была как чугунная, во всем теле образовалась слабость, и работать в таком состоянии Тася попросту не могла. Она даже есть не хотела, однако Игорь уговорил ее в обед съесть тарелку грибного супа.

– Ты должна хорошо питаться! – уговаривал ее муж. – Тайка, не только о себе подумай, но и о ребенке!

– Я только о нем и думаю… – вяло отбивалась Тася. Суп, однако, пришлось съесть.

К вечеру стало совсем невыносимо. Тасе казалось, что у нее ломит все кости. «Простудилась я, что ли?» – думала она, однако не чувствовала, что температура поднимается. Не хотелось бы какой-то коварный летний вирус подхватить…

В какой-то момент Тася решила встать и доползти до туалета, однако, оказавшись там, к своему ужасу, увидела на трусиках кровь. Некоторое время она тупо смотрела на темное пятно, а потом закричала.

Игорь прибежал немедленно, понял, что произошло, схватил Тасю в охапку и позвонил в «Скорую». Та приехала неожиданно быстро – видимо, экипаж находился неподалеку. Тася смутно помнила, как врачи суетились вокруг нее, а за ними маячило бледное, как луна, лицо Игоря. Потом все утонуло в темноте.

В себя Тася пришла на больничной койке. Палата была залита голубым ночным светом, который превращает живых людей в мертвецов. Рядом с Тасиной койкой сидел на стуле Игорь, встрепенувшийся, когда она открыла глаза, и девушке даже не потребовалось задавать ему никаких вопросов. Выражение лица мужа все ей рассказало.

– Тайка… – пробормотал Игорь. – Таечка, как же так…

Она ни слова не сказала и отвернулась к стене.

Тасе пришлось провести в больнице несколько дней. Почему она потеряла ребенка, врачи так и не выяснили. В анализах проскальзывало что-то странное, однако это странное можно было трактовать разными способами.

Пока Тася лежала на больничной койке, к ней приходил психолог – приятная дама средних лет, работавшая с женщинами, у которых случился выкидыш. «Выкидыш, – думала Тася, глядя, как шевелятся губы психолога, говорившей ей что-то очень правильное и успокаивающее. – Какое мерзкое и безнадежное слово. Как будто ты не смогла… ничего. Твое тело тебя предало». Ей казалось, что вместе с ребенком исчезла часть эмоций, и при одной мысли о случившемся Тася словно проваливалась в пустоту. Однако она смогла ответить психологу так, чтобы ее оставили в покое.

Выписавшись из больницы, Тася не сразу нашла в себе силы приступить к работе. Несколько дней она пролежала на диване, отвернувшись к стене. Она ни о чем не думала, словно существуя в вязком киселе своего горя, и по большей части спала без снов. Тело восстанавливало силы, а душа…

Может, Тася так и пролежала бы без движения довольно долго, но помог ей, как ни странно, Игорь. Однажды утром, присев на край дивана, муж рассудительно произнес:

– Тайка, так нельзя. Я тебя понимаю и сам очень переживаю. Но оттого, что ты себя уморишь лежанием, толку нет. Мы обязательно попытаемся еще раз, и все у нас будет хорошо. Слышишь? – Он взял Тасю за руки и повернул так, чтобы она посмотрела ему в лицо. – Понимаешь меня? Я с тобой, мы вместе, и ребенок у нас будет. А сейчас давай-ка ты отвлечешься. Твои заказчики уже телефон оборвали, я им всем отвечаю, что придется подождать, но так вечно продолжаться не может. Ты только начала себе клиентов набирать, не следует портить репутацию. Заодно и отвлечешься. Да и на основную работу тебе скоро выходить. Давай, вставай. Или, если хочешь, печатай лежа, я тебе ноутбук принесу.

Тася смотрела на любимое лицо Игоря, и смысл его слов медленно доходил до нее. Муж был прав. Да, она потеряла ребенка, но мир от этого не рухнул. Вот же с ней рядом ее любимый Игорек, и Надежда Викторовна заходит каждый день, и есть еще немало шансов на следующую беременность. Надо начинать жить заново.

С трудом, шаг за шагом, Тася стала возвращать себя к привычной жизни. На работе обрадовались ее возвращению, а заказчики – так просто возликовали. Тася забивала повседневными делами все время с утра до вечера, и через некоторое время выяснилось, что жить уже немножечко легче… а потом еще легче, а потом еще.

Так продолжалось до вечера, когда Тася возвратилась домой раньше запланированного. На работе сделали короткий день по поводу юбилея шефа, и тот, накормив сотрудников пирогами, велел разбредаться по домам. «Очень мне надо видеть тут ваши радостные рожи! Брысь – и отдыхать!»

По дороге домой Тася купила мороженого и предвкушала, как съест его перед телевизором, запустив любимый сериал. Она вышла из лифта на своем этаже, открыла дверь в общем коридоре и заметила, что дверь в их с Игорем квартиру приоткрыта. Ничего в этом удивительного не было. Муж часто забывал захлопнуть дверь, когда ходил к мусоропроводу, дабы опустошить ведро, и Тасю эта творческая рассеянность умиляла. Она подошла к двери, открыла ее и хотела громко поприветствовать Игоря, когда услышала голос Надежды Викторовны.

Тася удивилась. Свекровь обычно приходила под вечер, а сейчас еще середина дня. Тася немного замешкалась на пороге и хотела уже обозначить свое присутствие, однако следующие слова, произнесенные Надеждой Викторовной, заставили ее замереть.

– Теперь, когда ребенка так удачно нет, что ты намерен делать?

«Удачно?» – растерянно подумала Тася. Ее горе, ее неродившийся малыш – это удачно?

– Мам, ну что ты начинаешь, – лениво ответил Игорь. – Разве обязательно что-то делать?

– А ты думаешь, что нет? Сначала я поддержала твое решение жениться на этой женщине. В конце концов, у нее собственная квартира, в которой тебе, кстати, хорошо бы прописаться! Это имущество, полученное до брака, но, если она тебя пропишет, при разводе ты хоть на что-то можешь претендовать. Так что будь любезен об этом позаботиться, как мы и договорились.

– Мам, я займусь. Обещаю. На следующей неделе займусь.

– Не тяни, Игорь, а то тянуть будет нечего. Но я с тобой хочу о другом поговорить. Сейчас ситуацию с ребенком мы решили. Конечно, это потребовало от меня вложений, и Ольге Степановне я до сих пор должна благодарность за те рецепты, однако результат того стоил. Ребенка нет.

Тася стояла. Солнечный луч, всегда прокрадывавшийся в коридор во второй половине дня и гревший ноги, показался ей ледяным.

– Тайка переживала, – заметил Игорь. – Мне ее даже жалко было.

– Ты на это сам пошел, сыночек. И со всем согласился, и супом ее кормил. Жалеть тут не о чем и некого. Там и ребенок-то еще не сформировался, пшик, сгусток крови! Если бы твоя Таисия была поумнее, тоже бы недолго убивалась. Я вот после тебя все время аборты делала, не надо мне было больше никого…

– Мам, избавь меня от подробностей своих абортов!

– Избавлю. А от второго ребенка кто тебя избавит? С первым мы худо-бедно справились, но она ж упертая, Таисия твоя. Что ты в нее вцепился, а не в Машеньку, которая тоже с квартирой, но тебя б с ног до головы облизывала и богом считала? А? Ладно, чего теперь говорить. Не остановится твоя жена, будет пытаться забеременеть и тебя ребенком привязать. Так что прописывайся, и потом…

Больше слушать было нечего. Тася шагнула в комнату.

При виде невестки Надежда Викторовна на несколько мгновений растерялась, но тут же взяла себя в руки. Игорь поднялся жене навстречу.

– Тайка, ты сегодня рано! А к нам мама заехала…

– Вижу, – она перевела взгляд на мужа, – и слышу. Одного только понять не могу. Ну ладно вы, Надежда Викторовна. Вы меня любить не обязаны. Но ты, Игорь? Зачем?

На лице мужа сменилось несколько эмоций – от растерянности до страха. Игорь оглянулся на маму, начал что-то говорить, однако Тасе его ответ был уже не нужен.

– Уходите, – спокойно сказала она. – Оба. На развод я подам завтра.

– Таечка… – Игорь протянул к ней руку, а второй откинул волосы со лба – ни дать ни взять молодой Байрон, читающий вслух «Путешествие Чайльд-Гарольда». – Тайка, ты все не так поняла…

– Я все поняла так. Уходи, Игорь. Твои вещи я выставлю в общий коридор.

– Пойдем, Игорек, – величественно сказала Надежда Викторовна и поплыла к двери. – Эта девушка недостойна тебя, такого замечательного человека.

– Человека? – удивилась Тася. – А разве вы люди? Вы же… мокрицы.


– Ты сказала, что виновата, – произнес Алексей после паузы, когда Тася закончила говорить. – Перед кем?

Она глотнула остывшего кофе и криво усмехнулась.

– Перед ребенком. Я его не защитила. Я должна, должна была разглядеть, что живу с гнилым человеком. Должна была понять… – Она махнула рукой. – Не важно. Не разглядеть парочку нелюдей – это только я могу так умудриться. Ну, в общем, на том дело и закончилось. Я подала на развод, нас быстро развели, хотя на суд явилась свекровь и кричала, что я должна ее мальчику половину квартиры. К счастью, Полина посоветовала мне хорошего и не очень дорогого адвоката. Он быстро убедил судью, и развели нас в считаные минуты. Я думала, что почувствую себя свободной. Но почти провалилась. Я… не очень хочу об этом говорить.

– И ты пошла к врачу.

– Скорее, меня оттащила коллега, Оксанка, увидевшая, в каком я состоянии. Доктор оказался гением. Он буквально несколькими фразами если и не выдернул меня из черной дыры, то уверенно потащил наверх. Потом назначил мне лекарства – не очень сильные, не туманящие разум. Сказал, я должна оставаться думающим человеком, а не овощем баклажаном. Или кабачком. Он дает мне свободу выбора.

– Мне заочно нравится этот доктор, – пробормотал Алексей. Тася кивнула.

– Мне он тоже нравится. Я до сих пор у него наблюдаюсь. А потом Полинка, которая всех подробностей не знала, но слишком давно со мной знакома, сказала: приезжай. У меня после суда и расходов на адвоката денег в запасе почти не осталось, но Полина говорит, что сделает мне отпуск в подарок. А мне за это нужно будет привезти с собой кота. – Тася усмехнулась. – И поеду я на машине. И вот… Мы здесь.