«Мусульманское общество нуждается в иджтихаде, чтобы противостоять злоупотреблениям и соблазну и чтобы не поддаться искушению выборочного, порой искажающего, прочтения Корана. Иджтихад должен быть непрестанным, чтобы не оставлять шанса отсталости и всем тем регрессивным тенденциям, которые проявляются в избирательном или слишком фанатичном толковании Слова. Учение — живой организм, оно должно ежесекундно обновляться, мысль нуждается в орошении живительной влагой действительности; в противном случае мысль, заключенная в текст, становится мертвой буквой, немеет и обращается в камень. Вера — это не беспрерывное упражнение, аскеза, как сказали бы раньше, а упражнение духа, как его понимал иезуит Игнатий Лойола, — это не искусственное ограничение веры, а, напротив, доведение ее до высшей точки. Господь есть также и непосредственный опыт действия, — поэтому для нас, мусульман, так важно ежедневное исполнение обрядов. Человек должен каждый день заново отливаться в форму божественной воли, каждый день восстанавливать свою человечность в Господе. Вот почему с каждой зарей следует перечитывать и заново истолковывать, наполнять новой жизнью божественное Слово. Вот почему ислам — и иначе невозможно — есть постоянная Революция».
Подводя итог самым значительным выдержкам из марксистско-исламской доктрины, которую предлагает в качестве политической альтернативы Карлос, легко отметить, что это не имеет ничего общего с тем, что сейчас происходит на Ближнем Востоке. Я говорю об экспансии «Исламского государства». Карлос рассматривает ислам как современный пассионарный кулак и знамя, под которым сражается революция. К религиозным догмам, конечно, это имеет опосредованное отношение. В заключение я приведу его коммюнике, посвященное теме светского государства:
«И. Рамирес Санчес, Пуасси, 21 марта 2016 г.
Светский характер
Светский характер понимается как нечто, отделенное от Церкви и (или) от Государства.
Светский характер — это добродетель французской революции, которая пропала вместе с ее падением.
Светскость должна включать в себя равноправие ВСЕХ верующих и неверующих, всех религиозных практик.
В странах с большим количеством вероисповеданий светскость позволяет избежать религиозных конфликтов.
ДА ЗДРАВСТВУЕТ СВЕТСКИЙ ХАРАКТЕР!
ALLAHOU AKBAR!»
В общем, шах и мат любителям называть Карлоса исламским террористом. Однако сегодня идеология революционного ислама пользуется популярностью в Турции и на Ближнем Востоке.
Глава 14. Время Черного континента
Планируемую всеевропейскую атаку Саддаму Хусейну осуществить так и не удалось — война закончилась уже 28 февраля 1991 года. За несколько дней до этого Саддам в выступлении по радио поздравил иракцев с победой над коалиционными силами, но признал, что иракские войска вынуждены покинуть Кувейт, а уже утром 28 февраля он объявил о прекращении огня и принятии Ираком всех требований ООН.
Существуют разные оценки потерь Ирака в войне 1991 года. Сразу после завершения боевых действий в западных СМИ сообщалось, что число погибших иракцев может достигать 100 тысяч человек. Некоторые авторы называют еще более высокие числа — до 200 тысяч погибших. Главные же потери были репутационными: без вмешательства Советского Союза США с легкостью, своими и чужими руками, сминали неугодные режимы. Мусульманская умма была полна энтузиазма, но его было недостаточно для противостояния могущественным, хорошо вооруженным силам.
Поражение Ирака в той войне Карлос встретил в Дамаске, тоже по-своему в осадном положении. В это время ЦРУ уже вело активную оперативную работу по его поимке, подбивая к сотрудничеству ДСТ, которые вроде бы и забыли о его существовании — или сделали вид. Но тут информацию к размышлению подкинули сирийские коллеги, которые известили главу французской безопасности Жака Фурне о готовящемся визите Карлоса в Восточную Европу. И словно чувствуя подвох, революционер отказывается от поездки, оставляя с носом французов, американцев и сирийцев, уже готовых при первой возможности избавиться от дорогого гостя, заработав очки в глазах западных партнеров.
Все эти игры франко-американских разведок мало волновали Карлоса — он был отвлечен то эвакуацией из Восточного блока, то привыканием к новой жизни в Дамаске. Карлос позднее вспоминал, что «из долгих лет странствий и сражений вынес особую привязанность к городам, отмеченным знаком великой страсти: Лондон, Москва, Будапешт, Амман, Дамаск, Бейрут и Париж». А вот про его местонахождение в «городе большой страсти» Дамаске написали сразу несколько европейских газет, указав при этом его вымышленные мексиканские имена, под которыми он скрывался в Сирии. Еще одним неприятным проявлением внимания стала охота журналиста еврейского происхождения Сержа Кларсфельда на беглого нацистского офицера Бруннера. Мало того что Кларсфельд трубил о месте, где скрывается Бруннер, он еще требовал наказать Асада за укрывательство международных злодеев. В их число априори попадал и Карлос.
Видя, что дело близится к развязке, к ДСТ и ЦРУ решили присоединиться и немцы: если первые и вторые охотились за большой рыбой, то последние решили довольствоваться хищником поменьше. В 1991 году немецкая разведка получила донесение о том, что Йоханнес Вайнрих находится в Дамаске при Карлосе, — его помогла обнаружить пачка сигарет, которую он оставил в салоне компании «Мерседес», где выбирал для себя автомобиль. Якобы она попала в руки немецким агентам, и уже они отправили ее криминалистам. Получается чепуха. Или фантастика. Или чепуха и фантастика. Скорее всего, сведения о местонахождении Вайнриха немецкой разведке передали сирийцы, уже давно решившие избавиться от проблемных борцов за дело Палестины.
— Я думала, что мы навсегда останемся в Дамаске, — вспоминала Магдалена Копп. — С виду мы были как обычная семья: я, Карлос и наша дочь. Так мы выглядели для окружающих. Однако он был самым разыскиваемым человеком в мире. Когда в международной печати стали появляться сведения о его местонахождении в Дамаске, нам потребовалось уехать. Но нам некуда было ехать. Он признал это лишь в конце. Тогда он был совершенно разбит.
Не выказывая своих сомнений, Карлос продолжал рассматривать варианты эвакуации. Куда ехать? Восточного блока уже не существовало — там рыскали иностранные разведки в поисках легкой добычи, которой мог оказаться он сам; в Латинской Америке появляться было также опасно. Оставался еще полковник Каддафи, с которым отношения охладели, однако не испортились. Каддафи! Бедуинский вождь должен был помочь. 21 сентября 1991 года Карлос в сопровождении четырех спутников, двое из которых — женщина с пятилетним ребенком, прилетел в столицу Ливийской Джамахирии Триполи. В пограничном пункте мужчина предъявил паспорт на имя йеменского дипломата Наги Абубакера Ахмеда, другие его компаньоны имели также дипломатические паспорта. И все шло гладко до того момента, пока пограничники не потребовали продемонстрировать содержимое больших чемоданов — в них аккуратно упакованными лежали пистолеты марки «Беретта», ручные гранаты и наличный кэш. Не помогло и вмешательство сирийского посла, который хлопотал за йеменских дипломатов-бизнесменов.
Позднее в Ливии признались, что понятия не имели, что дипломаты были вовсе не дипломаты, а знаменитый Карлос с двумя своими помощниками, женой и дочкой. Это могло быть трагической случайностью или же нежеланием Каддафи после успешного вторжения в Ирак Буша лезть на рожон, предоставляя свое покровительство «террористу номер один». Так это было или нет, — мы никогда не узнаем: США уничтожили Каддафи и выжгли всю страну террористической войной. Жестокая ирония судьбы: главный друг всех бунтовщиков был казнен бунтовщиками. Каддафи, как и Саддам Хусейн, стал шахидом — воином-мучеником.
Другой попыткой обрести убежище стал визит Карлоса и Магдалены в Йемен, уже больше года как ставший одной страной. После объединения просоветские власти Южного Йемена вошли в центральное правительство, однако уже фактически не влияли на государственную политику. Кончилась эпоха, когда Южный Йемен был международным пристанищем всех революционеров. И будто в подтверждение этого Карлос и его семья были депортированы обратно в Сирию. К чести йеменцев следует сказать, что они не сообщили об этом визите западным спецслужбам, которые узнали о нем, лишь когда Карлоса и след простыл.
Были и другие попытки: Карлос попробовал осесть в Иордании, где скрывались многие видные деятели палестинского сопротивления, например красотка Лейла Халед (она там продолжает жить и по сей день). Другими знаменитыми жителями Аммана стали члены семьи Саддама Хусейна, в частности его дочь Рагада, а также дочь Муаммара Каддафи Айша. Карлос пробыл там больше полугода, но в 1992 году был выдворен из страны за непреднамеренное убийство гражданина Ирака. Именно такая информация фигурирует сразу в нескольких источниках, хотя она вызывает большие сомнения. Вероятно, власти Иордании по примеру своих коллег из других стран сочли, что Карлос — слишком одиозная фигура и его присутствие может обернуться большими проблемами. И тут подвернулся мертвый гражданин Ирака, убитый, может быть, Карлосом или его телохранителями, а может, и вообще посторонними людьми. Но предлог есть, и вполне железобетонный.
Время скитаний по арабскому Востоку наложило свой отпечаток и на отношения Карлоса и Магдалены. Кочевой образ жизни и сопутствующая опасность представляли угрозу для дочери, что было решающим фактором положить конец 13-летнему браку. Расстались они легко, видимо, измученные тяготившими их обоих отношениями. Магдалена сохранила трогательные чувства к своему мужу, а он организовал ей переезд в Венесуэлу, где ее тепло встретили родные Карлоса. В Каракасе она поселилась в хорошем районе неподалеку от дома его матери Эльбы Санчес, которая души не чаяла в невестке и особенно в чудесной внучке. Брат Ильича Ленин помог ей обустроиться и уладить финансовые вопросы.