— Южная? Это где-то в пригороде, — кивнул Антон и начал разворачиваться.
Южная была одной из немногочисленных улиц так называемой Осиповки — когда-то это была деревня, но уже лет пять она находилась в черте города, однако продолжала выглядеть дачным поселком, хотя добраться сюда можно троллейбусом и всего минут за двадцать. На машине мы преодолели расстояние за десять минут и вскоре выезжали на Южную.
Слева пятиэтажные дома с одинаковыми застекленными лоджиями и чахлыми деревцами, справа частный сектор, сады, цветы в палисадниках, подметенные дорожки и лай собак из-за заборов. При мысли о собаках я поморщилась. Улица плавно заворачивала к реке, мы свернули и увидели дом номер пять, низкий заборчик, калитку. К крыльцу вела выложенная плиткой тропинка. Мы проехали еще метров триста и остановились.
— Войдешь через калитку, — сказал Антон. — Позвонишь, если она здесь, наплети что-нибудь, мне понадобится минут десять.
— А если она не одна? — забеспокоилась я, имея в виду какого-нибудь добермана.
— Мне еще раз повторить?
— Без надобности.
Я направилась к калитке, мысленно вынося приговор мужской половине человечества, все они… неумные люди. Толкнула калитку, и она легко поддалась. Каждое мгновение ожидая появления четвероногого друга, я прошла к крыльцу, поднялась на ступеньки и позвонила. В доме стояла тишина, так что я даже подумала, что явились мы сюда напрасно. Если Лера и пряталась здесь, то успела сбежать. Не буду утверждать, что это особенно огорчило меня, по моему мнению, мы напрасно теряем драгоценное время, однако я продолжала давить на кнопку звонка и даже заглянула в окно, пытаясь что-нибудь рассмотреть сквозь тюлевую занавеску.
В этот момент дверь совершенно неожиданно распахнулась, и я увидела Антона.
— Здесь есть черный ход, — милостиво пояснил он, захлопнув за мной дверь. Он провел меня по длинному коридору в одну из комнат, дверь в которую была распахнута настежь. На широкой кровати сидела женщина и разглядывала свои руки, особо испуганной она не выглядела, скорее отчаявшейся.
Рядом лежал открытый чемодан, разбросанные в спешке вещи. Стало ясно: после звонка соседки Лера, поразмыслив немного, решила сменить пристанище. Мудрое, но несколько запоздалое решение.
Войдя в комнату, я привалилась к стене, избрав в предстоящей беседе роль статиста без слов, Лера подняла голову и, заметив меня, вроде бы удивилась.
— Это вы приходили к соседке? — спросила она тихо. Я кивнула, потому что вопрос адресовался мне. — Она не знала, где я… как же вы…
Антон пододвинул стул, сел на него верхом и заявил:
— Меня зовут Антон Лобанов. Муж что-нибудь говорил обо мне?
Лера нахмурилась, затем глаза ее удивленно распахнулись, и она торопливо ответила:
— Да. Конечно. Вы ведь дружили? Воевали вместе.
— Точно. И Витька мне спас жизнь, так что бояться тебе совершенно нечего.
Теперь она вроде бы растерялась, перевела взгляд с него на меня и неуверенно спросила:
— Зачем вы меня искали?
— Вообще-то мы ищем мою сестру, — ответила я, так как вопрос вместе с заинтересованным взглядом опять-таки адресовался мне.
— Сестру? А я здесь при чем?
— Это вот у него спрашивай, — кивнула я на Антона.
— Ты знаешь, где Виктор? — подал он голос.
— Нет, — покачала головой Лера. — Три недели назад он ушел на работу, как обычно, и больше не вернулся.
— Он работал у Щербатова?
— Да. Хорошая работа, платили прилично, сутки отдежурил, двое дома. Я сначала радовалась… дура…
— А отчего радоваться перестала?
— Значит, было отчего, — зло ответила Лера.
— Ты уж не держи в себе, поделись, — усмехнулся Антон. Лера закусила губу и с минуту смотрела в пол, пытаясь справиться со слезами, голос дрожал, когда она заговорила вновь.
— Он… у него женщина появилась.
— А работа здесь при чем? — удивился Антон. — Или она на работе появилась? Лера пожала плечами:
— Откуда мне знать? Витька со мной не откровенничал. Месяца два назад я стала замечать… на работу — как на праздник. То за одного работает, то за другого… А дома лежит, в потолок смотрит, а я вроде мебели. Потом мне соседка сказала, что видела его с какой-то рыжей девицей. Возле ресторана, он ей из машины выходить помогал. Я себя уговаривала, мало ли кого он на работе возит, но он вовсе перестал обращать на меня внимание. И… я не Выдержала и закатила ему скандал. Про рыжую эту, что все про них знаю… А он побелел весь и… сказал, что я… В общем, он ужасно со мной разговаривал, грозил даже, если я хоть слово о ней скажу, он мне язык вырвет. — Лера заплакала. — Потом успокоился, стал меня уговаривать, это совсем не то, что я думаю, ничего у них нет… Мы вроде бы помирились, но все еще хуже стало. Дня не проходило, чтоб не скандалили, и однажды он мне сказал: «Я люблю ее. Тут уж ничего не поделаешь». Вот так прямо и сказал. Я хотела на развод подать, уехать к маме, а Витька попросил: «Потерпи. Скоро все кончится, уезжать никуда не придется». Что кончится? Я голову ломала и все надеялась. А потом он просто не вернулся с работы.
— Когда это было? — спросил Антон.
— Второго июня. Я места себе не находила, хотела сообщить в милицию, да боялась, не сделать бы хуже. Потом позвонила ему на работу. Вечером ко мне приехал Щербатов. Я его раньше никогда не видела, но сразу поняла — он. Такого ни с кем не спутаешь. Сел в кресло, помолчал немного и говорит: «Не ищи его, не надо», — и пошел. А я… стыдно сказать… едва до туалета добежать успела. — Я очень хорошо представляла себе эту сцену, и Лерины чувства были мне понятны. Лера вздохнула, вытерла слезу ладонью и опять заговорила:
— Потом он еще раз приехал, пять дней назад. Вошел, сел в то же кресло… я думала, у меня ноги отнимутся, стою перед ним как дура, боюсь слово сказать, а он мне: «Если знаешь, где она, лучше скажи». Я даже не поняла, о ком это он. Просто удивилась, что еще жива, потому что сердце у меня вроде уже и не стучало. Он посмотрел и вдруг говорит: «Ты не бойся, никто тебя не тронет, ты не виновата», — и убрался из квартиры, а я… стала вещи собирать. «Не бойся…» Да если он еще раз явится… — Лера в отчаянии закусила губу, а Антон задал неожиданный вопрос.
— И что ты об этом думаешь?
— Что? — растерялась женщина.
— Что ты об этом думаешь? — терпеливо повторил Антон.
— Я? Не знаю.
— А куда бежать собралась?
— Я… я думала, это его люди.
— Кого?
— Щербатова.
— Зря думала. Насколько мне известно, он слов на ветер не бросает, и если сказал, ничего не бойся, значит, это надо принять к сведению.
— Правда? — не очень веря в свое счастье, спросила женщина. — И домой можно? Это дача моего начальника, он сейчас с семьей отдыхает, и я… он даже не знает… ужасно, правда? Я так испугалась… А как же Витя?
— Вот именно, — усмехнулся Антон. — Как же Витя?
Лера беспокойно огляделась.
— Он ведь погиб? Да? Не стал бы этот приезжать и говорить «не ищи его»?
— А если Витька сбежал? К примеру, с той же рыжей?
— Сбежал? — прошептала Лера.
— Конечно.
— Нет… нет, я знаю, я чувствую… он погиб. А рыжая в городе была, когда Щербатов первый раз у меня появился, стекло машины было приоткрыто, и я ее видела, то есть видела рыжие волосы. Мне кажется, это она сидела в машине…
— Любопытно. А что, если Витька сбежал, а вслед за ним рыжая красавица? Оттого дядя и явился к тебе вторично, чтоб узнать, куда подались молодые?
— Нет. — Лера упрямо покачала головой. — Ко мне Костя приезжал, это Витькин сменщик, денег привез. Он ничего не рассказывал, но я поняла: Вити больше нет. Понимаете?
— Не очень, — заупрямился Антон. — Лично я так не считаю. И вообще, история представляется мне весьма путаной. — В этом месте он вновь одарил меня своим любимым взглядом, я пренебрежительно отвернулась. — Как думаешь, кто эта рыжая? — вновь задал он вопрос.
— Не знаю, — покачала головой Лера. — Витька даже упоминать о ней запрещал, один раз едва меня не ударил. Но я уверена, Витька погиб из-за нее.
— Шерше ля фам, — вздохнул Антон, поднимаясь со своего стула, а я сказала, вздохнув:
— Вам следует навестить подругу.
— Что с ней? — испугалась Лера.
— Ничего особенного, сидит связанная и временно лишена телефонной связи.
Антон пошел из кухни, схватив меня за руку. Пальцы сжимали мое запястье все крепче, и это мне, признаться, не очень нравилось. Мы не успели дойти до машины, он не выдержал и заговорил:
— Как тебе история?
— Паршивая, — ответила я правду, потому как таковой эту историю и считала.
— Кое-что представляется мне весьма любопытным. Например, то, что Виктор исчез три недели назад.
— И что?
— А из твоего рассказа следует, что через неделю после этого ты явилась сюда…
— Я звонила ему на сотовый, — пожала я плечами. — Он мог исчезнуть для жены, но отнюдь не для меня. Не вижу ничего подозрительного.
— А кто говорил о подозрениях? — притворно удивился Антон.
— Мне не очень понятно, чем мы заняты, — вздохнула я. — Я хочу найти сестру, чем скорее, тем лучше. Для этого надо выяснить, где сейчас Таболин…
— Может, стоит поискать сестру в другом месте?
— Что ты имеешь в виду? — испугалась я, боясь услышать в ответ дурацкую шутку, что можно поискать на кладбище или в иных общественных местах, я и сама не прочь пошутить, но родственники для меня святое.
— Я имею в виду рыжую девицу, о которой нам твердят уже несколько человек.
— Ты считаешь, это моя сестра?
— А ты как считаешь?
— Если хочешь услышать мое мнение, пожалуйста: то, что нам без конца тыкают в нос эту рыжую, смахивает на чье-то желание запудрить нам мозги.
— Что? — вытаращил глаза Антон.
— Ты же хотел узнать мое мнение. Лица ее не видели, а рыжий цвет волос еще не повод думать, что это Милка. К примеру, можно нахлобучить парик. Девица сидит в машине и точно специально держит окно открытым, да таким хитрым образом, что волосы видны, а лицо нет. Кстати, у тебя есть фотография моей сестры, почему бы…