Традиционными компонентами зимнего меню троллей являются эльфятина и свежая морковка. При чем тут морковка? На морковку они подманивают эльфов.
О том, на что эльфы приманивают троллей, сами эльфы предпочитают помалкивать.
Паром прибыл в Стокгольм. Распахнулись гигантские двери, опустился пандус, и на набережную потекли машины: сначала грузовые фуры, потом легковушки. Пешие пассажиры, покидавшие паром по застекленной галерее, с любопытством смотрели, как из стальных недр парома во всей красе выезжают байкеры. Торжественно, как на параде, прокатившись по территории порта, компания выехала за ворота, свернула с дороги и остановилась у обочины.
Карлссон слез с байка Коли Голого и замер с задумчивым видом. Для тролля, только что пережившего путешествие по морю, он выглядел просто замечательно. Впрочем, оценить это мог только он сам. Его спутники насчет тролльских фобий были не в курсе.
– В чем дело? – подал голос Шурин. – Чего стоим?
– Он попросил, – Коля кивнул на Карлссона.
– Зачем?
Коля пожал плечами. Карлссон стоял, ссутулившись, и не шевелился. Как будто уснул стоя. Коля подождал еще пару минут, потом потряс его за плечо:
– Чего задумался? Поехали! Тут недалеко нормальный мотель для дальнобойщиков, за грузовым терминалом. Нас там знают, мы у них регулярно останавливаемся.
– Нет, – проронил Карлссон, поднимая голову.
– Чего «нет»?
– Поехали туда, – тролль показал в противоположную сторону.
– В центр, что ли? Зачем?
– Мне туда надо, – терпеливо повторил Карлссон. – Сид не будет прятаться по закоулкам. Я знаю, какие места ему нравятся.
– Какой еще Сид?
– Которого мне надо найти.
Коля с Шурином переглянулись.
Они знали, что парень – немного с придурью. Но это еще не повод, чтобы оставить его без поддержки.
– Ладно, давай его подбросим, – сказал Шурин. – Жалко, что ли?
Минут через двадцать байкеры неторопливо ехали по набережной Королевского острова. Справа – яхты, моторки, открытые кафе под липами, слева – окна и витрины роскошных зданий из серого гранита. Банки, магазины, отели… Переехали через очередной мост. Снова – по набережным. Вдоль берега – те же катеры и яхты, причалы, кафе…
На набережной Нибрукаён, напротив одного из отелей, Карлссон попросил остановиться.
– Так ждать тебя или нет? – спросил Коля.
Карлссон не ответил. Он втягивал расширенными ноздрями влажный воздух.
На Нибрукаён его привела интуиция вкупе с хорошим знанием привычек давнего врага.
Теперь же он еще и унюхал нечто вполне определенное.
– Он здесь, – прошептал он и направился к стеклянным дверям.
– Эй, а попрощаться? – обиженно окликнул его Шурин, но Карлссон не отреагировал. Не дойдя до двери несколько шагов, он присел на корточки и потрогал пятнышко на асфальте.
Коле показалось, что он слышит тихое рычание.
– Ты чего? – спросил Коля, подходя ближе.
– Кровь, – прошептал Карлссон. – Смотри.
Он показал на другое пятнышко, чуть дальше. И еще одно.
– Ну и что? – удивился Коля. – Ну, кровь.
Карлссон не ответил. Он понял, что приехал слишком поздно.
Это была не просто кровь. Это была кровь тролля.
Зная Ротгара, можно было сразу предполагать самое худшее.
Карлссон встал и повернулся к приятелям.
– Поехали, – скомандовал он. – Сида тут нет.
– Блин, мы тебе такси, что ли? – возмутился Шурин. – То туда его вези, то сюда!
– Спокойно! – оборвал его Коля. – У тебя есть телефон твоего кореша?
– Не кореша, – поправил его Карлссон, – а врага. Его телефона у меня нет. Но зачем мне телефон? Я и так чувствую, куда он направился. Поехали!
– Куда?
– Туда! – Карлссон показал в темноту, куда-то в сторону фьорда.
– Ладно, – спокойно сказал Коля. – Поехали. Залезай.
Три мотоцикла стояли у ограды парка. Позади – что-то вроде сквера: трава, несколько десятков деревьев – каштанов и лип. Справа – какие-то кафе-ресторанчики… Всё закрыто. Впереди, на горе – Скансен. Открытый этнографический музей с маленьким зоопарком, одна из достопримечательностей шведской столицы. Пустынный и безлюдный. Неудивительно, если знать, который час.
– У тебя «крыша» поехала? – спросил Шурин, уставившись на Карлссона. – На фига тебе ночью в этот зоопарк?
Пахло лесом и болотной водой. О том, что рядом – центр Стокгольма, напоминал лишь отдаленный шум автомобилей. С другими частями столицы Швеции остров Юргортен связан паромом и мостом. После десяти въезд на остров прекращался, единственный ведущий на остров мост перекрывался шлагбаумом. Который байкеры попросту объехали.
– Это не зоопарк, – поправил его Коля, рассматривая огромный стенд с планом Скансена. – Это типа исторического заповедника. Но вопрос задан в тему, братишка: что там тебе понадобилось среди ночи?
– Дела, – неопределенно ответил Карлссон. – Там прячется тот, кто мне должен.
– И много должен? – оживился доселе молчавший Баран.
– Много, – сказал Карлссон. – Две жизни.
– Так сурово? – спросил Коля.
Карлссон коротко кивнул и слез с мотоцикла.
Шурин и Коля переглянулись.
Шурин порылся в сумке, достал оттуда нож и сунул в сапог.
– Не нужно, – Карлссон смотрел в другую сторону, но тем не менее видел все. – Я – сам. Это мой долг.
Он присел на корточки, разглядывая гравий. Следы говорили о том, что недавно здесь прошли двое. Судя по следам, тот, что покрупнее, весил больше центнера. Но Карлссон понимал: это не так. Просто оставивший след нес что-то тяжелое.
Карлссон знал, кто это и что он нес.
Главные ворота были закрыты. И «вертушка», через которую выходили посетители, – тоже. И калитка рядом с ней тоже выглядела запертой. Карлссону не представляло труда преодолеть ограду парка, но он подошел к калитке и толкнул ее.
Калитка открылась: те двое не стали лезть через ограду. Предпочли сломать замок.
По ту сторону забора стоял маленький поезд. Днем он возил посетителей парка наверх, сейчас – мог оказаться укрытием врага.
Карлссон принюхался. Да, сиды прошли здесь. Но сейчас их тут не было.
– Этот твой сид, он крутой парень? – спросил Коля.
– Крутой? – не сразу понял Карлссон. Потом догадался по интонации. – Да, он опасен. Ему нравится убивать.
– Может, мне стоит пойти с тобой? – предложил Коля.
– Почему это тебе? – обиделся Баран. – Все пойдем. Навалимся…
– Нет, – буркнул Карлссон. – Только я. Это личное дело.
– Как скажешь, – неохотно согласился Коля. – Позови, если что. Мы тут будем.
Карлссон кивнул и шагнул в парк.
– Эй! – крикнул ему вслед Шурин. – Не ходи пустой! Хоть тесак мой возьми!
Но Карлссон уже проскользнул в калитку и исчез в зарослях. Дорожкой, ведущей наверх, он не воспользовался.
На вершине лесистого холма, в самой дальней и безлюдной части Скансена, где нет ни кафе, ни ларьков с сувенирами, располагается стойбище лопарей. Добраться туда можно по единственной каменистой тропке.
Крытые дерном летние чумы и ушедшие в мох полуземлянки освещает только луна. Как в настоящем финском лесу, стойбище обступают черные ели, между ними призрачно белеют тонкие березки. А еще там есть полянка: ровная, поросшая мхом. Именно эту полянку Ротгар избрал для своего волшебного действа.
– Круги фей бывают разные, – поучал он Карину, делая острой палочкой пометки на земле. – Самый простой, ненаправленного действия, вырастить просто. Почти не требует усилий. Этот круг предназначен для того, чтобы людишки не шастали там, где им шастать не положено. Смертный, угодив в такой круг единожды, отделается головной болью, расстройством желудка или какой-нибудь иной неприятной, но вполне излечимой хворью. Во второй раз ему придется намного хуже. Впрочем, одного раза обычно достаточно, чтобы вызвать у смертного устойчивую идиосинкразию к данному месту.
– Идео… Что? – переспросила Карина.
Ротгар не ответил.
– Так… где у нас восток?
Карина показала. Она сидела на завалинке возле ближайшей землянки, с любопытством наблюдая за магической деятельностью Ротгара.
– Ага… – Ротгар наклонился и начертил во мху какой-то значок. – Спасибо. Так, на чем я остановился? Итак, простой круг – это несложно. Более трудоемкая задача – создать круг-ловушку. Главная сложность здесь – значительные размеры обрабатываемой территории. Зато такой круг не выпускает наружу того, кто в него вступит. Круг, который я делаю сейчас, значительно меньше. – Ротгар снова нагнулся, ставя очередную метку. – Тем не менее моя задача гораздо сложнее. Потому что моя цель – не беспомощный смертный, а огр. Сотворить ловушку для огра – один из самых сложных актов в искусстве ши, магия, практически недоступная Тил’вит’Тег, не говоря уже о полукровках вроде тебя. Даже для Туат’ха’Данаанн ловушка на тролля – сложнейшая задача, ведь огры неуязвимы для светлой магии ши.
Ротгар выпрямился и посмотрел на Карину.
– Такая ловушка обходится очень дорого. Но чтобы достичь величия, нужно уметь жертвовать самым ценным. А что в нашем мире самое ценное?
– Кровь ши, – прошептала Карина.
– Кровь высшего ши! – Ротгар достал складной нож с маленьким, отточенным до бритвенной остроты лезвием и медленно провел им вдоль запястья.
– Холодная сталь и горячая живая кровь, – сказал он, наклонился к ранке, прошептал заклинание – и первые темные капли упали на землю.
Держа руку на отлете, Ротгар медленно шел по краю полянки. Капли срывались с его запястья и чертили на дерне правильную окружность. Замкнув ее, Ротгар шепнул несколько слов, и кровь остановилась.
– Давай сюда мешок, – велел он Карине. – Куда! Стоять! Не шевелись! – вдруг закричал он.
Карина застыла с поднятой ногой.
– Ослепла? Не видишь линию? – зашипел Ротгар.
Карина глянула вниз и действительно увидела темный след там, куда упали капли Ротгаровой крови.
– Вот только испорти мне круг, только испорти! Ну что стоишь? Развязывай!